Вздорная принцесса. Часть1

Маруся Хмельная, 2022

С юга всем королевствам угрожает ужасный и опасный завоеватель Маркус. На севере владычествует великий и отважный рыцарь Норманн. А что делать маленькому королевству посередине? Чей самый ценный ресурс – красота принцессы Беаты? Правильно, выдать её удачно замуж, чтобы заполучить сильного союзника.Но кто бы мог подумать, что принцесса отвадит от себя всех женихов?Король рассердился и решил её выдать за самого сильного воина, который одержит победу в ристалище.Трубят горны, бьют барабаны, срывают горло глашатаи – стекаются в королевство воины со всего мира. Рыцарский турнир начинается! Победитель получит прекрасную принцессу… Или проблемы на свою голову?! По мотивам сказки Гримм «Король Дроздобород».

Глава 2 Об актуальных проблемах настоящего

2.1 Эритопия, Маркус

Маркус спешился с коня, потянул усталые мышцы и довольно улыбнулся. Хорошая сегодня вышла битва, наконец его воины сбросили напряжение и накопившуюся силу. Наверное, пора заканчивать, лишние потери с обеих сторон ни к чему. Если в городе не останется мужчин, кто будет выполнять мужскую работу?

Татуировки на его теле уже потухли. Так всегда бывало после боя, когда уже не грозила опасность. Но сейчас ему нужна сила для другого — снести стены крепости столицы Эритопии и открыть ворота.

Маркус встал на возвышенное место, с которого можно было увидеть крепостные стены издалека. Он обратился сознанием к своему Ворону, и тот открылся для него. Управляя птицей, он залетел за крепостные стены, чтобы оценить обстановку. Маркус смотрел сейчас его глазами. И убедился, что момент выбран правильно. Он отпустил Ворона, приказав ему возвращаться, битва закончена.

А сам обратился к своей силе. Татуировки медленно загорались. Чтобы рассыпать стены, ему нужно было соединить несколько символов, и он начал выводить их рукой в воздухе. Очертания символа вспыхивали, загорались, подпитываемые следующими, и когда он закончил, медленно потухли. Он направил силу на стены, раздался грохот, и в нескольких местах, в том числе и где ещё минуту назад стояли ворота, образовались бреши.

В которые с криками и гиканьем бросились воины его армии. Ну вот, ещё одно королевство пало. Три других перед ним сдались без боя, а перед этим получасовое сражение даже битвой не назовёшь. Так, разогрелись только. А это плохо для воинской дисциплины. Лёгкие победы расслабляют, развращают и делают воинов ленивыми и самонадеянными. А для мужской энергии нужно искать выходы, иначе начинаются грызня и интриги между своими, издевательства и игрища над пленными.

Поэтому спасибо Эритопии, на какое-то время она отдалила часть проблем, которые скоро возникнут, когда следующие королевства будут падать к его ногам одно за другим.

Маркус вскочил на коня. Ворон принёс вести, что Эритопия пала. От Его Величества к стенам крепости вышла процессия переговорщиков.

— Мар-ркус! Мар-ркус! — раздавалось хриплое карканье Ворона над скачущим конём Маркуса.

Воины подхватывали громким криком, приветствуя своего повелителя:

— Великий Маркус! Маркус завоюет мир!

Они расступались, уступая ему дорогу, и вопили его имя во всю силу лёгких.

— Маркус! Победу Маркусу!

Под их громогласные крики Маркус на коне въехал в город.

2.2. Скальдия, Норманн

— Ваше Величество, — камердинер Норманна, молодой повеса (а только таких и держал около себя Норманн, заменив старых ворчливых слуг на весёлых молодых) Эдрик, сунул ему под нос большое блюдо, целиком заваленное открытками и записками. — Это всё вам после вчерашнего бала.

Розовые, алые, позолоченные, надушенные, с сердечками, цветочками, ленточками, бантиками — каких только не было.

