Насильно твоя

Мария Устинова (2019)

Меня продали дешево. Ведь мой парень решил, что его жизнь важнее моей. Я досталась хорошему мужчине. Он сильный, взрослый, уверенный в себе, обеспеченный. Почти нежный. Но я стала его женой не добровольно. За это он объяснил мне, что любовь и боль — это одно и то же. Раньше я не знала, что такая любовь бывает: обжигающая, дикая. Любовь больше жизни. Моей жизни. Внимание! Есть жестокие сцены, очень эмоционально! Вынужденный брак с жестоким мужчиной, нежность и жестокость, сложные отношения, сильные чувства. Откровенные сцены.

Глава 6

Ночь оставила смешанные воспоминания.

Одержимость, сумасшествие. Но утренний свет вернул мне разум и придал смысл происходящему. Я вновь стала собой.

Ночью Эмиль разбудил меня, и мы продолжили наш сексуальный марафон. В этот раз он перевернул меня на живот и взял сзади, заставляя выгибаться под его жадными руками. Меня в первый раз подняли среди ночи, чтобы заняться со мной любовью. Я вообще никогда не занималась сексом столько, как с ним.

И каждый раз, как в первый. Напористо, с редким сексуальным аппетитом. И ему хотелось отдаваться, я вспыхивала при первом намеке на близость. В конце концов в этом нет ничего плохого… Я больше не злилась, что он лишил меня возможности вести в сексе. Главное, шире расставить колени, подставиться под его пальцы и прогнуться посильней, а дальше не моя забота…

Когда я открыла глаза, передо мной оказалась небритая щека Эмиля. Я сладко завозилась, улыбаясь. Потом нежно прикоснулась к нему, колючему, губами.

В нашей постели было горячо: от тепла наших тел. Это сонное тепло поселяется только в постели влюбленных.

Я не выдержала и вновь поцеловала. Прислушалась к себе — что я чувствую. Внутри было спокойно и как будто что-то пело. Боже, как хорошо…

Эмиль вздохнул, забросил сгиб локтя на глаза, закрываясь от света. Эта поза подчеркнула мышцы руки, хотя бицепс был расслаблен. Сердце мучительно-сладко сжалось.

— Который час? — сипло после сна спросил он.

Я подобрала его телефон с пола и взглянула на часы. Села, прикрыв простыней грудь по привычке.

— Семь утра.

Я закусила губу. Мы познакомились в клубе, ночь была бурной, но теперь утро — утро рабочего дня. Что он скажет: «Спасибо, крошка, ты была в ударе, выход там»?

Что говорят случайным любовницам?

Я не знала — Эмиль был моим вторым мужчиной. С ним я в первый раз кончила — спасибо ему за это. Пора собирать манатки.

— Кофе умеешь варить? — спросил он.

— Конечно, — обрадовалась я.

Он рассмеялся над тем энтузиазмом, с которым я побежала на кухню, набросив на плечи его вчерашнюю рубашку. Мне страшно хотелось сделать ему приятно — еще, как угодно, больше и больше.

— Я пью сваренный вручную. Турка в шкафу.

Вчера мы не включали свет, а сегодня я с любопытством осмотрелась.

Двухкомнатная квартира не была особенно шикарной, но ухоженной и со вкусом отделанной. На мой взгляд — с очень простым вкусом. Видно, что к ремонту «приложил руку» мужчина. Хотя не думаю, что Эмиль умеет что-то делать сам… Он не похож на мужчину, согласного что-то делать, кроме пересчитывания денег.

Кухня просторная и очень чистая — кто-то регулярно наводил здесь порядок. Стол, шкафы, простые светильники — все производило впечатление недорогого жилья. Только у бедных я никогда такой обстановки не видела.

Ее заливал яркий свет. Падал сквозь идеально намытые окна, будто без стекол вовсе.

Я робко полезла в шкаф за туркой. Нашла пакет зерен в верхнем шкафу над столом. Мельница была здесь же. Я отмерила горсть зерен, перемолола, вдыхая густой запах кофе. Я к этому запаху не привыкла. Не пью молотый — возни много и дорого. В этом доме о деньгах если и думали, то экономия к этому не имела отношения.

Но кофе варить я умею. А для Эмиля еще и постараюсь.

Я всыпала кофе в воду, дождалась, пока закипит, и выключила плиту. По квартире плыл чудесный утренний запах — бодрый, живой. Я задумчиво улыбалась, ощутив умиротворение — стояла над плитой с расслабленными плечами, смотрела на турку, накрытую крышкой и ощутила себя… Счастливой? Спокойной? Есть на свете дома, откуда не хочется уходить. У Эмиля был такой.

— Эмиль?

Я повернулась в сторону двери, хотела позвать — кофе готов. Но передумала и нашла его любимую чашку. Ее я легко вычислила. Их было всего две, так что я взяла ближайшую к дверце в шкафу — ею чаще пользовались.

