Глава 4. Лебединая песня
Второй раз за утро, войдя в кабинет своего непосредственного руководителя, Григорий ожидал грозы. Хотя теперь ему было все равно, что скажет Анатолий Валентинович. Не до него… Гриша осознавал, что его вины в происходящем, в общем-то, нет. Все действительно навалилось на него неожиданно. И раздражало больше всего прочего то, что он никак не мог на это повлиять.
Анатолий Валентинович по-прежнему пил кофе и курил. Вид у него был спокойный, но глаза сверкали как-то болезненно и недобро.
— Получил задание?.. — спросил он у парня немного нервным тоном.
— Да, — ответил Григорий и подумал: «Интересно, а он откуда знает, что меня вызывали для дачи ответственного поручения?»
— В курсе я этого дела с домом на Петербургской, — неожиданно, как будто услышал мысленный вопрос подчиненного, ответил начальник.
— Вы занимались этим делом? — спросил Гриша на свой страх и риск.
— Я только резюмировал правовую сторону вопроса. Занимались там другие люди… И не только из администрации… — многозначительно добавил Анатолий Валентинович. — Если задание дал лично мэр, конечно, уже не отвертеться… Попробуй познакомиться с хозяйкой дома, оцени ситуацию. Я постараюсь помочь, если что…
«Ага, вы постараетесь помочь», — подумал Гриша.
— Неприятное дельце, — Анатолий Валентинович продолжал и старался быть как можно ласковей. Делал вид, что никакого неприязненного отношения к заместителю у него нет. Это еще больше настораживало Григория. — У нее ведь документик имеется, комиссионно заверенный, что дом является культурной и исторической ценностью, — продолжал начальник, растягивая слова.
— Мэр считает его незначительным.
— Ну, мэр считает… Ты юрист. Ты понимаешь, что заверенный надлежащим образом документ есть свидетельство и из дела его не выкинешь. К тому же Курагина — умная женщина. Она может призвать на помощь общественность. Годы, возраст… Терять ей нечего, окромя этого дома. Да и культурную ценность для города дом действительно имеет. Там библиотека у нее серьезная, много раритетных, редких изданий, дневники деда и отца, картины. Обстановку дома семья сохраняла столетиями. Понимаешь?
«Нагнетает…» — думал Гриша.
— Характер у женщины — кремень, — продолжал начальник. — Не знаю, может, и возьмет ее твое обаяние. Так ведь еще и предлагают-то ей вариант не очень заманчивый. На «Красную землю» — это же другой конец города. Пусть и в новой многоэтажке. Район еще не благоустроенный. Она здесь в центре всю жизнь прожила, работала в университете, привыкла ходить в театры и на выставки. А там что… в лучшем случае в магазин и посидеть на лавочке…Ох, не знаю, не знаю, Григорий Александрович…
— Мэр сказал, что все ее соседи уже туда съехали…
— Соседи… Тут дело не в соседях, — настойчиво сгущал краски Анатолий Валентинович и, кажется, уже наслаждался хмурым видом своего заместителя. — За столько лет ей уже и привидения стали родными в этом доме, а ты говоришь: «Соседи…» Ну, не стоит отчаиваться, — он встал и подошел к окну, — зато, если справишься, сам понимаешь, мэр тебя вознесет… Он слишком заинтересован в этом деле…
— Анатолий Валентинович… — принялся было возражать Григорий.
— Ладно уж! Знаю я… — оборвал его начальник. — Иди работай! В свободе передвижения тебя не ограничиваю, впрочем, как и в других ресурсах. Можешь хоть ночевать на Петербургской, хоть каждый день цветами ее заваливать и подарками, лишь бы толк был, — он махнул рукой на подчиненного, освобождая его от своего общества. Но, спохватившись, добавил грозно: — О происходящем докладывай мне каждый день! Пока еще я имею право требовать отчета от собственного зама.
Григорий вспыхнул, но ничего не ответил. Ни возражать, ни оправдываться смысла не было.
Гриша и не подозревал, что Анатолий Валентинович тоже имел разговор с мэром, но чуточку раньше и не такого приятного содержания. В отличие от Григория, Анатолию Валентиновичу градоначальник пригрозил снятием с должности и назвал дело дома Курагиных его «лебединой песней». Анатолий Валентинович все утро курил и размышлял об этом разговоре. Интуиция и опыт общения с мэром подсказывали ему, что на самом деле песня его давно спета. А дело дома Курагиных — это уже лишь причина, тонко подобранная под его заслуженный уход с должности начальника правового управления администрации.
Однако он надеялся еще, что ошибается и, может быть, у него есть шанс остаться в любимом кресле. Он не планировал ничего конкретного. Но уже представлял, как будет ежедневно докладывать руководству о неудачах Григория. Глядишь, и докажет, мол: «Поторопились Вы с выбором замены на мое место, господин мэр!»
Покинув кабинет руководителя, Гриша вздохнул и принялся изучать содержимое папки. Было несколько фотографий здания с разных ракурсов, и он долго рассматривал его детали. Оказалось, что у дома есть вход и со двора, а за зданием небольшой сад, в котором уцелели кованые скамейки и даже какая-то статуя. «У купца был хороший вкус… — подумал Гриша. — Все так четко и ладно подобрано, никакого излишества. И все почти идеально выглядит до сих пор». Он стал листать бумаги. Копия того самого комиссионно-заверенного документа лежала первой. Засаленный лист. Видно было, что именно он являлся главной загвоздкой и просматривался не одним человеком и не раз. Потом шли документы о приватизации дома, копия свидетельства о государственной регистрации права госпожи Курагиной Софьи Ильиничны на собственность. Несколько докладных записок на имя мэра о результатах бесед, проведенных с владелицей. Все они заканчивались так или иначе, но одним и тем же — сообщением об отказе пойти навстречу администрации города С.
В конце папки Григорий увидел рукописный текст на пожелтевшем листе бумаги с гербовым знаком. Приглядевшись, Гриша понял: это что-то вроде фамильного герба семьи Курагиных, а бумага изготовлена очень давно. Это было письмо женщины на имя главы города, с указанием, что копия отправлена в прокуратуру. Пробежав глазами все заголовки и шапочки, Гриша внимательно стал читать текст обращения. Почерк поразил его своей филигранностью и аккуратностью.
Я искренне надеюсь на Ваше благоразумие. Дом Курагиных, расположенный по адресу: ул. Петербургская — 5, принадлежит к числу зданий исторического значения, что Вам прекрасно известно. Ввиду того, что дом построен в 1880 году, его состояние, естественно, оставляет желать лучшего. Но я не прошу у Вас помощи в его поддержании, и никогда не просила. Хотя имею на это полное право. Я прошу только сохранить его на его законной земле. Не отнимайте у будущих поколений культурного наследия!
Курагина Софья Ильинична
2 июля 2006 года
«Так они уже больше месяца тиранят ее!» — подумал Гриша. Он еще раз посмотрел на сложную и красивую подпись женщины и попытался представить себе ее лицо. Потом встал, взял со стола папку, зонт и покинул кабинет, решив, что лучше поскорее познакомиться с владелицей легендарного дома лично.
