Падшие: Грань Забвения

Наре Абгарян (2024)

Дэмиен, молодой демон-полукровка, с ранних лет вынужден называть Ад своим домом. Его жизнь — это бесконечная борьба с обязанностями проводника душ и отчаянные попытки обрести свободу. Но однажды всё меняется: узнав о жестоких экспериментах деда — герцога Сатанакия, который искусственно наделяет невинные души грехами, — Дэмиен решает противостоять ему. Теперь он должен найти способ одолеть могущественного деда и, возможно, спасти тех, кто ещё не потерян. Столкнувшись с темными силами, Дэмиену предстоит переосмыслить свою природу, испытать дружбу и любовь, которые дадут ему силы изменить судьбы других. Это история о поиске истины, смелости, силе любви и важности выбора, который способен изменить мир.

Сорочка за двести долларов и очки, как смысл жизни

Худшее в моей жизни знакомство подошло к концу уже через десять минут. Худшее в том смысле, что я на протяжении десяти минут выдерживала на себе странные, сожалеющие, а порой даже не верящие взгляды незнакомцев, которые судя по всему, знали меня. Это вкупе с адской, ноющей болью во всем теле. В то же время, вакханалия у меня в голове стремительно набирала обороты, и когда наконец достигла своей апогеи, я не выдержала и, сославшись на плохое самочувствие, отошла в дальний угол. Осознав степень своей непросвещенности в происходящее, а вместе с тем неподготовленность к дальнейшему развитию событий, я все же решила усмирить возрастающую в геометрической прогрессии головную боль и осмотреться. Состояние помещения не внушало особо ничего хорошего: каменный, сырой пол, стены, хоть и каменные, но хотя бы сухие, и можно спокойно прислоняться, с потолка в нескольких местах капает вода, или это не вода? Нужно будет проверить, если конечно же моя головная боль когда-нибудь утихнет. «Ты слишком спокойна», — невольно вспомнились слова Веко. Действительно, я только поняла, что совершенно не паникую. На ум приходило лишь одно развитие событий. То, что нас кто-то похитил — это неоспоримо. Значит, кто бы это ни был, им что-то нужно, и просто-напросто оставить нас здесь не могут, и убивать нас не будут — это бессмысленно. А это значит, что, что очень скоро здесь кто-то появится…Вскоре я почувствовала усталость от циклического применения метода дедукции с целью понять, как отсюда выбраться, и решила переключиться от созерцания стен на людей, переговаривающихся между собой. Неужели я их знала когда-то, хотя почему когда-то, буквально день назад. Кажется, после изматывающего дня никто не был в состоянии паниковать или лихорадочно искать выход. Либо это лишь затишье перед бурей, и завтра все начнут панику, либо у моих соседей стальные нервы.

Пожалуй, стоит начать с Адриана и Хиро. Двое друзей олицетворяющих совместимость несовместимого. Как мог спокойный и уравновешенный нрав Адриана сходиться с ураганом эмоций под названием Хиро? Они — абсолютная противоположность друг друга, даже строение тела и цвет волос противоположны. Адриан — высок и строен, но его скорее можно назвать жилистым, волосы светлые, кожа цвета молока. Хиро, напротив, смугл, на голову ниже Адриана, но телосложением уделал конечно. Темные волосы и карие глаза, и темперамент, харизматичная и яркая личность, которую спокойной ну никак не назовешь.

Джанин — эта девушка самого начала показалась мне чересчур эмоциональной. Адан — парень с прической ежа, то и дело норовит с кем-нибудь поспорить. Особенно с Сали, рыжеволосым красавцем с, как оказалось, шотландскими корнями. Что бы он не сказал, Адан обязательно найдет что возразить. Эти двое за два часа успели влезть в ссору раз пятнадцать, напоминая скорее давнюю супружескую пару.

Еще Иви и Талина, две более или менее адекватные девушки, хотя Иви иногда выпадает из реальности. Талина показалась мне, как говорят, девушкой с внутренним стержнем, сдержанной и хладнокровной. А Иви, она просто хорошая. Есть такие люди, на которых только взглянешь и уже все понятно: они как на ладони. Наверное, мы бы смогли подружиться.

