Фанфаровый фарфор

Мария Фомальгаут

…Луна, которая упала с неба на городскую площадь, разбилась на тысячи осколков, лежала вот таким расколотым циферблатом, и в каждом осколке вертелись стрелки часов, показывали одно и то же время. Если наклониться, можно было увидеть себя – но не настоящего себя, а себя в прошлом или в будущем, поэтому туда никто не заглядывал…

На туманном холме

…все еще хватаюсь за остатки здравого смысла:

— Может, взрыв газа… Бывает такое…

— Да не скажите, там весь холм разворотило… и полдеревни впридачу… — Колдуэн недоверчиво смотрит на меня, как будто это я разнес полдеревни, делать мне больше нечего, полдеревни разносить.

Снова поеживаюсь, а ведь сейчас на меня все косо будут смотреть, еще как косо, слишком много отобрал у меня Брайтон, слишком сильно перешел дорогу, и дом достался ему, и Ребекка — ну, чмоки-чмоки, пока-пока — и это после пятилетних ухаживаний, и…

…и много чего и…

Не выдерживаю:

— Ну не будете же вы меня подозревать только потому, что Брайтон меня обскакал?

Колдуэн косится на меня:

— А с чего вы решили, что это именно Брайтон хотели на тот свет отослать?

— Ну, хозяин-то в доме…

–…и что, что хозяин, в доме-то до хренища народу было, Самайн все-таки… гости, прислуга…

Не успеваю дослушать, мир обрывается, я снова оказываюсь в маленьком городке сто лет назад, отскакиваю с дороги — даром, что по ней никто не едет, уже на всякий случай отскакиваю — прижимаюсь к стене.

Что мне нравится, — что провал находится ровнехонько сто лет назад, а не сто с половиной или еще как — а то пришлось бы мне повсеместно таскаться с зимним пальто и башмаками на меху, — на тот случай, если из июльского зноя меня швырнет в январскую стужу, вот так, одним махом. Бывало, конечно, что только что вокруг меня тепло и солнце, а там, в прошлом — промозглое утро после грозы и холод, пробирающий до костей, а куртку я дома оставил…

Так что тоже, конечно, всякое случается, но все-таки мне повезло. Прислушиваюсь к миру сто лет назад. Причувствываюсь. Понимаю, что на этот раз останусь здесь надолго, на целый вечер, а то и на ночь, — где-то оно и к лучшему, можно успокоиться, расслабиться, зайти в кафе, поужинать — обязательно медленно, не спеша, потом подняться по узкой винтовой лестнице в комнаты под самой крышей, где можно ходить только пригнувшись, и спать на пушистой перине, слушая стук дождя.

Расслабиться, говорю я себе.

Успокоиться.

Забыть обо всем, что творится там, через сто лет, где воронка на холме, на котором стоял замок, и раскуроченные дома, которым не повезло оказаться вблизи холма.

Я еще вспомню об этом.

Вот сейчас.

Когда я возвращаюсь на сто лет вперед, вернее, даже не так — когда реальность вышвыривает меня на сто лет вперед, я снова оказываюсь лицом к лицу с Колдуэном, с тем, что осталось от замка…

Хочу спросить про Ребекку.

Не спрашиваю.

С трудом выжимаю из себя:

— Я так понимаю… никто не выжил?

— Разумеется, — Колдуэн смотрит на воронку в земле, — другой вопрос, кто именно эти никто, тут даже костей не осталось… Так что надо будет справки навести, может, кого в доме не было в это время…

Колдуэн замирает, его взгляд проваливается куда-то в никуда, вижу странное блаженство на костлявом лице — на этот раз его очередь переноситься в какие-то другие времена. Я не спрашиваю его, что он видел там, там, — такие вопросы не принято задавать, если захочет, расскажет сам.

Следователь возвращается, смотрит на меня искоса, как будто хочет что-то мне сказать, но…

–…хотите знать, где я был?

— Ну, если вас не затруднит мне ответить…

–…в том времени вы женаты на Ребекке… и живете в замке на холме.

Вздрагиваю, не ожидал, так не ожидал…

Не выдерживаю. Спрашиваю:

— А… как давно мы там женаты?

— Право же, не знаю… Честное слово, обещаю вам, в следующий раз там буду, спрошу…

Бормочу какие-то вежливости, что вы, что вы, не стоит, в глубине души надеюсь, что он все-таки узнает.

Ребекка, говорю я себе.

Ребекка.