— Прекрасно, сэкономим на дровах, будет чем топить камин, — королева-мать прошлась мимо, обдав ароматов своих духов, подошла к Ульриху, царственно поцеловала в лоб и села в соседнее с ним кресло.

Ульрих со смешком в глазах наблюдал за старшим братом, который уже полчаса собирался на Совет.

Внимание Норманна привлекла открытка в руке Эдрика. Она была выполнена в форме древнего фолианта. Надо же, хоть какая-то оригинальность. Кто эта девушка? Пожалуй, он с ней встретится. Он протянул руку к открытке, но Эдрик ловко убрал руку.

— А это не вам, Ваше Величество. Это Его Высочеству Ульриху.

— А, сестра графа Гринуэя. Всё не оставит попыток добраться до тебя, братец?

Соперников в ловкости у Норманна не было, и он с одного наскока отобрал записку у Эдрика. Поскольку Ульрих не заинтересовался открыткой, Норманн открыл её и прочитал.

— Да, она. Что не так, Ульрих? Она симпатичная зануда, обожает умные разговоры — всё в твоём вкусе.

— Она влюблена в тебя, — скривился Ульрих.

— Да? Не замечал. Вчера на балу она, между прочим, спрашивала про тебя.

— У нас деловые отношения.

— Поэтому она пишет, что отдаст то, что ты ищешь, в обмен на свидание? Ульрих, брат мой, что ты у неё ищешь? — загоготал Норманн.

Ульрих вскинул цепкий взгляд, вскочил и бросился за открыткой. Но Норманн высоко поднял руку с запиской, у них завязалась потасовка. Эдрик предусмотрительно отошёл подальше.

— Как дети малые, — неодобрительно покачала головой королева-мать.

Хотя нежность во взгляде на сыновей выдавала, что неодобрение было напускное для приличия.

— Ты порвал мне беоснийское кружево! — взревел Норманн, оттолкнув брата и кинув ему записку.

Возмущённо приподнял рукав камзола, с которого оторвалось пришитое многослойное дорогое белоснежное кружево.

Ульрих только фыркнул:

— Переоденешься в более приличное. Оделся как павлин.

— Эдрик, неси другой камзол! — приказал камердинеру Норманн, и юноша помчался выполнять поручение.

— Это ты его вчера на балу не видел, — внесла реплику королева. — Золотой камзол ослепил всех присутствующих, и подданным пришлось закрывать глаза, глядя на монарха. После этого его прозвали Золотым Соколом Скальдии.

— О, Норманн, ты делаешь успехи! Будешь первым в нашем роду, кто прославится как первый модник, а не первый рыцарь Скальдии.

— Вы мне просто завидуете, — беззлобно ответил на смешки матери и брата Норманн.

Их слова его бы задевали, если бы не было известно, что Норманну нет равных во всём королевстве в воинском искусстве. У Норманна не было ни одного поражения в рыцарском турнире, которые он устраивал ежегодно в Дангельде — цитадели на южной границе страны. Все рыцари с нетерпением ждали этого события, но каждый раз все лавры победителя доставались Норманну.

Поэтому все смешки по поводу излишней вычурности его нарядов или легкомысленного поведения быстро прекращались. Норманн доказывал, что можно быть и сильным воином и думать о красе нарядов.

Сменив камзол на более скромный, к радости Ульриха, Норманн позвал цирюльника.

Пока тот подравнивал ему щегольские усики и завивал локоны, Норманн выслушивал насмешки брата:

— Норманн, усы не идут твоим нарядным камзолам.

— Почему же? Мне кажется, что идут, — расправил он плечи и выпрямил спину.

— Норманн, ты не сокол! Ты — петух Скальдии. Который кроет всех кур подряд, — усмехнулся Ульрих.

— Норманн, правда, зачем тебе эти усы? Они тебя не красят, — подала голос королева-мать.

— Сейчас так модно, — любуясь в зеркало усами, ответил Норманн.

— Ты король, Норманн. Моду задаёшь ты, — упрекнула королева.

