Ничего личного

Настя Орлова (2024)

Романтические истории Насти Орловой такие чувственные и увлекательные, что задевают за живое, заставляя сопереживать героям и радоваться за них, как за своих давних знакомых. В каждом романе вас ждет дополнительная глава и опус от автора! Ника Ника Нечаева много лет влюблена в лучшего друга старшего брата. Красивый, сильный, успешный — Дима Платов кажется ей совершенно недосягаемым. Но однажды у нее появляется шанс сблизиться с парнем, и она немедленно решает этим шансом воспользоваться. Дима Дима Платов все свое время посвящает работе, а не личной жизни. Но однажды лучший друг просит его присмотреть за младшей сестрой. С этого момента жизнь Димы переворачивается с ног на голову, и он оказывается связан с девушкой, которая неожиданно пробуждает совершенно новые для него чувства.

© Орлова Н., текст, 2024

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024

Иллюстрация на переплете Натальи Сорокиной (jwitless)

В оформлении авантитула использована иллюстрация: © Mrs. Opossum / Shutterstock.com

* * *

Пролог

— Дим, я знаю, что ты занят и что у тебя своих дел по горло, но мне больше не к кому обратиться. — Голос Кирилла Нечаева, моего лучшего друга, почти брата, которого у меня никогда не было, напряженный и подчеркнуто серьезный. — Я прошу тебя присмотреть за Никой, пока меня не будет.

С трудом сглатываю, мысленно переваривая слова Нечаева. Неожиданная просьба приехать в разгар рабочего дня, конечно, заставила меня гадать о причинах столь несвойственной другу спешки, но я и подумать не мог, что он с порога заведет разговор о младшей сестре. Еще и в подобном контексте.

— Кир, ты понятия не имеешь, о чем просишь, — говорю сипло, избегая смотреть ему в глаза.

— Я как раз прекрасно понимаю, о чем прошу, — возражает хмуро.

Нет, не понимаешь, хочу зарычать в ответ. Я последний человек, которому ты должен доверить заботу о сестре. Это же очевидно!

— Почему не возьмешь Нику с собой? Она, кажется, любит путешествовать.

Друг тяжело вздыхает, явно раздраженный моим вопросом. Нет, ну а что он ожидал? Что я с порога взвалю на себя почетную должность няньки двадцатилетней оторвы в мини-юбке?

— Потому что она наотрез отказывается ехать. У нее защита дипломной работы через две недели. — Кирилл опирается на костыль и неловко поднимается с дивана, держа больную ногу на весу. — Я предлагал поговорить с деканом, но ты же знаешь мою сестру — она если себе что-нибудь в голову вобьет, то все бесполезно.

— А родители? — спрашиваю с отчаянной надеждой.

Юлия и Владимир Нечаевы несколько лет назад переехали на ПМЖ в Испанию, оставив бизнес — крупную сеть автосервисов — на старшего сына, и на родине с тех пор не появлялись, но ради безопасности дочери вполне могли бы вернуться в Москву на месяц-другой.

— Не говорил им ничего, — друг недовольно поджимает губы. — Мама опять в реабилитационном центре. Не для распространения, но у нее недавно был срыв — выпила бутылку виски, и понеслось. Не хочется отца еще нашими с Никой проблемами напрягать.

— Может, родственники? — Пробую этот вариант, в глубине души прекрасно осознавая, что цепляюсь за соломинку.

Кирилл качает головой.

— Дим, мне кроме тебя не на кого сестру оставить, понимаешь? — говорит он с нажимом.

— Я точно не самый лучший вариант, чтобы «оставлять на меня сестру»! И ты, черт возьми, прекрасно об этом знаешь! — отвечаю отрывисто.

— Да тебе не нужно ничего делать! — убеждает друг. — За ней по пятам уже неделю ходит бывший спецназовец. Держится на расстоянии, но свою работу знает. Отчеты от него я получаю два раза в день. Все, что от тебя требуется, — время от времени узнавать, как у Ники дела.

На одну долгую минуту комната погружается в тишину. Нечаев выжидает, явно рассчитывая, что я сдамся и соглашусь. Я методично прикидываю в голове свои варианты.

— Я хочу получать копии отчетов твоего спецназовца, — решительно заявляю я, наконец признавая тотальное поражение. — Ника в курсе?

— Что псих, который ее преследовал, вышел по УДО? — Лицо друга кривится в неконтролируемом приступе ярости. — Нет.

— Она должна знать, чтобы проявлять осмотрительность, — замечаю я. — Ты это сам понимаешь.

