Бар «Неоновая Ведьма»

Мила Вант (2024)

Лукка Спенсер, тридцати лет от роду, никогда бы не могла подумать, что, проголодавшись поздно вечером, попадет на нечестивую вечеринку в загробном баре «Неоновая Ведьма», где зомби-бармен плеснёт отменного пойла, сам Харон (к слову, молодой и симпатичный) пригласит на танец, а так не вовремя убитая ведьма втянет Лукку в загробное расследование. Теперь девушке предстоит разобраться со всей навалившейся на нее мистической кутерьмой, понять, по какой причине в день ее запланированной смерти Харон взял выходной и, самое главное, почему она все еще жива (и, как надолго)? Первая часть цикла «Сны Мортвилля»

Глава 3. Добро пожаловать на переправу

Весь бар словно вымер. Хотя, это не совсем корректно — ведь, тут и так большинство давно мертвы. Высокое существо с длинными руками и не менее длинными пальцами, без лица, но с весьма внушительными изогнутыми ушами, меняло пластинку за диджейским столом. Из колонок полились глубокие струнные трели. Музыка завораживала и придавала происходящему отблеск нереальности. Атмосфера бара сгущалась вокруг Лукки, сжимая ее хрупкое тело в свои холодные объятия, заставляя затылок превратиться в танцпол для острых пронырливых мурашек.

Заколотая мертвая ведьма все также лежала на полу. Словно кукла, набитая ватой, она напоминала кем–то забытый жуткий манекен. Лукка сделала пару шагов назад и свалилась на стул. До нее наконец начало доходить, что она стала свидетелем убийства. Правда не обычного, а загробного.

— Черт возьми, кому расскажи, подумают, чокнулась же… Еще и в психушку отправят, подлечиться, да таблеточки попить… — прошептала Лукка, рассматривая свои дрожащие руки.

— Все в порядке? — пробасил Арчи. Бармен выглядел слегка ошарашенным и испуганным, но старался держаться уверенно.

— Вам, наверное, не часто приходится видеть смерть? — хихикнула Лукка, прикрываясь смехом как щитом от навалившегося шока.

— Ну как тебе сказать, деточка… — ухмыльнулся зомби, — Мы все мертвы, но существуем. А ее… — он кивнул в сторону Клик, — Скорее всего уже нет нигде. Ни здесь, на переправе, ни там, в мире живых. Даже под юбкой у смерти поищи — наверное, не найдешь.

— Вы так уверены в своих словах… — задумчиво произнесла Лукка, обращаясь к Арчи, — То есть мертвый все же может умереть?

— Ну не прям умереть. Скорее просто исчезнуть. Раствориться, — поправил ее тот, — Все мы лишь остатки энергии, которая некогда была человеком, существом, божеством или еще какой тварью. А теперь, в ее случае, — он снова посмотрел на лежащую на полу ведьму, — нет и этой энергии.

— Звучит очень трагично… — выдохнула Лукка и повернулась к телу спиной.

— Не переживай, ее сейчас вынесут. Бертин уже вызвал загробных криминалистов.

Лукка кивнула и огляделась в поисках Фрая и Бертина. Те о чем–то переговаривались в углу. Девушке на секунду показалось, что Фрай стал как будто бы выше и в целом слегка видоизменился. Он смотрел на Бертина свысока, как начальник на подчиненного. В нем чувствовалась какая–то неизвестная сила, авторитет. Лукка вспомнила, как Фрай вел себя в самом начале, пытаясь казаться эдаким раздолбаем. Возможно, это была маска? Или… И тут Лукка вспомнила, что Арчи сказал про это место.

— Арчи! — окликнула бармена девушка. Тот моментально обернулся на звук, натирая бокал полусухой тряпкой, — Что ты сказал про это место, помнишь?

— Когда именно? — удивился тот странному вопросу.

— Ну, что ведьмы нет тут, на переправе. Что ты имел в виду? — уточнила Лукка.

