Плюш и Ко: не опуская рук

Надежда Опалева, 2023

Полин привыкла к тому, что Патрик всегда рядом с ней, и даже не заметила, насколько прочно он внедрился в ее жизнь. Встречи с клубом толстяков продолжаются, теперь они взялись за тему вины и обиды. Однако Полин к своим занятиям относится довольно несерьезно, истины, которые открываются в разговорах, пролетают мимо нее. Подобно брошенному камню, распускающему круги на воде, жизнь Зум-Зум вызвала цепь событий, которые теперь происходят даже без ее участия.

Глава 3

По обыкновению, после занятия парни наперебой вели свои ребячливые разговоры, выстроившись вдоль стен, они выхватывали из спортивных сумок вещи, наспех их натягивали и говорили, говорили, говорили. Глен, сидя на полу, стягивал черные гетры и, не задумываясь, уставился в одну точку.

— Эй, Глен, мне льстит твое внимание к моей заднице, но не мог бы ты это делать не так откровенно! — вдруг буркнул один из них.

— Извини. Я задумался. — отозвался Глен. Он наскоро протиснул голову в серый свитер.

— Он сегодня не в себе. — промычал темнокожий Майк. — Я его окликнул, а он даже не слышит.

— Ты что-то хотел? — мрачно спросил Глен.

— Уже ничего. — хмыкнул Майк, накинул ремень сумки на плечо и припеваючи вышел из танцевального зала.

Когда Глен окликнул его на улице, тот не на шутку испугался.

— Слушай, Майк, можно тебе задать один вопрос? — бубнил Глен.

Волна дрожи прокатилась по затылку Майка. Такая реакция у него была неспроста. Два года назад, а потом и каждые полгода, Глен ловил его то в переулке, то в лифте, или просто на улице, грубо хватал его за воротник и с кровожадным блеском в глазах допрашивал, не сболтнул ли он на стороне о том, что Глен посещает балетный класс. Такой номер Глен проделал со всеми мальчишками, и довел свое мастерство запугивания до совершенства, ведь каждый из них молчал об этом до сих пор. Да и кто захочет связываться с ненормальным, который без конца следит за всеми и все реже участвует в разговорах. Некоторые наивно думали, что если они познакомятся с ним ближе, то подобным встречам придет конец, или хотя бы он не будет преследовать их до самого дома, но поведение Глена раз от раза становилось все страннее и агрессивнее.

— Я никому ничего не говорил! — пятясь, ответил Майк.

— Ладно. — кивнул Глен. — Но я хотел спросить тебя не об этом.

— Что тебе надо? — остолбенел Майк.

— У тебя есть девушка?

— Неожиданно. — Майк поджал губы. — Нет. Но была. Я, кстати, ей тоже ничего не говорил.

— Хорошо-хорошо. Я вот о чем хотел узнать… Когда… При каких обстоятельствах… Знаешь, ну… вот если парень говорит девушке…

Тут нервы у Майка немного расслабились. Он снисходительно улыбнулся:

— Проблемы с девушкой?

— А? Да. Да. — Глен прикрыл рукой губы. — Это слишком личное, наверно… Боюсь перейти границу.

— Границу? Какую границу? Это ты про ту границу, которая стерлась, когда ты меня на лестничной площадке за шею схватил?

— Черт… Точно. Прости, Майк.

Глаза Майка округлились — он не ожидал услышать извинения, и образ маниакального преследователя, с которым он был знаком, никак не вязался с той личностью, которая мялась в нерешительности перед ним сейчас, стыдливо пряча глаза.

— Давай поговорим по дороге. Мне надо домой, мать терпеть не может, когда я задерживаюсь. Знаешь, сразу звонить начинает. — Майк продолжил путь, и между тем надеялся, что Глен не захочет такой прогулки и уйдет. Но Глен поплелся следом.

— Так что там у тебя? — Майк совсем растерялся и решил не сопротивляться.

— Ты свою девушку как-нибудь называл? Например, солнышком? — голос Глена звучал так тихо, будто он пытался выведать государственную тайну.

— Что ты имеешь ввиду? Какие-нибудь грязные словечки?

— Нет. Просто слова. Вот, как обычно люди в паре называют друг друга?

— Типа «зайка», «крошка», «котик»?

— Да! Точно.

— Конечно. Я называл ее своей девочкой. Иногда дельфинчиком.

— Что? Дельфинчиком? Почему?

— Когда она ругалась, ее голос звучал так тонко, что мне казалось ее ультразвук поймут только дельфины. Ну, она от этого, разумеется, еще больше злилась.

— Ясно.

— Твоя девушка недовольна тем, как ты ее называешь?

— Нет. То есть, да. Не знаю. — Глен не прекращал оглядываться по сторонам.

