Огнев на линии любви

Лина Коваль (2024)

— Ты-ы? Тайно встречаешься с Огневым? Пшикнув на подругу, продолжаю изображать из себя заинтересованного в инновациях серьезного педагога. У самой внутри подгорает. Не верится, что до такого мезальянса опустилась. Антон Огнев — красавчик, эмчеэсовец и самый фантастический бабник в городе. Но главное… он лучший друг моего бывшего парня, который мне изменил. — И как тебе Антон? Ты должна мне все рассказать, Есения. Сейчас же. Я умру если не узнаю, слышала у него там… — Вот еще, — потирая вспыхнувшие от стыда щеки, шепчу. — Уймись, несчастная. Все-то тебе расскажи, Ленка. Потом тоже захочется… От автора: История с юмором и легкой сюжетной линией. Хэппи-энд гарантирован. Читается отдельно. История в подобном стиле — Майор Бойцов желает познакомиться.

Глава 5. Антон

Прихватив новую каску с заднего сиденья, аккуратно захлопываю дверь и морщусь. Да твою ж мать. Два неизвестно откуда взявшихся микроскопических рыжика на задней арке стирают настроение в ноль. С любовью смотрю на верную подругу «Импрезу».

Это покрытый ярко-синей пленкой, низкий «Субару» в первом поколении. Год выпуска — две тысячи второй. Под капотом — триста лошадиных сил, контрактный двигатель, турбина эф-сорок семь, усиленная коробка передач и металлические диски под золото.

Полный фарш.

Настоящий раритет и папина гордость. Сочная милфа среди остального автопрома.

Даже лечить никому чужому не доверяю. Каждую деталь этой ультрамариновой малышки перебрал, и все, что требовалось, заменил вот этими самыми руками.

Как тут продашь?

— Начальник отделения пожаловал, — смеется Санек, вразвалочку выбираясь из четырки. — Привет, Антох.

— Здорово, — киваю, открывая багажник.

Достав чистую «боевку», прячу ключи от тачки в нагрудный карман с нашивкой «МЧС» и направляюсь в часть.

Саня догоняет.

— Че нового? — спрашиваю, прищуриваясь.

— Да пиздец, Тоха. Дела хреново как никогда.

Я киваю.

Наше прошлое дежурство закончилось в целом как обычно. А в выходные мы редко встречаемся: у Сани все стандартно — комфортабельный двухкомнатный концлагерь в центре города и задиристый Фюрер с указкой наперевес. Я же парень свободолюбивый и независимый. Подобная кабала до тошноты противна.

Антон Огнев за справедливость, мужской мир и бурный секс без лишнего мозгоебства. На любое проявление женского абьюза реагирую крайне негативно.

Мозг у девушки должен быть как качественная пожарная сигнализация. Молчать и не барахлить. В случае внештатной ситуации срабатывать исключительно для того, чтобы сообщить о возгорании. Это все, что требуется. Дальше я сам.

— Я Еське изменил… — Санек грустно вздыхает.

В курсе уже. Она тоже отличилась.

— С кем это?

— Аньку Ложкину из управления помнишь? — понижает голос Малыш. Фамилия у Сани… хм… нестандартная. Прозвище как-то само собой с детства привязалось.

В голове перебираю одну сотрудницу управления за другой. Словно в компьютерной игре, отбрасывая в сторону неподходящие варианты.

— В теле которая? — вспоминаю.

— Угу.

Саня удрученно почесывает затылок.

Я почему-то злюсь. На него и на себя, что мне не по хрен.

Ясно-понятно, из-за чего Есения Училковна с катушек съехала. Променять ее на Аньку… Да это унижение похлеще тропического душа будет.

— Ты как с ней снюхался-то, Саня? — интересуюсь мрачно.

— Да ездил в отдел кадров заявление на отпуск писать…

— А отпуск, оказывается, — страшное дело, — ухмыляюсь.

— Тебе смешно. А меня Еся, можно сказать, прямо в самый разгар застукала. У меня теперь и вставать-то может не будет. Такой стресс пережил.

— Сочувствую…

Я открываю дверь и пропускаю его в бокс. Здороваюсь с парнями из другого отделения. Наши еще не подошли.

