Девушка из Екатеринбурга. Встреча в «Красной Поляне»

Михаил Цебусов, 2021

Летом 2002 года Максим, офицер из Москвы, приезжает на турбазу МО РФ «Красная Поляна» и там встречает свою любовь – девушку Снежану из Екатеринбурга. Сразу роман не завязывается, но сердцу не прикажешь – Максим не может разлюбить Снежану, другие девушки не могут ему заменить её. Идут годы, а Снежана по-прежнему в его сердце. Вот только будут ли они вместе? Удастся ли ему добиться её? Сколько лет придётся ждать?..

ЧАСТЬ 1

Середина июля 2002, Турбаза Министерства Обороны РФ «Красная Поляна»

Макс шёл по турбазе от Министерства Обороны РФ «Красная Поляна». В конце прошлого года он получил звание «старший лейтенант». На своей базе в московском военном округе он служил уже почти год.

Это была его первая поездка в горы. Сейчас ему было 26 лет, и, действительно, в горы он приехал впервые, родители его в горы не возили.

Светило солнце, горный воздух пьянил.

Это вообще была его первая в жизни самостоятельная поездка в отпуск. Раньше он всегда ездил на отдых то с папой, то с мамой, то с обеими родителями. А тут поехал впервые сам.

Родом он был из Новосибирска, отца по работе перевели в Москву, когда он учился в начальных классах школы. Скучал по родному городу, думал, что после окончания школы получит паспорт и уедет к себе на родину, ездил раз года в два — три в Новосибирск, и, к окончанию школы, почувствовал, что без энергетики Москвы, более сильной, чем у Новосибирска, он жить не сможет. Поступил в московский университет.

Как потом попал на службу? Да, была в его университете военная кафедра, и не думал, что призовут, сам подполковник с военной кафедры уверял, что сейчас достаточно офицеров после военных училищ, и никто его «пиджака» (так называли тех, кто получил офицерское звание после военной кафедры) трогать не будет. Но призвали. Через пару лет после окончания университета.

За эти два года после университета успел поработать, жениться, развестись. Как говорил замначальника его отдела, майор: «Первый брак — учебно-тренировочный». Он и его бывшая жена поженились, потому что была страсть, желание быть вместе, но это была не любовь, и в быту у них взаимопонимания не было. Макс развёлся аккурат до призыва.

Не успел он отойти от стресса после развода, думал, что сейчас сменит работу на более денежную, найдёт себе новую девушку, как «припарка после бани» — повестка… Разрушение всех планов… Мало того, что теперь оклад будет ниже и не будет возможности сменить рабочее место, так ещё и мало какая девушка захочет завязывать отношения с мало зарабатывающим офицером…

Его отец, который сам два года отслужил офицером в 1970-ые, утешал, что это всего лишь на два года, что он, если что, деньгами поможет. Но ему всё равно было невесело — не будет же он у отца просить денег на свидания с девушкой и тем более на свадьбу и содержание семьи… Ну, ладно… Два года, так два года…

В части он быстро подружился с офицерами. Основная масса — после военных училищ, и, где-то четверть, как и он, после вуза с военной кафедрой. Пара подполковников, начальников отделов, тоже были «пиджаками».

В мае 2002 он шёл по территории базы, когда встретил Юрия, капитана из соседнего отдела.

— Макс, здорово! — Начал он. — Не думал пока, куда в отпуск летом поедешь?

— Здорово. Да нет пока…

— Слушай, от «Воентур» сейчас предлагают путёвки, нам всего 25 процентов от стоимости — неделя на турбазе «Красная Поляна» — это горы, и неделя на турбазе «Кудепста» — это на Чёрном Море, на побережье между Адлером и Сочи, до пляжа пешком минут 10.

— Ну, клёво…

— Езжай в «Воентур», пока есть, адрес в отделе кадров спроси.

— О-кей, спасибо.

Ничего в жизни не бывает просто так. Он ещё не знал, что эта поездка для него окажется судьбоносной. Не встреть он тогда капитана Юрия, вряд ли б он решил поехать в «Красную Поляну». Скорее всего, поехал бы к родственникам в деревню в калужской области.

И, вот, через неделю после начала отпуска, он рано утром собрал рюкзак, спортивную сумку, поехал на вокзал, сел в поезд, и он его повёз в Адлер…

Через чуть более суток в поезде он уже шёл по платформе к выходу, потом на привокзальную площадь, к месту, где должен был отходить автобус на «Красную Поляну».