Взгляд неосознанно скользнул на моих «лучших друзей» и их вид заставил меня улыбнуться. Лунара сидела на полу, скорее была в состоянии полулежа, прислонив спину к стене и закинув голову назад. Веко лежал, пристроив голову ей на живот, так, чтобы подруга могла перебирать густые, каштановые кудри. Он о чем-то рассказывал, активно жестикулируя и размахивая руками, а девушка мягко улыбалась, продолжая зарываться руками в мягкие кудряшки лучшего друга и подрагивая ногами, согнутыми в коленях. Этих двоих казалось абсолютно не волновало происходящее, и я почти уверена, что всему виной тот позитив, что Веко излучал одним только своим присутствием. Лунара громко рассмеялась, отведя прядь собственных волос за ухо и возвращая руку на исходное положение. «Ты могла бы сидеть с ними…», — шепчет внутренний голос. Да, я могу встать и подойти к ним, и они с радостью меня примут, но… Я не смогу… Слишком большая пропасть между нами, слишком много пустоты у меня внутри. А ведь возможно, я никогда не вспомню их. Неужели я всю жизнь проживу с зияющей дырой в памяти и в душе? Чувство опустошенности не покидало меня с того момента, как я пришла в себя, в этом уродском помещении, а что если так будет всегда? Я абсолютно точно к этому не готова. Забыть все? Забыть друзей, семью, весь свой пройденный путь. Возможно я никогда не вспомню то, о чем мечтала, к чему стремилась… В чем тогда смысл…Кажется, мои мысли отпечатались на лице, раз Веко обеспокоенно взглянул на меня, поднялся и направился ко мне. Нужно глубоко вдохнуть…

— Ты как? — спросил мой друг, подсев ко мне.

— Нормально, просто…

— Выглядишь если честно ужасно, — главное честно признался Веко.

— Да, голова гудит сильно, — не соврала я.

— Мм, ясно, — фух, пронесло.

— А если правду? — кажется не пронесло. И что говорить?

— Ладно, мне страшно, ясно? — все же решилась я, — Я боюсь, что воспоминания так и не вернуться. Что если я не вспомню вас, свою жизнь, себя, в конце концов. Я ведь даже не помню, какой я пью кофе, что ем на завтрак. Я потеряла себя, свою личность… Смысл жизни… — все время, что я говорила, Веко смотрел на меня со снисходительной улыбкой, а потом прервал меня.

— Искать смысл жизни, Нан — как искать очки, когда они у тебя на глазах.

— Что ты имеешь в виду?

— Что если, на мгновение, забыть, что искал очки? Вообще перестать думать об очках, — я все еще недоуменно смотрю на него, и Веко, улыбнувшись, продолжает, — Ты сосредоточишься на окружающих тебя вещах, на окружающих тебя людях. Начнешь замечать их красоту: внутреннюю красоту, уникальную, — он сделал паузу, — Может тебе больше не понадобиться искать очки… Подумай над этим. А кофе ты пьешь черный и крепкий. Завтракать не любишь, а то, что ты выберешь на обед полностью зависит от твоего настроения в этот момент. Не так-то сильно ты зависишь от прошлого, и я не о выборе еды, — заключил он и встал, направившись обратно к подруге. А я смотрела ему вслед и прокручивала в голове фантастическую параллель, проведенную только что. Неизвестно, сколько времени прошло с того момента, как Веко оставил меня наедине с самой собой. Знаю только, что от самокопания меня отвлек внезапный, жуткий скрип.

И в ту же секунду, одновременно с моим, на объект шума устремились взгляды всех находившихся в помещении. Оказалось, что все это время мы не замечали железную дверь в стене в дальнем углу. Или ее и вовсе не было? Вопрос остался висеть в воздухе. Дверь открылась и вошли двое мужчин с одновременно привлекательными и пугающими лицами, таща за собой парня, словно весом он был не больше перышка. С каждым движением на руках виднелись высеченные с точностью мастера мускулы и стянутые сухожилия. Парень пытался вырваться, но это не приводило ни к какому результату. Они лишь переглядывались и улыбались друг другу чуть шире чем нужно, и мне это показалось дико жутким зрелищем. Резко очерченные скулы, которыми не мудрено порезаться, подбородки — как из камня высечены и цепкий взгляд. Словно они выглядели на первый взгляд, как обычные похитители, из фильмов, но чем больше я их разглядывала, тем сильнее ощущала, что они излучают темную, холодную и чем-то смутно знакомую энергию. Что же до парня, состояние его не внушало ничего хорошего: одежда вся потрепана, воротник разодран, сам он избит до полусмерти. Его швырнули в середину комнаты, с отвращением пробормотав что-то невнятное. Послышался приглушенный стон: было понятно, что падение было болезненным. Но усмешка не сходила с его лица. Ни один мускул на лице незнакомца не выдавал боль. Приглядевшись, я заметила, что костяшки рук разбиты и кровоточат, а шея исполосована и также в крови. Еще одна открытая рана была на ноге, и она была вся в грязи: судя по всему, его долгое время тащили по земле. Когда мужчины ушли, парень поднялся с земли, стряхивая и поправляя обрывки одежды, будто это могло чем-то помочь. Поняв, что это гиблое дело, он вздохнул и, повернувшись, закричал, куда-то с пустоту:

— Сорочка, кстати, двести долларов стоит, — и, добавив уже тише «ублюдки», прошел и сел, припав к стене.

Лицо этого парня мне тоже показалось знакомым. Но если все остальные образы сопоставлялись у меня в голове с чем-то хорошим и добрым, этот парень в моем сознании был окутан туманом печали. Мне предстоит еще во всем этом разобраться.