Страсти по Самайну – 2. Книга 1

Наталия Смирнова

Самайн – время, когда ведьмы устраивают шабаши, духи бродят в мире живых, а умершие навещают близких. Праздник древних кельтов, который делит год на темную и светлую части.⠀«Страсти по Самайну» – сборник мистических рассказов, пропитанный атмосферой кельтской мифологии. Обряды, друиды, фейри, деревья – каждая история таит волшебный сумрак древних легенд и сказок.Текст, пунктуация и орфография авторов сборника сохранены без изменений.

Составитель Наталия Смирнова

Составитель Алия Латыйпова

Иллюстратор Анна Седова

© Анна Седова, иллюстрации, 2020

ISBN 978-5-4498-4456-9 (т. 1)

ISBN 978-5-4498-4457-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Марина Аношкина

@Marina_Anoshkina19

ТАЙНОЕ ДИТЯ НЕМАЙНЫ

Пролог

31 октября 1977. Эдинбург. Шотландия

Особняк О’Клеригов погрузился во мрак. Сквозь стену дождя мелькнула молния и осветила стоящий посреди леса старинный, окруженный пятиметровым каменным забором, замок. Тяжелый старый дуб, расколовшийся во время грозы, падая, оборвал электрические провода. Дорогу к особняку размыло, так что помощи не откуда было ждать. Снова полыхнула молния и осветила стоящую у окна второго этажа девочку, лет пяти. Девочка открыла окно и выглядывала на улицу, выискивая кого-то на дороге. Ветер разметал занавески, дождь заливал пол в комнате.

— Мисс Оливия, сейчас же закройте окно, вы простудитесь! — в комнату вошла гувернантка. В одной руке у нее был зажат подсвечник, в другой несколько свечей.

— Я хочу к папе, Гретхем, почему его ещё нет? — девочка попыталась закрыть окно, но ветер дул настолько сильный, что створка окна ударилась о стену, и разбитое стекло посыпалось на девочку. Крик боли разнесся по замку. Гретхем бросила подсвечник на кровать, схватила Оливию на руки и вынесла из комнаты.

— Нет, нет, отпусти меня, я хочу к папе, — маленькая Оливия билась в руках гувернантки. Порезы на теле кровоточили и окрашивали белую ночную рубашку красными пятнами. — Гретхем, мне надо к папе, он не сможет без меня найти дорогу домой, — гувернантке показалось, что маленькая госпожа бредит.

— Все хорошо, дорогая, сейчас я вам дам горячего чаю с молоком и уложу спать, а утром проснётесь, а папа уже будет дома, всё хорошо, — Гретхем поглаживала девочку по голове, пока несла её в комнату к хозяину дома. Она всю жизнь прожила в этом особняке, фамильном замке клана О’Клеригов со времен кельтской экспансии. Росла вместе с Дараком, радовалась за него, когда он привел в дом свою молодую красавицу жену, успокаивала его разбитое сердце, когда через год госпожа умерла при родах Оливии. С тех пор прошло пять лет, господин не женился, всё время был дома, воспитывая дочь один. Гретхем помогала ухаживать за Оливией, которая с рождения была болезненным ребенком. За ней с самого детства нужен был глаз да глаз, потому что с ней постоянно случались непредвиденные ситуации. Она ранила себя, ударялась, падала, на неё постоянно падали вещи. Однажды, когда Гретхем прогуливалась с малышкой по саду, местный пёс, подбежал к коляске, выхватил ребёнка и попытался унести её в лес. Женщина едва успела догнать собаку. После этого господин велел проверить и укрепить забор вокруг особняка.

Вспоминая этот случай, Гретхем уложила девочку в кровать, зажгла стоявшие на столе свечи и обработала раны.

— Всё хорошо, мисс, всё будет хорошо — приговаривала она себе под нос, переодевая девочку в новую рубашку. Когда малышка уснула, Гретхем выбросила окровавленные тряпки, взяла ведро, швабру и пошла в детскую, убрать осколки и собрать лужи с пола.

Когда она закончила, гроза уже прекратилась, но молнии продолжали сверкать, освещая округу. Гретхем вздрогнула, когда услышала бой часов.

— Полночь. — пробормотала себе под нос женщина.

— Я хочу к папе! — внезапно на пороге комнаты появилась Оливия. Её глаза были закрыты, белая рубашка в кровавых пятнах волочилась по полу. Она протянула руки к разбитому окну и прошептала: — Пусть папа вернётся сейчас домой! — вспыхнувшая снова молния осветила комнату, и внезапно Оливия упала на пол и забилась в конвульсиях.

— Оливия! Мисс! — испуганная гувернантка бросилась к девочке, но побоялась дотрагиваться до неё, такой приступ она видела впервые в жизни.

— Гретхем, я дома, — внезапно на первом этаже хлопнула дверь, и послышался голос хозяина.

— Господин! Сюда! — закричала в панике женщина, — В комнату Оливии! — она вскочила с пола и побежала навстречу спешащему хозяину. Внезапно конвульсии прекратились, Оливия встала на ноги и протянула руки к появившейся в окне женщине в чёрном.

