Фауст и Маргарита. Часть I. Пробуждение

Мара Гранде

В размеренную жизнь Маргариты врывается ее 30-й день рождения, и все разделяется на до и после. Странное утро в чужом доме, опоздание на работу, карты Таро… Могла ли она знать, что не просто так все ее расклады сбываются?Тем временем загадочный мужчина не может найти себе места… «Шесть воплощений было потрачено на ее поиски… И вот, когда уже потерял всякую надежду и успокоился, она сама буквально упала к моим ногам…»Какую тайну предстоит узнать Маргарите и что скрывается за арканом Луны?

Спасение Маргариты

В приемное отделение Университетской больницы вбежала растрепанная, с очумевшими от страха глазами Слава.

— Где?! — заорала она, рухнув на стойку дежурного поста. — Где девушка, которую привезли с аварии на Гележинио Вилко? — вопила она, не отрывая сумасшедших глаз от дежурной.

— Сразу отправили в хирургию, — быстро ответила дежурная, показывая в сторону лифта.

Слава тут же бросилась к только что открывшимся дверям лифта. Вбежав в отделение хирургии, кинулась прямиком к сестринскому посту.

— Привезли мою подругу после аварии, — задыхаясь, прохрипела она. — Маргарита Наус. Где она?

— Увезли на МРТ и будут оперировать… — ответила медсестра.

— Доктор Рутковский, позовите его, — перебила Слава требовательным тоном.

— Доктор был в клинике почти двое суток и недавно ушел домой.

— Дайте его номер, — заорала в отчаянии Слава. — Позвоните ему! — требовала она.

— Не буду я никому звонить, — твердо сказала медсестра. — Успокойтесь и ждите.

«Недавно ушел», — пронеслось в Славкиной голове.

Она кинулась снова к лифту и уже через минуту выскочила из здания клиники.

«Стоянка машин врачей за клиникой. Туда!» — приказала она себе.

Из-за угла показались фары выезжающей с парковки черной машины.

«Лексус, черный, его», — мелькнуло в голове.

— Нет! Подождите! — закричала она, бросаясь на дорогу прямо под колеса приближающейся машины.

Машина с визгом затормозила всего в нескольких миллиметрах от упавшей на колени Славы.

— С ума сошла, дура! — закричал выскочивший из машины Рутковский. — Жить надоело?

— Пожалуйста, доктор… — громко дыша, прохрипела она, пытаясь встать на скользкой от дождя площадке, но снова грохнулась.

Рутковский схватил ее за руку и быстро поднял на ноги.

— Там Марагрита… — показывала она ошалело в сторону больницы, — она разбилась.

Слава, как могла, пыталась ему объяснить. Одеревеневший язык отказывался ворочаться, а голосовые связки с трудом извлекали звуки.

Рутковский, ничего не говоря, нажал на кнопку пульта и бросился обратно в клинику, оставив машину посреди площадки. Слава, с разбитыми в кровь коленями, прихрамывая, заковыляла следом.

Не став ждать лифт, он быстро, почти бегом, поднимался по ступенькам. Слава, сильно отставая, плелась следом. Когда поднялась, то увидела только удаляющуюся каталку и Рутковского, который, кивнув в ее сторону, что-то бросил дежурной и быстро пошел в направлении скрывшейся каталки с Маргаритой.

Медсестра принялась куда-то звонить и торопливо кому-то что-то объяснять. Буквально сразу из разных концов отделения появился спешащий медперсонал. Все они тоже исчезли в том же направлении, куда увезли Маргариту.

— Пойдемте, — обратилась к ней медсестра.

— Куда? Зачем? Я тут буду ждать, — запротестовала Слава в страхе, что ее выгоняют.

— Будете. Только у вас колени разбиты. Пойдемте, я обработаю, и ждите сколько хотите.

Слава только сейчас заметила разорванные колготки, через которые проглядывали грязные, окровавленные колени. Странно, но боли она совсем не чувствовала. Сейчас это было совсем неважно. Главное, успела: Рутковский вернулся.

Медсестра, поняв, что сейчас с ней договориться почти невозможно, вернулась на пост и уже через несколько минут подошла снова, но уже со стаканом воды.

— Вот, выпейте, станет лучше, — протянула она стакан.

Слава не стала противиться.

— Вот и хорошо. А сейчас пойдемте, а то заработаете заражение.

Слава послушно побрела за медсестрой на сестринский пост, куда совсем скоро подошел один из дежурных врачей.

— Ну вот, — сказал дежурный, заклеивая колени пластырем, — все хорошо. Можете ехать домой.

— Я не поеду, — снова встревожилась Слава.

Врач озадаченно посмотрел на медсестру.

— Подруга у нее в первой, — пояснила ему та, — заведующий вернулся.

Врач понимающе кивнул.

— Хорошо, — обратился он снова к Славе. — Можете ждать, хоть у нас и не принято сидеть ночью в отделении. К тому же это может быть долго.

— Я не уйду, — упрямо заявила Слава.