— А, так это… Ну переправа это. В том смысле, что перевалочный пункт между жизнью и смертью.

— Это как? — округлила глаза Лукка, хотя уже все поняла сама.

— Ну как, как… Ты что, мать, не выспалась? — рассмеялся Арчи, — Ну вот нужно человеку покинуть бренный мир. И, значит, получает Харон разнарядочку от начальства, мол, там то и там то нужно встретить душу, сопроводить, так сказать, уважить в последнем пути. А мы уж тут и нальем, и историю интересную выслушаем. Мы же денег не берем, нам это не нужно. Эти ваши бумажки вообще никому не нужны по ту сторону. А вот истории, добротные… Вот это другое дело!

Увлекшегося размышлениями Арчи уже начало уносить в другую степь. Лукка предприняла рискованную попытку коснуться его руки, чтобы вернуть в реальность. На ощупь кожа Арчи оказалась на удивление совершенно обычная. Никаких тебе потертостей, слизи и так далее. Просто обычная кожа, пусть и немного подгнившая.

— Арчи, а вот скажи, Харон это… Фрай? — спросила Лукка, не давая бармену снова пуститься в размышления.

— Да, а он разве тебе не представился? — удивился зомби.

— Нет… — хмыкнула Лукка, — Тогда, что получается: я все–таки умерла? — этот вопрос дался ей до смешного легко. Словно, она спала и осознавала, что видит сон. А во сне и помирать то не страшно.

— Нет, ты живая, он же сказал. Фрай вообще никогда не врет, — серьезно сказал Арчи, — Или просто делает это так виртуозно, что мы не замечаем лжи.

Лукка задумалась. Ей пришла в голову идея поговорить об этом с самим, прости Господи, Хароном. Вообще она представляла себе Харона иначе: сухой дедуля с длинной бородой до пола, посохом, похожим на сморщенный корнеплод и в длинном одеянии из мешковины. А на деле это самый обычный мужик лет тридцати — тридцати пяти, который иногда пьет пиво на работе, кажется на первый взгляд ленивым повесой и не очень смешно шутит.

— Ну что, на посошок? — бодро спросил Арчи, вылавливая Лукку из омута мысленного болота и поглядывая на вернувшихся к стойке Бертина и Фрая. Те одновременно кивнули и зомби тут же поставил на стойку три бокала пива, — Извинтиляюсь, — смущенно пробасил тот, доставая из одного бокала человеческий глаз, — Вечно выпрыгивает, когда не просят… — он аккуратно раздвинул края глазницы и вставил желтоватый шарик внутрь. Лукку передернуло — это был ее бокал, — Я так обычно девушек удивляю — хоба и глаз наружу. Они хохочут и мы сразу же как то ближе становимся… щиколотки бывает показывают… хм… ладно, о чем это я… — еще сильнее смутился тот.

— «Какая прелесть» — подумала девушка и сделала вид, что ничего не заметила. Пиво она решила не пить — а то станет еще сама зомби или типа того.

— Ну, что скажешь? — обратилась Лукка к Бертину.

— По поводу убийства или по поводу глаза Арчи в твоем стакане? — невозмутимо уточнил детектив, присаживаясь рядом. Фрай остался стоять, делая пометки в своем блокноте.

Лукка закатила глаза.

— Про убийство.

— Ничего не ясно, дорогуша. У нас такое впервые. Во всяком случае на моей памяти подобного не случалось… — ответил детектив, снимая шляпу и поправляя блестящие от геля волосы рукой.

— А есть какие–либо зацепки? — нетерпеливо продолжила расспрос Лукка.

— Ты у нас детектив–любитель или просто любопытство колом на задницу давит? — усмехнулся Бертин, не воспринимая в серьез интерес Лукки.

— Считай, что я просто люблю читать детективы, — соврала та и вспомнив, как недавно читала главу с подробными описаниями порочной любви честной куртизанки и одноногого капитана пиратского судна, покраснела.