— Я нашла тебя, дитя Немайны! Да исполнится наш договор, сестра! — радостно прошептала та и, погладив девочку по руке, исчезла в свете вышедшей из-за туч луны. На руке девочки вспыхнула и погасла метка, и Оливия потеряла сознание.

Глава 1

21 июня 1990 года. Эдинбург. Шотландия

Замок О’Клеригов был полон гостей. Все в Эдинбурге знали, что Дарак О’Клериг — единственный, оставшийся в живых, потомок древнего кельтского клана. И сегодня, в День Летнего Солнцестояния, он устраивал у себя грандиозный прием. Никто не задумывался, что заставило знаменитого затворника открыть высоченные каменные ворота замка и впустить к себе две сотни неизвестных людей. Все, получившие приглашение, считали своим долгом посетить замок, полный тайн и легенд. Однако любопытство двигало далеко не всеми. Были среди приглашенных и истинные ценители кельтских знаний и традиций, и они догадывались, что в библиотеке герцога О’Клерига, наверняка, имеются сохранившиеся старинные тексты друидов и кельтских жрецов. Однако, как велико было разочарование гостей, когда они поняли, что в распоряжении посетителей только огромная территория сада, посреди которого был разведён костёр, а по периметру расставлены столы с угощениями. Сам герцог был чрезвычайно приветлив и как истинный хозяин обмолвился с каждым гостем хотя бы парой слов. Но, как ни странно, особенно его интересовали дамы преклонных лет, с которыми он подолгу обсуждал разные жизненные темы, начиная с повышения цен на недвижимость Эдинбурга, кончая разорительным подушным налогом, который вызывал недовольство правлением Маргарет Тэтчер.

— Нет, ну вы можете себе представить, моей внучке только исполнилось восемнадцать, а её вынудили платить этот ужасный налог за то, что она живет у нас в доме, — возмущалась престарелая дама в ярко-зелёном наряде лесной феи. Все стоящие рядом недовольно закачали головами. — Кстати, герцог О’Клериг, вашей дочери скоро исполнится 18? — внезапно спросила фея, находящиеся поблизости гости сразу же смолкли, услышав эти слова. Никто в городе ни разу не видел дочь герцога О’Клерига. Все знали, что девушка не любит появляться на публике. Ходило много слухов про изуродованное шрамами лицо, про болезненность и неадекватное поведение. Лишь приближенные к герцогу люди знали точно, почему наследница великого клана не выходит в свет.

Глава 2

21 июня 1990 года. Эдинбург. Шотландия

— Ах, там так весело, — Оливия пряталась в комнате Гретхем и незаметно разглядывала гостей через окно. — Ты только посмотри, какие у них маскарадные костюмы: феи, нимфы, лепреконы, банши и пикси, ой, даже дракон есть, — девушка еле сдержалась, чтобы не высунуться наружу и получше разглядеть проходящего мимо дракона.

Услышав эти слова, он оглянулся по сторонам, драконья голова не удержалась на плечах и упала на землю. Молодой человек краем глаза заметил мелькнувшую тень в окне, помахал рукой, улыбнулся и поднял упавшую голову. Спрятавшись, Оливия продолжала разглядывать юношу. Светлые кучерявые волосы прилипли к лицу, ямочки на щеках и яркая улыбка заставили сердце биться так сильно, что ей пришлось отойти и сесть на кровать, чтобы успокоиться.

— Мисс, что с Вами? Вам плохо? — Гретхем вскочила с кресла, в котором она вязала шарф.

— Нет, нет, я в порядке, просто голова что-то закружилась, — сердце Оливии бешено стучало.

— Может, принести воды? — не дождавшись ответа, Гретхем вышла из комнаты. Оливия тут же бросилась к окну, но не успела она подойти, как на подоконник взобрался тот самый юноша, только уже без костюма дракона. Испугавшись, девушка замерла на месте.

— Мисс, не бойтесь, я не причиню Вам вреда, — молодой дракон поклонился девушке. — Любопытство взыграло во мне, когда я услышал, как Вы хвалите мой наряд, — он снова улыбнулся, и Оливия залюбовалась ямочками на щеках. — Меня зовут Себастьян Вейр, — и он снова поклонился.

— Оливия, — девушка присела в реверансе и робко улыбнулась в ответ.

— Вы так прекрасны, мисс О’Клериг, я очарован и покорен, — молодой человек завороженно протянул к девушке руку, но вовремя очнувшись, тут же отдернул. — Простите меня, за плохие манеры, — он, поклонившись, отошёл к окну.

— Нет, нет, я не обижена, Себастьян, — желая, чтобы он остался, Оливия невольно подалась к нему. — Лучше расскажите мне, что увлекательного там происходит, — она подошла совсем близко.

— Здесь намного интереснее, — доверительно прошептал юноша и коснулся её ладони. Не успела девушка отойти, как загоревшаяся на руке метка вспыхнула, и Себастьян упал без чувств к ногам Оливии.

— О нет! Только не он! — девушка в отчаянии выбежала из комнаты. — Гретхем! Позови папу! Проклятие снова сработало.