— Да? Тогда к усам надо отрастить бородку, надоело бриться, — поморщился Норманн. — Кстати, курочкам мои усы очень нравятся. Например, фрейлине Рихнельде, когда они щекочут её… кхм, шею, — понизив голос, чтобы не услышала мать, наклонился он к Ульриху. Знал, что откровенные разговоры о женщинах того смущают.

Так случилось и в этот раз. Ульрих мило покраснел и разозлился. Правда, досталось и Норманну.

— Я всё слышу, Ваше Величество, — строго сказала мать. — Надеюсь, вы позаботились о предохранении. Мне надоело раз за разом выдавать своих фрейлин замуж. Скоро совсем без фрейлин останусь.

Ульрих со злой усмешкой покосился на брата, а Норманн закатил глаза.

Пока мать не видит, конечно.

Он подошёл к ней, склонился, предлагая опереться на руку, и они наконец отправились в Зал Совета.

— Да, кстати, про фрейлин, мама. Так как вы недавно лишились леди Элизабет, я позволю порекомендовать вам дочь маркиза Каньера. Очень, очень смышлёная девица и очень миленькая…

2.3 Фландия

.

Беата

— Шершень, не мешай! Одна ошибка, одна лишняя капля, и недельный опыт насмарку, — Беата оттолкнула кота, который тёрся о её ноги и требовал внимания.

— Мяу! — ответил тот.

— Я знаю, знаю, ты давно меня потерял, соскучился по ласке и хочешь, чтобы я тебя почесала за ушком… — Беата оглянулась в поисках нужного ингредиента. Да где же он?

— Мяу! — согласился Шершень.

— Подожди, миленький. Осталось совсем чуть-чуть…

— Мяу! — в голосе кота послышалось нетерпение.

— Да-да, знаю, я всегда так говорю. Но в этот раз, правда, обещаю… — Беата подошла к стеллажу и, закусив губу, рассеянно перекладывала шкатулочки и маленькие баночки.

— Мяу! — прозвучало уже гневно.

— Не обижайся, дружочек. Я тебя очень люблю, ты же знаешь, — Беата оглянулась на обиженного друга. — Ну ладно, иди сюда, только недолго.

— Мяу! — уже сменив гнев на милость, нежно промурлыкал Шершень и подбежал, подставляя голову рукам принцессы.

Та погладила у него за ушком, между ушек, вдоль носика, почесала под подбородком, вызвав довольное урчание кота… И тут её рука зависла.

— Мяв? — недовольно вскинулся Шершень и боднул в руку.

— Шершень, ты гений! Я вспомнила, где храню пыльцу махагонки! — вскочила Беата и помчалась в другой конец лаборатории.

— Мяу? — удивился Шершень, а потом радостно подтвердил: — Мяу!

Тут раздался зычный голос камеристки принцессы, мадам Бодрик:

— Ваше Высочество! Ваше Высочество принцесса Беатрис! Вы тут?

А где же ей ещё быть, досадливо поморщилась Беата.

— Шершень, миленький, задержи её. Мне осталась пара минуточек, — попросила она кота.

Тот, важно расправив немаленькую тушку, потрусил на выход.

На Шершня можно положиться, у неё пара минут в запасе, надо успеть. Главное ничего не перепутать.

— Четыре капли мятной эссенции и две щепотки пыльцы махагонки… — осторожно добавила она того и другого и прикрыла колбу пробкой.

В колбе заклубился туман, поменявший цвет с молочного на чернильный, жидкость вспенилась, стала лимонного цвета, процесс пошёл. По стеклянным трубкам пошла перегонка раствора, переработанный осадок которого в результате и будет составлять новое вещество, которое пыталась получить Беата вот уже несколько месяцев. Были ошибки в дозах, в стадиях процесса, в температуре нагрева и в его длительности. Теперь, по её ожиданиям, у неё была идеальная формула.

И оставалось последнее — дождаться конца процесса, который закончится через три дня.

