Выстрелы в джунглях

Мария Каприсова (2024)

Любовь и свобода, это то, за что по-настоящему стоит бороться. Любовь к близким, к родине, к родной земле нескончаемы. Но даже когда все потеряно, помощь другим, пусть даже и незнакомым людям, даёт надежду, придает смысл жизни.

Глава 5. Неожиданный поворот

Джон и Мангала внесли индийца в холл и положили на быстро разложенный на полу суетящейся Амалой плед. Вид Раджи привел женщин в ужас. Эмилия заперла дверь черного входа, и они помогли мужчинам занести его на второй этаж, в заранее приготовленные покои и положили на разобранную постель. Внизу следовало быстренько убраться, чтобы замести все следы на случай обхода домов, и Эмилия проследила, чтобы служанка ничего не пропустила и вернулась, принеся теплый куриный бульон. В комнате царил полумрак, свечи горели. Рядом с изголовьем кровати, на которой лежал бывший узник тюремной башни, стоял небольшой столик из ротанга, на котором лежала сумка с медицинским оборудованием, лекарства, все, что хозяйка дома смогла заранее приготовить. Мангала осматривал раны, Амала протирала влажной тряпкой, в том время как Нортон, приложив нюхательную соль к носу лежащего без сознания, приподнял ему голову. Раджа стал приходить в себя и полу открыл веки и застонал.

— Он жив! — Воскликнула пожилая индианка, Мангала привычно прижал руки к груди. В дверь просунулась голова Вазу, и Эмилия приглашающе махнула рукой. Раздавшиеся тихие шаги сообщили о том, что Ханна ушла в детскую, а Энн, как и было условлено, дежурила внизу, на кухне. Довольствуясь скромным, леди давно держала рядом только доверенных людей и под предлогом вдовства вела крайне замкнутый образ жизни.

— Ничего серьезного, — тихо произнес Джон, повернувшись к Эмилии, — попробуйте покормить, он исхудал, весь в синяках и ссадинах, но для мужчины это все ерунда, он поправиться.

Эмилия перекрестилась и, присев рядом на край кровати, влила ему пару ложек теплого бульона.

— Тебе надо покушать, — и добавила что-то на хинди, услышав это, Раджа, поняв, закрыл и открыл глаза.

— Все, пока хватит, надо забинтовать грудную клетку, где срезана кожа, это повреждения от подрыва башни. Леди, мы сделали все возможное.

— Я понимаю, спасибо.

Эмилия кивнула и отставив бульон, привстал, давая возможность Мангале и Джону сделать это. Раздался металлический лязг.

— А что делать с цепью?

— Надо что-то придумать, эти инструменты не помогут, мы же не будем отпиливать ему руку, а металл ими долго пилить. Услышав про отпиливать руку, Эмилия вскрикнула. Нортон опустил Раджу на подушки:

— Амала, вам с леди надо срочно найти инструменты внизу, может быть на кухне найдете что-то подходящее.

Амала подхватила остывший бульон и понимающе вышла за дверь. Эмилия медлила. Джон, чтобы поскорее выдворить ее из покоев, где она только мешала, приобняв за талию, довел до коридора, — Эмилия, дорогая, дальше мы сами, — и, подмигнув правым глазом, закрыл дверь, ухмыльнулся подумав, что ей и правда очень шло быть сердитой.

Амала, обратила внимание на обыгранную ситуацию и посмотрев на покрасневшую от такой наглости изумлённую хозяйку, с улыбкой пройдя по коридору, спустилась вниз по лестнице. Эмилия спустилась следом, но зашла в темный кабинет, куда едва проникал свет от пары свечей, освещающих холл, достала бокал, налила в него вина, поставила на стол, потом вспомнила, что нужно проверить следы и прошлась до задней двери и на кухню:

— Энн, Амала! Все в порядке, чисто. Посмотрите, чем можно раскусить металл.

Вернувшись в кабинет, она достала второй бокал и опять налила в него вина и отпив, поставила на стол, удивившись, найдя там предыдущий. Она поняла, что вымотана, но было не время отдыхать — Амала позвала её, — Миледи! — и Эмилия, выйдя на свет, увидела в ее руках большой напильник.

