Держу тебя

Наталия Романова, 2023

Сергей тяжело переживает измену и уход любимой жены. Он больше не верит женщинам, избегает серьёзных отношений, не отказывая себе в мимолётных развлечениях. До тех пор, пока не встречает Машу, девушку с хорошеньким, прямо-таки кукольным личиком, не заслуживающую никакого доверия, но сводящую его с ума.

Глава 6

В корпусе было темно и тихо. Мария свет Константиновна, ожидаемо спряталась в своей комнате. Сергей упал на кровать и уставился на дверь, будто ждал, что сейчас там материализуется Маша или Фея Динь-Динь, или ещё какая-нибудь сказочная хрень.

Спать не хотелось, идти на улицу тоже. Сколько человек может прожить без сна, без последствий для психики? Кажется, Сергей начинал сходить с ума, всё наваливалось одновременно и некстати. На людях начал срываться, на Машу наорал. Что нового произошло? Ничего. Такие недалёкие «Маши» встречались часто. Понять их логику Сергей не пытался, отмахивался, хоть и злился. А вот на няньку Алёшиных не получалось махнуть рукой.

Принципиальная жизненная позиция у девчонки. Даже вызывало уважение, что не побоялась в лоб озвучить её потенциальному гею, по факту — мужику в два раза больше и бог знает во сколько раз сильнее. Лучше бы она такую принципиальность проявляла со своим любовником. Геи как-нибудь справятся без её советов, а вот то, что она спит с женатым мужиком с нефиговыми проблемами в семье, с двумя малолетними детьми — отвратно. Будь последовательна Мария Константиновна Шульгина. Семья — это мама и папа, а не папа, мать-алкоголичка и любовница — одуванчик.

Курил Сергей мало. Когда только начал встречаться с Ритой, бросил — она не переносила табачный дым и алкоголь. Сорвался после расставания, теперь покуривал время от времени, немного, крайне редко днём, на работе в клубе — тем более. Чаще ночами, сидя на кухне снимаемой однушки, уткнувшись взглядом в окно. В последнее время тяга усилилась. Он курил максимум час назад, стоя рядом с Маратом, и захотел снова. Какая-то болезненная склонность к саморазрушению… Жениться на Оленьке, что ли…

Он снова ходил к реке. Зимой очертания высокого, скалистого противоположного берега не менялись, лишь деревья стояли голые, разрезая пространство корявыми, чернеющими силуэтами. Со стороны лагеря подход пологий, есть природный пляж из мелкой речной гальки и с большими валунами на косе, сейчас спрятанными под слоем снега.

Серёга закрыл глаза, покачнулся, мысленно с мазохистским удовольствием возвращаясь в лето, в итоге развернулся и быстро пошёл к корпусу. Приходит конец любым страданиям, он больше не хотел переживать. Что было, то было. Не исправить, не вернуть, главное — он не испытывал ни малейшего желания второй раз заходить в реку. Его прошлая жизнь — голые деревья, чернеющими силуэтами разрезающие жизнь на прошлое и настоящее, а будущее приложится.

В холле, сгорбившись, сидела Мария Константиновна. Она вскинулась, как только зашёл Сергей, нервно поправила очки на носу и резко встала.

— Сергей Витальевич, где вы были? Я волновалась… Вы же в сторону реки пошли, там, я слышала, опасно.

— Топиться ходил, — зло усмехнулся Сергей.

— Мне необходимо извиниться, — Маша вздохнула.

— Не утруждайтесь, не вы первая, не вы последняя, — он махнул рукой и направился в свою комнату. — А впрочем, ответьте мне на вопрос, Мария… Константиновна.

Она промолчала, смотря в пол, маленькие уши горели огнём, нога в широких трикотажных пижамных штанах нервно дёрнулась, одна ладонь вцепилась в другую.

— В чём логика? Почему я — гей, а, скажем, Марат — нет.

— Вы… красивый.

— Отлично. То есть, по вашему мнению, гомосексуалисты сплошь красавцы, а натуралы — страшилко из народных сказок? Не бывает толстых геев, старых, страшных? А голливудские красавчики, так обожаемые женщинами, не единожды женатые и замеченные во множестве гетеросексуальных романов — миф? Они сплошняком геи? Если я завтра обреюсь наголо и суну лицо в угли, я перестану быть педиком, мгновенно поменяв ориентацию?

— Пффф… — всё, что услышал Сергей в ответ.

— А знаешь, что самое смешное, Мария Константиновна?

— Что? — раздался шёпот, настолько тихий, что Сергей едва расслышал.

— То, что я в любой момент мог завалить тебя, — и он не врал, мог.

Сухая выжимка из жизненного опыта — он мог. Мог сделать это до первого родительского собрания, даже собирался. Остановило, как ни странно, то, насколько Мария Константиновна хорошенькая. Смотреть на неё, любоваться умильным личиком, мимикой, от которой волей-неволей улыбаешься — настолько острое, ни с чем не сравнимое удовольствие, что Сергей не хотел менять его на банальный секс, пусть и желал её до чертей в глазах. Мог переспать с ней в поезде, быстро и бурно, под перестук колёс. Мог и позже, уже на базе, но предпочитал наблюдать со стороны.

Конец ознакомительного фрагмента.