Ну, пожалуста…

Пожалуйста…

— Ребекка, — говорит Колдуэн.

Я уже не спрашиваю, что Ребекка, почему Ребекка — уже догадываюсь.

Уже все понимаю.

Ребекка.

Там.

В замке.

В тот момент, когда…

–…самое главное, понять никто не может, что было… это не газ, это не взрывчатка какая-нибудь, это… ученые говорят, такого в нашем мире вообще раньше никогда не было…

Молчу.

Ребекка, говорю я себе.

Ребекка.

— Это не из нашего мира что-то. Грохнуло там, на холме, что от замка одна воронка осталась…

Не выдерживаю:

— А что вы все ко мне-то ходите, я, что ли, по-вашему, что-то не из нашего мира приволок? Как вы это вообще себе представляете?

Колдуэн смотрит на меня с недоумением, похоже, я ляпнул что-то совсем и совсем не то…

— А я хотел вам про Ребекку рассказать…

Вздрагиваю:

— Она… все-таки… жива?

— Да нет… там… где я бываю… где вы женаты…

–…что-то вы к ней охладели там… — говорил Колдуэн, я уже понимаю, где там.

— А что, случилось чего?

— Да нет… похоже, просто любовь остыла…

Сжимаю зубы, ненавижу себя того, который охладел, того, который где-то там, там, который не ценит то, что у него есть. Ненавижу Колдуэна, что это его мир, его, а не мой, он должен отдать его мне, потому что…

Просто.

Потому что.

–…а ведь было уже такое, — говорит Колдуэн.

Я уже понимаю, что на этот раз Колдуэн говорит не про то время, где я и Ребекка, а про наше время, где я, а Ребекки нет, и не будет, страшные слова — нет, и не будет, я не хочу их повторять, не хочу, не хочу, не хочу…

— Было такое, — повторяет Колдуэн, — на Туманном Холме.

Делаю вид, что начинаю что-то очень смутно припоминать.

— Вроде в позапрошлом году…

–…в каком позапрошлом, десять лет назад!

— Вот черт, время-то как летит, а… все кажется, ну, двенадцатый год сейчас, ну, тринадцатый, но чтобы двадцать пятый…

— А мне все кажется, вам казаться должно, что вы сто лет назад живете…

Смеюсь:

— Ну, не-е-ет, это-то я различаю, где тогда, где сейчас…

— Так что вы видите в своем втором времени? — Колдуэн смотрит на меня в упор, пристально.

Поеживаюсь:

— Прошлое. На сто лет назад.

— Очень хорошо, прошлое… А что вы делаете в этом прошлом, позвольте узнать?

— Хожу, смотрю…

–…вот так, значит, ходите и смотрите… и все?

— Ну а что мне там делать, это же на полчаса-час, не больше… Да и вообще в прошлом делать что-то, это дурная затея, еще поменяю там что-нибудь, на бабочку наступлю…

— Ну а вот в тот вечер, когда на холме рвануло, вы что делали? Там?

— На холме-то?

— Да не на холме, а там… в прошлом…

— Да как-то ничего особенного… как всегда все…

— А я вам скажу, что вы делали… зашли в лавку старьевщика, купили бусы… так, да?

— Ну… э… может быть… Бывает, мелочевку какую-нибудь покупаю, ну ход истории же от неё не сдвинется… А хоть бы и сдвинулся он там, в том мире, не наш же…

— Так вот то-то и оно, что наш…

Вздрагиваю, показываю почти неподдельное изумление:

— Да вы что… быть того не может… там…

–…именно так… Бусы… чего ради вы вообще взялись покупать дамские бусы?

Чувствую, что краснею.

— Ребекке хотел подарок сделать… праздник все-таки, Самайн…

— Вы покупаете бусы… и выбрасываете их в мусорный бак…

–…цепочка порвалась, или на чем они там были…

— Да нет же, вы её нарочно порвали…

Я даже не спрашиваю, откуда он это знает, я уже понимаю, они видели все, что я делаю, от начала до конца…

Сдаюсь:

–…нарочно. Они же меня даже не пригласили, я уже понял, что я ей сто лет не нужен, и пропади она, и пропади они все…

Колдуэн недоверчиво косится на меня:

— А может, скажете, зачем вы на самом деле бусы купили?

Фыркаю:

— На себя надеть, конечно, и так ходить, зачем же еще…

— А я вам скажу, зачем, — фыркает Колдуэн, — потому что эти бусы через полчаса должна была купить матушка Брайтона…

–…да вы что?

