Располнела? Возьму вторую!

Мила Реброва (2025)

— Знаешь, что самое отвратительное? Мне даже смотреть на тебя противно, не говоря уж о чём-то большем. Я давал тебе шанс, говорил, что тебе нужно что-то менять. Но ты решила закрыть глаза на своё… уродство. — Уродство? — Да. Уродство. Ты стала жирной, неухоженной и жалкой. И ты всерьёз думаешь, что я, нормальный мужик, буду жить с этим до конца своих дней? Мне нужна нормальная жена. Женщина, на которую хочется смотреть. Женщина, которая вдохновляет, а не вызывает отвращение. — Ты… ты ведь любил меня… — Любил. Ту Хаджар, которую я взял в жёны шесть лет назад. Но той Хаджар больше нет. Ты сама её уничтожила. Да, за последние два года я набрала 35 килограммов. Но разве женщина, мать его детей, не заслуживает хотя бы капли уважения? Теперь он женился на другой. А я осталась с разбитым сердцем, двумя детьми и одиночеством, которое накрывает меня холодной волной. Но знаете что? Я ещё жива. И я ещё могу изменить свою жизнь. Не для него. Для себя.

Глава 1

Хаджар

Я сидела на полу в детской и смотрела, как Айдар старательно строит дорогу для машинок. Его маленькие пальцы ловко укладывали детали в ровные ряды. Ему всего пять лет, но иногда кажется, что он старше меня. Мудрый не по годам мальчик, который слишком хорошо понимает.

Он не зовёт меня поиграть, не просит посмотреть на его построенные мосты и тоннели. Знает, что я устала. Всегда знает. И почему-то это знание в его глазах режет сильнее любых слов.

Халифа посапывала в своей кроватке. Маленькая ручка сжала уголок одеяльца. Я смотрела на неё и чувствовала ком в горле. Такая крошечная, такая беззащитная. А я? Я не помню, когда последний раз просто держала её на руках, когда не нужно было торопиться. Всё время кажется, что я должна что-то успеть — приготовить, убрать, решить. Всё ради детей. Всё ради дома.

А Зафар?

Он молча прошёл мимо меня утром. Даже не взглянул. Даже не попрощался. Только хлопнула входная дверь. Уже даже не пытается делать вид, что ему не всё равно.

Я долго убиралась в кухне, пока случайно не поймала своё отражение в зеркале в холле. Когда-то оно казалось мне красивым — почти во всю стену. Зафар заказал его для меня, говорил, что я должна видеть себя в полный рост. Помню, как крутилась перед ним в новом платье, а он смотрел с гордостью.

Сейчас зеркало стало врагом.

Я посмотрела мельком и тут же отвернулась. Но за секунду успела увидеть всё. Растянутая футболка, безразмерные штаны, волосы скручены в пучок, который уже давно распался. Под глазами тени, кожа бледная и уставшая.

Кто ты теперь?

Когда я стала этой женщиной?

Ответа не было. Только глухая пустота внутри.

Я вернулась к раковине и продолжила мыть посуду, будто могла смыть этот груз с плеч. Но он сидел во мне слишком глубоко.

После рождения Халифы я поправилась, и теперь это повод для его насмешек. «Может, займёшься собой?» — бросал он между делом. «Ты правда думаешь, что это нормально?»

Сначала я пыталась объяснять: дети, дом, усталость. Но каждый раз его слова били в цель. Он не слушал. А потом и я перестала оправдываться. Какой смысл? Я сама видела правду в зеркале.

Когда Халифа проснулась и начала плакать, я взяла её на руки. Спина отозвалась болью, тело ныло от усталости. Но я качала её, прижимая к себе. Моя девочка. И Айдар мой. Только ради них я ещё держусь.

Но почему-то внутри — пустота.

Вечером, когда дети уснули, я забралась на кровать и рухнула лицом в подушку. Рядом лежал телефон. Пара сообщений от подруг, которые давно перестали звать меня на встречи. Пару фото в общем чате. Сообщение от сестры.

И ни одного от Зафара.

Я закрыла глаза, надеясь провалиться в сон хотя бы на пару минут. Но в голове снова и снова звучал его голос:

«Ты себя запустила».

«На что ты похожа?»

«С таким видом мне домой идти не хочется».

Я прижала подушку к лицу, чтобы заглушить всхлип.