Когда он к этому месту подошёл, там стояли ещё мужчина и женщина с рюкзаками.

— Извините, вы на «Красную Поляну»? — Спросил он.

— Да, — ответили они, — но, поезд задержался в пути, автобус уже ушёл в 12:00. Сейчас 12:15 и не знаем, будет ли ещё…

Тут подошёл полный мужчина кавказской внешности:

— Уважаемые, автобуса второго не будет… Второй присылают, если в один автобус все не поместились, а этот ушёл не совсем заполненный… Следующий только в 18:00… Зачем ждать? Давайте — 500 рублей с человека и поехали — с ветерком прокачу…

— Спасибо, подумаем… — Ответил мужчина.

— Ну, думайте, — ответил водитель и отошёл в сторону.

Через минуты три спутница мужчины сказала: «Давайте, поехали. Чего ждать? Я три часа ждать не хочу, и дешевле не будет».

Максим согласился. Мужчина позвал водителя, тот вскоре подъехал к ним на красных жигулях — «шестёрке», открыл багажник, они сложили вещи и поехали.

Горный серпантин, деревья на горах, горные реки, облака завораживали…

Через 40 минут они были на турбазе. Время было около 2 часов дня.

Приёмная была на первом этаже первого корпуса, самого дальнего от въезда, пешком минут 7. Заселили его в этом же первом корпусе на четвёртом этаже, в номере на двоих. Кровать у окна была занята, расправлена. На стуле рядом с ней висели джинсы, на тумбочке лежала пачка сигарет и пачка жевательной резинки.

Приняв душ и надев белую майку и джинсы, он пошёл прогуляться по турбазе.

Он пошёл из своего корпуса в сторону въезда. По правую сторону была центральная площадь с фонтаном, за фонтаном был бассейн.

По левую сторону был корпус с комнатой инструктажа, рестораном, столовой, библиотекой, кинотеатром. Далее — второй жилой корпус, площадь с парковкой и ларьком, где можно было купить все минимально необходимое — хозтовары, продукты, безалкогольные и алкогольные напитки.

Дальше по левую сторону был прокат формы и спортивного инвентаря и площадка для игры в волейбол и большой теннис.

Макс подошёл к ларьку, взял маленькую бутылку холодной минеральной воды с газом.

И вот он шёл — 26-летний старший лейтенант, ростом 180, вес 75 кг, короткий ежик каштановых волос, в тёмных очках, в белой майке, синих джинсах, чёрных кроссовках, в которых он и гулял, и совершал пробежки, и в спортивном зале занимался. У него было спортивное накачанное тело — в школе он спорт не любил, а в университете уже не представлял себе жизни без тренажёрного зала и турника — конечно, поначалу занимался, чтобы сделать красивое тело и нравиться девушкам, а потом просто стал получать удовольствие от занятий спортом и от того, что хорошо выглядит.

Женщины, проходящие мимо, одобрительно на него смотрели, он улыбался.

Хорошая смена обстановки — после года в шумной Москве, на не очень интересной работе, после развода и пары неудачных попыток вновь наладить личную жизнь, не жить, а просто с равнодушием существовать — ходить на работу, есть, спать… а тут вдруг впервые оказаться в горах, на турбазе на высоте почти километр.

Светило солнце, горный воздух пьянил. Впереди были две недели отдыха… Он снова «ожил», почувствовал вкус к жизни.

И была ещё одна причина его поднятого настроения — за день до отъезда в «Красную Поляну» его мама сказала ему:

— Представляешь, снится мне сон, что в одной комнате ты, я и бабушка. Ты собираешь вещи в поездку, а бабушка говорит мне «Там он скоро встретит свою судьбу…». И на этом месте я проснулась.

— Ну, всё может быть… — Слегка улыбнулся он.

Бабушки уже пять лет не было в живых, но она была добрым верующим человеком, видела людей насквозь, сразу могла понять кто хороший, а кто плохой и с ним общаться не стоит. И также его бабушка видела вещие сны. Даже когда бабушки не стало, она являлась во сне его матери, своей дочери и предупреждала о проблемах будущего, либо, напротив, когда были тяжелые дни, то она, являясь во сне, говорила, что не стоит отчаиваться, скоро всё наладится.