Глава 3

Потребовалось полчаса, чтобы слуги незаметно вынесли юношу из дома, привели в чувство и объяснили, что он так напился, что ничего не помнит.

В это время Дарак О’Клериг широким шагом мерил комнату Оливии.

— Объясни мне ещё раз, что конкретно произошло, когда тот парень тебя коснулся? — он разглядывал руку дочери. Ничего не намекало, что на этом месте могла быть какая-то печать или метка.

— Папа, всё случилось, как в прошлый раз с нашим охранником, Джаретом. Он взял меня за руку, в этот момент печать выступила изнутри, словно огнём загорелась. Потом она оттолкнула его пальцы и погасла. Как будто ничего не было.

— Ты запомнила символ?

— Нет, она просто горела огнём, я видела какие-то линии внутри, но мне было не до этого. Я смотрела на Себастьяна. Когда метка его оттолкнула, в его глазах сначала был испуг, а потом стёрлись все эмоции, взгляд стал абсолютно безразличным. — Оливия пыталась вспомнить все детали.

— Это не безразличие, это стёртая память. Потом он, скорее всего, отключился, верно?

— Да, он сразу же закрыл глаза и упал.

— Думаю, это твоя личная защитная магия так сработала. Тебе было жаль, что он попал под действие проклятия, и ты неосознанно отключила его память. — Отец снова начал ходить по комнате.

— Папа, — Оливия ошеломлённо смотрела на отца, — Какая личная магия, о чём ты? — тот резко остановился, понял, что сказал лишнее и посмотрел на Гретхем, пытаясь придумать отговорку. Та лишь с укором посмотрела на хозяина.

— Господин, может, пора уже рассказать всё Оливии, через четыре месяца ей исполнится 18, она готова услышать правду.

— Папа? Гретхем? — девушка удивленно переводила взгляд с одного на другую, — Как вы могли скрывать от меня такую важную информацию? — изумление сменилось гневом. — Я столько лет прожила взаперти, боясь прикасаться к людям, боясь выходить на улицу, а сейчас оказывается, вы всё знали? Вы знали, что со мной и скрывали от меня? — Оливия заплакала от бессилия.

— Дочка, — отец подошёл и крепко обнял Оливию, — я беспокоился о тебе, ты у меня ещё совсем маленькая, в день твоего совершеннолетия твои силы полностью закрепятся, я тогда всё расскажу. — Он поцеловал дочь и махнул рукой Гретхем, — Мне надо попрощаться с гостями. Ничего ценного от них сегодня я не узнал, — и, тяжело вздохнув, он вышел из комнаты. Гретхем осторожно прикрыла за собой дверь. Оливия осталась наедине со своими мыслями и переживаниями.

Глава 4

На следующее утро Гретхем сообщила Оливии, что господин выехал в Ирландию.

— Почему именно сегодня?

— Я не могу рассказать вам всё, но с той ночи, когда разбившееся стекло оставило на вашем теле шрамы, господин ищет способы избавить вас от проклятия и магических сил. Вчерашний случай с молодым человеком ещё раз убедил хозяина, что вы унаследовали великие способности от его рода и от вашей матери. Но эти силы не приносят вам ничего хорошего. С самого детства с вами происходят странные случаи, вы словно магнит для происшествий. — Оливия слушала, затаив дыхание, боясь лишним словом и движением спугнуть разговорившуюся Гретхем. — В Ирландии у хозяина есть друг, очень сильный маг, потомок друидов. Господин обещал вернуться к вашему дню рождения.

— Ко дню рождения? — удивилась Оливия, — Но это же через 4 месяца, он так долго ещё никогда не отсутствовал. — девушка обеспокоенно взглянула на Гретхем. Отец часто уезжал из дома, но только вчера Оливия узнала настоящую причину его поездок.

— Господин сказал, что избавиться от сил и проклятия без серьёзных последствий можно только до совершеннолетия, после будет практически невозможно. А пока что он велел открыть для вас библиотеку и сообщить, что вы можете изучать любые книги и старинные записи. — Гретхем раздвинула шторы на окне. — Вставайте, завтрак уже на столе.

Быстро позавтракав, Оливия пошла в библиотеку. Девушка любила читать, но в основном это были романы о любви, так что великим подвигом с её стороны было даже просматривать талмуды с магическими ритуалами и картинками изгнания бесов или воскрешения мертвецов. Оливия несколько часов рассматривала книги на стеллажах, но так и не нашла то, что бы ей захотелось почитать. Эти книги пугали её, от некоторых кружилась голова, а от некоторых у нее случались видения, в которых её саму сжигали на костре. После очередного видения, Оливия взяла первую попавшуюся тетрадку со старинными записями и покинула библиотеку. Умывшись, она попросила Гретхем предупредить водителя, что хочет съездить погулять по Медоус парку.

— Мисс, может не стоит? После вчерашнего вам лучше не появляться среди людей, — Гретхем обеспокоенно посмотрела на руку девушки. Оливия вытянула её вперед.