–…и не делайте вид, что вы об этом первый раз слышите.

Сжимаю зубы.

Первый раз. Я вообще не знаю, как выглядит матушка Брайтона, ну видел пару раз, что ближе к вечеру женщина какая-то бусы эти покупала, ну подумаешь, проблема, другое что-нибудь купит, можно подумать, последние бусы были…

— Вы не могли не знать, что она их купит, вы же видели эти бусы в доме Брайтонов, Ребекка вам показывала…

Смеюсь.

— Вот тут вы и попались, Колдуэн. Я не мог видеть эти бусы в доме Брайтонов… Их просто не могло там быть…

— Отчего же?

— Очень просто… в тот же вечер она рассыпала бусы…

— Да? Вы видели это?

— Видел, собственными глазами, бусы рвутся, рассыпаются, как раз в тот момент, когда мимо пройдет отец Брайтона, вернее, будущий отец Брайтона, покатится на всех этих бусинах, свалится…

–…так они и познакомились, верно?

— Я не…

…понимаю, что уже поздно отпираться, что я сказал уже многое, слишком многое…

–…как тонко продумано… купить бусы… чтобы она их не рассыпала, чтобы они не встретились, чтобы Брайтона не было…

Делаю последнюю попытку. Отчаянную. Уже понимаю, что не сработает.

— Я откуда знал, что в тот самый мир проваливаюсь… в наш мир… Может, это какая-то параллельная реальность…

— Знали.

— Ну как я мог это знать, вы сами-то подумайте?

— Очень просто, вы уже делали это… то дерево на холме… на Туманном Холме..

–…какое еще…

–…вспышка на холме…

–…метеорит…

–…да нет, никакого метеорита там и близко не было… вот посмотрите фотографии холма… почему люди в жаркий день сидят здесь? Почему сидят здесь в дождь, а вокруг них сухо?

Начинаю догадываться:

— Здесь что-то было…

–…дерево. Здесь было дерево. Дерево, которое появилось в тот самый год, сто лет назад, вернее, не появилось… Вы догадались выдернуть росток, растоптать его, уничтожить… Чтобы дерево не появилось. Вы тщательно проверяли, что проваливаетесь именно в наше прошлое…

Молчу. Понимаю, что больше крыть нечем.

–…вы хотели, чтобы Брайтон не родился… чтобы его не было… вы думали, что это будет просто, вот так просто, раз, — и нету, и никто про него и не вспомнит даже… И тогда вы женитесь на Ребекке, и в профессии будете номер первый, и дом будет ваш, и все-все… Вы только одного не учли…

— Чего?

Колдуэн фыркает:

— Про вакуумную бомбу слышали?

— Атом… э-э-э… не, про вакуумную не доводилось.

— А вот зря. Хоть понимаете, что будет, если вот что-то только что тут было — и исчезло?

— Вакуум?

— Верно говорите. И?

— Что и… ну… воздух туда устремится…

— И?

— Ну… ветер поднимется…

— Ветер… — Колдуэн смеется, мечется по костлявому лицу сетка морщин, — ветер, ветер, ты могуч, ты гоняешь стаи туч… Рассчитать вам силу ударной волны, которая будет, если человек ни с того ни с сего исчезнет?

Отрицательно качаю головой.

Уже догадываюсь.

–…а вы уже размечтались, как войдете в дом, который теперь будет принадлежать вам, как обнимете женщину, которая теперь будет вашей…?

Чувствую, что бледнею.

— Я… я все исправ…

–…думаете?

— Ну конечно, что тут думать вообще, просто же все, дождаться, когда снова будет тот мир, и…

Колдуэн недобро посмеивается.

— Ну… ждите, ждите, что я могу сказать…

Жду. Что я могу еще сделать. Терпеливо ждать, когда снова будет то время, другое время, и я зайду в лавку, вернее, не зайду, и куплю бусы, вернее, не куплю, и бусы купит она, и рассыплет на перекрестке, и Брайтон-старший покатится на них и упадет, а дальше будут какие-то извинения, ой, простите, да что вы, это вы меня простите, а вы не ушиблись, нет-нет, да вы хромаете, да зайдите ко мне, давайте врача вызовем, нет-нет, не стоит, то есть, к вам, пожалуйста, а врача не надо, это он не скажет, это он подумает, а потом будет свадьба, а потом будет Брайтон…

Я жду.

Ничего не происходит.

Мир остается таким же, как был, другое время не приходит.

Как будто смеется надо мной…