1. книги
  2. Современные детективы
  3. Мария Очаковская

Роковой сон Спящей красавицы

Мария Очаковская (2018)
Обложка книги

В театральном мире и поныне бытует легенда о перстне-талисмане Мариуса Петипа, приносящем успех всякому, кто его носит, но требующем дорогую расплату за триумф на сцене… Молодая талантливая балерина Варвара Ливнева, недавно поступившая в труппу Большого театра, слышала когда-то эту легенду, знает о ней и Арина Савинова, искусствовед, сотрудница театрального музея. Первая по-детски наивно верит в могущество волшебного талисмана, для второй он — лишь объект научного исследования и поиска. Но как бы по-разному ни относились к нему героини книги, обе они не подозревают, чем обернется для них разгадка тайны перстня великого балетмейстера…

Оглавление

Купить книгу

Приведённый ознакомительный фрагмент книги «Роковой сон Спящей красавицы» предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

5. Долгожданный гость

Я не стараюсь танцевать лучше всех остальных. Я стараюсь танцевать лучше себя самого.

Михаил Барышников

— Привет… — со слабой улыбкой, чуть растягивая гласные, произнес Федор, обнял хозяина и расцеловал его в обе щеки.

— Выглядишь прекрасно! Италия тебе на пользу! — приветствовал гостя Арнольд Михайлович. Он не преувеличивал — обаятельно улыбавшийся ему молодой человек был хорош: сквозь смуглую кожу просвечивал легкий румянец, выгоревшие волосы, придавшие ему еще более юный вид, отливали золотом, светлые серые глаза эффектно контрастировали с загаром. Он немного поправился, что, впрочем, нисколько его не портило.

— Милости прошу, милости прошу! Очень рад, очень рад. Давненько не виделись! Ты, наверное, голодный? Ужин почти готов, — скороговоркой заговорил Каратов и невольно залюбовался гостем. На Федоре был серый пуловер, надетый без рубашки, под которым рельефно проступал «идеальный балетный верх» — широкие плечи, сильные руки, точеная талия. Черные, с дранцой джинсы после отдыха сидели на нем немного впритык, но это тот случай, когда «притык» смотрится как надо.

— Ой, я б лучше выпил… — ответил Федор, бросил короткий взгляд на свое отражение в зеркале, прошел в комнату и присел на диван — нога закинута на ногу, стопа смотрит вниз, спина идеально прямая, — поза почти картинная.

— Что пьем? Кстати, есть твое любимое «винище»… — Каратов уже взял бутылку тосканского, собираясь ее открыть.

Но Федор даже не взглянул на этикетку:

— А водки нет?

— Хм! Смешать или чистую?

— Чистую.

— Что, так все плохо?

— Отвратно просто.

— Сейчас поправим! — И Каратов, улыбнувшись, исчез в дверях.

— Как же, поправишь, — буркнул Федор, но тотчас встал и последовал в кухню за хозяином. Тот как раз доставал из холодильника водку. — Вообще, такая жопа, что хочется в хлам нажраться! — продолжил Федор.

— Нельзя себе отказывать.

Заглянув в открытый холодильник, Федор хмыкнул:

— Парфюм, как всегда, рядом с творожком и колбаской. Знакомая история. О! Салями, yes! Уважаю!

Каратов с деланой улыбкой молча достал вакуумный пакетик нарезки и усмехнулся:

— Это же дрянь. Как ты это есть можешь? — Он специально купил эту дурацкую колбасу, которую сам терпеть не мог. «Все-таки плебейский вкус Федора неистребим!» — Кстати, как вы отдохнули? Как Venezia la regina?

— Отдохнули норм. Венеция стоит. Мы там всего три дня, потом в Римини, на море. Туристов — толпы, ценник — жуть, гостиница в этот раз — полный пипец, а про пляжи — ты сам знаешь.

— Что ж… вольному воля, ты сам выбрал… — тихо сказал Арнольд Михайлович и тотчас пожалел: не стоило начинать вечер с упреков.

Впрочем, Федор его не услышал или сделал вид, что не услышал.

— Так это ж Таська облажалась с локейшеном. Я тебе говорил, мы с ней едем… — Опрокинув стопку, Федор довольно крякнул и сразу налил себе вторую.

— Ну-ну… собаку Шульца звали Эмма.

— Какая Эмма? Таська.

— Учите матчасть, молодой человек, — назидательным тоном произнес Каратов, — это сцена вранья из «Летучей мыши». И вообще, мне уже все донесли, что ездил ты не только с Антониной, но и…

— Ну да, мы втроем ездили… А что такого?