— Как-то очень неопределенно. — протянул Майк.

— Дело в том, что я не знаю на каком мы этапе отношений, — сочинял на ходу Глен, — мы вроде знакомы давно, гуляем, кажется, иногда обедаем вместе в школе…

— Уоу! Уоу! Так ты решил приударить за одноклассницей!? Это не просто! — Майк остановился на перекресте у светофора, выставил перед собой ладони.

— Почему?

— За всех мужиков я тебе ответить не смогу, это только мое мнение, понимаешь? Смотри в чем дело: если ты подцепил девчонку со стороны, то есть не из школы, у тебя всегда есть путь к отступлению. Представь, что ты задержался, опоздал, а она уже накопила яда во рту и готова на тебя его выплюнуть, ты ей говоришь, что в школе задержал преподаватель. Не хочешь идти на свидание — много уроков, еще из плюсов — ваши родители незнакомы, — Майк перебирал пальцы, — друзья раздельные, ты можешь мутить еще и с другой кисой, из своей же школы, например, и потом, ты не видишь ее лицо целыми днями. Это тоже бонус!

— А ты не плохо сечешь эту тему! — протянул Глен в глубоком раздумье.

— И посмотри на ситуацию с другой стороны, — светофор загорелся, Майк пересек улицу широкими шагами, и, увлекшись разговором, расписывал все на ходу, — если ты решился на отношения с одноклассницей, у вас одни и те же друзья, и, если вы поссоритесь, им придется выбирать чью-то сторону. Это огромный минус! Я по своему опыту скажу, что скорее всего они выберут НЕ тебя! Ваши родители знакомы, вы вместе делаете домашку, весь день проводите вместе и наблюдаете одни и те же события, поэтому вам вечером и рассказать-то друг другу нечего! У вас в телефоне одни и те же чаты, а с этим надо быть предельно осторожным.

— Почему? — спросил Глен.

— Чувак, современная жизнь вся выложена в ленту. Чуть где прокололся, и это уже рассказано всем, да и еще с гаденьким комментарием!

— Логично. — Кивнул Глен.

— Там перечислять можно до бесконечности. Но точно могу тебе сказать одно — если ты решился сойтись с одноклассницей, или просто девчонкой из своей школы, ты смелый парень.

— Вот тут не понял. — Глен заглянул в темно-карие глаза Майка. Примеряя на Патрика образ «смелого парня», Глена бросило в жар.

— Видишь ли, в этот момент ты всем заявляешь права на нее. О вас будут говорить, сплетничать, бесконечно подкалывать. Это надо уметь выстоять. Выдержать. Это не так просто, как может показаться. Люди бывают такие злые! На это решается только смельчак, понимаешь? Чувак с крепкими яичками, — Майк схватил себя за пах, — несет ответственность за них обоих. А что касается слов, то, как вы называете друг друга, так это уже обсуждается внутри пары, понимаешь? Тут легко договориться.

— А когда? На каком этапе… сколько времени должно пройти, чтобы вот так вот, ну, как ты рассказываешь?

— Когда у вас уже все ясно. Когда вы сказали друг другу те самые слова, наверно. У меня до этого не дошло. Если совсем честно, я сам все испортил. Она меня кинула.

— Ты встречался с девчонкой из школы? — спросил Глен.

— Да, чувак. И если бы было возможно все исправить, я бы сделал, все, как полагается. Но уже ничего не изменишь. Я слишком крупно накосячил. — Майк совершенно разоткровенничался.

— А что ты сделал? Если не секрет.

Майк глубоко вздохнул и покраснел:

— Сказал ей, что она растолстела.

Остаток дня Глен не находил себе места. Его мысли метались, он не в силах был сосредоточиться на домашних делах, обычные нотации родителей пролетали мимо него, он хотел было погрузиться в книжки с головой, однако на страницах Глен не видел строк, вместо них раз за разом появлялось видение, где Полин с кудрявым парнем убегает прочь, держась за руки. Слова Майка по началу показались Глену разумными и логичными, ведь он так стройно выложил пазл об отношении одноклассников в компактную картинку, и вот, по прошествии всего нескольких часов, Глен снова мучился «как?» и «почему?», позабыв все объяснения.

Чтение у Глена не шло, в результате сотни пустых попыток, он бросил книгу на кровать и взял в руки телефон. Список набранных звонков был до тошноты однообразен! Патриция. Мать. Патриция. Мать. Отец… он наверно ошибся номером. Патриция… Пролистав экран далеко вниз Глен убедился в том, что Зум-Зум звонила ему очень давно, так давно, что почти в прошлой жизни. Даже на тот злосчастный ужин позвала его Сидни, а не Зум-Зум.