— Понимаю, но мне так не хочется ее пугать. Она… Короче, ей и так пришлось многое пережить.

Всепоглощающая любовь друга к младшей сестре никогда не вызывала у меня вопросов, но сейчас для меня очевидно, что в Нике — его слабость. Он упускает из вида то, что, скрывая от нее правду, он ставит под угрозу ее же безопасность.

— Кир, это мое условие, — задвигаю твердо. — Если ты хочешь оставить ее на меня, Ника должна знать.

— Что я должна знать? — доносится звонкий голос откуда-то сверху.

Нехотя оборачиваюсь. Сначала в поле моего зрения попадают босые ступни с аккуратными ногтями, выкрашенными в темно-вишневый цвет, потом длинные ноги в коротких шортах из белого поплина, следом — перехваченная ремешком тонкая талия и упакованная в тесный топ аккуратная грудь, по которой водопадом струятся белокурые волосы.

— Ника, — с нежностью в голосе произносит Кирилл. — Иди сюда, поговорим.

Ника послушно спрыгивает с последней ступеньки лестницы, ведущей на второй этаж дома, и подходит к нам, наполняя воздух едва уловимым ароматом моря и фруктовой жвачки.

— Привет, Дим, — говорит Ника вежливо, скользнув по моему лицу равнодушным взглядом.

— Привет, — киваю в ответ, борясь с уже привычным, но все еще крайне нежелательным ощущением тяжести в грудной клетке, которое возникает всякий раз, когда девчонка оказывается рядом.

— Так в чем дело? — остановившись рядом с братом, Ника вопросительно приподнимает тонкие брови.

— Мне нужно уехать, — начинает друг, вытягивая поврежденную во время неудачного падения с мотоцикла ногу. — Операцию на суставе буду в Германии делать.

Ника кивает, будто все сказанное братом ей давно известно.

— Я попросил Диму присмотреть за тобой, пока меня не будет, — продолжает он.

— Ты забыл, сколько мне лет? Нянька мне давно не нужна, — девчонка возмущенно фыркает.

— Нянькой для тебя я быть не собираюсь, — вмешиваюсь я, раздосадованный выбором ее слов, которые резонируют с моими собственными мыслями.

— Просто держи Диму в курсе своих дел. Если что-то понадобится — смело обращайся, — миролюбиво вставляет Кирилл, стараясь потушить огонь, пока тот не разгорелся.

— Это смешно.

— Никто не смеется, — бросаю отрывисто.

— Я смеюсь! — дерзит она. — Ха-ха-ха!

— Советую тебе перейти к сути, — игнорируя мечущий в меня молнии взгляд, обращаюсь напрямую к другу.

— Ника… — Кирилл замолкает на мгновение, а потом обреченно вздыхает. — Самохин вышел из тюрьмы.

Даже находясь на расстоянии нескольких метров, я замечаю, как девчонка вздрагивает и бледнеет. Это неудивительно: несмотря на то что с момента ее похищения прошло почти пять лет, воспоминания о пережитом ужасе не позволяют ей отнестись к этой новости иначе.

— Поэтому ты должна быть осторожной, — продолжает Кирилл. — Мудак под надзором, и мы смогли оставить в силе судебный запрет на приближение к тебе, но я хочу быть уверенным, что при малейшем подозрении ты свяжешься с Димой. Из-за операции в какой-то момент я могу оказаться вне зоны доступа, понимаешь? Я не готов так рисковать.

Несколько мгновений, которые кажутся мне вечностью, Ника потрясенно молчит.

— Если ты не готова остаться под присмотром Димы, тогда я сам останусь, — произносит Кирилл в ответ на тень сомнения в глазах сестры. — Врача поищем здесь.

— Нет-нет, — торопливо произносит она, опускаясь на диван рядом с братом. — Ты должен ехать.

— Пообещай мне, что будешь внимательной и свяжешься с Димой, если возникнет такая необходимость. — Кирилл берет в руки маленькие ладошки сестры и легонько их сжимает.

Ника послушно кивает.

— Обещаю. — Ее голос звучит тихо, но твердо. И хотя она делает все, чтобы казаться невозмутимой, я вижу, как судорожно бьется маленькая венка у нее на шее.

Внезапно Ника резко поворачивает голову. Наши глаза встречаются. Не знаю, что она видит в моих, но я в ее ловлю укор и какую-то необъяснимую покорность, которая заставляет мое тело инстинктивно напрячься, а воображение заработать на полную мощность.

Да твою ж мать, на что я только что подписался?!