— Смотри, никакой метки нет, шрамы почти не видны, так что никто не обратит на меня внимания, я просто посижу на лавочке, почитаю книжку, может, пройдусь до университета. Не волнуйся, Барни будет со мной и никого ко мне не подпустит. — Оливия чмокнула Гретхем в щеку, сунула тетрадку в смочку и выбежала из дома.

Глава 5

Через полчаса Оливия уже гуляла по дорожкам главного университета города, в который она так мечтала поступить, но в который, скорее всего, никогда не поступит, если не избавится от проклятия. Студенты разъехались по домам, поэтому почти все лавочки в сквере были свободны. Устроившись под ветвистым деревом и попросив Барни принести ей попить, Оливия открыла тетрадку, которую взяла в библиотеке отца. Все записи были сделаны на незнакомом ей языке, девушка разочарованно листала тетрадь, в надежде увидеть какие-нибудь знакомые знаки и символы, когда услышала мужской голос.

— Мисс, у вас тут свободно? — подняв голову, она увидела Себастьяна, вчерашнего молодого дракона с вечеринки. Тот стоял перед ней, щуря от солнца свои голубые глаза и улыбаясь ямочками на щеках. Сердце Оливии сжалось от страха.

— Нет, здесь занято, — быстро проговорила она, слегка дрожащим голосом. Улыбка сползла с губ молодого человека. — Найдите себе другую лавочку. — Оливия махнула рукой на пустой сквер.

— Простите меня за мою грубость, — молодой человек снова улыбнулся. — Меня зовут Себастьян Вейр. Ваше лицо показалось мне знакомым, вот я и решил с вами пообщаться. — он сделал шаг к Оливии. Увидев это, девушка вскочила с лавочки и отбежала на несколько шагов. Она знала, что выглядит странно в его глазах, но ничего не могла поделать со своим страхом повторения вчерашнего происшествия.

— Можете садиться, я ухожу, — она оглянулась в поисках водителя. Барни со всех ног бежал к ней с бутылкой воды в руках. Увидев водителя, Себастьян удивленно посмотрел на Оливию.

— Это ваш водитель? Вы дочь герцога О’Клерига? — он подошел к Барни и протянул тому руку для рукопожатия, — Вы не узнаёте меня? Вы отвозили меня домой после приёма. — Себастьян повернулся к Оливии, — Ваш отец не поскупился на напитки для гостей. Как жаль, что я не успел с вами познакомиться. Уверен, тогда бы я точно запомнил этот вечер, — и он галантно поклонился девушке.

У Оливии перехватило дыхание. Какая ирония слышать такие слова от молодого человека, который потерял память из-за её магических способностей.

— Однако я помню ваше лицо и имя, — он озадаченно посмотрел на девушку, — как я могу помнить вас, если ни разу не видел?

— До свидания, Себастьян, мне нужно идти, — Оливия коротко кивнула ему и быстрым шагом пошла из сквера. Чувствуя на себе пристальный взгляд голубых глаз, она едва сумела заставить себя не оглянуться, когда он на весь парк крикнул:

— До скорой встречи, Оливия! Мы ещё обязательно встретимся!

Девушка запыхалась, пока добежала до машины.

— Барни, прошу тебя, не говори Гретхем, кого мы сейчас встретили, — умоляющим голосом попросила Оливия, — а то она отцу расскажет.

— Хорошо, мисс, куда сейчас? Домой?

— Нет, не хочу домой, поехали в городскую библиотеку, — сказала Оливия, садясь в машину. — Хочу проверить, на каком языке написана эта тетрадь.

Буквально через 20 минут Оливия узнала у пожилой библиотекарши, что тетрадка написана на древнеирландском языке, но какого периода она не знала.

— Вот, попробуйте поискать здесь, — библиотекарша протянула Оливии пять старинных словарей.

— Спасибо, — девушка с трудом взяла тяжелые книги и пошла в самый конец огромного зала.

Работа шла медленно, сравнивать слова и буквы со словарями было сложно, что-то подходило, что-то нет. Всё, что сумела понять Оливия — это было чьё-то письмо. Перелистнув очередную страницу, девушка увидела нарисованного от руки дракона, очень похожего на того, который был изображен на её амулете, она носила его с самого рождения. Отец рассказывал, что это подарок её матери, который она просила повесить малышке на шею и никогда не снимать. У дракона в тетрадке были размашистые крылья, длинный иглистый хвост и большие зубы. Художник очень мастерски нарисовал глаза, казалось, что они смотрят прямо в глаза Оливии, как бы она не поворачивала тетрадь.

— А что если это мама перерисовывала кулон в тетрадку? — Оливия достала, спрятанный под платьем амулет, и стала его рассматривать. Он был полностью идентичный, даже глаза казались такими же добрыми. — Хотя нет, видно, что рисунок и записи сделаны одной рукой. А, может, мама попросила сделать кулон точно таким же, как на рисунке? — девушка наклонилась поближе к столу, на котором лежала тетрадь, и положила амулет на рисунок.

В ту же секунду перед глазами потемнело, и Оливия почувствовала, как проваливается в очередное видение.