— А то, что однажды кто-нибудь из этих бесчисленных дамочек тебя захомутает, и тогда плакала твоя карьера… — Нырнув головой в холодильник, Арнольд Михайлович принялся доставать оттуда закуски: зеленый микс-салат, к нему соус, рыбу, колбасу, маслины… — А сейчас ты откуда?

— С репетиции.

— Значит, самое время поесть.

— Самое время повеситься! — буркнул молодой человек и стянул кусок семги, которую Каратов нарезал и раскладывал на тарелке.

— Рыбка, к слову, самосольная, очень недурственная! Теодор, будь ангелом, отнеси это на стол.

Облизнув пальцы, Федор картинно поднял над головой хрустальную миску с зеленым салатом и устремился в комнату.

Через несколько минут хозяин и его гость уселись за стол и приступили к ужину.

Федор ел молча, быстро, жадно, много пил, в разговор вставлял лишь короткие замечания, но, утолив первый голод, заметно повеселел.

Каратов подал горячее — дымящиеся антрекоты с овощами-гриль.

— Арни, скажи, как ты все-таки это мясо жаришь? — в устах Федора, который молниеносно разделался с первым куском и сразу приступил ко второму, вопрос звучал как высшая похвала. — Блин, у меня, по ходу, то сухое, то жесткое получается. Че я не так делаю?

Каратов расплылся в самодовольной улыбке:

— Евреи, кладите больше заварки, в смысле, покупайте парную телятину. — И он положил Федору еще кусок. — Расскажи, как ваши гастроли?

— А что гастроли? Отлично, как обычно. В Лондоне я уже был. А деньги те же, что и в Москве. Родная бухгалтерия меня вдобавок на обмене наколола. Пока наши палки в рубли, а потом в фунты переводила. О, хочешь прикол?

–?

— В этот раз наша Юрова опять стриптиз устроила!

— То есть?

— Да вышла в «Баядерке» в шароварах, а белья-то под ними и нет. — Федор вскочил и, изображая, отставил ногу в арабеск, а потом сделал наклон пор де бра.

Каратов засмеялся:

— Что, совсем без белья?

— Ну, может, стринги и были, но шаровары-то прозрачные. Голый зад светится, как абажур, мужики в партере, понятно, слюни пускают.

Арнольд Михайлович поставил на стол сырное блюдо и вновь наполнил бокалы. После водки Федор перешел на вино и быстро пьянел. Сам же Каратов пил осторожно, ибо знал свою норму.

— И что же Юровой сказал лондонский зритель?

— А что ей скажешь?! У нее ж папик в папи-чительском совете.

— Но балерина она все же способная, — возразил Каратов. С конца восьмидесятых он работал балетным агентом, последние годы возглавлял собственное продюсерское агентство и отлично разбирался в предмете. — Данные у нее прекрасные, трудяга и на редкость артистичная.

— От этих ее данных Денисенко третий месяц спину лечит! — зло буркнул Федор, запыхтел, взял бутылку, наполнил бокал, только свой, Арнольду не предложил, и залпом выпил.

«Эх, можно вывести человека из Малой Буйловки, но Буйловку из человека не выведешь никогда», — усмехнулся Нолик, впрочем, снисходительно, по-доброму. Он понял, что разговор о театре раздражает Федора, и решил проверенным способом сменить тему.

— Ой! Теодор, вылетело из головы! Я же тебе кое-что… — Каратов взял с буфета небольшую коробочку, — …кое-что привез из Нью-Йорка. Знаю, ты любишь такие штуки. Открывай, открывай!

— Это же последний «Айфон»! — по-детски восторженно воскликнул Федор, вскочил и снова, как в прихожей, обнял Каратова и расцеловал в обе щеки. Увлеченный подарком, он стал рассказывать о каких-то новых замечательных опциях телефона, а счастливый даритель улыбался и слушал, не понимая и половины слов из его технологического монолога.

Потом Федор выпил еще бокал вина, и настроение у него, без всяких видимых причин, резко переменилось. Он вдруг насупился, потемнел и, глядя исподлобья на Каратова, заговорил каким-то чужим, ядовитым голосом сначала о том, что Каратов, мол, настоящий друг и что он ему очень признателен, хотя сам этой дружбы не стоит.

Затем, без связи, Федор вдруг перешел к некой антрепризной постановке, в которой «один мужик» предложил ему ведущую партию.

Внешне спокойно Каратов слушал пьяный монолог, хотя на самом деле напрягся:

— Некто — это кто? Теодор, чего темнить, я знаю наперечет всех, кто серьезно работает в теме.

Но от расспросов Федор отмахнулся, «чтоб не сглазить», мимоходом пролив вино на скатерть.

— И вообще, ты не ребенок, должен понимать, что обещать — не значит делать, — прибавил Каратов.

