Моя тень горит ярче меня

Марина Васильевна Медведева (2024)

Что делать, когда для всех ты — невидимка? Тебя никогда не было, и никто о тебе не знает. Отец Майи хотел освободить ее от контроля государства. У Майи нет паспорта и других доказательств ее существования. Она никогда не ходила в детский сад, школу, поликлинику. Двадцать восемь лет Майя пряталась от мира. Она — белый хакер. Вся ее жизнь проходит в сети. Все изменилось, когда умер ее отец. Майя узнала, что он собирал улики на преступную группировку. Она решает продолжить дело отца, выходит из тени, и теперь уже ее реальная жизнь под угрозой

Глава четвертая

— Ты еще не готов? Мы же договаривались на шесть!

Надя стремительно ворвалась в подсобку морга и заполнила тесное пространство сочным запахом пионов и лилий. Сильвестр, уже переодетый в «штатское», жадно потянулся к девушке и нежно поцеловал ее мягкие губы. Три месяца женаты, а он все не может привыкнуть, что Надя теперь с ним. В горе и в радости.

— Жека задерживается. Забирает ребенка из сада. Придется подождать, — извинился Сильвестр. — Может, выпьешь кофе?

— Сева, то, что вы здесь пьете, похоже на кофе только надписью на банке, — рассмеялась Надя. — Налей водички.

Она привычно села на скрипучий диванчик и вытянула стройные ноги в плетеных босоножках. Сева достал из холодильника бутылку минералки, взял с полки чашку и наполнил прохладной водой с шипучими пузырьками. Надя отпила немного и поставила чашку на стол.

— Куда поедем? Можно посмотреть двушку на Щорса или трешку на Волгоградской.

— Может, сначала глянем ту, что нашла мама? Это же в центре.

Надя сразу нахмурилась и тихо сказала:

— Сева, пойми, я уважаю Евгению Борисовну, но жить с ней в одном доме не желаю.

Сильвестр вспыхнул — кровь прилила к лицу. Постарался взять себя в руки и ответил вполне спокойно, без гнева:

— Надя, ты не права. Мама лишь хочет помочь. Мы оба работаем, а, когда появятся дети, она сможет нянчиться с ними…

— Так вы с мамой уже все решили насчет нас с тобой и будущих детей? — воскликнула Надя. Она подпрыгнула и заметалась по тесной подсобке. — Может, она заодно подскажет благоприятные дни для зачатия? Не припомню, чтобы спрашивала ее, когда мне рожать и как растить детей.

Голос Нади звенел негодованием, карие глаза сверкали. Сильвестр едва удержался, чтобы не ответить грубо, сгоряча. Это была не первая их с Надей ссора. С тех пор, как решили продать его и Надину однушки и купить общую квартиру, они не переставали спорить. Обоим под тридцать, каждый привык сам решать, что делать и как жить, а тут приходилось идти на уступки, приноравливаться, соглашаться.

Конец ознакомительного фрагмента.