Отпуск с осложнениями

Лина Манило, 2019

Когда я решила провести отпуск у любимой бабушки, представить не могла, чем это обернётся. Я-то думала, что буду лопать клубнику, спать в гамаке и валяться на пляже. Но не тут-то было, потому что у родственницы явно есть план, как обустроить мою личную жизнь. И попробуй докажи, что меня вовсе не интересуют все эти глупости, а выбранный в женихи кандидат совсем не горит желанием становиться моим возлюбленным. Но когда моя воинственная бабуля выходит на тропу войны, остаётся только смириться. Или нет? Содержит нецензурную брань.

Глава 14 Катя

Почему-то мысль, что здесь может быть небезопасно приходит ко мне с запозданием. И, главное, в голове яркими вспышками пульсирует огромная кнопка с горящей всеми цветами радуги надписью «ОСТОРОЖНО, ДУРА!», но ноги сами несут вперёд, словно своей жизнью живут, в отрыве от мозга.

Слава богу, в переулке горят фонари, а время не слишком позднее, потому страх рассеивается, не успев толком сформироваться. Действую на каком-то адреналине, ускоряю шаг, уже слыша вдалеке звук отъезжающего автобуса. Это придаёт решимости, и я несусь вперёд, не замечая ничего вокруг. Сумка бьёт по спине, ноги хоть и высохли, но налипший на них ещё кое-где песок царапает кожу под сланцами. Стараюсь на это не реагировать, стремясь скорее уехать домой.

Когда до заветной цели остаётся совсем немного, слышу странный звук: то ли поёт кто-то, то ли плачет — так сразу не разобрать.

Не знаю, почему решаю остановиться. Наверное, глупое любопытство, но я замираю, как вкопанная, и прислушиваюсь. Нет, плачет кто-то, точно плачет. Этот звук пробивается через всё, даже лай далёких собак и стрекотание сверчков не в силах его заглушить.

Осматриваюсь по сторонам и замечаю огромное дерево, а рядом с его толстым стволом маленькую девочку. На вид не больше шести, и она горько плачет, размазывая слёзы по щекам. Совсем несчастная крошка в беленьком платьице с кружевными оборками и смешными растрёпанными тёмными косичками, она смотрит вверх и плачет.

Могу ли я остаться в стороне? Наверное, но только не в этой жизни.

— Что случилось? — Подхожу к рыдающей малышке, а она смотрит на меня удивлённо, а потом указывает рукой на густую крону дерева.

— Клякса. Она там! — девочка объявляет о своём горе, а я пытаюсь что-то рассмотреть в густой кроне, но темнота и листья мешают. — Её Петька туда закинул, а снять отказался.

Ох уж эти мальчишки, одни проблемы от них.

— Клякса? Кукла твоя? — озвучиваю догадку, а девочка часто-часто кивает и снова ударяется в рыдания. Горе луковое. — Не плачь, чего ты?

Мне хочется успокоить ребёнка, но отсутствие опыта общения с детьми сказывается.

— Петька злой, он меня за волосы дёргает и палкой стучит, пугает, — жалуется девочка, сминая тонкими пальчиками кружева на подоле. — А ещё и Кля-я-яксу забрал.

— Мальчики всегда такие. Дураки они, точно тебе говорю.

Девочка прекращает рыдать и смотрит на меня взглядом, полным восхищения. Кажется, я нашла себе новую подружку.

— Ладно, не плачь. Сейчас достанем твою Кляксу.

— Мне её мама пошила, — объявляет, понизив голос до шёпота, будто бы секрет рассказывает.

Мама — это святое, потому ставлю сумку на землю, сбрасываю обувь и принимаюсь ходить вокруг ствола, примеряясь, как лучше попасть наверх. Главное, не убиться — всё-таки я слишком давно лазила по деревьям.

Но мышцы, оказывается, помнят, и тело ощущается невероятно лёгким — то ли алкоголь виной, то ли дурость врождённая, но факт остаётся фактом: подтягиваюсь на руках и лезу вверх, минуя ветку за веткой. Они больно царапают кожу, листья лезут в нос и рот, но я уже вижу Кляксу и, протянув руку, снимаю куклу, застрявшую в кроне.