Глава 6

— Почему со мной происходят странные вещи в последнее время? — Оливия оглянулась по сторонам. Перед глазами была прозрачная пелена. Казалось, что мир раздвоился. Она ещё находилась в библиотеке, но перед собой отчетливо видела поляну в лесу. Девушка потёрла глаза и поняла, что эта пелена не перед глазами. Она протянула руку и потрогала висящую в воздухе скользящую и холодную, как лёд, завесу.

— Что это? Я схожу с ума?

— С твоим разумом всё в порядке, — услышала она вдруг чей-то хрипящий голос, — ты попала в параллельную реальность, — из-за дерева показалась голова дракона.

— Себастьян? — удивлённо воскликнула Оливия, но закрыла рот рукой, увидев настоящего дракона. Золотая кожа его блестела на солнце, а иглистый хвост качался из стороны в сторону, как у игривого щенка.

— Меня зовут Нейгриан, я твой защитник из Невидимого мира.

— Мой кто? Защитник? — Оливия потрогала амулет, — Это ты нарисован в тетради?

— Да, твоя мама оставила меня защищать тебя от сил зла и научить защищаться самой.

— Но я не понимаю… Кто была моя мама? Никто не рассказывал раньше, что у неё были магические силы.

— Твоя мама, — великая ведьма, единственная, кто мог гулять по невидимым мирам. — Дракон печально взглянул на притихшую девушку. — Развитие человечества произошло так быстро, что мы не успели за ним, и постепенно драконы превратились в мифических, сказочных существ. Но если нас не видно, это не значит, что нас нет. — Оливия ошарашено оглянулась по сторонам.

— То есть вас много? — шепотом спросила она.

— Нет, я один здесь. — Нейгриан еще раз печально вздохнул. — Моя семья обитает в Ирландии, на родине твоих предков. А я последовал за моей госпожой, твоей матерью, когда она вышла замуж за твоего отца. Для меня великая честь служить ей.

— Но она покинула этот мир 18 лет назад, как ты можешь так говорить? — Оливия грустно посмотрела на дракона. — Её нет, и ты свободен, — она собралась снять с себя амулет, но испуганно присела, когда яркое пламя вырвалось из пасти дракона.

— Не. Смей. Никогда. Снимать. Амулет! — яростно зашипел Нейгриан, — Твоя мать нарушила клятву верности, разрушила семейные узы ради того, чтобы ты появилась на свет! Она стала смертным человеком, чтобы ты жила! Как только ты снимешь его, Великая Морриган найдёт тебя, и все усилия твоей матери пойдут прахом.

Глава 7

— Она меня уже нашла, — прошептала Оливия и, испугавшись собственных слов, закрыла рот руками.

— То есть как нашла? — Дракон подошел ближе. — Я же всегда был с тобой рядом, она не могла почувствовать твою силу. — Оливия задумчиво посмотрела на Нейгриана.

— Я думаю, что в ту ночь, когда мне исполнилось 5, и на меня упало разбившееся стекло, Гретхем, обрабатывая раны, сняла амулет. Я была вся в крови, смотри, до сих пор шрамы остались, — девушка закатала длинные рукава рубашки и показала побелевшие маленькие рубцы. — В ту ночь была сильная гроза, а папа всё не возвращался. Мне кажется, я тогда своей силой помогла ему добраться невредимым домой, но именно в этот момент она и узнала обо мне, и наложила это проклятье. — Оливия потерла правую ладонь, на которой появлялась метка. Потом она резко подняла глаза на дракона: — Но почему она отталкивает от меня людей?

— Я не знаю ни о каком проклятии, — удивленно прошипел Нейгриан, — Всё твоё детство я был рядом, — он задумчиво посмотрел на Оливию. — Твои неконтролируемые магические способности привлекали к тебе неприятности, зверей, которые пытались утащить тебя в лес. Эти силы, доставшиеся тебе от друидов и кельтских богов, требовали приобщить тебя к их древним знаниям. Но твоя мать хотела защитить тебя от этого, поэтому оставила меня рядом. — Он посмотрел на руку девушки, — Но я не почувствовал присутствия Морриган и изменений в твоих силах. Расскажи о проклятии.

Оливия подробно описала последний случай с Себастьяном и все предыдущие разы.

— Обычно она воздействует только на чужих, но у нас был охранник Джарет, он был милым, — Оливия покраснела, вспоминая молодого человека, — но однажды вечером, гуляя, он дотронулся до меня и отключился. Папе пришлось его уволить.

— Себастьян, Джарет,… То есть ты хочешь сказать, что это проклятие действует только на молодых людей, которые тебе нравятся?

— Хм… не уверена… Был один парень в парке, который пытался со мной познакомиться. Но он был наглый и невоспитанный… — Оливия задумчиво теребила локон волос, — А ведь правда, среди всех этих людей не было ни одной женщины… Почему папа не догадался? Или он уже давно всё понял? — Оливия посмотрела на дракона, — И почему, если ты мой хранитель, ты не знал об этом? За всю мою жизнь их было восемь, нет, девять, вместе с Себастьяном. — Дракон задумался. А в это время Оливия услышала, как за пеленой к ней приближается библиотекарша.

