Голоса костров. Пепел

Михаил Николенко (2025)

Целое поколение выросло на руинах старого мира. В размеренной и понятной жизни у каждого есть своя роль, свое дело и свое будущее. Но что делать, когда все твои представления и мечты рушит внезапное появление представителя Диких. Тех самых Диких, о которых в детстве тебе рассказывали страшные сказки.

Глава 2

— Саш, давай потом у меня жить? — она скользила пальцами по коротким волоскам на голове юноши. — Тебя побрить уже пора.

— Зачем у тебя? Теть Валю развлекать?

— Дурак, ты! Она мне обещала помидоры на свадьбу, — Катя откинулась на мягкий вязанный платок. — Угол себе отгородим. У нас там тепло.

— А давай попробую с братьями договориться. На втором этаже теперь много пустых комнат.

— Я тебе про тепло, а ты мне — второй этаж. Темно, сквозняки, там же окон и половины нет.

— Заделаем, — протяжно проговорил Саша.

— Сам заделывай! — она повернула голову в сторону густо поросшего камыша. — Какая противная лягушка. Так и просится на завтрак. Не собираюсь, я после мертвецов в кроватях лежать.

Катя смотрела, как яркими искорками в его глазах отражались желтоватые звезды.

— А ты сделал бусы?

— Ага, — через зев промычал писарь.

— Красивые?

— Ага.

— Так все! Я пошла.

— Чего так?

— А че ты мычишь? Скучно тебе со мной, да? За Виталика замуж пойду! Мне шестнадцать уже, понимаешь? Мне детей давно пора рожать, а ты бусы никак не доделаешь.

— Не, Кать. Блин. Доделаю я скоро. Сейчас просто думаю. Странный день сегодня.

— Противная все-таки лягушка.

— Ага, — писарь понял, как звучит его ответ, и сразу же поправился. — Да, противная. Сегодня приказ от старшего писал.

— Ты? — удивилась девушка. — А чего не брат Сергей? Он же у тебя старший.

Саша, не отрывая лопаток, немного прощупал песок сбоку от себя, отыскал камень и отбросил его в сторону зарослей, из которых доносилось протяжное кваканье лягушки. Камень пролетел чуть дальше и громко плюхнулся в речку. На несколько секунд стало тихо.

— Да там содержание интересное. Я даже затормозил, когда писал. Старший сказал, что так надо. Я так понял, рано еще братьям знать.

— Расскажи, ну, расскажи, — Катя принялась активно массировать его голову, лежавшую на ее бедре. — Ну?

— Там вообще все странно. Брат Владимир говорил, знаешь, так шепотом, чтобы никто не услышал, я писал, и дикий с нами. Я так понял, они знакомы. Причем давно и как-то натянуто. И не враги и не друзья. Как я с охраной, — он начал внимательно подбирать слова. — Вообще я не сразу понял, зачем именно меня вызвали.

— Ну, твое дело написать, — перебила его девушка. — И значит, пишешь хорошо! Может книжку свою допишешь, и в братство возьмут побыстрее. Опять заквакала зараза. Так кто за старшего будет?

— Кать, — он раскрыл глаза и убрал со лба щекочущие волосы, вглядываясь в ее лицо. — А с чего ты решила, что приказ про старшего?

— Ну, и ладно! — она убрала его руку от своей груди. — Не говори. Дед все равно плохой уже. Надолго его не хватит. Как заткнуть эту лягушку? А дикий-то зачем пришел и как его зовут?

— Кирилл. Я не знаю, но что-то будет. Точно что-то серьезное, — он приподнял голову и сложил руки поудобнее. — Слышишь?

Из-за зарослей камыша доносились редкий, но нарастающий скрип и негромкое хлюпанье по воде.

— Лодка?

— Лодка, — подтвердил Александр.

Катька подскочила с земли, оттолкнув писаря, размашистыми движениями начала расправлять сарафан и отряхивать его от песка, накинула косынку и, быстро смотав под подбородком узелок, отошла на пару шагов в сторону.

— Кать, ты че?

— Знаешь че! Мало ли кто. Среди ночи двое на берегу. Поправься.

— У меня нормально все.

— Саш! — она напряженно обратилась к писарю: — Точно за Виталика пойду.

Закинув лямки комбинезона на плечи, юноша подошел к самому краю воды. Среди отраженных звезд, покачивающихся на волнах речуи, выделялся размытый черный контур.

— Здорова, молодежь! — донесся знакомый голос брата Алексея. — Лови веревку.