Конечно, Максим переживал, что в личной жизни после развода никак не ладится, одиночество переносилось тяжело, и он после рассказа его матери о сне, где бабушка говорила, что на отдыхе он встретит свою судьбу, сильно его воодушевился.

И, вот, оказавшись на отдыхе, он стал ждать, когда ему встретиться его судьба.

Вскоре он пошёл в столовую на ужин, там за столами рассаживали по группам. С ним за столом сел мужчина лет 40 с небольшим, Александр Павлович, подполковник ВДВ с 17-летним сыном Владиславом, курсантом военного училища. Они были из Новосибирска. Земляки обрадовались встрече и договорились после ужина взять пива и посидеть на лавке у фонтана. Александр Павлович сказал, что привёз с собой замечательную сушёную рыбу. Отдых начинался хорошо.

На следующее утро после завтрака был инструктаж в зале слева от столовой. Их инструктором был Кольценко Виталий Николаевич — высокий, около 180, стройный мужчина около 60 лет с окладистой седой бородой, его так и называли — «Борода». Он рассказал об объектах турбазы. Оказывается, ларёк на въезде назывался «Реанимация», так как утром туда много приходит народа «полечиться» минералочкой и пивом после вечерних и ночных посиделок с крепкими напитками. Потом Виталий Николаевич рассказал о программе пребывания, сказал, что после ужина в ресторане будет вечер знакомства группы, и потом спросил, кто умеет играть на гитаре. Максим и ещё один мужчина лет 40 подняли руки.

— Отлично, — сказал Виталий Николаевич, — идите в библиотеку, возьмите гитары, нужно будет сочинить отрядную песню, а также придумать название вашему отряду и речёвку, как в пионерском лагере.

Мужчину лет 40, который тоже играл на гитаре, звали Сергей, он был из Москвы, и, также, как и Александр Павлович, подполковник ВДВ. После завтрака Максим и Сергей с гитарами сели на лавке подальше от площади с фонтаном, поиграли любимых песен и принялись сочинять отрядную песню.

После ужина в столовой была пара часов до вечера знакомств. Макс прилёг вздремнуть, понимая, что мероприятие затянется далеко за полночь.

Его разбудил звук ключа в замке. Пришёл сосед Павел, офицер флота из Мурманска. Он приехал на отдых на три дня раньше Максима.

Спать уже не хотелось, Макс пошёл прогуляться по турбазе, полюбоваться горами, облаками, подышать горным воздухом.

В ресторане на вечере встреч столы стояли буквой «П». Во главе стола, посередине верхней планки «П», спиной к окну сидел Виталий Николаевич и начальник турбазы в рубашке защитного цвета с полковничьими погонами — напоминание о том, что турбаза от министерства обороны.

Макс сел с внутренней стороны левой планки «П», рядом с Владиславом и напротив Александра Павловича.

К тому времени, когда начальник турбазы и Виталий Николаевич сказали речь, Макс и Александр Павлович уже опрокинули рюмки три холодной водки. Макс впервые настолько сильно захмелел за время отпуска. А чего б не расслабиться? Эти события за год — призыв на службу, смена деятельности на менее интересную, понижение оклада, неудачная попытка наладить личную жизнь почти отобрали у него хороший настрой. Ему надо было снять моральное напряжение. Можно сказать, что он захмелел и от предвкушения ещё двух недель отдыха в горах и на море, и от того, что, согласно словам бабушки во сне его матери, он тут встретит свою судьбу.

Тут Виталий Николаевич встал и сказал:

— Так, а теперь давайте знакомиться — каждый по часовой стрелке встаёт, представляется — как зовут, откуда приехал, с кем приехал… Начнём с этого края. — Он указал на ту часть стола, где сидел Макс.

Когда дошла его очередь представляться, он встал и начал говорить, его голос после четвёртой или уже пятой рюмки водки, звучал словно ему на голову надели ведро:

— Меня зовут Максим. 26 лет. Родился и вырос в Новосибирске. Сейчас служу в Московском военном округе. Старший лейтенант.

На нём были синие джинсы и чёрная футболка с рисунком парня на серфинге и надписью “Born to surf” (рождённый для серфинга), которую отец привёз в начале 1990-ых из Лондона. Он любил эту футболку больше других. Когда отец её привёз, она оказалась размера на два больше и просто висела на нём как на вешалке. Теперь, спустя почти 10 лет, когда он подрос и набрал мышечной массы, футболка на нём сидела в самый раз.