— Это то, что надо! Я отнесу. Сделай нам кофе, может, еще свежую выпечку к раннему завтраку.

— Да, госпожа.

Индианка ретировалась стряпать на кухню, к Энн. Надо сказать, что кухня была отменно устроена и содержалась в чистоте и леди Лоуренс частенько удосуживалась принимать активное участие в приготовлении пищи, тем более что прислуги было мало, а баловать себя и детей очень хотелось, кто не любит вкусно поесть! Белые стены и деревянная мебель, шкафчики, столешницы, металлическая и деревянная кухонная утварь, щедро разбавленная красивой фаянсовой и фарфоровой посудой, но сейчас Эмилии было не до этого, вздохнув, она отнесла напильник наверх и протянула Нортону.

— Вот, я думаю, это поможет.

Он взял протянутый напильник, устало смотря в ее глаза.

— Все хорошо, думаю, что это как раз то, что нужно.

Кивнув Мангале, Джон захватил ими старый металл двух полу браслетов, соединенных с одной стороны цепью, с другой стороны навесным замком и что есть силы надавил, но без результата. Эмилия подхватила руку Раджи, который был слишком слаб, чтобы придерживать, а Мангала присоединился к Нортону и уже когда они вдвоем спилили заклепки шпилек на кандалах, поудачнее ими зацепив, металл стал резаться и треснул, повторив ещё раз, захватив дальше, у них все получилось, и рука освободилась от ненавистной цепи. Кожа под браслетами была стёрта и воспалена. Как следует обработав, Джон аккуратно забинтовал и ее тоже. Теперь бывшему узнику нужно было дать как следует отдохнуть, и Эмилия с Джоном оставили его под присмотром Мангалы и Вазу.

Стоило им только выдохнуть, как около дома раздались цокот копыт, крики и кто-то громко постучал в дверь. Эмилия побледнела и вцепилась в руку Джона.

— Леди, спокойнее, ведите себя уверенно, мы на готове!

— Дети, как же дети? —

— Сударыня, Вы меня слышите? Без паники, они ничего не знают, постарайтесь не впускать их, а если не получится, то мы готовы! Идите.

Эмилия досчитала до десяти мысленно, прикрыв глаза, выдохнула и стала медленно спускаться по лестнице вниз. У двери стояла в растерянности Энн, в испачканном мукой фартуке.

За дверью шумели сапогами и продолжали громко стучать.

— Открывайте немедленно! Открывайте, я офицер армии! Если не откроете немедленно, ломаем двери!

Наконец Эмилия протянулась к засову и открыла дверь:

— Что-то случилось?

Видя удивление на ее лице и растерянно моргающую служанку, солдаты слегка охладились и убрали сабли. Их было шестеро. Ими руководил британский офицер, он широко открыл входную дверь и зашёл в холл. Ему на вид было около сорока лет, мужчина невысокого и плотного телосложения, с длинными усами и пышными бакенбардами, курчавые волосы были растрёпанными. Он был на взводе и показывал всем видом свое недовольство тем, что пришлось заниматься поиском виновников ночных беспорядков, вместо сна в теплой кровати.

Обведя зорким взглядом холл и женщин, офицер чуть поклонился:

— Добрый вечер, леди Эмилия Лоуренс, мне очень жаль, что сложились такие обстоятельства, что мне приходится вас побеспокоить.

— Добрый вечер, но уже поздно для визитов. Кто вы и что вам нужно?

Эмилия недовольно смотрела, как двое солдат проследовали в дом.

— Позвольте представиться, вы, наверное, не помните меня, я служил с вашим мужем, примите мои соболезнования.

Эмилия кивнула, что принимает соболезнования и он продолжил, — Капитан армии Роберт Эллингтон к вашим услугам. Этой ночью с помощью нескольких предателей сбежал опасный преступник, мы прилагаем все усилия чтобы найти его.

— Какой ужас, — стараясь не переиграть воскликнула Эмилия, прижав правую руку к левому локтю, — но чем я могу вам помочь?

— Прошу вас, вы слышали какой-либо шум или может видели кого-то или что-то необычное?

— Сейчас? Только вас!

Солдаты прошлись туда-сюда по холлу.

