Забытые подвиги в переводе Мемуариста

МемуаристЪ, 2022

Мы выросли на книгах о пионерах-героях и подвигах фронтовиков. Сегодня вместо этого, в лучшем случае, две строчки в учебнике про подвиг Матросова. Который вылетает из головы школьника с первым же звонком на перемену. Эта книга – про людей. И этим она мне дорога. Простых и великих в своих свершениях. Не мраморных памятников, а совершенных детей. Кого ни возьми из героев Советского Союза – девятнадцать, двадцать лет. Теперь уже навсегда. И Золотая звезда. Посмертно.

Предисловие Мемуариста

Мы выросли на книгах о пионерах-героях и подвигах фронтовиков. Сегодня вместо этого, в лучшем случае, две строчки в учебнике про подвиг Матросова. Который вылетает из головы школьника с первым же звонком на перемену.

Уже не удивляет когда слышу — да что теребить раз за разом замшелые истории? Когда это всё было-то? Вы ещё времена царя Гороха вспомните!

Отчасти, правда в этих словах есть. Подленькая и гаденькая, но есть. Для нашего поколения Великая Отечественная была семейным фактом.

Я не знал шестерых братьев бабушки, что легли в полях сражений за нашу Родину. Не знал и деда, пришедшего с Войны с тяжёлым ранением. А вот второй рассказывал как дошёл до Берлина и рассказывал много.

Для нас эта Война не была далеко — руку протяни. Вот родственники, вот их друзья-фронтовики. Не скучные пожелтевшие архивы — живые люди.

Для поколений новых такого чувства нет. Современному школьнику большой разницы между Жуковым и Багратионом не отыскать. Всё это где-то после Куликовской битвы. Половина уверенно ответить не может как настоящая фамилия Сталина и кто кого победил в сорок пятом.

Это печально, но такова жизнь. У кого из нас сжимается душа за героев Первой Мировой? А ведь и она была совсем недавно. Я вполне застал прабабушку, родившуюся еще в девятнадцатом веке. И братья её офицерами в Империалистическую повоевали крепко. Но уже далеко, уже не бередит душу.

Так что же? Забыть, наплевать, оставить подвиги предков для дежурных речей чиновников? Которые в массе тоже крайне слабо представляют как оно было, кто и как сражался за наше мирное небо. Пара унылых штампов с трибуны и баста?

Можно очень быстро стать"Ванями, не помнящими родства". Или очередными"Колями из Уренгоя", кому что ближе. Подвиги предков — не какие-то мифические скрепы для буржуазной власти, это Родина наша, мы оттуда.

Еще и эпоха совершенных титанов духа. До дрожи когда читаешь как наш полярник Водопьянов летит в сверхдальний бомбить Берлин летом сорок первого.

С разбитой кабиной, по пояс в снегу, с только-только сошедшими с чертежей мощными движками. Которые горят один за одним из-за небывалых нагрузок.

Или о простом рабочем-колбаснике Талалихине, который тёмной Московской ночью совершает забытый ныне таран. Чтобы фашистские бомбы не упали на столицу.

Почему сегодня вместо истребительницы Зулейки Мамедовой с экрана талдычат про какую-то выдуманную антисоветскую"Зулейху"? Которая никак глаза не продерёт?

Почему про"Молодую гвардию"и Зою Космодемьянскую мы узнаём из подленьких сериальчиков и картин. Где непонятно, кто более мил сценаристам — погибшие за нас ребята-комсомольцы или обаятельные фашистские бестии в исполнении Вольфганга Черни.

Уже как на конвейере — хочешь снять"патриотическое"кино на государевы гранты — рецепт известен. Талантливого артиста Мадянова на роль алкоголика и подлеца из особого отдела фронта. Черни играть сильного, храброго и красивого офицера-карателя. С молниями в петличках.

Ну и привычный"суповой набор" — впадающий в маразм товарищ Сталин, непременные религиозные мотивы. Чтобы комсомольцы на казнь шли непременно под колокола и церковные песнопения. Это точно комсомольцы?

Можно ещё известного журналиста и космонавта Дмитрия Рогозина позвать. Что-нибудь эдакое сочинить про"Голгофу русскую". И жалобной песенкой на титры поставить. Успех обеспечен! Смотреть только отчего-то противно.

Расскажите лучше про подвиги нашей красавицы Меклин-Кравцовой и девчонок из ночного бомбардировочного. Они немудрящие, только пробирают до лютой стужи по хребту."Руфа на танковую мину приземлилась, а Леля на пехотную". Принесли утром к штабу на плащ-палатке. Совсем девчонку.

Это же не про казённые строчки с уроков картонного патриотизма. Живые люди,"крестовый поход детей"в полный рост. Вот Женечка Руднева, которая так и не вернулась в обсерваторию к своим звёздам. Остался отдел Солнца без неё.

Вот Толя Мерзликин, сын полка. Неловко выводит на колонне Рейхстага гордое"Дошли". По годам — совсем ребёнок с несколькими уничтоженными"Фердинандами"на счету.

Вот в газете письмо девочки Ады товарищу Сталину. Шесть лет девочке, отдаёт деньги, собранные на куклу, чтобы построить танк"Малютка". И просит других детей поступить так же.

Как давно это было. Старая жёлтая газета, что такого? Почему читать без слёз невозможно?"Моя мама врач, мой папа — танкист".

А вот юная девушка-снайпер Зиба Ганиева. Которую по частям собирала в госпитале жена второго человека в СССР. Дочка врага народа, которая наводила невыносимый ужас на немцев.

А вот другой снайпер, тот самый нанаец Пассар."Какой-то он не наш, не русский что ли" — пишут на форуме. Да Вы обалдели? Вот — где беда в головах!

Про этого девятнадцатилетнего паренька написано:"И в стволе моей винтовки тихо дремлет гибель зверя!"Вот они где — скрепы подлинные.

В восьмидесятые казалось — наелись патриотизмом. Там и книжки часто выходили унылые, казённые. Казалось, ну хватит уже, сколько можно. Были подвиги, ну и молодцы. Оказалось — наелись рановато.

Как там было у Высоцкого:"Значит нужные книги ты в детстве читал". Нынешние, увы, не читают. Что в головах у большинства тоже рассказывать не надо. Старческое брюзжание, скажете? Может и так, а может и наоборот.

Эта книга не для речей с трибун. И не дай бог нынешние киноделы по ней снимать возьмутся. Изоврут же всё, с ног на голову вывернут. Даже не для школьной пропаганды между уроком закона божьего и выступлением юнармейцев в красных беретах.

Зачитать бы даже не на уроке, на перемене то самое письмо девочки в газету. Гораздо больше скажет детям, не поймут сразу, возраст не тот, останется глубже, прорастёт с годами. Куда как лучше, чем очередной урок проводить по Астафьеву. С художественными рассказами как мечется по берегу Днепра пьяный командир и стреляет по своим же солдатам. Только письма Ады в учебнике нет, а Астафьев уже появился.

Эта книга — про людей. И этим она мне дорога. Простых и великих в своих свершениях. Не мраморных памятников, а совершенных детей. Кого ни возьми из Героев Советского Союза — девятнадцать, двадцать лет. Теперь уже навсегда. И Золотая звезда. Посмертно.

Мы выросли на книгах фронтовиков и рассказах о пионерах-героях. Убеждён, выросли такими как есть и поэтому тоже. Что-то взошло, распустилось с годами из тех, прочитанных в детстве историй.

Хотелось бы передать эти ростки дальше. Да и читать, на мой вкус, гораздо интереснее очередных"Человеков-пауков"и"Гарри Поттеров". Приятного чтения!