Слева и справа, после того как он представился, зашептались: «О, земляк… Земляк…»

Макс сел и спокойно сидел до тех пор, пока не услышал за спиной голос очередной представляющейся. От её хрустального ангельского голоса пробежал мороз по коже:

— Меня зовут Снежана. 24 года. Приехала из Екатеринбурга с подругой и коллегой Ириной. Военный стоматолог. Младший лейтенант.

Он повернулся. Стройная голубоглазая блондинка в розовой рубашке. Она сочетала в себе обаяние Кристины Орбакайте и Патрисии Каас.

Сначала он влюбился в её голос, а потом и в её внешность.

У него перехватило дыхание, сердце сначала замерло, потом учащённо забилось. Он ещё почти минуту смотрел на неё, пока представлялись другие. Он попал… — эта девушка полностью завладела им.

В ещё более радостном настроении он продолжил застолье с ребятами, и с огромной радостью дождался, когда сидящий ближе к выходу ресторанный музыкант, играющий на синтезаторе и поющий, объявил медленный танец.

Он подошёл к Снежане. Рядом с ней сидела её темноволосая подруга Ирина, немного старше Снежаны. Макс вспомнил, что Снежана с Ириной утром сидели на два ряда ближе него к Виталию Николаевичу, и повернули головы в его сторону, когда он сказал, что играет на гитаре.

— Разрешите Вас пригласить? — С улыбкой сказал он Снежане, протянув руку.

Она с улыбкой положила свою ладонь на его, и они пошли на танцпол.

— Вы из Екатеринбурга? — с улыбкой спросил он, обнимая её за талию, и сжимая её ладонь в своей.

— Да, — с улыбкой ответила Снежана. Она была ростом около 170 и смотрела на него, слегка подняв голову.

— Родина группы ЧАЙФ…

— Да, одна из моих любимых.

— Часто в студенческие годы в девяностые в компании пели их песни под гитару. «Ой-ё» — самая популярная.

— Да-да!

— Ни разу у вас не был. Мама говорила, что в свердловской области живут родственники, но так пока и не побывал.

— Приезжайте. У нас красиво.

— А Вы в Москве были?

— Давно, в детстве с мамой и папой.

— А Вы — военнослужащая?

— Нет, просто медицинский вуз с военной кафедрой, присвоили звание младшего лейтенанта.

— Я закончил технический вуз с военной кафедрой, выдали военный билет со званием лейтенанта, не думал, что призовут, но, вот — призвали… В конце прошлого года старшего лейтенанта дали.

— Хотите и дальше служить?

— Скорее всего нет. Отдам долг родине, два года, и положу рапорт на стол. На гражданке оклад побольше, возможность смены работы, места жительства. В армии — нет. Мой папа, как и я, после технического вуза с военной кафедрой был призван офицером, когда уже был женат на маме, и мне был год. Поначалу тоже ему понравилось служить офицером. Но когда за два года сменил три гарнизона и никто его не спрашивал, хочет он или нет, он передумал дальше служить и уволился, вернулся с мамой и со мной уже трёхлетним в Новосибирск, продолжил работать в гражданской профессии.

— Понятно.

Он тонул в её небесных глазах, ласкал взглядом её лицо, солнечные волосы, вдыхал её запах… Два года после развода он провёл в одиночестве, никак не получалось наладить личную жизнь, никак не получалось даже просто влюбиться. И, вот, в его жизни появилась новая любовь. Снежана…

Он хотел сжать её в объятиях и улететь в небо.

— А знаете, у всех Екатеринбургских девушек в глазах есть немножко стервозности. — С улыбкой сказал он.

— Это критика? — рассмеялась Снежана.

— Нет, комплимент. — Улыбнулся Макс. — Уважаю сильных женщин, которые умеют за себя постоять.

— Ну, спасибо! — Она с улыбкой сжала его ладонь.

Танец закончился.

— Спасибо, — сказал он, и поцеловал тонкие пальцы Снежаны.

— И Вам спасибо, — улыбнулась она.

Он опьяневший от счастья сел за стол и взял стакан минералки.

–Ну, как? — с лукавой улыбкой спросил Влад.

— Замечательная девушка, — ответил Макс, улыбаясь от уха до уха.

Потом он на каждый медленный танец приглашал Снежану. Даже когда музыкант объявлял «Дамы приглашают кавалеров».

