Девушка из Италии

Люсинда Райли (2018)

Розанна Меничи была еще совсем ребенком, когда встретила Роберто Россини — мужчину, который изменит ее жизнь. Она отправилась в Милан, в Ла Скала, надеясь повторить его успех, и последующие годы они провели рука об руку: талантливые оперные певец и певица, объединенные любовью друг к другу и к музыке. Эта любовь оказалась судьбоносной: Розанне открывается захватывающая правда о том, что их союз преследуют необратимые события прошлого.

Глава 5

— Ублюдок! — Карлотта зарыдала, опустившись на диван. — Джулио, как ты мог?

— Карлотта, пожалуйста, прости! — Джулио смотрел на нее с отчаянием. — Но мы женаты пять лет, и последние четыре года ты не позволяла мне к себе прикоснуться! У мужчин есть потребности — физические потребности.

— И ты удовлетворял их со своей секретаршей? Наверняка вся компания в курсе! Все надо мной смеются!

— Никто не знает, Карлотта. История продлилась несколько недель, а теперь все кончено, клянусь!

— А кто был до этого? Со сколькими женщинами ты успел переспать за моей спиной?

Джулио подошел к Карлотте, опустился на колени и взял ее ладони в свои.

— Cara, прошу! Как ты не понимаешь? Мне нужна — и всегда была нужна — ты, только ты. Но с первого же дня, как мы поженились, я не чувствовал, чтобы ты хотела меня. Ты была, — Джулио поежился, — такой холодной! Карлотта, я думаю, ты вышла за меня только из-за ребенка. Я прав?

Она посмотрела на него, потом выдернула руки, и пять лет сдержанности и несчастья наконец вырвались наружу:

— Да, ты прав. Я никогда не любила тебя и точно не собиралась выходить за тебя замуж. Я могла получить любого! Когда я представляю, как могла бы жить… А сижу здесь, трачу лучшие годы жизни на мужчину, который мне даже не нравится! И знаешь, что самое смешное? — Карлотта встала, дрожа от ярости. — Ребенок даже не от тебя! Даже не твой.

Через мгновение она прижала ладонь ко рту, сожалея о сказанном. Джулио смотрел на нее. Он побелел, как полотно.

— Ты сказала правду, Карлотта? Элла не моя дочь?

— Я…

Карлотта не могла поднять взгляд. Она закрыла лицо руками и зарыдала.

Джулио встал и вышел из квартиры, хлопнув дверью.

Карлотта повалилась обратно на диван.

— Господи, Господи, что я натворила! — закричала она немым стенам. Она так хотела причинить ему боль в отместку за его поступок — за то, что он забрал единственное, что у нее осталось: гордость…

Два мучительных часа спустя Джулио вернулся. Когда он вошел в гостиную, Карлотта со всхлипами бросилась к нему:

— Прости, прости меня, Джулио! Меня обидела твоя измена, и я хотела сделать тебе больно. Это была ложь, клянусь! Разумеется, Элла — твоя дочь.

Джулио с отвращением оттолкнул жену — в его взгляде не осталось эмоций.

— Нет, Карлотта, это была не ложь. Все сходится. Поверить не могу, как я был слеп… Ребенок родился на пять недель раньше, но весил как обычный младенец. Я понял, что ты не была девственницей, когда мы впервые занимались любовью, хоть ничего и не сказал. Твой несчастный вид на нашей свадьбе, то, как ты вздрагивала, стоило мне к тебе прикоснуться… Скажи, ты любила того мужчину?

Осознав, что пути назад уже нет, она медленно покачала головой:

— Нет. Это была ужасная ошибка, мимолетная глупость.

— И ты решила, что я тоже должен за нее заплатить? — Джулио тяжело опустился на диван. — Mamma mia, Карлотта! Я знал, что ты эгоистична, но не догадывался, что у тебя вообще нет сердца! Кто еще знает?

— Никто.

— Говори правду, Карлотта, пожалуйста! Я имею право хотя бы на это.

— Лука знал, — призналась она.

— Вы спланировали все вместе, да? — выдавил он.

— Нет, Джулио. Все было иначе. Я отчаялась. И подумала: раз уж я все равно собираюсь за тебя замуж…

Джулио схватил ее за предплечье:

— А ты собиралась, Карлотта? Ты ведь заявила, что не любишь меня и я тебе даже не нравлюсь!

