Академия выживания. На изнанке мира

Марго Шум (2024)

Моя жизнь изменилась в один миг — я вытянула несчастливый билет. В буквальном смысле… Я пришла на вступительный экзамен в институт, а оказалась лежащей на грязном холодном полу в совершенно незнакомом мне месте. Отныне мне придется выживать в одном из самых странных мест. Здесь всё не то, чем кажется, а люди не доверяют никому. Здесь властвуют нужда и тяжкий труд. А по ночам… по ночам вообще происходит невероятное! И всё это носит гордое название Магической академии!

Глава 9

Ну и воняет же тут! Словно рядом огромная свалка отходов. И это столовая?..

Я брезгливо толкнула входную дверь, мысленно отметив, что нужно как следует вымыть и ее. Помещение столовой встретило тишиной, пустотой и традиционной вонью.

— Фу! Гадость какая…

— Кто тут? — сразу же донесся до меня чей-то голос.

— Я тут, — громко ответила я.

Голос доносился с той стороны, где предположительно находилась кухня. По логике вещей она должна быть сразу за раздаточной. И какая же повсюду царила грязь! Аж ступать противно было по липкому полу. Тут вообще хоть изредка делают уборку?

— Кто это тут якает? И чего ты приперлась в неположенное время? — из-за двери за раздаточной показалась взлохмаченная голова. С помятого лица на меня сонно и недовольно таращились светло-серые глаза.

— Ты Червь? — вспомнила я, как представили мне парня.

— Не называй меня так, — огрызнулся он, появляясь весь.

Какой же он долговязый и худой. И под глазами залегли синяки. Он вообще ест что-нибудь? Или сам свою отраву есть не хочет?

— А как тебя называть?

— Павлуша Любимчиков…

— Что???

Кажется, ни разу в жизни я не вела себя настолько неприлично. Стыдно было ужасно, но ржала я так, что аж живот скрутило. И никак не получалось высмеяться вволю.

— Извини… Павлуша, — проговорила я, отсмеявшись, и снова невольно прыснула. — Я не над тобой смеялась.

— Да смейся сколько влезет. Я уже привык, — отозвался парень.

Мне же почему-то подумалось, что не с детства же он такой изможденный и нелепый. Должно быть, когда-то он был премиленьким пацанчиком, которому и дали имя Павлуша. Да еще и фамилия такая звучная — Любимчиков. Парня стало жалко, а себе я дала слово никогда больше не называть его Червём. И у него удивительные глаза — большие и наивные по-детски.

— Так кто ты такая и что тут делаешь? — доковылял Павлуша до стула и буквально упал на него. Показалось, что сил у него не осталось, и его мотало из стороны в сторону.

— Об этом потом… Ты сегодня ел? — приблизилась я к парню, рассматривая нездоровую серость кожи на лице.

— Что? — поднял он на меня свои удивительные глаза. И даже на дне их я прочитала слово «голод».

Господь! Что же творится в этой чертовой академии, если студенты тут так сильно голодают? Меня обуяла злость.

— Сиди тут и никуда не уходи, — велела я.

— А куда мне идти, я ж живу тут, — усмехнулся парень, но я его уже не слушала.

Кухня меня уже даже не поразила привычной грязью, плесенью и паутиной. Мне нужна была плита, сковорода и хоть какие-то продукты. Яйца я нашла сразу же, открыв огромный холодильник. Вряд ли они были куриными, судя по размеру, но и не страусиные тоже. Что-то среднее между. А может просто куры тут были крупнее наших.

Нашла я и масло… Сковорода была такая огромная и тяжелая, что я ее еле дотащила сначала до мойки, чтобы очистить от застарелого жира, а потом до плиты. Но времени искать что-то еще не было. Чем дальше, тем всё сильнее мне казалось, что появилась я вовремя. Приди я на несколько часов позже, нашла бы Павлушу в голодном обмороке.

Пришлось повозиться с плитой на аж десять конфорок, пока разожгла одну — среднюю по размерам. Никаким пьезо-розжигом тут и не пахло. Вместо спичек было что-то типа огнива. Каменный век, не иначе.

У самой потекли слюнки от запаха яичницы. Но первым делом нужно накормить умирающего от голода…

— Ты… фея? Ты точно фея… И прилетела ты сюда из волшебной прекрасной страны… — бормотал Павлуша, зачарованно глядя на яичницу и шумно втягивая носом воздух.

— Я не фея, а ты не червь! — вооружилась я вилкой и ножом, отрезая кусок яичницы. — И ты сейчас будешь послушно открывать рот, — поднесла я ко рту Павлуши вилку.

Так и пришлось кормить его «с ложечки», пока тарелка не опустела. От священного трепета или благоговения сам Павлуша так и не смог прикоснуться к вилке. Ну а совесть моя потихоньку успокаивалась. И я дала себе слово, что парень этот будет питаться полноценно, во всяком случае, пока я тут.

— Наелся? — любовалась я довольным лицом Павлуши.

— О да! Никогда так вкусно не ел. Ты чудо-повар!

— Никогда? — опешила я. — Что же ты вообще ел?..