Не сегодня.

Сегодня я слишком устала, чтобы плакать. Может, завтра. Может, никогда.

***

Я стояла у раковины, торопливо перемывая посуду. Пальцы ныли, в спине тянуло, а внутри всё кипело. Каждое движение давалось через силу, но я продолжала — как будто это могло помочь забыть о боли и усталости.

Из спальни снова раздался жалобный плач Халифы. Я замерла, вслушиваясь. Сердце сжалось. Её крик всегда бил по самому больному месту.

— Опять орёт, — послышался громкий голос свекрови из гостиной. — Ты вообще детей успокаивать умеешь? Или только жир на себе растить?

Я закрыла глаза и досчитала до пяти, стиснув зубы. Если сейчас ответить, начнётся скандал. А у меня уже просто не было сил.

Бросив тряпку на стол, я вытерла руки и пошла к дочке.

В спальне Халифа лежала вся горячая, мокрая от пота. Щёки пылали, а её крошечные ручки тянулись ко мне.

— Тихо, моя девочка, — прошептала я, поднимая её на руки. Она крепко вцепилась в меня, рыдая так, будто её маленький мир рушился.

Снаружи раздались осторожные шаги Айдара. Он тихо ходил по коридору, будто боялся привлечь внимание бабушки.

— Айдар, не болтайся без дела! — крикнула свекровь снова.

Я прижала Халифу крепче.

— Ну, конечно, — продолжала она уже в мою сторону. — У неё двое детей, а она ничего толком сделать не может. Сама себя распустила. Ни еды, ни чистоты, ни порядка!

Моё лицо вспыхнуло от унижения, но я молчала. Что толку что-то отвечать? Всё равно меня никто не слушает.

Когда я вышла из комнаты, Айдар уже стоял в коридоре.

— Мам, бабушка опять злится, — тихо сказал он.

Мне стало больно. Он такой маленький. Такой светлый. И уже понимает слишком много.

— Не обращай внимания, сынок, — сказала я, пытаясь улыбнуться. — Она просто устала.

Айдар подошёл ближе и осторожно дотронулся до руки Халифы.

— Сестре лучше?

— Немного, — соврала я. Температура не спадала, кашель становился сильнее.

Хлопнула входная дверь. Я услышала шаги Зухры.

— Снова эти крики, — недовольно сказала она. — Сколько можно? Она сама не знает, как за детьми смотреть, а от меня что хотят? Нянькой быть?

— Тише ты, — пробурчала свекровь. — Она услышит.

— И пусть слышит! — фыркнула Зухра. — Это её дети, её проблемы.

Я крепче обняла Халифу и закрыла глаза. Эти слова больно резанули по сердцу.

«Её дети, её проблемы».

Да, мои. Только вот что делать, когда я больше не справляюсь?

Я села на краешек кровати, прижимая Халифу к себе. Она наконец успокоилась, но её тяжёлое дыхание всё равно эхом отдавалось в моей голове.

Хотела всего-то одного — чтобы Зухра посидела с Айдаром. Одно утро. Пока я отвезу Халифу в поликлинику. Но это оказалось слишком.

«Чужие дети не должны быть моей заботой».

Я взглянула на Айдара. Он сидел на полу в углу комнаты и тихо рисовал что-то в своей тетрадке. Никогда не жалуется, никогда не требует лишнего.

Я бы взорвалась. Высказала всё, что накопилось за годы. Но что толку? Это их дом, а я всего лишь невестка.

— Тебе никто не обязан, — любила повторять свекровь. — Ты сама мать. Вот и справляйся.

И я справляюсь. Каждый день. С двумя детьми, с больницами, с уколами, с ночными слезами. С упрёками мужа.

Но мне всё равно больно. Потому что я бы на месте Зухры даже не думала. Разве это не нормально — помочь семье?

Разве я прошу многого?

Хаджар

Я держала телефон в руках, гудки раздавались один за другим. Халифа снова закашляла, маленькое тело дёрнулось, и я прижала её крепче к себе.

— Возьми трубку… Пожалуйста, Зафар, возьми… — шептала я себе под нос.

На третьем гудке он ответил.

— Чего тебе? — его голос был холодным и равнодушным, будто я звонила не мужу, а постороннему человеку.

