Осколки древности

Макс Домнин (2025)

В размеренную жизнь одичавших потомков Йяота врывается артефакт из старого мира. Осколок древности приводит в движение непостижимые для оленеводов силы. Старые враги возвращаются в жизнь человека, а с ними и неисчислимые беды. Путь к спасению лежит за горами, в Великой Долине, где правит вечное лето. Но благополучие грозит соблазнами, которые могут оказаться опаснее чудовищ севера.

Часть 2

Поземка захватила колючий снег, он легко скользил по наледи. Старик остановился и посмотрел вниз, на тропу. Отсюда, с широкой террасы открывался превосходный вид. Заснеженный серпантин вился по черному боку почти отвесной скалы. Тропа убегала далеко вверх, туда, куда не по возрасту зоркий глаз мастера по камню не доставал.

Вдали под горой виднелось стойбище Олид, сейчас с трудом верилось, что оно жилое. Над широким пологом не поднималось ни единого дыма, казалось, что жители поселения вымерли или покинули его. Мастер сбежал в тот же час, как на горизонте показался баркас сына Утарна. Немного погодя в селении поднялся гомон, а еще несколько минут спустя заголосили бабы. Наследник Руни догадался, что кто-то не вернулся из похода.

От усталости ноги гудели, старые унты казались неподъемными, хотя прежде он не ощущал их веса. Сказывался многочасовой путь в гору, да еще ледяной ветер как назло не переставая дул в лицо. Отдышавшись, старик вновь зашагал по круто забиравшему в гору серпантину.

Останавливаться надолго ни в коем случае нельзя. Утарн быстро догадается, что к чему.

Если бы не Быстрый Тин, что шастал по Северному краю в поисках, где бы обменять китовый ус, на полезные товары и диковинки. Тин и принес в Онаи слух о готовящемся походе. Охотники Олида и прежде ходили на острова, кто-то погиб, а кому-то повезло вернуться живым. Россказни о каменных богах мастера не обманывали, он знал, что прежде люди владели металлами, делали скоростные нарды, бегущие без оленей и собак, летали в стальных птицах и создавали железных людей. Старик знал, что острова охраняют стражи прежних времен. И вовсе не верил, что кому-нибудь удастся добыть легендарный меч Хасто. Но в этот раз его что толкнуло, там, где иногда просыпается необъяснимое знание. Мастера охватила непреодолимая уверенность, у сына Утарна получиться.

Вождь Олида давно зазывал его, да вот только стойбище вождя Утарна на другом конце Снежного края. Два месяца пути, потому мастер раз за разом отказывался, ссылаясь на дряхлость и слабое здоровье.

Уходить пришлось через соседние с Олидом стойбища, благо до гор подбросил местный пастух. Он как раз возвращался к стадам северных оленей, что остались на попечении старшего сына и жены. Пастух и рассказал мастеру о обретении легендарного Хасто жителями Олида.

Вечерние сумерки легли на тропу. Впереди маячил Безымянный хребет.

— Значит вон за тем поворотом будет Ущелье Льва, — припоминал Девдан.

Старики рассказывали, что некогда, в далекие времена, в теснине поселился снежный лев. Многие годы хищник утаскивал одиноких путников в укромную пещеру на другой стороне горного перевала, коим и служило ущелье, пока не появился великий охотник Унда, далекий предок мастера. В те времена его род еще искусно управлялся с оружием. Теперь знание утрачено, войны превратились в мелкие стычки, где зачастую больше решает настрой, нежели боевой навык. Выгляди грозно, ори громче, строй жуткие хари и если преуспел, то победа твоя.

Говорят, Унда последний кто использовал особенно прочный камень, древние звали его сталью. Такое копье само шло в плоть зверя, оставалось лишь только научиться пользоваться оружием. В их землянке до сих пор где-то закопана игрушка, вырезанная дедом из бивня шерстяной горы. В детстве мастер часто играл со статуэткой, в памяти всплыли очертания застывшего в броске охотника с копьем. Поражала точность, с которой дед изобразил человека в белой кости, а также длиннющий наконечник копья. Не охотничьего, боевого копья.

В семье Руни еще сохранялся обязательный к изучению всеми мужчинами, боевой танец с деревянным мечом. Вот только толку от деревяшки, все эти пляски злили и утомляли Девдана в детстве. С возрастом мастер принял его как часть семейного наследия и уже в свою очередь принуждал сына, а следом и внука изучать замысловатые финты и удары.

Образы из далекой юности вызвали на источенном временем и холодом лице теплую улыбку. Под ногами заскрипело гранитное крошево, теснина раздалась в стороны, в морозном полумраке глаза выхватили огромные валуны.

Ущелье исстари слыло гиблым местом, потому-то в эти края мало кто совался. Старик повернул с нахоженной тропы, на едва приметный путь. Эта часть дороги, давно заброшенная, все еще оставалась проходимой, но мало кому пришло бы в голову, что дед повернет на нехорошую тропу. Мастер рассчитывал запутать преследователей, а то, что они идут по его следу Девдан не сомневался. Утарну наверняка рассказали, кто склонил молодых воинов на самоубийственную авантюру. А там и родословную Руни поднимут, предки Утарна, среди прочих, участвовали в избиении рода Девдана.

Скалы нависли над одиноким путником, крупные хлопья снега липли к черным камням. Отчего мрачные скалы казались светлее, а тропа, будто выстеленная белоснежным ковром, точно приглашала гостя исследовать заброшенный путь. Дед плелся к противоположному краю теснины. Предательский снегопад проложил за беглецом четкий след, хорошо различимый даже в лунном свете. Черная цепочка на слепящем белизной покрове.

Впереди забрезжил рассвет, мастер почти выбрался из гудящего промозглым эхом ущелья. Огромный перемет вырос перед стариком, кряхтя и бубня себе под нос ругательства, дед полез на сугроб. Преодолев пологий склон, мастер остановился на вершине, чтобы перевести дух. Неожиданно ноги старика поехали по зализанному до ледяной корки склону. Казалось, что резкий порыв ветра столкнул деда вниз. С хлестким треском переломился сучок, долгое эхо ушло в теснину. Оставляя алый след на противоположном ущелью склоне перемета, старик ударился о валун перегородивший большую часть горной тропы. Тяжело вздохнув мастер закашлялся, кровавая пена выступила на растрескавшихся губах. С трудом перевернувшись на правый бок, старик оперся плечом на камень. Беспрестанный кашель душил его, но мастер продолжал искать глазами, откуда в него стреляли.

На вершине перемета показались трое. Обросшие, в звериных шкурах поверх дубленок, с нечесаными смоляными бородами. Лихо съехав с горки на задах они, приблизились к задыхающемуся деду.

Конец ознакомительного фрагмента.