— Давай тише, дядь Леш, — шепотом отозвался писарь.

— Добрый вечер, — поприветствовала рыбака Катя и, еще поправив сарафан, тихо добавила: — Я пойду.

— Ты, Катюх? Погодь немного. Разговор есть.

— Как улов? — спросил Саша, подтягивая за веревку лодку к берегу.

— Завтра будет рыбный день, завтрак так точно.

— Это хорошо.

— Да? Ты это Вальке скажи, когда она будет рыбу чистить.

— Так я помогу. В первый раз что ли?

— Слыхала, Кать, какой помощник. Надо брать! — бросил Алексей в сторону отстраненно стоявшей девушки. — А тебя прям не узнать, хорошеешь с каждым днем.

— Дядь Леш, так ночь же. Не видно ничего.

— По улыбке слышу. Хороша чертовка! Эх! Кому-то повезет с женой! Да, Сань?

— Ага, наверное, — натужено ответил юноша на выдохе, подтягивая лодку к берегу.

— Вы бы аккуратнее, а то на костер.

— Дядь Леш, — обиженно проговорила Катька.

— Ладно, давай, Сань, сетку бери и до самой кухни. Сам вызвался! — сказал брат Алексей, сойдя на берег. — А с тобой давай пройдемся. Провожу. Заодно и Вальку поднимешь. Хорошо?

Девушка пожала плечами и дождалась, когда рыбак полностью затащит лодку на песчаный берег.

— Ничего не забыла?

— Что? — Катька развела руками, всмотрелась в темное пятно на песке в паре метров от себя.

— Эх, молодежь.

Он смотрел, как она привычным движением встряхнула вязаный платок, свернула в несколько сгибов и, собрав из него что-то подобное треугольнику, накинула на плечи.

— Ну вот теперь пойдем. Дело у меня знаешь какое, — он протер пот с лица рукой и перешел на шепот: — Воришка завелся.

— Дядь Леш, это к братству. Я здесь при чем?

— Тише говори. Ты вот не готова замуж идти. Знаешь почему? Потому как терпения в тебе нету. Ты дослушай, не перебивай. Очень пригодится. Так вот, пропадают у меня мелочи всякие. То крючки, то леска, то болт какой. Мелочи, знаешь, — он тяжело дышал, часто поправлял утопающую в песке ногу и постукивал себя по бедру кулаком. — Но вот вчера я серпа недосчитался. Так себе потеря, конечно, но вот наточил я его недавно. В общем сорока у нас завелась, тащит все, что блестит. Думаю, кто-то из детей. Ты присмотрись, кто как себя ведет. Чем играют. Хорошо?

— Хорошо. Но…

— Устав для всех един. Сейчас, пока Володька сам ходить перестал, братья быстро всех на костер отправят. Для профилактики, будь они неладны.

— Я поняла. Сам поднимешься? — она остановилась перед высокими земляными ступенями между берегом и натоптанными дорожками у амбаров.

— Катюха, я хромой, но не инвалид. Конечно, заберусь! — с досадой в голосе проговорил рыбак.

— Я не хотела обидеть.

— А ты и не обидела. Позови Вальку, пожалуйста. Скажи, что здесь жду. И еще, — он вновь оглядел все уголки нижнего двора, освещенные факелами. — Осторожнее с Сашкой, а то до свадьбы не догуляете. Кто-нибудь обязательно сдаст.

— Так все ж свои.

— Свои, не свои. А на костер лучше своих, чем свою задницу. Лягушек ловить скоро тоже по расписанию будем. Сами не отмажетесь, а я не вечный, — Алексей повернулся на приближающиеся шоркающие звуки шагов и показательно громко сказал в сторону появившейся из темноты фигуры. — Все, Ларис, отработала?

— Да, отпустили. Что-то я сама уже устала, — пожаловалась в ответ травница.

— Поспать-то успеешь? До рассвета еще часок остался.

— Как пойдет, дядь Леш.

— Как там Брат Владимир?

— Живой, слава Богу, но слабый…

За тремя обитателями усадьбы, собравшимися на нижнем дворе в свете факела, наблюдал из своей комнаты брат Михаил. Он поглаживал свой подбородок и привычно постукивал пальцами по подоконнику, пока не услышал тонкий скрип двери.

— Надеюсь, тебя никто не видел, — сказал человек в мантии не оборачиваясь.

— Что у тебя за переполох здесь? Людей везде понаставил.

— Гость у нас, — брат выдержал паузу, — из Диких.