— Ай! Джулио, мне больно! Я же сказала: я не имела этого в виду, я…

— Нет, Карлотта, ты имела в виду именно это. — Внезапно он отпустил ее руку и тяжело вздохнул. — Я не плохой человек и всегда хотел только лучшего для тебя и Эллы. Я столько лет тяжело трудился, надеясь, что однажды ты полюбишь меня так же, как я любил тебя… А теперь выясняется, что мой брак был обманом с самого начала!

— Пожалуйста, Джулио, прошу! — умоляла она. — Дай мне шанс! Я все исправлю, обещаю! Теперь мы можем начать сначала без всякой лжи. С чистого листа…

— Нет, — горько рассмеялся Джулио. — Карлотта, пути назад нет! Пока я гулял, я размышлял и принял решение. Теперь, когда ты наконец рассказала мне правду, я хочу, чтобы ты собрала вещи и ушла. Можешь сказать всем, что ушла от мужа, потому что он изменил тебе. Правду рассказывать не обязательно. Я готов взять вину на себя ради Эллы. Хоть она и не моя плоть и кровь, я люблю ее, как родную. И я не хочу ее опозорить.

— Нет, Джулио, прошу! Куда мне идти? Что делать? — отчаянно всхлипнула Карлотта.

— Теперь это не моя забота. У моей компании есть отделение в Риме, и я попрошу перевести меня туда как можно скорее.

— Но как же Элла? Она считает тебя отцом. Она тебя любит, Джулио!

— Тебе следовало подумать об этом прежде, чем обманывать нас обоих. — Джулио отвернулся, по-прежнему дрожа от гнева. — А теперь я пойду спать. Я устал. Ты переночуешь здесь, а завтра утром, когда я уйду на работу, соберешь вещи и уедешь до моего возвращения.

Антония нежно прижала дочь к груди:

— Ну конечно, можете пожить у нас! Сама знаешь: тебе даже спрашивать не нужно. О, Карлотта, моя бедная девочка, что такое? Что случилось? — Она с беспокойством оглядела дочь. — На тебе лица нет! Хочешь прилечь? Вы с Эллой можете спать в твоей старой комнате, а Розанна — на диване в гостиной.

Бледная Карлотта устало кивнула.

— О мама… О мама, я…

Антония взглянула на четырехлетнюю Эллу, испуганно смотрящую на мать, и позвала Луку, который вскоре появился в дверях.

— Отведи Эллу на кухню и найди ей что-нибудь поесть, пока я говорю с твоей сестрой, — пробормотала она. — Бог знает, что могло случиться!

Лука посмотрел на Карлотту и по ее смятенному виду понял: вариант лишь один.

Антония достала платок, промокнула бровь и повела дочь в спальню.

— Боже, сегодня слишком жарко для подобных проблем…

— Простите! Я ненадолго. — Карлотта села на кровать, и Антония тяжело опустилась рядом. — Мама, ты в порядке? Выглядишь неважно.

— Да, в порядке. Просто жарко. Карлотта, рассказывай, что случилось. Вы с Джулио сильно поссорились, да?

— Да.

— Не беспокойся, — Антония обняла дочь. — Все мужья и жены ссорятся. Мы с твоим папой постоянно ругались. Теперь у нас просто нет на это сил. — Она печально усмехнулась. — Поспи немного, успокойся. И сможешь вернуться к Джулио и помириться.

— Нет, мама. Я никогда не смогу вернуться. Мы с Джулио расстались. Навсегда.

— Но почему? Что ты натворила?

Карлотта отвернулась от матери и начала рыдать.

Вздохнув, Антония поднялась с кровати.

— Отдохни, Карлотта. Поговорим потом.

Вечером, вернувшись с репетиции хора, Розанна с удивлением обнаружила в своей кровати маленький комочек. Ее племянница Элла крепко спала, поэтому Розанна тихо вышла из спальни и пошла по узкому коридору в гостиную. Дверь была открыта, но она слышала разговор родителей.

— Я не знаю, что случилось, Марко. Она ничего не рассказывает. Сейчас она внизу, говорит с Лукой. Может, он сумеет ее вразумить. Я пыталась дозвониться Джулио домой, но никто не отвечает.

— Разумеется, она должна вернуться к мужу! Там ее место. Так ей и скажу. — Похоже, Марко был в ярости.