— В следующий раз просто дотронься до амулета и позови меня по имени, — быстро проговорил Нейгриан и исчез вместе с завесой, разделяющей два мира. Оливия растерянно посмотрела на женщину. Было странно чувствовать себя только в одном пространстве.

Глава 8

С того дня Оливия каждый день гуляла по невидимому обычным людям миру. Она уходила в лес, недалеко от дома, или запиралась у отца в библиотеке и звала Нейгриана. Постепенно завеса между мирами становилась всё тоньше, а видимость в мире дракона становилась всё лучше. Оливия теперь в любой момент, находясь в своей реальности, могла спросить что-нибудь у Нейгриана, лишь заглянув в Невидимый мир. Приближалось восемнадцатилетие, и силы девушки укреплялись. Нейгриан давал уроки магии, объяснял устройства мира, рассказывал истории из жизни её кельтских предков.

— Почему ты никогда не рассказываешь мне о маме? — иногда спрашивала Оливия у дракона. Тот либо уклонялся от ответа, либо коротко отвечал, что расскажет позже.

— Ты скучаешь по отцу? — спрашивал иногда Нейгриан. Девушка лишь молча пожимала плечами.

Спустя два месяца дракон позволил Оливии взобраться на его спину и полетел над лесом. Огромные золотые чешуйчатые крылья сделали несколько коротких взмахов, и лес остался далеко внизу. У Оливии от восторга перехватило дыхание. Крепко прижавшись всем телом к спине дракона, она лишь немного подняла голову, чтобы смотреть по сторонам. Закатное солнце окрасило небо в малиново-желтые цвета, и мир вокруг преобразился в сказочную картину. Город закончился, впереди виднелись горы. В животе у Оливии сжалось, когда дракон стал спускаться. Она закрыла глаза, когда увидела, как они приземляются на острую скалу.

— Лысая гора, — коротко сообщил Нейгриан и хвостом помог Оливии слезть на землю. Девушка огляделась. Они сели на самой вершине, но отсюда вела тропинка вниз к поляне. — Здесь местные ведьмы устраивают шабаши в дни равноденствия и конечно же в Самайн и Белихвейн.

— У меня день рождения в Самайн, — Оливия аккуратно села на край скалы, — А что такое Белихвейн? Никогда не слышала о таком, — она оглянулась на дракона, который примостился рядом с девушкой.

— Это один из праздников мертвых, следующий сразу же за Самайном. В Самайн истончается граница между миром живых и мёртвых, и можно увидеть родных, пообщаться с ними, принести им дары, сказать последнее прости и прощай. — Нейгриан положил голову на колени Оливии. — А Белихвейн это ночь мести. Духи, погибшие насильственной смертью, выходят из мира мертвых мстить своим оставшимся в живых убийцам. Они вселяются в тела спящих людей и идут к своим обидчикам. — дракон поднял голову и посмотрел на побелевшее лицо Оливии. — Дыши! Это редко случается, ведь чаще всего люди, пообщавшиеся со своими умершими родными в ночь Самайна, находятся под их защитой, и ни один мстительный дух не сможет вселиться в их тело, потому что родные хранят их сон.

— А что, если я никогда не общалась со своими умершими родственниками, я даже не знала, что так надо делать. Самайн всегда был просто моим днем рождения, а уж с той самой ночи, когда на меня рухнуло окно, папа с Гретхем вообще избегают говорить о мёртвых или о магии. Ты знаешь, что я только несколько месяцев назад узнала, что все эти странные случаи, которые со мной происходят, — это всё магия! В нашем доме об этом вообще не говорили никогда, — возмущенный голос Оливии всё повышался, а дракон добрым взглядом следил за девушкой.

— Они делали это, чтобы уберечь тебя, не злись, — он аккуратно погладил девушку кончиком хвоста по голове. — Смотри, как красиво, — он махнул головой на заходящее солнце.

— Расскажи мне про то, каким раньше был Самайн, — Оливия погладила золотую кожу дракона.

— Ну, раньше, в мои времена, Самайн это был всего лишь праздником в честь сбора урожая. Люди устраивали грандиозный пир, украшали дома и улицы гирляндами из красных ягод и листьев, плели венки на голову из сухих колосьев пшеницы. Вечером зажигались факелы у каждого дома, а где-нибудь на окраине селения разводили огромный костёр, на котором жарилось мясо, овощи, а потом были танцы и прыжки через костёр.

Дракон грустно вздохнул.

— Драконы всегда были рядом с людьми, мы защищали, помогали, служили. И соревнования по полёту на драконах в Самайн были одним из главных развлечений. Но потом, спустя сотни лет, друиды начали гадать на костях животных, сожжённых в праздничном костре. Предсказывая прогнозы на урожай будущего года. Постепенно, год за годом, гадая и взывая к духам предков, они превратили этот праздник в то, какой он есть сейчас. Духи предков стали приходить к людям, общаться, успокаивать, рассказывать секреты и делиться учениями. Вместе с этим породились страхи перед миром мертвых, и в праздник Самайна появилась традиция проводить животных между дымом костров, чтобы снять порчу и сглаз, и защитить живых от мира мертвых. Еда стала более простой. Если раньше был запрещен алкоголь, чтобы духи мертвых не проникали в живые тела, то сейчас об этом совсем забыли, поэтому горький эль течёт рекой на каждом празднике, погружая в сладкий плен своих гостей.