Налила кофе, гадая, нравится ему с молоком или черный.

Если бы любил с молоком — попросил бы. Я добавила пол-ложки сахара, чтобы сбить горечь и понесла. И так бережно, словно не кофе несла для Эмиля, а свое сердце на завтрак. Ешь, любимый.

На пороге я остановилась.

Эмиль уже встал. Не оделся, но телефон в руках. Я остановилась, чтобы посмотреть шикарное тело. Неужели этот мужчина трахал меня всю прошлую ночь? Да мне никогда в жизни так не везло!

Несмотря на возраст, он отлично выглядел. А мне казалось, что в его годы уже не живут…

Заметив мой взгляд, Эмиль рассеянно улыбнулся и отвернулся, прижав телефон к уху.

Я смотрела ему в спину, у меня щемило сердце.

Появилось безотчетное ощущение тревоги. Ничего не случилось, а грустно. Потому что скоро нам придется расстаться. Я бы все отдала, чтобы остаться здесь — быть хозяйкой в его доме, делить с ним постель, познать его любовь.

Я тяжело вздохнула, обрывая сладкие мысли. После Эмиля о Лазаре думать было противно. Все узнаётся в сравнении…

— Все нормально? — резко спросил Эмиль. Сначала я решила, что он мне, но это невидимый собеседник ответил по телефону.

Я насторожила уши. Это моя работа: быть рядом, запоминать и слушать его разговоры. И от этого тоже больно. Я ощущала себя предательницей.

Эмиль выслушал долгую речь, удивленно хмыкнул и отключил телефон.

Интересно, он всегда такой неразговорчивый?

Вот и хорошо — меньше выболтает, меньше донесу Лазарю.

— Мне надо уйти, — сказал Эмиль, и у меня екнуло сердце. Я так и застыла с кофе в руках. Сейчас он скажет — проваливай. — Подождешь здесь.

Какое облегчение…

Я улыбнулась, подошла, поправляя рубашку — она съехала с моего плеча. Подала кофе. Эмиль сделал несколько глотков, рассматривая меня поверх чашки. Я никак не могла уловить его настроение. В глазах как будто ничего не было — чуть-чуть презрения, чуть-чуть стали, и много-много вожделения, словно он желал чего-то развратно-запретного и прямо сейчас.

На мне не было белья. Я ощутила, что снова становлюсь влажной. Это из-за его пристального взгляда и постоянных мыслей о сексе. Это уже меня саму пугало. Мне постоянно хотелось сладкого… Еще вчера утром я бы уверенно сказала, что это невозможно, я не нимфоманка. Я вообще секс не очень… И не часто.

Оказалось, это вообще не от меня зависит. А от того, с кем я.

Если бы Эмиль сейчас повалил меня на кровать, я бы вновь безропотно раздвинула ноги.

Он набросил на плечи рубашку. Одевался неторопливо и рассматривал меня, словно размышлял — съесть или нет. Я даже не понимала, что он сейчас чувствует.

Я тебе нравлюсь, Эмиль?..

Он наклонился и из-под кровати достал кобуру с обмотанными вокруг ремнями. Привычно набросил на плечи, затянул… Вчера я даже не заметила, куда он дел оружие. А кобуру он снял, пока раздевался. Все это время оружие было под кроватью.

Почему он разгуливает вооруженным по городу и никого не боится?

Эмиль набросил вчерашний пиджак и оружия как не бывало.

Я робко улыбнулась и доверчиво шагнула навстречу.

Помогла застегнуть воротник и на миг остановилась, глядя в лицо. На лоб упали светлые пряди — цвета льна, едва тронутые сединой. Я поймала одну и растянула — кончик почти достал до бровей. Как зачарованная разглядывала Эмиля: светло-серые глаза, светлые брови, прямой нос и крепко сжатые губы.

«Я люблю тебя» чуть не вырвалось у меня.

Эмиль застегнул манжеты и улыбнулся. Без особых чувств, но нежно. Я никак не могла оторвать взгляд от его губ.

— Ты долго? — прошептала я, наслаждаясь странными, сладкими чувствами, которые разливались в груди.

— Нет.

— Скорей возвращайся, — я куталась в его рубашку, такую огромную, что тонула в ней. Жеманно щурилась на свет, смотрела, как искрятся его волосы в солнечных лучах, и чувствовала себя счастливой.

— Я буду ждать… — я прильнула к нему.

Эмиль меня отстранил. Я наблюдала, как он собирает мелочи: телефон, бумажник, ключи от машины. Закрытый, по-светски приятный, но не более, будто я его коллега или вроде того. Но не девушка, которую он жарил всю ночь.

Ну и что… К этому можно привыкнуть. Закутавшись в рубашку, я смотрела, как он уходит, как хлопает дверь — резко, уверенно. Безапелляционно.

Как все в его жизни.