Энн тревожно следила за ними, но леди была спокойна, по крайней мере внешне.

— Сержант, что там?

Капитан Эллингтон заметил знак сержанта и подозрительно оглядел даму.

— Капитан, позвольте осмотреться.

Эмилия забеспокоилась.

— Что такое?

— Сейчас все узнаем, позвольте…

Он прошел в сторону кухни, оглядел стряпуху Амину, суетящеюся у печи с тестом, прошел в кабинет, а сержант зажёг там светильники и, увидев бокалы, обернулся с настороженным выражением лица:

— Что это, чем вы тут занимаетесь? От вдовы полковника Лоуренса я такого предательства не ожидал!

И, собираясь отдать команду к обыску, взмахнул рукой.

— А что, собственно, случилось? У меня ребенок любит булочки на завтрак, да и я себе в этом не отказываю, какое отношение это имеет к какому-то сбежавшему каторжнику? С чего вы посмели так оскорблять меня и обвинять в предательстве?

— Леди Эмилия, — немного смягчив тон, путанно объяснил свою позицию капитан, — я вижу тут два бокала, а вы дома одна, а возле вашего дома найдены следы копыт и как будто волочили кого-то или что-то, для выпечки слишком рано, а одна ваша служанка слишком нервная, а другая подозрительно похожая на одну особу индианка.

— Во первых, попробуй тут не занервничай, когда врываются солдаты среди ночи, и кого ещё надо бояться больше, не известного бандита или вас! Как можно удивляться индианке прислуге, когда мы в Индии! Тут кругом индийцы. Она вас испугала мукой или противнем?

Капитан платком вытер пот со лба, который выступил от напора Эмилии.

— Вам жарко? Энн, принеси капитану воды.

Служанка скрылась за водой и спустя минуту появилась с ней, протянув Роберту Эллингтону стакан, он немного отпил и поставил на стол.

— Ну допустим, вы правы, а эти два недопитых бокала, а свежие следы лошадей?

— Индийцы не пьют алкоголь. Они пьют традиционный чай масала. Это знаю даже я.

С этими словами в кабинет зашёл Джон. Британец привел себя в порядок и был переодет в свой костюм. Он неторопливо отпил вина из одного из бокалов и оглядел капитана, изумлённо замершего при его появлении, двух солдат, вставших у двери и напряженно посматривающих на него. Сделав ещё глоток, он вернул бокал на стол и взял Эмилию под руку.

— Я вас видел недавно с комендантом у губернатора, когда передавал свои документы после прибытия в порт. Возможно, вы сможете вспомнить, я Джон Нортон.

Бравый солдат вытянулся и внимательно посмотрев в его лицо узнал.

— Да, я видел именно вас, мистер Нортон. Позвольте представиться, Роберт Эллингтон, капитан пехоты армии и представитель короны в Ост — Индской компании. Только не совсем понимаю, что вы тут делаете? Ночью? Миледи?

— Леди Эмилия, позвольте мне рассказать?

Она согласно кивнула. Было интересно, о чем же он расскажет, а то, что не будет ее подставлять она уже поняла и Нортон продолжил:

— Все дело в том, что выходя из администрации и направляясь к своему отелю, я услышал женский крик и поспешил на встречу, увидев как на молодую леди, а это была леди Эмилия, напали двое вооруженных грабителей, а леди была в сопровождении лишь служанки. Я не мог пройти мимо и вспугнул их своим кольтом, это мой лучший друг и всегда со мной.

Джон был убедителен, а кольт, который он показал капитану, был необычен, офицер ранее не видел такого оружия.

— Что это за оружие, я такого не видел, — спросил Эллингтон.

— Это новое изобретение американских оружейников, чудо револьвер, кольт! Шестизарядный револьвер и не по одному патрону.

— Никогда такого не видел раньше, — покрутив барабан капитан вернул револьвер.

— Так вот, на чем же я остановился?

Джон посмотрел на Эмилию и продолжил, — леди очень благодарна за мое спасение. Боюсь только, что теперь вы можете испортить ее репутацию, поэтому прошу Вас поступить благородно и забыть о том, что вы здесь видели, уверяю вас, что маленькие одинокой вдовы не стоят того.

