Глава 9
Говорят, дети повторяют своих родителей во всём. Мне с детства чертовски хотелось доказать, что это не так! Ну, не такой я дурак, как мой папа! Не женюсь я по залёту, а потом не брошу своего ребёнка.
Ага… Облом с первым пунктом не заставил себя ждать: я встрял по полной, едва вернулся в Россию. А так всё мило начиналось: самолёт, красавица, улыбки, секс. Шикарный, скажу я вам, секс! Потом вечеринки, секс. Клубы, секс. Сумасбродства, секс. Бали, секс. И здравствуйте, приплыли: две полоски, свадьба, быт и затянувшийся на годы ПМС.
Жаль, когда втыкаешься взглядом в грудь, ноги и красивое лицо, не сразу учитываешь, что за парадным фасадом может находиться мозг Чебурашки. Кстати, очень рассчетливого Чебурашки, который не просто ищет друзей в апельсинах…
Что касается второго пункта — неа, не выйдет! Тут уж я отца не повторю ни за что! Не то, чтобы отец меня бросил, но родители развелись, когда мне было семь, и папа не особо баловал вниманием — у него был бизнес и пахота по тридцать часов в сутки. А мне доставалось счастливое воскресенье эдак раз-два в месяц.
Но когда мне стукнуло четырнадцать, отец вдруг понял, что ещё пока небольшую, но империю придётся кому-то передавать. И он с воодушевлением взялся за моё воспитание, решив вздрючить наследника так, чтоб аж дурно стало от репетиторов, курсов и прочей хрени. Мама этому особо не сопротивлялась, тем более что снова вышла замуж, и у неё всё по-своему завертелось. Потом папа тоже женился. Меня отправили в Лондон, мама уехала жить в Сочи со своим джигитом, а молодая жена отца родила ему ещё двух сыновей. Я не в претензии, были бы все довольны.
Никите и Валерке повезло: на них отец уже не тренируется, а точно знает, как не надо воспитывать. Поэтому братишки не копают картошку на дедовой даче, мотаются с маман по Куршавелям, не отрывают глаз от гаджетов и растут по принципу «если мальчики учатся плохо, пусть хоть одеваются хорошо».
«Ты был экспериментальным вариантом», — так и говорит мне отец.
Ага, робот Т9. Иногда мне кажется, что папа отрабатывал на мне все методы манипуляции персоналом и бюджетирования в условиях кризиса. Не то, чтобы я в школе ходил бомж бомжом, но в период моего взросления иногда бывало стыдно за свой прикид, так как наша семья тогда жила пос учётом всех популярных лозунгов: экономика должна быть экономной, все деньги в дело; ура, мы открываем новый магазин — какой, нафиг, плейстейшн?
Зато теперь отец призвал меня к «телу» и давит, как каток, чтобы я соответствовал и не расслаблялся. Он орёт и тыкает меня, будто котёнка, носом в каждую ошибку. Обычные родители, как мне представляется, спрашивают у детей, как дела, как здоровье. А мой — как бюджет, как продажи, почему не выполняете план?
Честное слово, хотелось обратно в Москву, где я проработал пару лет обычным менеджером в обычной сети. Лепота была, свобода! Сейчас смотрю на своих подчинённых и слегка завидую — не понимают они своего счастья, работают «от» и «до свидания», а у меня режим корпоративного совещания двадцать четыре на семь.
— Руководитель должен быть жёстким. Ты должен принимать сложные решения. Налоги то, налоги сё, — в таких милых беседах проходят наши семейные ужины.
Сегодня не исключение.
— Витя, Андрей же ещё ничего не съел. Сделайте перерыв, пожалуйста, дела никуда не убегут. Андрюша, киш с лососем и шпинатом попробуй, — сказала Надя, моя мачеха.
Она нормальная, хотя старше меня всего на пять лет. Ноги от ушей, грудь вперёд — в общем, Мелания Трамп ростовского розлива. Отец молодится рядом. Иногда до смешного — в прошлом году волосы себе на залысинах нарастил, теперь орёл! И в спортзал ходит, надеюсь, проживёт дольше. Я тоже на теннисе отрываюсь от души.
— Мама, мама! — закричал Никита, младший брат. — Маша опять мою башню разрушила!
— Ну, она же маленькая, — пожала плечами Надя. — Вы лучше её займите чем-то.
— Мапа, — прибежала следом моя Зена-воительница в шерстяном платьице в цветочек и с двумя хвостиками на головке, — глянь, что у меня есть!
