Без тебя нельзя

Любовь Попова

— Ты должна была сказать о сыне, Вика! — Я тебе давно ничего не должна! Ты сделал свой выбор! У тебя есть ребенок, мой тебе не нужен! — Я хотел ребенка от тебя! — он берется за волосы, проводит ладонью по лицу. — Отомстила? — Отомстила. — Полегчало? — Нет! Потому это не вернуло тебя! Потому что ты все еще женат на ней. Уходи, Марат. Просто уходи. — Я уйду сейчас. Но теперь ты от меня не отделаешься. Я буду участвовать в жизни сына. — Будешь шантажировать меня? — Если потребуется. И ты прекрасно знаешь, что я найду рычаги давления и нашего сына будет воспитывать моя жена.

Глава 6.

Я сильная, да? Я обязательно первой прерву этот зрительный контакт и дам понять, что мне от Марата ничего не нужно. Все, что было нужно, я уже получила сполна.

— Если это все, то спасибо за подарок и прощай.

— Никаких прощай. Нам нужно поговорить.

— У меня нет телефона. Я свой разбила.

— А я догадался, когда ты шипела мне в трубку, как змея, — меня прям подкинуло. Это я то змея?

— Ты меня змеей обозвал? — поворачиваюсь и смотрю в его спокойное лицо, а потом он вдруг протягивает мне коробку. И по форме я прекрасно знаю, что там.

Айфон. Последний. Я не меняла свой уже лет пять. Собственно последним был именно подаренный Маратом.

Но этот я не приму. Только не от него.

— Мне не нужно. Я могу сама себе позволить телефон.

— За сто пятьдесят тысяч?

— Слушай, а ты зачем приехал, покупать меня? Так вот, я тебе не по карману. И никогда не была. Может поэтому у нас ничего не вышло? — хмыкаю я. — Уезжай, Марат, здесь тебе ловить нечего.

Хочу уйти, но этот придурок хватает меня за руку.

— Пойдем поговорим, может чего и поймаю.

Нет, я конечно могу вступать здесь в драку, но меня же опять потом в черный список внесут, так что остается только бессмысленно дергать рукой, пытаясь вырваться из стального захвата.

Черт, какие у него руки. С длинными пальцами, венами. Главное не думать, что он умеет ими делать, и все-таки попытаться отослать его подальше, пока не вышел Карим.

— Ладно, черт с тобой! Скажи, какой у тебя отель и номер, я приду.

— Сегодня.

— Нет, не сегодня. Завтра приду.

— Хочу отметить твой день рождения.

— Я не буду с тобой пить, — шиплю, вот реально змея. — И трахаться тоже не буду.

— Посмотрим, — все-таки отпускает он меня. — Стайл Виктори. Номер семьсот.

— Что? Ты открыл здесь филиал? Когда?

— Еще года два назад. Я не знал, что ты здесь.

— Конечно не знал.

— Я поняла. Иди уже. Иди, я сказала! Я приду.

Он кивает и уже поворачивается к выходу. Смотрю ему в спину и шумно выдыхаю. Надо Карима отправить на дачу к Алине с Андреем. Пусть воздухом свежим подышит.

— Давай быстрее улепетывай со своей идеальной задницей, — шепчу про себя, про себя же любуясь тем, какой он все-таки ладный. Легко могу представить его обнаженным, настолько часто я чертила каждую линию его тела пальчиками. Помню даже, что на левой ягодице есть родинка.

— Черт, забыл, — оборачивается он и снова идет ко мне, несет проклятый телефон. Да блин. Ладно, возьму, вечером верну в отеле.

— Давай уже быстрее.

— А ты куда так торопишься?

— Блядь, Марат, просто свали отсюда, ладно?

— Да понял, я понял, что ты не жаждешь меня со своими новыми друзьями знакомить. Они такие же отстойные, как были раньше. Согласись, что друзей ты выбирать не умеешь?

— А ты женишься второй раз и все неудачно.

Он мрачнеет на глазах. А что? Он думает, только он знает мои болевые точки.

Хочет подойти, очевидно что-то сказать важное, грубое, в его стиле, но в этот момент мой слух простреливает пронзительное

— Мама! Мама!

Столько разных оттенков у этого слова, но вот именно сейчас болезненное. И я точно знаю, что орет мой Карим.

Я оборачиваюсь и тут же бегу на зов, забывая про Марата.

— Вика, — слышу вслед, но это уже не важно. Нахожу на одной их многочисленных кушеток ревущего Карима, Алину, что крутится вокруг него, и администратора. Еще бы она не крутилась, у сына кровь из носа хлещет.

Я тут же достаю из кармана салфетки и сменяю Алину, что зажимает ему переносицу, ей вручаю коробку с айфоном, сажусь рядом с сыном.

