Крымская дорога

Майя Никулина

Книга екатеринбургского поэта Майи Никулиной, состоит из стихотворений, написанных в разные годы. По словам Юрия Казарина «есть поэты, которые первую половину жизни здороваются с миром, а вторую половину жизни — прощаются. М. Никулина — приветствует, прощаясь, и прощается, приветствуя мир, красоту и силу жизни, смерти и любви». Имя Майи Никулиной — ключевое в организации пространства культуры и художественной словесности как на Урале, так и в России в целом. Вокруг этого поэта ещё в шестидесятых годах образовалась группа талантливых авторов, оказавших впоследствии заметное влияние на развитие отечественной поэзии. Книга Майи Никулиной — это одновременно и проверенный временем изборник лучшего, что было создано поэтом, — и памятник незыблемости истинной поэзии в очередную эпоху литературной смуты.

Предисловие

Сегодня невозможно представить нестоличную литературу без стихотворений Майи Никулиной. Нестоличность — феномен социальный, литературный: поэтосфера, в отличие от «литературной жизни» и «литературного процесса», остаётся монолитной, цельной и вполне системной, — тогда как «литература» происходит и проистекает по законам, порождающимся и регулирующимся обществом, рынком и модой. Русская поэзия как часть мировой равнодушна к месту и времени, она существует всюду и всегда.

Русская поэзия равнодушна к Чернышевскому, Добролюбову, Воронскому и Синявскому. Она жаждет поэтологического и концептуального уровня «Разговора о Данте» О. Э. Мандельштама. Русская поэзия ждёт коренных просодических перемен и обновлений. И они грядут: верлибр синтезируется с тоникой, и уже сегодня мы видим, слышим и нормально воспринимаем «гибридную» просодию новых русских стихотворений (в Европе это уже произошло: Сильвия Платт, Пауль Целан, Филипп Жакоте породнили верлибр с традиционной силлаботоникой) — свободных стихотворений О. Седаковой, А. Алёхина, А. Зеленовой и др.

Основы словесной культуры укрепляются поэзией (вербальной, подлинной, онтологически неизбежной). В каждом городе есть поэт и поэты, стихотворцы и стихописатели. Поэт есть прежде всего центр общей культуры и культуры словесности в том или ином месте и времени. Первая книга Майи Никулиной вышла в свет в 1969 г. — вот дата рождения поэзии на Среднем Урале. Если в Перми в то время единственным и подлинным поэтом был Алексей Решетов, то в Свердловске единственным неидеологизированным поэтом оказалась М. Никулина, вокруг которой объединились молодые С. Кабаков, А. Застырец, Е. Касимов, А. Верников, Е. Ройзман, В. Месяц, А. Фомин, В. Смирнов и многие иные: все знали в 60–80–х Майю Никулину, и все тянулись к ней, и всем она помогала и помогла. Её книги (а их немного) стали знаками мировой и русской культуры, образцами истинной, первородной поэзии, которая появилась в закрытом промышленно-военном городе несмотря ни на что.

Поэтическое мышление М. Никулиной универсально и в качественном, и в квантитативном отношении: музыка, образ и мысль выражается в различных объёмах или одного стихотворения, или цикла, или поэмы, или книги. Если Мандельштам писал одно стихотворение — из текста в текст, но не рефренно, а параллельно и альтернативно, — то Никулина создаёт ряд, парадигму поэтических текстов, репрезентируя, как и Мандельштам, цельную картину мира исторического, культурного, социального, антропологического, — мира душевного, духовного и мудрого, наполненного природной нравственностью.

Темна душа. Но истина проста —

сядь на траву, дыши ребёнку в темя,

и свяжется разорванное время,

и вещи встанут на свои места.

И ты поймёшь тоску оленьих глаз

и горечь осенеющей долины…

Но зрячий виноград так долго смотрит в спину,

что точно видит всё вокруг и после нас.

Музыка, мысли и образы поэзии М. Никулиной одновременно и вещественны, ощутимы и метафизичны — предощутимы. Поэт мыслит жизнью, смертью, любовью, временем и пространством (России, Греции, Крыма, Древнего Рима и т.д.), которые — все вместе и как одно целое — стремятся к бесконечности. Гармония поэзии М. Никулиной стереоскопична: звуковое, мелодическое, ритмическое порождает смысловое, концептуальное, — это и есть особая Никулинская красота всего живого и погибшего, но оставшегося бессмертным. Герой стихотворений Никулиной — память во всех возможных её ипостасях и статусах: прапамять, архепамять, кровная память, культурная память, духовная память, гео-память, астро-память и пост-память, не имеющая пределов. Именно память запечатлена в её прозаических трудах — художественных, научных, культурологических и философских (рассказы, статьи о поэзии и литературе, исследования, посвящённые мифотворчеству П. П. Бажова и порождению мифов землёй, камнем, пещерой, мастером): миф — это конец мира и начало памяти, из которого появляется новый мир.

Есть поэты, которые первую половину жизни здороваются с миром, а вторую половину жизни — прощаются. М. Никулина — приветствует, прощаясь, и прощается, приветствуя мир, красоту и силу жизни, смерти и любви.

Судьбу не пытаю. Любви не прошу.

Уже до всего допросилась.

Легко своё бедное тело ношу —

до чистой души обносилась.

До кухонной голой беды дожила.

Тугое поющее горло

огнём опалила, тоской извела,

до чистого голоса стёрла.

ЮРИЙ КАЗАРИН