Три дня покоя, чтобы никто сюда не заглянул и не испортил её работу.

Она сняла фартук и выскочила за дверь лаборатории. И вовремя, мадам Бодрик была уже почти у дверей. Она неодобрительно смотрела на Её Высочество.

— Ваше Высочество принцесса Беатрис, вы тут?! — деланно удивилась та.

— Как видите, — буркнула Беата.

— Его королевское Величество хочет вас видеть!

— По какому поводу папенька меня требует? — поинтересовалась Беата, чтобы сразу знать к чему быть готовой.

— А вы как думаете? У нас в последнее время один повод, — хмыкнула камеристка.

— Что, опять жених?! — испугалась Беата. — Где он их с такой скоростью находит?

— Да они сами на вас находятся, — сказала мадам Бодрик и опять недовольно окинула взглядом свою подопечную.

Весь её вид говорил: и чего в этой замарашке находят?

— Карандаш из пучка убрать, волосы прибрать, лицо от пятен отмыть, руки… — она покачала головой и поцокала языком. — Руки так просто не отмоешь… Перчатки надеть. На всё десять минут, не больше. Я уже и так вас… очень долго ищу.

— Спасибо, — искренне сказала Беата.

Всё же, хоть мадам Бодрик исполняла свои обязанности с излишним рвением, на взгляд Беаты, но и в важном уступала. Все во дворце знали, что если Беаты нет в учебной или библиотеке, значит, она в лаборатории. Где терпеть не могла появления чужих. И мадам Бодрик старалась её здесь не беспокоить, только по важным поводам. Таким как сейчас, например, когда её требовал к себе король.

Любимая горничная уже была наготове. Беатрис привечала эту девушку за расторопность и понятливость. Они не в первый раз собираются на скорую руку.

Горничная быстро поправила причёску, когда Беата смыла пятна раствора, в которых испачкала лицо, пристегнула кружева на рукава платья, освежив его, и протянула перчатки. Их Беатрис натянула на руки по пути.

Дворецкий открыл Малый Зал Приёмов, где король в это время о чём-то жарко беседовал с Его Высочеством Ричардом.

— Сын мой, советников, к сожалению, надо слушать, — говорил король. — Их глас, это глас разума, — король заметил Беату и замолчал.

— Папенька, вы меня звали? — заискивающе подобострастно спросила Беата.

Когда дело касается темы женихов, лучше папеньку не злить.

— Подойди, дочь моя.

Освальд притянул к себе дочь и расцеловал в обе щёки. Что уж говорить, король любил своих детей и попустительствовал в их воспитании, на что не раз сетовали придворные.

— Как прошёл твой день? Какие у тебя успехи? — воспользовался минуткой, чтобы поговорить с деловой дочерью отец.

Ему и самому редко удавалось найти свободную минуту, хотя он предпочёл бы слушать речи своих детей, чем недовольства и ворчание советников и казначея.

Беата, увлекаясь, под фырканье Ричарда рассказала отцу над чем она работает.

— Да где это видано, что принцессы колдовством занимались? — в который раз возмутился старший братец.

— Алхимия — это не колдовство! Это наука! — горячо вскинулась Беата на защиту своего увлечения.

— Тем более, — раздражённо повёл плечами Ричард.

В последнее время это был их постоянный спор. Уже почти одними и теми же фразами. И Беата, подавив вспышку гнева, вонзилась ногтями в ладони, веля себе успокоиться.

— Доченька, к нам приехал принц Лорейнтинский, он хочет с тобой познакомиться, — заискивающе обратил на себя внимание король. — Не уделишь ему десять минуточек своего драгоценного времени?

— С какой целью, папа? — простонала Беата.

— Замуж тебе пора, сестрица, — небрежно ответил за отца брат. — В твоём возрасте уже все принцессы давно замужем.

— Ты старше, ты и женись! — обиделась Беата.

— Я — принц, а потому могу жениться, когда захочу, — глубокомысленно ответил Ричард.