Снежана, улыбаясь, протягивала ему руку и кокетливо спрашивала:

— Сейчас ведь дамы приглашают кавалеров?..

— В Москве я научился нарушать правила. — Улыбался он, нежно обнимая Снежану за талию.

Некоторые медленные танцы она отказывалась танцевать, ссылаясь на усталость — они много танцевали быстрых танцев. В зале итак было очень тепло, после танцев становилось ещё жарче, пот катился ручьями. Его майка прилипла к спине от пота. И, когда он в танце клал руку на её спину, то чувствовал, что её розовая рубашка тоже промокла от пота и прилипает к спине. Когда его щека касалась её волос, он чувствовал, что они влажные. Когда она вспотела, запах её духов стал ещё сильнее.

Он вспомнил, как смотрел по телевизору рекламу дезодоранта, где в лифт, в котором человек 10, заходит женщина в деловом костюме, и тут, когда двери начинают закрываться, мужчина рядом с ней в костюме с галстуком кривит лицо, придерживает дверь лифта и быстро выходит. Женщина в недоумении, а её подруга или коллега шепчет ей на ухо: «Запах пота…» Потом эта женщина начинает использовать дезодорант какой-то марки, и этот мужчина ей улыбается.

«Чушь…» — Подумал тогда Макс. — «Запах пота женщины даже возбуждает. Чего за дурацкую рекламу они придумали?..»

Он часто танцевал медленные танцы с женщинами, у которых одежда промокла от пота, и, как-то раз, он в душную летнюю ночь с девушкой занимался любовью, и с обоих пот просто лил ручьями, как во время хорошей пробежки — и это весьма заводило.

Один раз в перерыве между танцами Максим с Владом и другими ребятами вышли на крыльцо, дышали прохладным пьянящим ночным горным воздухом, кто-то курил… А когда зашли обратно — Снежаны не было ни за столом, ни среди танцующих. Он растерялся, заволновался — неужто она ушла уже? Принялся лихорадочно шарить по сторонам глазами… И счастливо облегчённо вздохнул когда увидел её с Ириной заходящими с улицы — они тоже выходили подышать.

Вернулся в номер он далеко за полночь, пьяным больше от счастья, чем от спиртных напитков — да и выпил он тогда немного вина и водки — он шёл в номер ровным шагом. Когда зашёл в номер — только тогда на него свалилась усталость от танцев — он отключился, как только его голова коснулась подушки, заснул со счастливой улыбкой, думая о Снежане.

«Права была моя бабушка. Здесь я встретил свою судьбу…» — Пронеслась в его голове последняя мысль перед тем, как он провалился в сон.

На следующее утро Макс проснулся задолго до завтрака, около половины шестого. На соседней койке спал сосед Паша.

Макс вышел на балкон, вдохнул утреннего горного воздуха. Ему раньше рассказывали сослуживцы, что в горах высыпаешься за 2 часа также хорошо, как за 9 в низине, и в горах наутро даже после сильной попойки нет похмелья. Теперь он лично убедился — после вчерашнего застолья и танцев далеко за полночь голова была ясная, бодрость и готовность к работе на всё 100 процентов.

Он надел чёрную майку, шорты, кроссовки и отправился на пробежку по турбазе.

После завтрака у его группы по плану был подъём к водопаду. Они собирались у скамейки под большим деревом.

Он стоял в бейсболке, в белой майке и синих джинсах, общался с мужчинами и женщинами из нашей группы, поставив основание гитары себе на носок кроссовка.

Подошли Снежана с Ириной.

— Привет. — С улыбкой сказал он.

— О, привет! — пропела Снежана, с одобрительной улыбкой окинув взглядом его бицепсы и трицепсы, чему он очень обрадовался, расплылся в улыбке как кот на солнышке.

Вскоре подошёл Виталий Николаевич, они построились и пошли по площади мимо фонтана к выходу из турбазы. На привалах Макс присаживался радом со Снежаной, пел те песни, которые, он думал, ей должны нравиться. Самую первую он пел «На Цветном Бульваре номер восемь». Там упоминается девушка Таня, но он, когда пел, мысленно заменял на его уменьшительно-ласкательное «Снежка».

Когда спускались вниз, Снежана с Ириной шли впереди Максима и Сергея, они с удовольствием смотрели на их фигурки в маечках и шортиках. И Сергей и Ирина были разведены, свободны и Сергей надеялся закрутить с ней роман.