Пересменка в восемь, я всегда приезжаю чуть раньше. Не люблю опаздывать. Люблю порядок во всем.

— Каску новую купил, Тох? — спрашивает Руслан, который водителем трудится.

— Купил.

Рассматриваю блестящий белоснежный шлем с длинной пелериной для защиты шеи и прозрачным козырьком. Почти полгода посылку из Америки ждал.

— Вау. «Галлет»? Это же мечта, Антох.

— Да какая мечта? — отмахиваюсь.

— Вот это да! Ты единственный, кто может потратить месячную зарплату на шлем, — ржет Саня.

— Я тебе давно говорю, — обращаюсь к нему недовольно, — бросай свой торговик. Хватит там в тетрис целыми днями играть и шпану гонять. Делом займись.

— Тебе легко говорить. У тебя мотоциклы, — злится друг.

Я усмехаюсь. Конечно, просто повезло.

В пожарную часть люди приходят не за деньгами. Это сто процентов. Столько энтузиастов под одной крышей я никогда не видел.

Есть такая профессия — Родину защищать. А есть профессия — оберегать мирное население от огня. И мы свое дело знаем. Сразу скажу, приживаются в МЧС не все. Работа специфическая: во-первых, требует сил и выносливости, во-вторых, морально сложная. Но уж если привык — ты здесь минимум на двадцать лет. До пенсии.

Мне двадцать восемь, и на службе — последние семь из них. Давно мог бы стать начальником караула. Только вот карьерный рост — не мое. Я хочу зарабатывать по-человечески, возиться с железками в гараже и заниматься любимым пожарным делом. Тем, чему меня когда-то научили и что я хорошо умею.

А еще хотелось бы жить в свое удовольствие, а не на лопате у начальства.

Я… совсем не амбициозный. С детства так повелось и осталось.

Рабочий день начинается неспеша.

Сразу готовлю амуницию для первого выезда. Штанины натягиваю на сапоги и складываю так, чтобы можно было быстро впрыгнуть, куртку оставляю на вешалке. Каску с подшлемником и огнеупорные краги — на крючки.

Смена в пожарной части ограничена строгим распорядком дня. Это только кажется, что мы спим да в телефонах зависаем. На посту ГЗДС в присутствии начальника караула проверяем дыхательные аппараты. Затем проверка пожарных единиц и оборудования, теоретические и практические занятия, если повезет — собранный командой небольшой спортзал.

— И че мне делать с Есей, Тох? — снова пристает Саня, разматывая рукав.

Я зависаю. Ни в одном распорядке дня почему-то не значится, что делать, если на любимую девушку друга третий день стоит.

— Прощения проси, — бурчу, сжимая зубы.

— А как?

Да, едрит-Мадрид! Всему учить надо!

— Букет ей купи, Саш. Конфет. Глобус. Линейку. Ручку с красной пастой. Не знаю, че она там у тебя любит?

А лучше купи кляп и трахни эту высокомерную сучку как следует… Это уж не советую. Про себя проговариваю. Думать о причинах подобной жадности нет желания.

Зародыш качает головой так, будто только осознал чудовищность своего поступка.

— Зая меня не простит…

Выглядит удрученным. Мне становится его жалко, несмотря на то что до чертиков смешно.

Ну какая из Файер Зая? Геенна она огненная! Два дня уже в печенках.

— На хера ты тогда так? Че тебе не хватало, Сань? — срываюсь.

— Бес попутал… Я, вообще, не хотел. Все само собой вышло…

— Ну ты мне-то не рассказывай, — рассекаю воздух ребром ладони. — Я не Есения. В басни эти не верю.

— Тох. Сгоняй со мной завтра к ней, а? Зая сказала, если после смены не приеду, шмотки мои с балкона выкинет. Она может.

— Ладно, — вздыхаю, закатывая глаза.

Студентка Даша снова отменяется.

— Только это… ты ведь помнишь, что она терпеть тебя не может? — вспоминает Саня.

— Да мне по барабану. Я не «Красное и Белое», чтобы всем нравиться, — недовольно ворчу.

Диспетчер объявляет выезд, и всех ветром сдувает в бокс.

Когда уже экипированные едем на вызов, смотрю прямо перед собой и размышляю… Терпеть она не может.

И кто эту училку, вообще, спрашивает?..