Ура!

— Держи, — окликаю девочку и скидываю вниз мягкую потрёпанную тряпичную куклу. Она будто подмигивает мне на прощание стеклянным глазом-бусинкой и мягко пикирует вниз — прямо в руки радостной хозяйки.

— Кляксочка моя любименькая! — кричит девочка, прижимая к себе куклу. — Спасибо вам!

Вот! Я, оказывается, не только позорище, ещё и герой!

— Не за что. А теперь беги домой, поздно уже.

Но девочка не торопится: опасливо косится в ту сторону, откуда я пришла, и крепче прижимает к себе куклу. Мне же из-за густой листвы и неудобной позы ничего не видно. Но что-то её точно напугало.

— Всё в порядке? — спрашиваю, спускаясь вниз. Переступая дрожащими от напряжения ногами, двигаюсь осторожно, а грубая шершавая древесина больно впивается в кожу на стопах. Без обуви, конечно, удобно, но как же сложно.

— Там дядька какой-то, сюда идёт, — говорит девочка, когда я кое-как спрыгиваю рядом.

Нет, вообще-то я хотела элегантно спрыгнуть и приземлиться, как женщина-кошка, но вышло уж как вышло. На всякий случай поднимаю с земли большой камень, чтобы, если потребуется, защитить ребёнка от страшного дядьки.

Девочка молниеносно ныряет мне за спину, а я крепче сжимаю в руке камень. Прищуриваюсь, чтобы получше разглядеть медленно идущего в нашу сторону мужчину, и мгновенно прикусываю свой длинный язык. Потому что, честное слово, готова материться в голос.

Ну что за проклятие такое? Точно меня Нинка из снабжения сглазила — ей-то отпуск не дали.

— Не бойся, он тебя не тронет, — успокаиваю девочку, но она всё равно жмётся ко мне. — Он дурачок, но не злой, животных любит.

— Точно-точно? — пищит, а я чувствую дрожь её маленького и худенького тельца.

Интересно, почему ребёнок такой худой?

— Точно-точно, — уверяю и уже громче: — Ты что тут делаешь?

— Гуляю, — пожимает плечами Вадим, а я цокаю языком. — Ночь такая чудесная, я без машины. Вот и иду себе на автобус.

— Ты ребёнка напугал, — заявляю и чувствую, как за спиной девочка быстро-быстро кивает.

Вадим смотрит на меня удивлённо, а потом переводит взгляд на камень в моей руке.

— Это мне? — усмехается, а я выбрасываю камень в кусты.

— А вы, правда, животных любите? — Девочка выглядывает из-за моей спины, а Вадим улыбается ей.

— Правда. А ещё я их лечу, — говорит, присаживаясь на корточки, чтобы быть одного роста с девочкой. Но всё равно выше её. — Тебя как зовут?

— Настя, — пищит, но приближаться к Вадиму боится. — Вы ветеринар?

Вадим кивает, а девочка улыбается. Впереди не хватает парочки зубов, и это делает её милой и трогательной.

— Я… я пойду домой. Сп… спасибо вам!

Девочка тянет ко мне ручки и обнимает крепко-крепко, будто нет ничего важнее для неё сейчас, чем спасённая кукла. А когда убегает, смешно подпрыгивая на месте, я поправляю волосы.

— Ты спрыгнула с дерева. — Вадим поднимается, оказываясь почему-то слишком близко. — Я видел.

— Я лазила за куклой.

Я делаю шаг назад, а Вадим усмехается.

— Ты… странная, — замечает, а я передёргиваю плечами. — Смелая и отважная. Ты всегда такая или морской воздух так действует?

— Ты, правда, шёл на автобус?

— Соврать или правду сказать?

— Тогда что ты тут делаешь?

Вадим молчит пару мгновений, а я переминаюсь с ноги на ногу. Надо ехать домой — остановка близко, но что-то останавливает.

— Знаешь ли, чувство вины — так себе ощущения. Давай я тебя домой отвезу? Машина возле пирсов. Ну… в знак извинения.

И тут, наверное, адреналин отпускает меня, и выпитый коктейль всё-таки бьёт алкогольным градусом по мозгам.

Потому что я соглашаюсь.