— Пожалуйста, не трогай ее сегодня! Она измучена, — попросила Антония.

Розанна открыла дверь.

— Что случилось? — спросила она.

— Твоя сестра ушла от мужа, и они с Эллой поживут здесь несколько дней. Ты пока можешь поспать здесь, на диване. — Антония тяжело, отрывисто дышала. Она медленно встала.

— Ты в порядке, мама? — спросила Розанна, направляясь к ней.

— Я… Я в порядке. — Антония немного пошатнулась, словно потеряв равновесие. — Пойду вниз. Мне душно. — Она вышла из комнаты, обмахиваясь рукой.

— Папа, почему Карлотта ушла от Джулио? Я…

Внезапно на лестнице послышался тяжелый глухой удар.

Марко с Розанной выбежали из гостиной в коридор. Внизу лестницы, ведущей в кафе, лежала Антония.

— Mamma mia! Антония! Антония! — Марко поспешил вниз по ступеням к безжизненному телу жены и опустился рядом с ним на колени. Розанна следовала за ним.

— Беги за врачом, быстро! — крикнул ей отец. — Позови Луку и Карлотту!

Розанна поспешила через пустое кафе на кухню. Лука стоял, обнимая и успокаивая сестру, которая рыдала у него на плече.

— Скорее! Мама упала с лестницы! Я за врачом! — крикнула Розанна, открыла дверь и побежала по мостовой.

Карлотта и Лука обнаружили Антонию лежащей на ступенях, с головой, откинутой на плиточный пол. Из-под густых волос сочилась кровь, кожа посерела, глаза были приоткрыты. Карлотта села рядом с ней и попыталась нащупать пульс.

— Она… — Марко, стоявший над женой, не мог закончить предложение.

— Давайте хотя бы уложим ее поудобнее, — с отчаянием предложил Лука.

Отец и сын смогли перетащить Антонию в кафе, а Карлотта подложила ей под голову подушку.

Розанна вернулась с врачом мучительные пятнадцать минут спустя.

— Прошу, скажите, что она жива! Только не Антония, не моя жена! — стонал Марко. — Доктор, прошу, спасите ее!

Лука, Карлотта и Розанна молча наблюдали, как доктор слушает сердце Антонии через стетоскоп, а потом щупает пульс. Когда он посмотрел на них, все увидели ответ в его глазах.

— Мне ужасно жаль, Марко… — сказал доктор, качая головой. — Думаю, у Антонии случился сердечный приступ. Мы уже ничего не можем для нее сделать. Нужно срочно позвать дона Карло.

— Священника! — Марко с неверием посмотрел на врача, а потом опустился на колени и уткнулся в плечо безжизненной Антонии. — Я ничто, ничто без нее! О amore mio, моя любовь, моя любовь!..

Трое детей смотрели на него в молчаливом шоке, не в силах пошевелиться.

Доктор убрал стетоскоп в сумку и встал.

— Розанна, сходи за доном Карло. А мы останемся здесь и подготовим твою маму.

Розанна всхлипнула, но потом сжала кулаки, чтобы сдержать истерику, встала и вышла из кафе.

— Что случилось? Почему плачет дедушка? — На ступеньках появилась Элла.

— Иди с мамой, Элла, и я объясню тебе, что случилось. — Карлотта поднялась к Элле и осторожно повела малышку наверх.

— Лука, думаю, лучше закрыть вход в кафе, пока не придет дон Карло. Уверен, вам сейчас не до клиентов, — сказал доктор.

— Конечно… — Лука, пошатываясь, доковылял до входной двери и повернул ключ.

Марко держал на коленях руку жены, гладил ее и всхлипывал. Лука вернулся и сел рядом с отцом, обняв Марко за сгорбленные плечи. По его щекам тоже побежали слезы. Он протянул руку и нежно погладил мать по лбу.

Марко посмотрел на Луку: в его глазах плескалось отчаяние.

— Без нее я ничто, ничто…

Два дня спустя дон Карло провел для семьи поминальную мессу. Потом тело Антонии всю ночь находилось в церкви, в которую она ходила всю жизнь. На следующее утро друзья и родственники пришли на ее похороны. Розанна сидела в переднем ряду между Лукой и Эллой, и черная кружевная вуаль на ее лице затеняла гроб с телом матери. Марко держал Карлотту за руку и безутешно рыдал всю службу и погребение. Потом они вернулись в кафе, где Лука и Розанна трудились не покладая рук, чтобы подать достойное угощение на поминках.