И тут Федора будто прорвало:

— А сам-то ты делаешь?! — Он вскочил, речь его сделалась быстрой, громкой, лаистой. — Ты меня семь лет своими обещалками кормишь! Как болонку на поводке держишь! Конечно, он дурак, ничего не понимает. А мне, между прочим, уже не 20. Либо сейчас, либо никогда! Дальше поздно будет! Я, блин, договорюсь! — передразнил он Каратова. — Только договоры твои ни хрена не работают. А может, ты просто не хочешь? Тогда так и скажи. Другие найдутся! — Последнюю фразу он буквально выкрикнул в лицо Арнольду Михайловичу.

— Послушай, Федь, во-первых, не ори, успокойся. А во-вторых, я действительно звонил вашему Душкину. — Каратов говорил чистую правду. С Душкиным, педагогом-репетитором Федора, он разговаривал два раза, потом еще напоминал, что само по себе было чересчур. — Ты можешь мне не верить, но факт остается фактом — я с ним разговаривал! И он мне обещал. Другое дело, что в нынешней постановке от него мало что зависит. Не он решает.

— Бла-бла-бла! В прошлый раз ты то же самое говорил, когда я готовил танец с барабанами. И что? Хрена лысого! Сейчас обещали ввести в «Баядерку». Я, между прочим, Варьку Ливневу еле уговорил, чтоб мы вместе с ней номер показали. А они посмотрели на нас, похвалили и заткнулись. Сегодня в план глянул, и опять в пролете! Нолик, у меня три спектакля в этом месяце, и все — старье!

— И все три — афишные! — перебил Каратов. — Если хочешь работать, тогда почему от Японии отказался?! Между прочим, я специально под тебя пробил эту поездку. И деньги там хорошие!

— Да сколько можно? Одно и то же, одно и то же! Голубые сарацины, русские куклы, танец мимов, шестерка вальса… Блин, если б я не тянул, работал вполноги, тогда понятно. Слабый танцовщик — иди в жопу! И не в бабках дело! Я хочу танцевать, хочу успеха, славы, чтоб по телику показывали, хочу миллионы просмотров на «ютьюбе».

— Нет, Федька, ты очень хороший танцовщик, яркий, самобытный… Я не раз тебе это говорил. Я искренне хочу помочь. Да будь моя воля, ты бы давно стал премьером и танцевал весь репертуар! Ну нет у меня выхода на вашего худрука. Нет! Я, увы, не Фея-Крестная, волшебству не обучен! — убеждал, почти молил его Арнольд Михайлович, которому трудно было признаться в том, что он что-то не может. Федор внял, вернулся за стол и вперился в Каратова пьяным взглядом. Улыбка, похожая на судорогу, скользнула по его лицу, он потянулся к бокалу. Каратов мягко остановил его руку.

Как с листа, он читал все мысли своего визави:

«Славы ему хочется, телевидения… А как на 60 тысяч рэ в месяц жить, уже и позабыли, молодой человек? За дядей-агентом сытно и благополучно, как за каменной стеной. Семь лет прошло, а он уж и не помнит, каково без его “скучных” контрактов!»

Да, Федор грубил, грубил намеренно, но все же за черту не переходил! Как говорится, мосты не сжигал. Арнольд сразу это отметил и немного успокоился. Рассказ о некой антрепризе был чистой воды вымыслом. Никакого «мужика» у Федора нет. Так, пьяные бредни… Но от встречи к встрече он становился все требовательнее. «Он однажды уйдет», — подумал Каратов.

— Фея-Крестная, разреши рожу умыть, — хохотнув, буркнул Федор и встал из-за стола. Он и сам чувствовал, что его развезло. По дороге он задел кресло и выругался.

Около полуночи Каратов проводил Федора до такси — того сильно штормило, — назвал адрес и расплатился.

Уже завалившись на заднее сиденье, Федор вдруг засмеялся, высунулся наружу и громко икнул:

— П-прощай, Фея-Крестная!

Каратов вернулся к себе, заученными движениями, как автомат, убрал со стола и помыл посуду. Сердце щемило, спать не хотелось. Он включил телевизор, налил себе вина, но прежде решил переодеться. Окинув недобрым взглядом безупречно застеленную кровать, он посмотрел на свое отражение: «Фея-Крестная! Ручки у тебя коротки, Арнольд Михайлович. Раньше все всегда мог: и бандитов в девяностых убалтывал, и директоров театров очаровывал, из акул-продюсеров веревки вил, а теперь… Нолик, пустое место!»

От собственного бессилия ему вдруг очень захотелось плакать. Как в детстве, когда он плакал, а мама его успокаивала, и все горькие мысли сразу уходили. Но мамы больше нет…

Оглавление

Купить книгу

Приведённый ознакомительный фрагмент книги «Роковой сон Спящей красавицы» предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Вам также может быть интересно

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я