— Зафар, мне нужно, чтобы ты приехал, — я старалась говорить спокойно, хотя внутри всё кипело. — Мне нужно отвезти Халифу в поликлинику. Айдара я не могу оставить одного.

— Что? — он явно не понял. — Ты серьёзно сейчас из-за этого звонишь?

— Да, серьёзно! — мой голос сорвался. — У неё температура, она задыхается от кашля. Я не могу одна!

В трубке повисла пауза. Потом он рассмеялся — тихо, почти насмешливо.

— У меня работа, Хаджар, — бросил он. — Ты хоть представляешь, что ты просишь?

Я почувствовала, как что-то внутри обрывается.

— А ты представляешь, что мне приходится делать каждый день? — голос начал дрожать. — Я одна с двумя детьми. Твоя мать с сестрой даже пальцем не пошевелят, чтобы помочь! Ты отец или кто?!

— Отец? — переспросил он, и его тон стал ещё холоднее. — Да, я отец. Но это не значит, что я должен бросать всё и мчаться по первому твоему звонку. Ты мать. Вот и справляйся.

— Сама? — мой голос дрожал всё сильнее. — Я сутками с ними. Без сна. Без отдыха. Мне некому даже подменить меня на час, чтобы отвезти ребёнка к врачу!

— Другие женщины справляются, — бросил он резко. — Справляются с пятью, с шестью детьми, а ты даже с двумя не можешь!

— Другие женщины?! — я почувствовала, как внутри всё переворачивается от ярости. — Ты вообще слышишь, что ты говоришь? Ты сравниваешь меня с кем-то, даже не зная, через что я прохожу каждый день?!

— Да знаю я всё! — рявкнул он. — Ты просто ленишься, Хаджар. Это всё. Ты себя запустила. Дом запустила. И теперь меня отвлекать решила?

— Ленюсь? — я уже не сдерживалась. — Ты правда считаешь, что это лень? Что я каждый день ломаюсь пополам, чтобы держать всё на плаву, — это лень?

Снова тишина.

Потом его голос. Тихий. Резкий. Жестокий.

— Ты уже даже не женщина, Хаджар. Ты комок нервов и проблем. Мне противно смотреть на тебя.

Мир пошатнулся.

— Что? — прошептала я.

— Ты слышала. Я устал. Устал это выслушивать. Может, тебе пора задуматься, что ты делаешь не так.

— Что я делаю не так? — я не верила своим ушам.

Но он уже бросил трубку.

Телефон задрожал в моей руке. Я смотрела на экран, но ничего не видела.

“Ты уже даже не женщина…”

Халифа затихла у меня на руках, её маленькие пальчики цеплялись за мой свитер. Рядом сел Айдар.

— Мам, всё будет хорошо? — тихо спросил он.

Я посмотрела на него. Слишком маленький, чтобы задавать такие вопросы. И слишком взрослый, чтобы их не задавать.

— Конечно, сынок, — прошептала я, прижимая его к себе.

— Я пойду с тобой, — неожиданно сказал Айдар, посмотрев мне в глаза.

Я замерла.

— Куда?

— В больницу. Ты ведь не одна, мам, — тихо сказал он. — Мы всё сделаем вместе.

И я поняла: единственный мужчина, который действительно рядом, — это мой пятилетний сын.

***

Дома было тихо. Халифа уснула, а Айдар рисовал в своей комнате.

Я только начала перекладывать чистую посуду по полкам, когда услышала звук открывающейся двери.

Зафар вернулся.

Он прошёл мимо меня, даже не посмотрев в мою сторону.

Скинул куртку на кресло, переоделся и уже тянулся к двери.

— Ты куда? — спросила я, не скрывая раздражения.

Он обернулся, глядя так, будто я задала нелепый вопрос.

— С друзьями встречаюсь.

С друзьями?

Я выпрямилась, сложила руки на груди.

— У нас дети болеют. А ты собираешься веселиться?

Он фыркнул.

— А что мне делать дома?

— Что тебе делать?! — мой голос сорвался. — Может, помочь мне? Побыть с детьми?

— Ты справляешься, — он пожал плечами, словно это объясняло всё. — Это твоя обязанность.

Эти слова больно резанули по нервам.

— Моя обязанность? — я шагнула к нему ближе. — Ты всерьёз считаешь, что моя обязанность — быть круглосуточной няней, кухаркой и уборщицей, а твоя — только работать и приходить домой, чтобы поесть и уйти?

