Женщина бандита

Мила Дрим

Я люблю его.Властного, справедливого, неповторимого.Бандита, который уверенным шагом идет к своей цели.А я? Я — теперь его женщина, которую он полюбил.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Конец ноября 1998

— Посмотри! Ну, посмотри! — я вытянула правую руку и пошевелила пальцами. — Ничего не болит! Все работает!

Искандер с задумчивой улыбкой смотрел на меня, пока я крутилась перед ним в коридоре больницы.

Пятнадцать минут назад мне сняли гипс, и мы, в ожидании выписки врача, сидели перед его кабинетом. Удивительно, но в больнице было мало народу. Хотя, кажется, я начинала догадываться, почему. К этому чудо-врачу была отдельная запись.

Прошло пятнадцать минут, а я все никак не могла нарадоваться!

Господи, спасибо Тебе, что всё хорошо зажило, что я снова смогу держать в руках ручку, писать, мыть посуду… То, что прежде казалось иногда трудным, вызывало теперь у меня радость.

Истина, что счастье познается в сравнении.

— Вижу, вижу, Лиза, — Искандер широко улыбнулся и метнул взор в сторону, там, где стояла наша охрана, — хорош вертеться. Сядь.

Я села сбоку от него, прильнула к любимому плечу и только сейчас почувствовала, как был напряжен Искандер.

Неужели дело было в моем «кривляние»? Да, я вроде, и недолго крутилась.

— Ты чего, ревнуешь? — робко шепнула я.

— Я не собираюсь отвечать на провокационные вопросы, — уголки губ дрогнули в усмешке, — но, думаю, ты все поняла и так.

Я повисла на его руке. Ахнула, когда неожиданно ощутила, как под пальцами заиграли бицепсы.

Искандер послал мне дразнящий взгляд и тотчас перевел его на кабинет, дверь которого в этот момент открылась.

— Ну, Борис Егорович, чем порадуете? — поднимаясь, поинтересовался Искандер.

— Да, вы и сами видите, все хорошо. Но руку месяца полтора пощадите. Единственное, что могу рекомендовать — делать лфк. Вообще, признаться, я бы всем советовал заниматься этим, полезно для здоровья, — доктор улыбнулся. — И, конечно, Искандер Рафикович, будут вопросы, проблемы — вы всегда можете обратиться ко мне.

— Благодарю, — Искандер пожал руку.

Я заметила, как отличались руки мужчин. У доктора — светлая, чуть уже, а у Искандера — настоящая лапища, с темными волосками.

— Здоровья, — улыбнулся врач и скрылся в своем кабинете.

— Ну, что, красота? — Искандер с улыбкой посмотрел на меня. — Теперь поехали шмотки покупать тебе.

— Шмотки не хочу, — я наморщила носик, — просто одежду.

— Как скажешь, — Искандер взял со стула мою куртку и помог мне надеть её.

Тот еще джентльмен! Умел, когда хотел.

— Спасибо, — я сама застегнула замок и взволнованно посмотрела на любимого. — Знаешь, что я еще хочу?

— Меня? — вызывающе изогнув брови, усмехнулся он.

— Тебя, это ясное дело, — я почувствовала, как румянец обжег мои щеки, — а еще — я санки хочу.

— Чё? — в тигриных глазах мелькнуло недоумение.

— Санки, ну ты, что не знаешь что это такое?

— Знаю, конечно, только не пойму зачем тебе они? — он, не сводя с меня взора, тоже застегнул куртку.

— Зима же скоро! Я хочу с горки кататься.

Во взгляде Искандера мелькнула обеспокоенность.

— Ты что, на полном серьезе сейчас, или шутишь?

— На полном.

— Врач только что сказал — поберечь руку, — Искандер пошел в сторону ожидающей нас охраны.

— Ну, и я буду беречь. Мы, это, будем осторожны.

— Мы? Я не хочу кататься на санках.

— А я хочу… — я вздохнула. — Тогда сама.

— Угу, сама. Я так и вижу тебя снова в гипсе.

— Перестань, это было… Ты знаешь, почему это случилось.

— Знаю, — он поджал губы, и я замолчала.

Не хотела напоминать ему, просто так вышло. Желая как-то смягчить напряжение, я взяла любимого за руку.

Властные пальцы обхватили мою ладонь. Искандер послал мне взгляд, полный собственнических чувств.

…Мои часы (те самые, подаренные Искандером) показывали ровно половину пятого, когда мы загрузились в машину. Многочисленные покупки заполнили собой весь багажник. Вроде, хотела выбрать немного, но, признаюсь, глаза мои разбежались при виде такого ассортимента.

Даже джинсы купила! Не мальвины, правда, а левайсы!

Ух, сколько радости было, когда я нашла те самые. До сих пор в груди сердце прыгало.

Помимо джинс, в пакетах были — теплые колготки и носки, белье, сорочки и пижамы, несколько свитеров, теплая куртка и шапка, а так же уютные домашние комплекты, пушистые тапочки и одно красивое, для души, платье.

Не обошлось и без женских штучек. На полчаса я зависла в косметическом отделе, выбирая себе прибамбасы для ванной, макияжа и ухода за лицом.

Так как в книжном магазине мы уже дважды были за этот месяц, я не стала туда заглядывать. Сначала надо дочитать то, что купила!

В общем, чувствовала себя тааакой довольной!

Чтобы не говорили, а для женщины такие «мелочи» — очень важны.

Теперь хотелось скорее приехать домой, вкусно поужинать, и поваляться с Искандером в кровати. Всегда, когда мы были на людях, я особо скучала по нему.

Вроде бы рядом, но поцеловать нельзя, все время нужно сдерживаться.

— Раиль, трогай, — скомандовал Искандер и откинулся назад.

Я тут же прильнула к нему. Потерлась носом о колючую щеку.

— Лиза, — Искандер опустил на меня насмешливый взгляд, — не доводи до греха. Мы в дороге.

— Какой грех? — я улыбнулась и тихонько чмокнула его в щеку. — Я соскучилась. Хочу… Понюхать тебя.

— Чё? — Искандер рассмеялся.

— Ничё, — я провела носом по его подбородку. — В магазине, больнице так много запахов. А ты пахнешь по-особенному. Родным. Я нюхаю тебя и успокаиваюсь. Понятно так?

— Понятно, — Искандер устремил взор вперед.

Его ладонь легла мне на голову:

— Ну, дыши тогда.

Я улыбнулась и прикрыла глаза. Так счастлива! Так любима!

Сердце, задаваясь вопросом, взволнованно забилось в моей груди.

Неужели так будет всегда?

Не знаю, как долго мы так ехали, а я все сидела вот так, прижавшись к любимому.

А потом… Что-то переменилось.

— Раиль, уходи вправо! — крикнул Искандер.

Не успела я понять, что случилось, как он скинул меня на пол и лег поверх меня.

Воздух разорвался от выстрелов…

Расколотые стекла ворвались в салон автомобиля. Один кусочек вонзился мне в щеку. Я испуганно закрыла глаза.

Машину бросало то влево, то вправо, а потом она остановилась.

Наступила тишина, такая, от которой скручивались нервы.

Неужели это — конец?