Несколько часов спустя, когда гости наконец разошлись, семейство Меничи сидело в кафе, оцепенев от шока. Марко молча пялился в одну точку, пока Карлотта мягко не помогла ему подняться со стула.

— Уберите здесь, — скомандовала она. — А я отведу папу наверх.

— Открываемся завтра, пап? — тихо спросил Лука, пока Марко медленно шел к лестнице.

Он обернулся и обреченно посмотрел на сына:

— Как хотите, — а потом последовал за Карлоттой наверх, словно послушный ребенок.

Когда Лука открыл кафе на следующий день, Марко не спустился ему помочь. Он остался наверху, в гостиной, и молча смотрел на фотографию жены в компании Карлотты.

— Еще две пиццы «Маргарита» и одну особую, — сказала Розанна, приоткрыв дверь на кухню и положив бланк с заказом на стол.

— Минимум через двадцать минут, Розанна. У меня еще восемь заказов, — вздохнул Лука.

Розанна взяла две пиццы и положила на поднос, чтобы отнести в зал.

— Может, папа скоро вернется к работе… И Карлотта сможет нам помочь.

— Надеюсь, очень надеюсь, — пробормотал Лука.

Только после полуночи Розанна с Лукой смогли присесть за стол на кухне и поужинать.

— Вот, выпей вина. Мы оба заслужили. — Лука налил в два бокала кьянти и передал один Розанне.

Они ели и пили в молчании, слишком уставшие, чтобы говорить. Когда они закончили, Лука закурил.

— Можешь открыть дверь? Луиджи говорит, сигаретный дым ужасно вреден для моего голоса, — попросила Розанна.

— Простите, синьорина дива! — Лука поднял бровь и направился открывать заднюю дверь. — Кстати говоря, когда твой вечер у синьора Винченци?

— Через две недели. Но теперь я сомневаюсь, что папа сможет прийти. И в любом случае какой смысл? — сказала она, вновь впадая в отчаяние. — Теперь, когда мама умерла, а папа не может работать, я нужна здесь, в кафе.

— Если он не вернется завтра, я подам объявление о поиске помощников. Сомневаюсь, что Карлотта согласится обслуживать клиентов.

— Ты знаешь, что произошло у них с Джулио? — спросила Розанна. — Когда мама умерла, я подумала, что Джулио хотя бы придет на похороны. Бедная Карлотта! Сначала муж, а теперь мама… На ней лица нет, — вздохнула Розанна.

— Да, ей приходится платить за ошибку, — ответил он.

— Какую ошибку, Лука?

— Ой, не забивай себе голову! — Лука бросил окурок, растоптал его и закрыл дверь кухни.

— Когда все перестанут обращаться со мной как с ребенком? Мне скоро семнадцать! Почему ты не рассказываешь, что случилось?

— Если ты хочешь вести себя по-взрослому, то должна подумать о собственном будущем, Розанна, — заявил Лука. — Мамина смерть ничего не меняет.

— Она меняет все, Лука! Теперь папа никогда, никогда не отпустит меня в Милан.

— Розанна, не все сразу! Сначала давай попробуем убедить его прийти и послушать твое пение? Думаю, ему будет полезно куда-то выбраться и испытать чувство гордости за талантливую дочь.

— Думаешь, правильно строить планы на будущее сразу после смерти мамы? — виновато возразила Розанна. — Мне не хочется петь.

— Понятное дело… Но ты должна, Розанна, — настаивал Лука. — Ты столько лет ездила к Луиджи, и наконец у тебя появился шанс исполнить свою мечту. Карлотта сможет взять на себя кафе на один вечер. Я попрошу Массимо и Марию Россини ей помочь.

— Знаешь, Лука, — тихо призналась Розанна, — думаю, я должна сильнее грустить из-за маминой смерти. Но я чувствую здесь лишь пустоту, — и она показала на грудь.

— Конечно, у тебя шок. Никто из нас не может поверить в ее уход. Но работа помогает отвлечься. И всегда помни, Розанна: мама желала для тебя самого лучшего. А теперь нам пора спать. Завтра нас ждет еще один долгий день. Пошли, piccolina!

Розанна устало вышла с кухни вслед за Лукой.