— Ты говорил, что только женщинам нельзя заниматься наукой. Но ты ею никогда и не занимался, значит, ты — принцесса, а не принц, — поддела брата Беата и на всякий случай отошла подальше.

— Да я тебе сейчас! — надвинулся на неё Ричард.

Беата отбежала в сторону и спряталась за отца. Ричард последовал за ней. Они начались носиться, как пони по кругу. Ричард поймал Беату за рукав платья и попытался перевернуть вверх ногами. В ответ она чувствительно укусила его за руку и пнула.

— Дети, прекратите! Ричард, ты же наследник, веди себя подобающе! Беата, тебя ждёт принц, приведи себя в порядок, смотри, как взлохматилась.

Ричард, понуро потупившись, поставил сестру на место, отошёл и хмуро покосился в сторону Беаты.

Беата пригладила платье руками, а потом провела по волосам, забыв про перчатки. Отчего волосы ещё больше распушились и встали дыбом.

Король покачал головой, и Беате стало стыдно.

— Хорошо, папа, я пойду поговорю с принцем… как его там?

— Его Высочество Индракеш принц Лорейнтинский, четвёртый в очереди на престол.

— Уже двенадцатый, — вмешался Ричард.

— Как?! Когда успел?! — удивился король.

— Трое старших братьев родили двенадцать детей, восемь из них мальчики.

— О!.. — лицо короля вытянулось. — Как быстро… Ещё недавно детьми бегали…

— Это дело нехитрое, — вальяжно усмехнулся Ричард.

— У тебя всё нехитрое, только почему-то ничего нет, даже детей. Жениться-то тебе пора, — передразнила Беата брата.

Тот предупреждающе сощурил глаза. Мол, погоди, сестрёнка, разберусь я с тобой потом. Так, надо заранее приготовиться к пакостям от Ричарда.

— Так что, папа? Совсем незавидный жених. Через пару лет с такими темпами будет уже двадцатым в очереди. Стоит ли говорить с ним?

— Поговори, раз приехал, — отмахнулся отец. — Мы ему всё равно откажем.

Беата склонилась в реверансе, скрыв улыбку. Как бы папа не настаивал под давлением советников и брата на замужестве, он сам не хотел отпускать от себя любимую дочь. Поэтому Беата пока не сильно беспокоилась по этому поводу.

Не то чтобы она не хотела замуж. Хотела. И даже не рассчитывала на любовь — это сказки для её служанок. Королевских детей к суровой правде насчёт брака готовят с рождения. И они все знают, что это когда-нибудь произойдёт и им придётся подчиниться. Но оттягивают сколько возможно.

Нет, любовь в её списке требований к жениху не входила. А вот уважение и понимание, чтобы супруги могли стать друзьями, да. Ей хотелось если не найти товарища по интересам, то хотя бы того, кто смог бы понять её или как минимум не препятствовать увлечению алхимией.

Но пока такие не находились, и Беата если и не чувствовала отчаяния — всё-таки отец не заставлял сделать выбор прямо сейчас — то разочарование точно.

Принц Лорейнтинский оказался приятным и весёлым молодым человеком. Беата надеялась отделаться от него короткой светской беседой, но неожиданно разговорилась. Принц развлекал её историями о соколиной охоте, они с удовольствием поговорили о лошадях, о погоде, о соседях и даже обсудили цены на овёс. Про овёс Беата совсем ничего не знала и спросила принца о его близких.

— У меня есть младшая сестра, редкостная умница, — гордо сообщил принц Лорейнтинский. — В следующем году родители планируют выдать её замуж.

— А она что планирует? — осторожно спросила принцесса. — Хочет замуж?

— Конечно! — принц Лорейнтинский удивлённо округлил глаза. — Какая принцесса не хочет замуж?! Моя сестричка готовилась к этому шагу с рождения. Она даже взяла уроки у повара по готовке мраморного соте, чтобы удивить будущего мужа!

Он сложил вместе кончики пальцев, поднёс их к губам и причмокнул.