— А музыка? — внимательно слушавшая Оливия, вдруг подумала о волынках.

— Раньше не было никакой музыки, считалось, что в тишине лучше слышно тихие голоса умерших родных. Но потом это тоже ушло в небытие. Волынки, флейты, вистлы, гитары — вся эта какофония помогала заглушать страх перед мертвыми. Этот праздник превратился просто в очередное увеселительное развлечение.

— Хотела бы я побывать на том празднике, который был раньше, — Оливия мечтательно вздохнула. — А ты когда-нибудь участвовал в этих соревнованиях драконов? — Она погладила дракона по хвосту.

— Конечно, я был самым лучшим, мы с твоей ма… — осёкся Нейгриан и уставился на заходящее за горизонт солнце. — Смотри! — и он сделал вид, что красота заката отвлекла его. Оливия задумчиво смотрела на дракона, не замечая красоты.

— Моя мама жила в те времена, когда были драконы? — Она встала, подошла вплотную к дракону и посмотрела ему прямо в глаза. Тот отвёл взгляд и сбивчиво пролепетал:

— Я тебе позже всё расскажу. Нам пора, — Нейгриан пошел к поляне. Но Оливия продолжала стоять.

— Помнишь, ты спрашивал меня, скучаю ли я по папе, — ни с того ни с сего спросила она, она отвернулась и смотрела на горизонт, где спряталось солнце. — Я скучаю по нему, это правда. Но я боюсь того дня, когда он вернётся. Я не хочу избавляться от своих сил, — Оливия печальными глазами посмотрела на друга, — ведь это значит, я больше никогда не увижу тебя, не увижу весь этот прекрасный мир, — горло девушки сдавило от сдерживаемых слёз, — И никогда не узнаю, кем же была моя мама.

— Не грусти, — Нейгриан осторожно обхватил Оливию за талию своим хвостом и помог взобраться на спину. — Мы что-нибудь придумаем. — И он, взмахнув крыльями, полетел домой.

Глава 9

В этот же вечер, когда Оливия сидела в своей комнате и записывала в тетрадку, что она сегодня узнала от Нейгриана, в дверь постучались.

— Входи, — Оливия отперла закрытую на ключ дверь.

— Вы никогда раньше не закрывались, — Гретхем недоуменно взглянула на ключ и на стол, на котором лежала тетрадь.

— Случайно закрыла, — неловко пожала плечами Оливия. — Уже пора ужинать? — она взглянула на Гретхем невинными глазами, потом для вида потерла живот, — я проголодалась.

— Ужин еще не готов, но я могу приготовить Вам сэндвичи, если хотите, — Гретхем собралась выходить за дверь, — Ой, совсем забыла, зачем пришла. — вдруг лицо женщины просияло. — Мисс, радостная новость! Звонил Ваш отец, сказал, что завтра уже будет дома. — и она, широко улыбаясь, вышла из комнаты, не заметив выражение ужаса на лице Оливии.

— Что же делать? — девушка пошатнулась и схватившись за спинку стула, села. — Нейгриан! — Она взялась за амулет.

— Я слышал, — тихий шипящий шепот разнесся по комнате. — Без паники, до дня рождения ещё месяц.

Весь следующий день Оливия сходила с ума от беспокойства. Всё валилось из рук, желая помочь Гретхем на кухне, она разбила несколько тарелок, в результате чего была отправлена вместе с водителем за продуктами. Когда они вернулись, у входа стояло такси, из которого вылезал отец с неизвестной пожилой женщиной.

— Папа! — девушка выбралась из машины и бросилась к отцу на шею. Тот крепко её обнял и поцеловал в щеку!

— Девочка моя, как ты повзрослела! — сказал он слова, которые всегда говорил после каждой поездки. Он внимательно осмотрел дочь, а потом повернул её к пожилой женщине. — Познакомься, это Тария, она поможет нам избавить тебя от проклятия.

— Здравствуйте, — осторожно произнесла Оливия, глядя на женщину, которая пронзительно чёрными глазами вглядывалась в девушку.

— Здравствуй, Оливия, — Тария протянула ей свою сумку. — Поможешь отнести её в дом? — Оливия быстро взяла сумку, как спасение, и чуть ли не вприпрыжку побежала в дом. Но у самой двери она обернулась и услышала слова женщины.

— Будет сложно помочь ей, Дарак, — она посмотрела на застывшего на месте мужчину с чемоданом, — девочка очень сильна, и она не хочет избавляться от своего дара.