Леди покраснела и присела за стол, наклонив голову на поставленную на него руку, сделав просящие виноватые глаза, — Прошу вас, капитан, не выдавайте, я столько времени была одна, мой муж умер послужив родине, но я ещё молода.

Джон держался хладнокровно и смотрел прямо на офицера.

— Пожалуй да, я вас понимаю, сколько тайн есть в этом городе и я никогда не стал бы капитаном, если бы не умел их хранить. Затронута честь леди, а я все-таки офицер и джентльмен, поэтому буду хранить секрет про вашу маленькую шалость. Наша проблема решена, миледи, приношу извинения за недоразумение.

И он рявкнул, обращаясь к своим солдатам:

— Покинуть дом!

— Может быть вы хотите чаю или кофе, капитан Эллингтон?

— Нет, спасибо, не могу терять времени, надо найти преступников по горячим следам.

— Очень благодарна Вам, извините за такую ситуацию, — Эмилия, очень обрадованная, но все ещё делая виноватый вид, расплескалась в благодарности капитану за понимание и проявленное благородство.

— Спасибо за понимание и Вашу тактичность проявленные в столь щекотливой ситуации. «Теперь я ваш вечный должник», — сказал Джон и протянул руку. Капитан крепко пожал ее.

— Не переживайте, я здесь не за этим, нам надо спешить поймать преступников, миледи, мистер Нортон, извините за испорченный вечер.

С этими словами они покинули дом и Нортон, захлопнув за ними дверь, сразу же запер её. Эмилия бросилась в его объятия, и он прижал ее к себе ничего не говоря.

— Боже, как я испугалась, мне было так страшно, — прошептала она.

Джон провел рукой по ее волосам и посмотрел в кошачьи зелёные глаза, хорошо освещаемые падающим лучам света. Энн, успокоившись, перекрестилась и приглушила яркий свет. Шум у дверей и на улице утих, солдаты ушли. Нортон и леди Лоуренс зашли в кабинет. Джон разлил вино по бокалам и залпом осушил свой под изумленным взглядом поднявшей правую бровь вверх Эмилии. Она присела за стол и, медленно глотая свое, элегантным взмахнула рукой и разрешила ему присесть. Джон расположился в кресле поудобнее и вытянул ноги. Каждый думал о своём. Затянувшееся молчание прервала вошедшие Энн и Амала.

— Миледи, мистер Нортон, все в порядке?

— Да, можете идти спать.

— Может быть кофе? У меня почти готовы плюшки, — предложила пожилая индианка.

— Спасибо, пожалуй, да, приноси кофе с плюшками как будет готово. Невозможно отказаться от свежей выпечки с горячим кофе, — передумала Эмилия, взглядом прочитавшая пожелания британца.

— Вы правы, миледи, — согласился Джон.

Она продолжила, обращаясь к нему: — мистер Нортон, вы даже не представляете, насколько я вам за все благодарна. Вы посланы мне богом. И эта ситуация с капитаном, вы так изящно все обыграли, моя репутация особенно ничего не стоит, я давно ни с кем почти не общаюсь.

— А вот это не очень хорошо. Надо начинать общаться. Мы знакомы совсем недавно, и я ничего почти о вашей жизни не знаю. Когда умер лорд Лоуренс?

— Около двух лет назад.

— Соболезную вашей утрате, а моя жена умерла очень давно, родами нашей единственной дочери, Саманты.

— Мне очень жаль. Вы, верно, очень любили её?

— Да, но это было давно, по крайней мере теперь я это понимаю, в Англии жизнь текла так упорядоченно, неторопливо, что я и не заметил, как дочь выросла.

— Вы хотите мне о чем-то рассказать, но это вовсе не обязательно. Джон, я вижу как это печалит вас, — уведя грусть в его серых глазах, обрамлённых мелкими морщинками, вымолвила леди.

— Напротив, я знаю вашу тайну и теперь хочу поделиться своей, чтобы вы смогли нам помочь.

— О, это другое дело, я очень хочу вам помочь и отблагодарить за всё, если это возможно! — воскликнула Эмилия, обрадованная возможностью отвлечься от событий этой ночи и вечернего визита военных.

Конец ознакомительного фрагмента.