Глава VII
Эдуард снова принял душ и почистил свой синий тренировочный костюм.
Лед, который он приложил к челюсти, не дал гематоме сильно расползтись, и если не присматриваться, то заметить последствия удара в челюсть было практически невозможно.
То, что это был удар, Эдуард уже не сомневался. Он отчетливо помнил здоровенного лысого парня криминального вида, его короткий хук в челюсть, асфальт перед глазами, черные военные ботинки, пинающие Эдуарда по ребрам.
Рядом со здоровяком был невысокий бледный молодой человек явно не богатырского сложения. Эдуарду больше всего запомнились его большие темные глаза и сломанный нос. Этот-то молодой человек и остановил громилу от еще более серьезных увечий, которые тот мог нанести Эдуарду.
Непонятным в данной ситуации было одно. Если у Эдуарда ничего не отняли, то это не ограбление, а если это не ограбление, то зачем было затевать всю эту возню.
Пьяные хулиганы? Возможно.
Эдуард сел перед огромным телевизором в неудобное белое кожаное кресло в центре комнаты и задумался.
Свои выходные он проводил абсолютно не так, как все остальные менеджеры среднего звена, у которых не было ни жен, ни детей.
Он не напивался в пятницу вечером в клубе, пытаясь подцепить девушку, желавшую там же найти себе решение всех своих финансовых проблем. Он не похмелялся в субботу, не отсыпался до обеда, не пролеживал на диване, просматривая очередной сезон очередного сериала.
Суббота у Эдуарда была днем спорта и еженедельной генеральной уборки.
Воскресенье — закупка продуктов и готовка.
Вечера отводились книгам или фильмам, которые заранее подготавливались. Читались аннотации, критика профессионалов и отзывы любителей, и только после этого фильм или книга ставились в список к просмотру или чтению.
Однако эта суббота сразу пошла не по плану. Со спортом как-то не срослось. После утреннего инцидента сильно болела челюсть и ребра, поэтому идти в спортивный зал было сродни мазохизму, а заняться уборкой не дал раздавшийся тут же телефонный звонок.
Эдуард встал с белого кресла, подошел к стеклянному столику, поднял свой смартфон и скользнул пальцем по экрану.
— Здравствуйте, Эдуард…
Это был Антон Николаевич — доктор, наблюдающий его брата Диму.
Дима… Он так до конца и не оправился от того ужасного случая в детстве. Его периодически укладывали на несколько недель в больницу с приступами обострения.
Случалось это не чаще двух раз в год, но с завидной периодичностью. Причем все это происходило внезапно.
Сегодня только они с Димкой встречались, разговаривали, обсуждали ремонт в квартире Эдуарда, в котором Дмитрий обещал помочь. А завтра брат бормотал в трубку страшные бессмысленные фразы, перемежаемые громким рыданием и странными упреками.
Бывали случаи, что Дмитрий, наоборот, долгое время вообще не выходил на связь.
Часто он запирался в квартире, отказываясь от пищи и погружаясь в какое-то отрешенное состояние. В такие моменты вытащить его оттуда мог только Антон Николаевич — его лечащий врач. Довольно молодой, но, несомненно, опытный и квалифицированный специалист.
Ему удавалось вытащить Диму как из квартиры, так и из глубокой депрессии и отрешенности.
Вот ровно месяц назад был как раз такой случай. Дмитрия с искусанными в кровь руками и заплаканным лицом на глазах привыкших уже ко всему соседей вывели из квартиры.
Антон Николаевич что-то рассказывал Диме мягким успокаивающим голосом, держа под руку и спускаясь вниз по лестнице к машине. Дима слушал и, казалось, кивал головой.
Следующие два месяца Дима провел в клинике. Его выписали буквально неделю назад.
— Эдуард, здравствуйте, — послышался голос Антона Николаевича. Голос был взволнованным.
— Здравствуйте, Антон Николаевич, — ответил Эдуард. — Что-нибудь случилось?
— Хотелось бы мне ответить, что ничего не случилось, — послышалось в трубке, — но, к сожалению…
— Что-то с Димой?
— Эдуард, — сказал Антон Николаевич, — я понимаю, что эта фраза звучит нелепо, но я советовал бы вам присесть.
Дмитрий опустился в белое кресло, и мир вокруг завертелся волчком, осью которого был сам Эдуард. Мысли поплыли, в висках застучало, снова разболелись челюсть и ребра.
— Не буду тянуть, — произнес голос в трубке. — Мне кажется, что лучше узнать это сразу. Дима… Дима покончил с собой.
Эдуард некоторое время молча сидел в кресле.
— Алло! — забеспокоился Антон Николаевич. — Алло! Эдуард! Вы здесь?
— Что? — переспросил Эдуард, надеясь, что в этот раз ответ будет другим.
— Дима покончил с собой, — повторил голос в трубке.
— Вы уверены? — Сил осознать эту информацию не было. Была только надежда, что кто-то что-то перепутал.
— К сожалению, ошибки быть не может.
— Как? — спросил Эдуард. — Что он…
— Передозировка, — поспешил ответить доктор.
— Передозировка? — удивился Эдуард. — Передозировка чего? Чем вы его напичкали?
— Эдуард, — твердо произнес голос в трубке, — это не препарат. Это какой-то наркотик. Пока еще не определили, какой именно. Мы такого выписать не могли. Он сам его где-то достал, вне клиники.
— Извините, — пробормотал Эдуард. — Я просто не знаю, что…
— Понимаю, — сказал Антон Николаевич. — Я прекрасно понимаю ваше состояние, но, к сожалению, буду вынужден просить вас присутствовать на процедуре опознания.
— А почему именно вы? — спросил Эдуард. — Почему позвонили вы? Разве мне не должны звонить из полиции? Откуда вы узнали?
— Такие люди, как Дмитрий, состоят… — доктор слегка задумался, — стоят на особом учете. И при возникновении определенных инцидентов информация от правоохранительных органов поступает в первую очередь к нам.
Узнав о том, что случилось, я сам вызвался сообщить вам о произошедшем. Не думаю, что оформивший десятки случаев передозировки следователь, работающий с различными наркоманами, был бы более тактичен. А я все-таки наблюдал Дмитрия более пяти лет. Я очень хорошо знаю вас, хорошо к вам отношусь. Не хотелось бы оставлять вас в такой момент без поддержки.
— Извините меня еще раз, — сказал Эдуард. — Когда я должен…
— Лучше сделать это завтра, — ответили в трубке.
— Как и в какое время?
— Вы можете заехать к нам в клинику, а оттуда мы направимся вместе, — ответил Антон Николаевич. — Часам к двум вам будет удобно? Отсюда до м-м-м… отсюда это займет пять минут пешком.
— Да, — ответил Эдуард. — Хорошо. Большое спасибо.
— Буду вас ждать, — ответили в трубке. — До свидания.
— До свидания, — проговорил Эдуард и просто опустил руку с телефоном на подлокотник кресла. Телефон еще несколько минут истошно захлебывался короткими гудками, но потом заткнулся и погас.