— Зацепок нет, — кратко ответил Бертин и тут же отвел глаза в сторону. Лукке показалось, что тот хочет что–то скрыть. Но, только она хотела продолжить расспрос с пристрастием, как к ней подошел Фрай и взял за руку.

— Ты еще не хочешь убежать? — спросил тот, ухмыляясь. От серьезного Фрая не осталось и следа.

— Совсем нет, очень интересный сон, — выдавила смешок Лукка и встала со стула, — Слушай, а где тут туалет?

— А, точно… люди, — со вздохом промолвил Фрай, — За барной стойкой сразу налево, не потеряешься.

— Благодарствую… — кивнула Лукка и пошла в сторону туалетных комнат. Гости Бара «Неоновая ведьма» уже разбрелись по своим местам. Столики снова были заняты, а оживленные разговорами посетители выглядели так, словно и не было никакого убийства.

— «Вот странные… Нет, тут конечно, всё странное. Ну и приснится же. Но блин, даже если это и правда, неужели их не шокировало произошедшее накануне?» — подумала Лукка, проходя мимо страстно целующейся парочки. Кажется, это был тот самый койот–игрок в карты, принявший более похожее на человека обличие и русалка. Она по–прежнему сидела в своей бочке, а плавник ее хвоста игриво постукивал в такт музыке.

Лукка сморщилась, представив кое–что похлеще и тут же попыталась быстренько стереть картинку разбушевавшегося воображения.

На подходе к туалету она заметила черный проем в стене. Им оказалась небольшая арка, прикрытая толстой бархатной портьерой. Над входом крепилась золотая кисть на веревке, а рядом расположилась приличных размеров неоновая вывеска:

«Экстрасенс Мадам Гала»

– «О, экстрасенс… зайти?» — мысленно задала себе вопрос та и не задерживаясь более, чем на пару секунд, дернула за золотую кисточку. Под таблицей раздался звук дребезжащего динамика, голос из которого произнес:

— Войдите!

Не мешкая, Лукка приоткрыла портьеру и увидела довольно просторное помещение. Приглушенный свет мягко очерчивал детали интерьера кабинета: небольшой стол посередине с вычерченной пентаграммой, потертый бархатный диван, несколько кресел, секретер в углу у самого входа с тяжелыми фолиантами и куча разбросанных книг, шалей, подушек и каких–то бумаг. В целом, создавалось впечатление неопрятности. Однако, кабинет обладал совершенно уникальной атмосферой, что не могло не притягивать. Клубы пара из ароматических палочек и толстых красных свечей тут же окутали Лукку, и она слегка закашлялась. Тяжелые ароматы уда и сандала моментально проникли в ее легкие.

За столом сидела очень худая женщина лет шестидесяти, облаченная в яркое фиолетовое платье, а на голове у нее красовался живой дрозд. Пальцы гадалки сверкали от многочисленных перстней и наколок. Хотя, женщина не была похожа на ту, кто отмотал срок в местах не столь отдаленных. Наколки складывались в замысловатые рисунки, переплетаясь витиеватыми кольцами, плавно переходя на предплечья и далее по руке вверх. Что было выше, Лукка разглядеть не смогла — рукава гадалки закрывали ее тело ровно до локтей.

— Пришла поискать ответы на свои вопросы, девочка? — спросила гадалка необычайно юным голосом.

— Даже не знаю, зачем я пришла, — замешкалась Лукка.

— Ну, раз зашла, то присаживайся, — гадалка плавным жестом руки указала гостье на стул напротив и взяла в руки колоду карт.

— А сколько это стоит? — уточнила Лукка, устраиваясь на стуле за спиритическим столом.

— Ой, всего то одна история из твоей жизни, и мы в расчете! — ухмыльнулась Гала и разложила перед Луккой несколько карт рубашкой вверх, — Оплата вперед!

— Эм… Что ж… — Лукка задумалась, — История какого рода?

— История, за которую тебе стыдно, конечно же! — совершенно спокойно ответила та.

«Что бы такого рассказать? А если история не подойдет? И вообще, кто берет оплату историями? Тупость какая–то…» — подумала Лукка и подняла взгляд на экстрасенса.