Зачем я только об этом спросила? Из скупого рассказа Павлуши поняла, что родился он в каких-то трущобах и до попадания в академию побирался или воровал. Оказывается, он круглый сирота. У меня же сердце обливалось кровью и так мне было жаль парня. Даже не удержалась и пустила скупую слезу, а Павлушу хотелось обнять с такой силой, что еле сдержала себя.

Дальше я выяснила, что обеды тут не приняты, что студенты наполняют столовую вечером — для все того же пересчета. Явка к ужину тоже строго обязательна. А у нас пока, значит, есть немного времени.

— Ну а тряпки тут, ведра, швабры есть? — поинтересовалась.

— А зачем это? — сделались глаза Павлуши еще больше.

— Ну… ты считаешь нормальным, что тут жуть как грязно? — обвела я взглядом обеденный зал.

— А как должно быть? — почесал затылок Павлуша.

Мне же в этот момент подумалось, что надо бы ему помыться, да постричься не мешает.

— В месте общественного питания должно быть чисто. И пахнуть тут должно не помоями, а вкусной едой, — менторским тоном ответила. Аж саму покоробило.

— Да?.. — еще удивлённее протянул Павлуша. — А чисто — это как?

Пришлось показать ему на примере. Для этого я выбрала один из столов и отмыла его поверхность тем огрызком тряпки, что удалось раздобыть в кухне.

— И так должно быть везде, — завила я.

— Ну это я могу, — кивнул Павлуша.

А следующие часа полтора я не просто удивлялась, а обалдевала от всех тех способностей, что продемонстрировал мне горе-повар.

Оказалось, что владеет Павлуша бытовой магией. Именно поэтому его и определили работать поваром. Одного не учли, что понятие об аккуратности и чистоте в нем нет даже на зачаточном уровне, и что магию свою он не применял вовсе за все два года обучения в академии. Мне не интересно было, кто тут работал до него, и в каком состоянии была столовая. Куда как интереснее было то, что Павлуша для меня с каждой минутой открывался все с новой и новой стороны. А столовая постепенно и вовсе преображалась во что-то чистое, светлое и радостное, если можно так вообще сказать про это место. И даже запах отходов по мере наведения чистоты испарялся, пока его не осталось совсем.

— Вот это я устал, — снова упал Павлуша на стул, когда порядок и чистота царили не только в обеденном зале, но и за раздаточной, и в кухне. А вся посуда блестела начищенными боками.

— Павлуша, ты!.. Ты просто супер! — восхищенно выдохнула я, любуясь плодами его магии. — никогда такого не видела…

— Правда? — довольно зарделся он. — Я еще и не такое могу.

Боюсь, для меня на первый раз точно достаточно. Иначе умру от восхищения. Ну и смерть будет.

— Передохнул? — уточнила я через несколько минут, которые я потратила на раздумья, а Павлуша — на то, чтобы отдышаться. Странно так. Физически он не работал, разве что ходил и проделывал всякие манипуляции руками, а запыхался так, словно пробежал марафон.

— Готов и дальше удивлять, — улыбнулся Павлуша, отчего его худое лицо стало даже симпатичным.

— Тогда, пора приступать к готовке. До ужина осталось не так много времени…

* * *

Вечером, когда наступил час, когда в столовую стекаются все студенты академии, я спряталась за раздаточным столом и наблюдала за человеческой реакцией. И как же мне было интересно! Словно смотрела самый модный блокбастер.

Павлушу я приодела в чистые халат и колпак. Как могла привела в порядок его волосы. И поставила на раздачу. Пахло в столовой просто божественно! Моими фирменными котлетами, на гарнир к которым мы с Павлушей приготовили кашу из трех видов круп. При этом, Павлуша прошел первый ликбез от меня — крупу перед тем как варить, нужно помыть в нескольких водах. А в готовую кашу обязательно стоит добавить масла, чтобы была она вкуснее.

Котлетами я занималась сама. Павлуша, разве что, выпросил у меня одну для дегустации, после чего снова назвал меня великой из великих фей. Какой же он смешной!

Народ явно обалдел от чистоты и запахов. Все недоумевали, оглядывались и засыпали вопросами Павлушу. Коробило, как называли все его червём. Зато и он мстил им гордым молчанием. Умница!

Первыми к раздаточной подошли те, кого мне представили за завтраком отбросами академии. Павлуша каждому выдал по щедрой порции каши с котлетой. А еще и по стакану компота из свежих ягод. Только хлеба напечь мы с ним не успели — этим нужно заниматься с раннего утра, что я завтра и планировала сделать.

Остальные словно затаились в ожидании, наблюдая за реакцией ужинающих. И когда на лицах каждого, кто уже попробовал нашу с Павлушей стряпню, расплылись одинаковые восхищенно-радостные улыбки, народ потянулся к раздаточной. Выстроилась огромная очередь, но Павлуша действовал быстро и умело, как будто всю жизнь только этим и занимался.

Я же насладилась подглядыванием и выскользнула в зал. Есть я не хотела, но поболтать с Линдой просто жаждала. И я заметила свою соседку по комнате — Миранду. Она сидела среди стражей. И она единственная не ела.