Вечером после ужина Макс, Сергей и Влад пошли на танцплощадку, которая располагалась ниже, на полпути от корпусов к выезду с турбазы. Её называли «Колизей» — места для зрителей располагались амфитеатром, на широких ступеньках стояли столики и лавки. Они сели за самый ближний к танцполу столик. Вскоре подошли Снежана, Ирина, Наташа из Москвы — девушка лет 16, на которую тут же запал Влад.

Они заказали шашлыка и пива. Сидели, нормально общались под музыку, улыбались, смеялись.

Этим летом были популярны песни Авраама Руссо «Меня не гони», Шакиры “Whenever, Wherever” и “Underneath your clothes” и Светы «Хватит, довольно».

И сидеть бы им нормально общаться, но… Как любил говорить друг Макса, Денис, когда Макс совершал какую-то ошибку «Ой, Макс… Ну, на хрена?!..» — вот и тогда он мысленно задал этот вопрос себе и Снежане. В общем, сидели они за столом общались, смеялись, был медленный танец под русский вариант “Belle” в исполнении Петкуна, Голубева и Макарского, он пригласил Снежану, но она отказалась. И тут надо было ей припомнить вчерашний разговор в их первом танце…

— Максим, ты вчера сказал, что в глазах всех Екатеринбургских девушек есть немного стервозности… — Она сидела напротив него в тёмно-синем платье без рукавов, поставив локти на стол и сцепив переплетённые пальцы перед подбородком. Во взгляде было лёгкая критика. — Ты меня обидел…

— Снежана, да это был комплимент, — с улыбкой растерянно сказал он, — я ценю в женщинах силу характера, и немножко стервозности, умение не дать себя в обиду — это ж хорошо…

— Всё равно, обидно…

— Ну, извини, я не хотел обидеть! Пошли, потанцуем, ладно тебе…

— Да, нет, не хочу…

«Блин… Макс, вот на хрена ты ей это вчера сказал?…» — вздохнув, мысленно спросил он себя, — «Да и ты, Снежик, тоже — на хрена это восприняла за обиду, при том что вчера вечером и сегодня днём со мной нормально общалась, а сейчас мне сидишь это припоминаешь? Пококетничать хочешь? Перегнула…»

Он отвёл взгляд и отхлебнул пива из пластикового стакана.

На удивление ему и Сергею Снежана и Ирина в девять вечера заявили, что им пора в номер. Он понял, что всё это ерунда, что так рано они спать не собираются, просто кокетничают. Сергей, запавший на Ирину, вызвался проводить их. Макс, улыбнувшись, сказал: «Спокойной ночи», и остался сидеть.

Они вышли, он взял из тарелки фисташек, чокнулся с Владом пивом и, сделав большой глоток, расплылся в улыбке.

Вскоре пришёл Сергей.

— Макс, — с улыбкой начал он, — ты представляешь, идём мы с ними наверх — они говорят: «А что Максим за нами не идёт?» Я им говорю: «Нет, девчонки, я профессиональный психолог, сразу скажу — он за женщинами не бегает, он цену себе знает». Они такие: «Ёлки… Так жаль, хотелось ещё пообщаться… Может вернуться?.. Да неудобно как-то уже…» Ну и, в общем, пошли к себе.

— Правильно Серёга… Чего за ними бегать? Давай, за нас! — Он протянул к нему бокал. Они чокнулись и выпили. Макс улыбался — значит, Снежик не обижена него.

Допив пиво, они погуляли по территории турбазы и пошли отдыхать.

На следующий день группа Макса ездила на канатно-кресельную дорогу, поднималась на высоту свыше двух тысяч метров над уровнем моря. Виталий Николаевич сказал, что в кафе возле канатно-кресельной дороги делают самый вкусный шашлык — действительно, вкуснее того шашлыка Макс раньше не встречал.

Потом днём они ходили в бассейн, играли в волейбол с другой группой, сидели с гитарой на игровой площадке или у кого-нибудь в номере.

Что касается Снежаны — в прошлый вечер она как-то отдалилась от Макса — они с Ириной больше общались с Владом, Наташей, Димой — офицером флота, вроде из Астрахани. Макс был в другой компании — с Сергеем и Александром Павловичем.

Макс старался сесть поближе к Снежане в походе на привале, за столом вечером в кафе, но его ухаживания она вдруг стала с хитрой улыбкой игнорировать.