— Ну что ж… — снова повторилась девушка и слегка прокашлялась, — Когда мне было четырнадцать лет, я поехала к бабушке в пригород. И там мне понравился один мальчик. Кажется, его звали Стив. Хотя вот его лица я уже и не припомню… — Лукка потупила взгляд. Ей почудилось, что она снова проживает эту историю. Хотя, казалось бы, просто рассказывает ее гадалке. Воспоминания так живо заплясали в ее голове, что стало немного не по себе, — Так вот Стив мне очень понравился и я решила написать ему письмо с признаниями в любви. Ну вы знаете, эти дети… — засмеялась Лукка, пытаясь казаться не такой пристыженной, — Свое письмо я отдала ему прямо в руки. А на следующий день, когда мы все пошли купаться к озеру, где собрались почти все ребята из нашей деревни, Стив встал на валун и начал зачитывать мое письмо вслух. Он делал это так громко и так ужасно пародировал меня, что я раскраснелась и убежала. И пока я бежала, я еще пару раз грохнулась, споткнувшись, представляете? И все в этот момент смотрели на меня и смеялись, показывали пальцами и…

— Так тебе стыдно за то, что Стив высмеивал твое признание в любви на глазах у толпы детей?

— Нет, на самом деле… — потупилась Лукка.

— Я слушаю, — замолчала Гала.

— Тем вечером ко мне пришел мой лучший друг. Мы с ним вообще с пеленок дружили. Кейли хотел меня поддержать, а я наорала на него и сказала, что теперь у него есть шанс, ведь отныне мне остается разве что встречаться только с такими слабаками, как он. Я еще сказала, что у него и имя дурацкое — девчачье. Мы, конечно, потом помирились и общаемся по сей день, но… Как вспомню, до сих пор в холодный пот бросает.

— Хорошо, очень хорошо… — словно наслаждаясь, произнесла гадалка, — Ну, а теперь моя очередь… — почти пропела та и начала раскрывать карты одну за другой.

Лукка внимательно смотрела на действия женщины, пытаясь уловить суть. Она никогда не верила в таро, гадания на кофейной гуще и прочую чепуху, но сейчас ей стало очень интересно. Все–таки, последние события заставили Лукку слегка пересмотреть свои взгляды на жизнь… и смерть.

— Не могу понять… — вдруг сказала гадалка чуть громче, чем обычно.

— В смысле? — удивилась такому поведению Лукка.

— Я не могу понять, почему ты до сих пор жива? — резко спросила та и уставилась на гостью.

Лукка расслабленно выдохнула.

— Так это не страшно — сегодня все удивляются, что я живая, — рассмеялась та.

— Да нет… Ты то живая. Но должна быть мертвой.

— Да, но меня привел Фрай… то есть Харон. Короче говоря, сделали исключение. Не знаю, почему именно я, но… и на том спасибо — это было веселое приключение, — все также продолжала как ни в чем не бывало объяснять Спенсер.

— Да подожди ты! — вскинула руки гадалка и показала девушке карту «Смерть», — Как ты не понимаешь: сегодняшний вечер по–настоящему должен был стать твоим последним. Но потом, что–то пошло не так, и ты явилась в бар живая!

— Что–то я.… — наконец начала соображать Лукка.

— Вот я о том же, девочка! — вскрикнула Мадам Гала и кинула карты на стол, — Кто–то оставил тебя в живых не просто так. Вопрос, зачем?

У Лукки закружилась голова. Она вспомнила свою первую встречу с Фраем. До нее начало доходить: ведь они встретились не случайно, так? Он специально ее ждал там, у «Центрального парка»? Она должна была умереть, и он пришел именно за ней. Но… тогда почему она осталась в живых?

— Я же сказал, что у меня выходной… — произнес голос за спиной. Лукка обернулась. Харон стоял у стены, облокотившись на секретер. В руках он держал пакетик с чипсами, — Будешь?