— Хорошая подруга? — спросил вдруг врач.

— Самая лучшая, — тихо сказала Слава, и вдруг ее будто прорвало.

По лицу струились черные, перемешанные с тушью слезы, которые она дрожащими руками пыталась вытирать, отчего только еще больше размазывала по всему лицу черные полосы. Врач и медсестра усадили рыдающую в голос Славу на кушетку и вкололи что-то в плечо. То ли от того, что наконец выплакалась, то ли от распространившегося по организму успокоительного через минут десять ей стало лучше. Медсестра снова протянула что-то выпить.

— Вашу подругу оперирует команда лучших врачей, — сказал дежурный врач. — Собрали всех, кто сейчас есть. К тому же еще и профессор Рутковский там всем этим заправляет. Нужно ждать.

Дежурный врач ушел, оставив Славу на попечение медсестры.

— Где можно умыться? — спросила она, подняв заплаканное лицо.

Медсестра, видимо, опасаясь, что Слава где-нибудь опять грохнется, проводила ее до дверей туалета. А когда Слава, приведя себя в порядок, оттуда вышла, протянула ей плед.

— Вот. Можете ждать там, — она показала на зеленый диван, стоящий недалеко от сестринского поста.

— Спасибо, — прошептала Слава и побрела в сторону дивана.

«Странно — совсем не болит», — думала она, укрывая пледом заклеенные на коленях пластырями-повязками ноги.

Прошло уже больше пяти часов. Глубокая ночь. Спать Слава не могла. Просто сидела и следила, как загипнотизированная, за бегом секундной стрелки настенных часов, время от времени повторяя: «Господи, помоги ей, Господи, помоги».

Она впервые в жизни пожалела, что так и не запомнила те молитвы, что когда-то ее заставляли учить родители, таская в костел по воскресеньям.

«Боженька, спаси ее, — шептала она, сцепив побелевшие пальцы рук. — Она не может вот так…»

Медсестра изредка поглядывала в ее сторону, удостоверяясь, что она в адеквате. Один раз снова подходил и спрашивал про самочувствие дежурный врач. Несколько раз звонил Герман, порываясь приехать, но она каждый раз заново ему объясняла, что тут нельзя и что она сама первый кандидат на вылет.

Наконец, уже почти утром, в конце коридора в синем хирургическом костюме появился Рутковский. Слава, вскочив, застыла, молча наблюдая за его неспешным, но уверенным приближением. Бешено колотилось сердце. Подойдя к посту, он что-то коротко сказал медсестре и направился в сторону Славы.

— Она жива, жива?.. — заикаясь на каждом слове, повторяла Слава, не сводя глаз с Рутковского, пытаясь хоть что-то понять по его лишенному эмоций лицу.

— Все хорошо, — наконец сказал он спокойным, но очень уставшим голосом. — Состояние стабильно тяжелое. Множественные переломы конечностей, большая потеря крови, пришлось удалить селезенку и были общие непредвиденные сложности во время операции.

— Она… с ней ведь все будет в порядке?..

— Да, только нужно будет немало времени на восстановление. Чудесным образом, что почти невероятно после такого удара, целы позвоночник и голова, только сотрясение мозга и несколько осколков стекла достали.

— Спасибо, — прошептала Слава, вытирая снова полившиеся слезы.

— Скажите, у нее были в детстве проблемы с сердцем?

— Н… не… помню, — Слава задумалась. — Хотя… да. Кажется, да. Маргарита в школе и в универе никогда на физру не ходила. Была все время освобождена. Правда, она особо не объяснила почему. Что-то не так?

— Все ясно, — задумчиво произнес Рутковский. — В электронной карте нет ничего об этом…

— Что-то плохо? — встревожилась снова Слава.

— Уже все хорошо, — спохватился он.

— А можно мне к ней?

— Нет. Она сейчас в реанимации и минимум еще сутки будет там.

Он достал из кармана маленький листок бумаги и ручку.

— Напишите свой телефон. Я вам позвоню, когда ваша подруга придет в себя.

Слава быстро написала номер своего мобильного и протянула ему листок.

— Доктор, а можно…

— Нельзя, — перебил он. — Я же ясно сказал — домой. Надеюсь, вы не за рулем. А то через полчаса и вас привезут.

— Я н-н-нет… То есть да, но я машину оставлю, — торопливо заверила она, демонстративно доставая телефон. — Я позвоню и меня заберут.

Рутковский кивнул и повернулся уходить.

— Доктор, — позвала Слава.

Он обернулся, молча ожидая, что же еще не договорила эта сумасшедшая.

— Спасибо огромное за Маргариту, — сказала она тихо. — Спасибо, что вернулись…

— Я здесь ни при чем, — резко оборвал ее Рутковский. — Здесь вполне справились бы и без меня.

Он развернулся и скрылся где-то в отделении. Слава набрала Германа и медленно потащилась к лифту. Только сейчас она стала осознавать, как сильно устала и как же все-таки ноют при каждом шаге разбитые колени.