Беата слышала от придворных про это блюдо. Для мраморного соте использовали четыре сорта мяса, двенадцать разных овощей, шестнадцать приправ, двухдневный бульон на костях и ещё кучу всяческих добавок.

Сначала мясо вымачивали в маринадах, каждое в своём, потом определённым образом обжаривали овощи. Приготовление блюда занимало несколько дней и было изысканным и дорогим угощением для очень обеспеченных людей.

Поэтому когда придворные хвалились о том, что у них на приёме будет мраморное соте, они мерялись своими поварами. Чьё соте круче, у того хозяина и статус в свете будет выше.

— Уверен, ваше соте получается ещё вкуснее, — улыбнулся принц.

— Моё никак не получается, — сказала Беата. — Я не умею готовить.

Принц понимающе кивнул:

— Я считаю, что готовка — не лишнее умение для принцессы. Хотя вас и не принято обучать этому.

— Чему ещё учили вашу сестру?

— Всему, что нужно женщине. Хозяйству, домоводству, учёту и контролю. Сестра будет замечательной женой и матерью, уж об этом маменька позаботилась.

— Вдруг она не спешит быть матерью? Хочет, например, заниматься наукой, — прощупала почву в сторону своих интересов Беата.

— Наукой? — лицо принца Лорейнтинского удивлённо вытянулось. — Женщина?!

Он звонко рассмеялся.

— Вы шутница, принцесса Беатрис! Какой, например?

— Например, алхимией.

Принц опять расхохотался, достал из кармана камзола надушенный кружевной платок, вытер выступившие на глазах слёзы.

— Алхимией! Надо же такое придумать! Женщина — алхимией! О, моя маленькая сестричка упала бы в обморок от подобного оскорбления! Нет, нет, она отлично воспитана и знает, как должна жить женщина её высокого положения.

— И как?

— Забота о муже и близких, рождение как можно больше наследников супругу, предвосхищение его желаний и понимание его тяжкой венценосной доли, — начал он перечислять, но, глядя на Беату, остановился: — Принцесса? Я вас невольно чем-то обидел?

Вероятно, принц заметил, как Беата состроила недовольную гримасу. Опять одно и то же!

— Я стану хорошим мужем, — серьёзно сообщил он. — Не буду считать, сколько денег вы тратите на наряды и упрекать, что слишком часто устраиваете балы.

Будет — поняла Беата. Не зря он про учёт и контроль сказал.

— Мы наймём нашим сыновьям лучших учителей королевства, — пообещал принц.

— А дочерям? — содрогнулась Беата.

Сколько вообще отпрысков он планирует?

— Дочерей мы удачно выдадим замуж, — отмахнулся принц. — Знаете, у моего старшего брата уже четыре сына, а он женат всего лишь пять лет. Правда, здорово?

— Замечательно, — согласилась Беата. — Но, должна признаться, что я не хочу иметь ораву детей. Вести учёт нарядам и готовить мраморное соте. Я хочу…

Она сделала паузу, давая принцу хоть немного прийти в себя.

— Заниматься алхимией!

Лицо принца сначала покраснело, потом чуть побледнело, потом он открыл рот и несколько раз глотнул воздуха, как выброшенная на берег рыба.

— Ужасно! — сообщил он. — Такая милая, красивая, очаровательная девушка… И чёрное колдовство! Алхимия! Да я бы на месте отца и брата запер вас в башне! Как они вам позволяют?! Это возмутительно!

Беата дёрнула за шнурок, на звук колокольчика зашёл слуга.

— Принесите принцу Лорейнтинскому стакан воды, — распорядилась Беата. — Ему плохо.

А сама ушла, оставив его наедине со своим возмущением. Ещё с одним женихом покончено. Откуда только они берутся? Лезут, как насекомые из щелей, друг за другом. Если уж так хочется жениться, почему не поискать кандидатуру поближе к дому? Так нет же, тащатся к ним в королевство со всех концов мира.