Он вздохнул, как будто ему надоел этот разговор.

— Хаджар, хватит ныть. Я зарабатываю деньги. Ты должна заниматься домом и детьми. Это твоя роль.

Мой кулак сжался так сильно, что ногти впились в ладонь.

— Ты это серьёзно?

— Да, серьёзно, — его голос стал ледяным. — Я прихожу домой, а здесь бардак. Ты целый день дома, но даже с этим не справляешься.

У меня в глазах потемнело от ярости.

— Ты думаешь, что я не справляюсь? — мой голос дрожал, но я не сдерживалась. — Я одна тяну двоих детей, таскаюсь с ними по врачам, ночами не сплю, а ты… ты уходишь развлекаться, потому что тебе «неинтересно» дома?

— Да, неинтересно, — бросил он спокойно. — Здесь нечего ловить.

Я почувствовала, как в груди что-то надломилось.

— Нечего ловить? — прошептала я.

— Я обеспечиваю семью. Ты должна обеспечивать порядок и уют. Это просто. Другие женщины справляются.

Я резко подняла голову.

— Другие женщины? Ты знаешь, через что я прохожу каждый день? Ты хоть раз спросил, как я себя чувствую?

Он даже не моргнул.

— Хватит оправдываться. Ты запустила себя. Запустила дом. Ты больше не та женщина, на которой я женился.

Эти слова прозвучали как приговор.

— Значит, тебе со мной скучно?

— Да.

Я сделала шаг назад, чувствуя, как ноги подкашиваются.

Спасибо за уточнение! Тогда давай сделаем диалог более живым и эмоциональным. Пусть в словах Хаджар звучит боль, сарказм и разочарование, но пока без окончательных решений. Она не будет такой категоричной, но даст понять, что его поведение задело её до глубины души.

— Знаешь что, Зафар? — мой голос сорвался, и я едва удержалась, чтобы не повысить его. — Ты прав. Дом, конечно, не музей. И я уже не та женщина, которую ты когда-то выбрал.

Он замер у двери, не оборачиваясь.

— Но знаешь, что интересно? — продолжила я с горечью. — Ты тоже уже давно не тот мужчина.

Зафар медленно повернулся ко мне, его взгляд был холодным и усталым.

— Что ты сейчас хочешь сказать? — спросил он, сдерживая раздражение.

— То, что я устала. — Я выдохнула, сил притворяться больше не было. — Устала от того, что ты смотришь на меня, как на пустое место. Устала от того, что твоя поддержка — это пустые слова. Ты приходишь домой и ведёшь себя так, будто ничего и никого здесь не существует.

— Хаджар, хватит драматизировать, — вздохнул он.

— Драматизировать? — я рассмеялась, но в этом смехе не было радости. — Это ты называешь драмой? Когда я ночами не сплю с детьми, а ты даже не замечаешь? Когда ты молча проходишь мимо, будто нас здесь нет?

— Я работаю! — резко бросил он. — Я зарабатываю деньги.

— А я? Я что делаю? — мой голос дрожал. — Думаешь, я отдыхаю? Думаешь, мне легко быть одной с двумя детьми?

— Другие женщины справляются.

Эти слова ударили меня, как пощёчина.

— Другие женщины? — повторила я тихо, чувствуя, как внутри закипает ярость. — Ты всерьёз сейчас это сказал?

Он отвернулся, будто разговор был окончен.

— Ну, конечно, — я говорила уже с сарказмом. — Другие женщины ухитряются быть идеальными. Всегда красивыми, всегда довольными. Только вот знаешь что, Зафар?

Он остановился у двери, но не обернулся.

— Я больше не собираюсь пытаться быть той, кого ты хочешь видеть. — Я сделала шаг вперёд, глядя ему прямо в глаза. — Хочешь идеальный дом? Идеальную жену? Так найди её. Только не жди, что я превращусь в кого-то другого ради тебя.

— Ты себя запустила, — бросил он. — Это факт.

Я стиснула зубы, чтобы не закричать.

— А ты запустил нашу семью. Это тоже факт.

Он молча взял куртку и направился к выходу.

— Тебе пора определиться, Зафар, — сказала я, глядя ему в спину. — Ты с нами или где-то ещё.

Дверь хлопнула.

И снова — пустота.