Канинская-Шоинская школа

Михаил Васильевич Гудаев, 2018

В ноябре 2017 года отметила свой 85 – летний юбилей одна из уникальных школ Русского Севера, Заполярья – Канинская-Шоинская школа. Школа расположена в посёлке Шойна, на самой окраине России, в тундре, удалена на сотни километров от Большой земли. В книге собраны материалы по истории создания школы, воспоминания учителей и выпускников этого учебного заведения. Выпускники не забывают свою школу, разлетевшись как птенцы из родного гнезда в разные уголки страны, они собираются вместе в посёлке Шойна, городе Архангельске, вспоминают школьные годы, своих учителей, свою малую Родину – посёлок Шойна.

Николай Карпов: основатель и первый директор

Орден №1

(Карпов Н.С. основатель и директор Канинской кочевой школы (1930-35 гг.), директор Канинской ненецкой начальной школы (1935-40 гг.). Статья и фото из газеты Нярьяна Вындер от 6 августа 2015 года. Автор — Ирина Ханзерова.)

"В истории Ненецкого округа есть имена, ставшие легендами. Одно из них — Николай Степанович Карпов — целая эпоха в истории региона.

Его фото в семейном альбоме одного из жителей деревни Кия я увидела случайно. Индига, Кия, Пеша и Шойна — территория Канино-Тиманья, с которой связана большая часть жизни этого удивительного человека, Учителя с большой буквы.

Он приехал сюда в середине 20-х годов, когда идея создания Ненецкого округа уже витала в воздухе, и население региона разделилось по этому вопросу на два непримиримых лагеря. Одни тянулись к новой жизни, другие всеми возможными способами старались сохранить прежний вековой уклад. Но, ни те, ни другие не знали, как жить дальше, поэтому к 1929 году, когда создавалась Ненецкая автономия, в округ направляется бригада педагогов-агитаторов, людей неравнодушных, призванных нести в массы идеи большевизма.

Это были подвижники, бескорыстные и готовые к самопожертвованию, их имена до сих пор на слуху в тундрах НАО: Анатолий Анашкин, Николай Карпов, Сергей Лавдовский и Александр Сухих. Николая Карпова по праву считали и считают одним из первых учителей в этой плеяде. Население Тимана, где он начинал работу, и оленеводы Канина хорошо запомнили невысокого коренастого человека с добрыми серыми глазами, неизменными усиками и седым ежиком на голове. У него был тихий спокойный голос, Николай Степанович говорил всегда четко и уверенно, возможно, поэтому каждое его слово воспринималось как истина.

Он умел убеждать слушателей, и за два года работы в Тиманской тундре ему удалось создать школу для ненецких ребятишек, в которой на момент открытия набралось лишь семь учеников, а годом позже их стало уже 30.

Надо учитывать, какое это было время: люди тундры не хотели отдавать своих детей в школу, тем более что получение образования в те годы означало разлуку с детьми, которых на период обучения оставляли жить в арендованном в деревне Таратинке доме. В 1930 году, когда образовательный процесс на Тимане был запущен, Карпова отправляют на Канин. Здесь он должен был создать кочевую школу для детей и молодежи полуострова.

Это была во всех отношениях необычная школа, положившая начало «кочевому» ликбезу: учителя выезжали в отдаленные оленеводческие стойбища и вели там просветительскую работу, учили «будущее тундры» читать и писать, внушали родителям, что грамота человеку нужна в новой жизни как кислород, что грамотному открыты все пути-дороги. И люди поверили: в 1930 году в Канинской тундре начала действовать уникальная кочевая школа.

Карпов вместе с супругой Марией Герасимовной ездил по тундре в районе Вижаса, Горбов, Мглы, Неси и Шойны. Везде, где проходил маршрут вековых кочевий, там и останавливалась кочевая школа. Десять лет Николай Степанович возглавлял это учебное заведение, и даже когда в 1935 году школа стала называться Канинской и закрепилась в Шойне, он не забывал своих «друзей из стойбища». Каждую осень вместе с будущим директором школы Анатолием Анашкиным он продолжал многокилометровые переходы по скалистым просторам Канина для того чтобы рассказать оленеводам, какие перспективы открываются перед ними и их детьми, если ненцы и коми начнут получать образование, и не только семилетнее.