— Она на моего трансформера юбку натянула! — возмутился Валерка.
— Ну хоть не лифчик на голову, — хмыкнул я, вспомнив о недавнем сюрпризе.
— Не веди себя, как пацан, Андрей! — буркнул папа. — Ты отец уже, когда повзрослеешь?
А мне при мысли о голубом бюстгальтере сразу его обладательница вспомнилась. Смешная. И милая. Хоть и мышка. Маруське она страшно понравилась, а это, если честно, показатель.
Я подумал: интересно, как бы она тут краснела при самом главном-страшном Викторе Геннадьевиче? Опять бы заикаться начала. Я автоматически посмотрел на телефон и даже удивился собственному желанию позвонить. Интересно, как она там — поклеила свои обои? Надеюсь, сама не приклеилась.
На душе при мысли о ней стало чуть светлей, и я вывел формулу: смешные люди на свете нужны. Им, наверное, надо приплачивать за то, как ресницами хлопают, краснеют и выдают всякие неуклюжести. Моделей полно, тёток любого возраста полно, бизнес-леди полно, а вот смешных, но при этом не Чебурашек раз-два и обчёлся. Хоть в Красную книгу заноси.
Отец продолжал пыхтеть.
— Витя, ну почему бы Андрею и не повести себя по-мальчишески? — сказала примирительно Надя. — Ему ведь всего двадцать шесть.
— Вот именно! Двадцать шесть, а не шестнадцать, — не успокаивался отец.
Сегодня он был особенно не в духе. Пучит его, что ли?
— И ещё. Потребуй, наконец, у своей бывшей жены сменить фамилию.
Ага, вот она — причина душевных колик!
— Она не хочет, — ответил я.
— А мне не нужно, чтобы она выставляла в Инстаграмме свои прелести напоказ, позоря нашу фамилию! Были бы мы Ивановы или Сидоровы, но Гринальди в России больше нет. Сегодня пришлось краснеть, когда у Арсения Филипповича у меня спросили: Светлана Гринальди — не ваша дочь случайно?
Мне стало противно — ну да, я видел её фотосессию под названием «Сиськи напрокат. Дорого». Но я лишь ухмыльнулся:
— Ты предлагаешь отнять у неё смартфон, паспорт и удалить аккаунт в Инстаграмме?
— Нет. Я предлагаю тебе решить вопрос по-мужски. Самому. Или тебя надо учить технике ведения переговоров?
— Не надо, — отложил вилку я, начиная раздражаться. — Чебурашки техникам переговоров не поддаются. У них нет того места на подкорке, на которое нейролингвистическое программирование действует. Программируешь-программируешь по правилам, а программа бац и проваливается. Куда-нибудь в желудок.
Папа нервно поджал губы.
— Меня это не интересует. Я сказал: реши, значит, реши.
Выбесил.
— Ладно, Марусе уже спать пора, — ответил я, вставая. — Надя, спасибо за ужин. Киш объеденье.
— Я тебе с собой заверну, — понимающе кивнула Надя.
— Сбегáешь, — проворчал отец.
— Далеко не убегу, — буркнул я. — Завтра на работе встретимся.
— Между прочим, тебе давно пора найти приличную жену! И мать внучке. Ненормально, что она называет тебя мапой! Глупость какая: мама и папа одновременно.
— Маруся умная, — отрезал я. — Лучше универсальный папа, чем…
Я даже не стал договаривать. А смысл?
— В пятницу презентация Бауффа, ты должен там быть обязательно. Пойдёшь вместо меня. В приглашении указано: плюс один, — напомнил отец. — Жену найти не можешь, так найди, наконец, себе хоть приличное сопровождение для подобных мероприятий!
— Возьму с собой Маруську, она умеет включать обаяние на всю катушку, — из вредности сказал я и ушёл, забрав дочку и французский пирог в контейнере.
* * *
Дома Маруся потребовала сказку, в сотый раз «Конька-Горбунка». Я устроился с ней рядом и начал читать:
«Не на небе, на земле, жил старик в одном селе. У старинушки три сына, старший умный был детина, средний был и так, и сяк, младший вовсе был дурак».
Всё, как про нас. Катерина — экстрасенс. Маруся обнимала игрушечного коника, поигралась-поигралась и скоро заснула. Я погладил её по кудрявой головке и подумал: вот она самая главная женщина в моей жизни.
Правда приснилась мне другая. Тоже кудрявая. В третий раз на этой неделе.
А ещё обои и гигантская цифра с крылышками «+1».
Хм, может, это знак?!