Вижу, что ударился, но как так вообще вышло?

— Больно?

— Тебя не было, а мне было больно, — тут же канючит он. — Я с горки упал.

— Это случайность, — тут же щебечет администратор. — Такое у нас впервые.

— Тогда вам наверное стоит компенсировать нам оплату праздника, если вы не хотите, чтобы об этом узнали, верно? Ведь безопасность детей в вашем парке на первом месте.

— Да, да, конечно, я сейчас же обговорю этот момент с руководством.

— Вика, — Алина качает головой, а я замечаю, что кровь наконец прошла.

— Просто хочу кое — кому деньги в лицо швырнуть.

— Вик, — его голос как нож в спину. Я уже и забыла о нем. Ну нет, конечно, просто не думала, что он остался. Даже обувь снял и пошел за мной.

— Марат, иди уже.

Вытираю сына, смотрю в карие покрасневшие глаза, а у самой внутри все клокочет, нервы так натянуты, что еще немного и порвутся.

— Вик…

— Да что?! — да сколько можно меня мучать? — Что ты заладил?

— Это чей ребенок?

— Марат. — тут же поднимается Алина, — приятно познакомиться. Наслышана о вас.

Не вижу, чего там происходит, зато прекрасно слышу очередной рык.

— Вика, ты можешь ответить на вопрос, бл…

— Не матерись, — тут же вскакиваю, стреляя в него злым взглядом. — Тут вообще — то дети.

— Я вижу, — цедит он сквозь зубы. — Это… Это даже в голове у меня не укладывается.

— Ты всегда был в этом плане сильно ограниченным. Кстати, Карим, ты хотел познакомиться с папой. Вот видишь, он нашел на нас время.

Марат так напрягается, что кажется капилляры глаз сейчас лопнут. Будь мы одни, я бы уже корчилась в муках смерти. Так что хорошо, что здесь так много людей. Его губы поджаты, а на виске выступила капля пота. Он то сжимает, то разжимает руки в кулаки. Переводит взгляд с меня на сына и обратно.

Тут никакого теста ДНК не нужно и так все ясно. Сначала факт схожести этих двоих меня просто выбешивал. Я даже смотреть на сына не могла. А потом он заплакал, а я заплакала вместе с ним, поняв, что еще никогда ничего подобного не испытывала. Потому что, несмотря на все дерьмо, что мы с Маратом сделали друг другу, у нас действительно получилось создать что — то совершенное.

Отворачиваюсь от гнева Марата и смотрю в недоумевающее лицо Карима. Он маленький может, но не дурак.

— Мам… А можно мне ту игрушку. Ну ту.. С крылышками.

Еще один маленький манипулятор.

Достаю сто рублей и протягиваю ему. Ловлю взгляд Алины. У нее такие глаза, ей только попкорна не хватает. И она явно не хочет пропустить ни слова между нами. Но все понимает и уводит Карима, Лешу и Андрея, который все это время молчал.

Карим лишь на мгновение поднимает голову на Марата, говорит: «Здрасти» и убегает. Может он еще не до конца осознал, а может просто не готов к тому, что его заветное желание сбылось так неожиданно.

Марат смотрит ему вслед, а потом делает резкое движение ко мне. Бычится, напрягается так, что сейчас взорвется.

— Я тебя сейчас убью, блядь.

— Тогда наш сын останется сиротой. Потому что ты сядешь в тюрьму. Место все-таки общественное.

— Как ты… Пиздец. Карим? Ты назвала его Карим? Назло мне, да? Когда ты… Я даже не думал…

— Да, Марат. Возраст берет свое, ты уже и двух слов связать не можешь.

Марат звереет. Я видела его таким всего несколько раз, и в те моменты он давал мне леща. Я не спорю, это было даже заслужено, но сейчас явно не то место. Он тоже это понимает. Берет меня за локоть, сжимает и тянет в одну из комнат.

— Отпусти меня!

— Заткнись, Вик. Сейчас просто заткнись, — он находит свободную и толкает меня туда. Закрывая дверь.

— Вообще-то это общественное место, — пытаюсь вразумить его, и говорить, а тем более скандалить здесь не стоит,

Говорю и говорю, а потом ахаю, когда он замахивается на меня кулаком. Взбешенное чудовище. Почти кричу, но слышу треск. Кулак Марата врезался в стену. Раз, второй, третий. Он все долбил и долбил эту стену, смотря мне в глаза, а я видела там муки, видела, что он даже не извинится, если его окровавленный кулак случайно попадет не туда.

— Простите, но здесь нельзя закрываться, — входит администратор, но тут же застывает, а Марат поворачивается к ней и орет.

— Вышла вон!

Он опадает на стул, пальцами сжимая свои густые черные волосы.

— Ты должна была сказать мне о сыне.