Валентина Ханзерова в статье «Канинская школа: дорога из прошлого в грядущее» так вспоминает свою встречу с Николаем Карповым. Тогда он уже много лет жил в Архангельске и, тоскуя по Канину, все время приходил на морской-речной вокзал проводить суда, идущие в сторону Ненецкого округа.

«Мы с Алексеем Пичковым и Александром Канюковым встретили его в 1954 году на морском вокзале Архангельска. Мы ехали в Ленинград из Шойны, он повел нас в ресторан-столовую при вокзале. Казалось, не будет конца вопросам — Николая Степановича интересовало все: как живут оленеводы Канина, как идут дела в школе, пофамильно, кто и где трудится и т.д.».

Говорят, что настоящий учитель интересуется судьбой своих учеников даже тогда, когда они стали взрослыми и давно в этой жизни определились. Карпов был таким. 11 мая 1939 года журналист «НВ» Валентин Левчаткин напечатал статью «Заслуженная награда», в которой так описал отношение Николая Степановича к своим ученикам: «Как заботливый садовник ухаживает за цветами, следит он за детьми, формирует их, наделяет знаниями, воспитывает в них чувство беспредельной любви к Родине, преданности делу партии Ленина-Сталина».

Эта статья была написана Левчаткиным по случаю награждения Николая Степановича Карпова орденом Ленина. Директор Канинской школы стал первым жителем Ненецкого округа, награжденным этой высокой наградой, ему тогда исполнилось 47 лет.

Имя прекрасного педагога, воспитавшего «поколение первых поэтов, учителей, бухгалтеров, партийных и советских работников, врачей» вписано в Книгу Почета Ненецкого округа. А люди, хорошо знавшие и до сих пор считающие Карпова своим учителем, надеются на то, что в названиях школ (хотя бы на Канине) или в названиях улиц появится имя этого легендарного человека".

Интересные факты из жизни первого директора

(Использованы фото и рассказы из книги «Сурские бывальщины. Автор — Людмила Егорова». Материал подготовил Михаил Гудаев.)

Совсем недавно в мои руки попала книга «Сурские бывальщины. Автор — Людмила Егорова». Читаю и удивляюсь, в книге пишется о Николае Степановиче Карпове, который создавал первые школы в Ненецком округе. Да простит меня автор книги, но я не удержался и, просканировав несколько страниц, предлагаю их читателю. Думаю, что как и для меня читателям будет интересен опубликованный на них материал о Карпове Николае и его близких родственниках.

ОТБЛАГОДАРИЛ

Матрена Александровна Карпова пасла в лесу овец. Вдруг откуда ни возьмись навстречу — незнакомец. Увидел ее и так обрадовался, что едва не обнял. Оказалось, он заплутал и никак не может попасть в Огибалово.

— А ты иди во-о-он к той старой елке! — указала старушка на темно — зеленую, окруженную молодыми березками могучую ель. Там увидишь светлый ручей, но ты его не переходи, сверни направо и иди себе, куда вода течет. Она тебя выведет к Огибалово.

— Спасибо тебе, мать! — поблагодарил охотник и, взяв крестьянку за руку, вложил в нее пятирублевую золотую монету.

— Бог с тобой! Почто это? — испугалась та и попыталась вернуть деньги.

— Да ты возьми! Возьми! — улыбнулся человек и пошел в указанном направлении.

Когда Матрена пригнала овец домой и рассказала о незнакомце, деревенские попросили описать его приметы.

— Ты что, женка! Али не слыхала, что великий князь охотится в наших местах?!

— Ой! — всплеснула руками рассказчица. — Что я натворила!

— А что такое?

— Да я ведь у него деньги взяла!

— Обокрала, что ли?

— Да нет, сам дал!

— Не переживай! Это он тебя отблагодарил!

Те деньги Матрена Александровна берегла. Но пригодились они не ей, а ее сыну Николаю, когда он задумал стать учителем.

СУДЬБА

Из родной деревеньки Хмылицы Каргопольского уезда Николай Карпов притопал на станцию Вожега, а потом, повесив сапоги на плечо, босиком по шпалам — в Архангельск.

Поступил в учительскую семинарию и в 1912 году окончил её. Преподавать начал в Сурском начальном народном училище. Помимо постижения грамоты и Закона Божьего ребятишки здесь учились столярничать, выращивать и убирать урожай, ткать, шить одежду, хомуты и сапоги. В их распоряжении были швейные машинки фирмы “Зингер”, столярные и слесарные станки, сепараторы, косилки, молотилки…

Уйдя с головой в преподавательскую работу, Николай Степанович какое-то время ещё продолжал вести холостяцкую жизнь. Затем присмотрел себе невесту. Его избранницу звали Машей. Была она дочерью Анисьи Семеновны и Герасима Ивановича Кычевых и недавно умершему Иоанну Ильичу Кронштадтскому приходилась внучатой племянницей.

В 1913 году Николай и Маша обвенчались. Началась германская война, и Карпова призвали в действующую армию. Воевал он пулеметчиком. Был награжден Георгиевским крестом и именными серебряными часами мастера Буре.

В восемнадцатом году по пути с фронта Николай Степанович напоролся на кордон. Некоторых нерасторопных его однополчан (он ехал с ними в поезде) красноармейцы тут же арестовали. Снять и выбросить свой Георгиевский крест он успел, потому к жене вернулся живым и невредимым. Начал было снова учительствовать, да от мирных забот вновь отвлекла война. Гражданская.

Сейчас уж точно не установить, за какие такие крамольные деяния невзлюбили белые Сурского учителя, но то, что он оказался в числе нескольких сотен плененных ими пинежан, известно совершенно точно.

Позднее Карпов рассказывал своим детям, как под конвоем их вели в Архангельск, как православные топили в проруби своих же братьев-славян, как цепляющиеся за жизнь люди пытались выбраться на лед, но конвоиры отрубали им руки, кололи штыками, били прикладами по головам и спихивали обратно в жуткую водяную могилу. Часть из уцелевших арестантов белые погнали дальше, в концлагерь на острове Мудьюг, а некоторых приговоренных к расстрелу (в том числе и Карпова) упекли в архангельскую тюрьму.

В ночь на 20 февраля перед отправкой на фронт Николай Степанович не спал. Да и как заснешь, если утром глянуть на небо и хлебнуть морозного воздуха ему предстояло в последний раз.… Однако ещё не забрезжило, когда дверь камеры распахнулась и появившиеся в полумраке вооруженные люди велели выходить.

“Ну, все, — подумал Карпов. — Прощай, жизнь!”

Его ноги обмякли, и к горлу подступила тошнота.

“Да выходи давай! — приказали ему уже чуточку помягче. — Тебя ведь освобождают!”

Тут-то и выяснилось, что перед ним вовсе не палачи. В ту роковую для учителя ночь в Архангельск вошли красные… Позднее Николай Степанович вспоминал, что, будучи на германской войне, он четыре года кормил окопных вшей в Карпатах и не поседел, а тут, в тюрьме, за одну ночь поседел.

Так что вполне понятно, почему День Советской армии в семье бывшего пулеметчика царской армии Николая Степановича Карпова всегда отмечался не 23 февраля, а 20-го. Дети назвали этот день «папиным».

Он вернулся в Суру и снова принялся учить ребятишек. Потом судьба занесла Карпова в Ненецкий автономный округ, куда он как опытный педагог и отличный организатор был направлен создавать первые школы. Индига, Верхняя Пеша, Таратинское, Несь, Шойна, Тельвиска, Нарьян-Мар — это места, где с 1927 по 1951 год он учительствовал. За свое подвижничество был награжден орденом Ленина.

А ведь эта награда могла бы учителя и не найти, не догадайся он в 1937-м подстраховаться. Многое из того, что они с супругой вывезли из Суры и таскали при переездах в огромном сундуке, он вовремя закопал. В той тайной захоронке осталась лежать рукописная, одетая в кожаный переплет Библия, иконы и складень, книга Иоанна Кронштадтского «Моя жизнь во Христе» и та часть фотографии, где был запечатлен сам Иоанн Ильич".