Во время обеда за столом стояла тишина. У Оливии от беспокойства пропал аппетит, она ковырялась в тарелке, считая минуты, когда можно будет укрыться в своей комнате и поговорить с Нейгрианом. Отец тоже мало ел, время от времени поглядывая на дочь. Он несколько раз пытался что-то сказать, но так и не решался. Лишь только гостья была спокойна. Она молча поела, поблагодарила Гретхем за прекрасный ужин и ушла к себе в комнату, сообщив, что устала с дороги и хочет отдохнуть. Как только Тария ушла, Оливия тоже вскочила со стула и поспешила к себе. Но уже на пороге услышала короткую фразу отца.

— Оливия, не уходи, мне надо с тобой очень серьезно поговорить, — он встал из-за стола и пошел к себе в кабинет. Оливия, склонив голову, молча поплелась за ним. Она незаметно достала амулет и шепотом спросила:

— Нейгриан, что мне делать?

— Только тебе решать, кем тебе быть в этой жизни, Оливия. — тихим шепотом ответил дракон. — Я рядом.

Войдя в кабинет к отцу, она увидела на столе новые книги, а на полу раскрытый чемодан с набором разных магических атрибутов. Отец опустился на диван и попросил Оливию сесть рядом.

— Ты же уже знаешь, что я хочу сказать? — тихим голосом спросил он. Оливия, не поднимая глаз, кивнула. — Ты моё единственное дитя, я хочу, чтобы ты была счастлива. Но магия, которая в тебе, однажды разрушит тебя.

— Почему ты так думаешь? — тихо спросила Оливия. — Ведь у меня есть защита, и я сама много уже знаю, а научусь еще большему. Я смогу совладать с этой силой, папа, — девушка впервые взглянула прямо в глаза отцу, но увидела там только твердую решимость.

— Я слышу тебя, дорогая. Тария очень сильная ведьма, если у неё получится во время обряда отделить от тебя проклятие, оставив при этом твои силы, то пусть так и будет, — он на минуту задумался. — Но если я прав, то твои силы напрямую связаны с этим проклятием и их можно будет вырвать только с корнем. — Отец с сочувствием смотрел на дочь. — И для этого в день твоего рождения мы проведём огромный праздник, пригласим всех ведьм города, чтобы их магическая сила была поддержкой тебе. Так что я прошу тебя помочь мне с приготовлением к Самайну.

Глава 10

31 октября 1990. Эдинбург

Вот и настал день, к которому все жители замка О’Клериг готовились целый месяц. Весть о празднике разлетелась по всему городу, приглашенных оказалось больше, чем на День Летнего Солнцестояния. Кроме того, Дарак лично посетил каждую ведьму в городе, прося присутствовать на ритуале.

Пока гости прибывали и разглядывали необыкновенное убранство, в виде сплетенных гирлянд из красных листьев и костей животных, находили места на расставленных креслах перед небольшой сценой, Оливия пряталась в своей комнате. Заперев дверь и выключив свет, она сползла спиной по стене и обхватила дрожащими руками колени.

— Всё будет хорошо, не бойся, — только и повторял Нейгриан. — Если что-то пойдет не так, спрячешься в моём мире,… и мы улетим с тобой на море, — хрипло засмеялся он. Оливия слегка улыбнулась, зубы продолжали стучать.

— Тария сказала, что мне надо будет снять амулет в полночь, я останусь без тебя, — от ужаса она зажмурилась. — Я не справлюсь одна.

— Оливия, детка, пора, — в дверь постучался отец, — Скоро полночь. — Оливия услышала, как он спускается по ступенькам. Девушка вытерла слёзы, поднялась и, взявшись за амулет, вошла в Невидимый мир.

— Я на секундочку, — прошептала она, прижавшись к его золотой груди. Нейгриан осторожно погладил девушку хвостом по голове.

— Я верю в тебя! — И он выпихнул её в реальный мир.

Стараясь не касаться людей, Оливия пробралась ближе к сцене. В это время заиграла волынка, и на помост вышел Себастьян в костюме дракона, держа голову в одной руке, а блестящий меч в другой. Он задорно улыбнулся, от чего сердце у Оливии ёкнуло.

— Друзья, сегодня мы встретились, чтобы почтить память предков. Я расскажу вам историю. — он, надев голову, зашипел.

— Давным-давно боги создали эту землю и спустились на нее, чтобы следить, как развивается человечество. И была среди них Великая Богиня Морриган. Триликая богиня войны, сексуальности и плодородия. Не многие знали, что это три сестры, Маха, Бадб и Неймана, сплелись воедино. Великая Морриган мудро руководила своим народом, вдохновляла на подвиги и завоевания, соблазняя и пленяя красотой, и благословляла урожаем и потомством. Заботилась Великая Богиня о своих людях, и потому мы сегодня можем быть здесь и возносить благодарности нашим предкам за жизнь. — Себастьян закружился на сцене, — И да начнётся праздник! — он махнул мечом, и свет погас. А через секунду на всей территории вспыхнули феерверки, и на сцену вышел Дарак. Раздались аплодисменты, герцог поклонился.

— Друзья, я очень благодарен вам, что вы приняли мое приглашение. Угощайтесь, веселитесь. Да пребудет благословение предков с нами. — И праздник начался. По всей территории зажглись костры, горький эль полился рекой и начались страстные танцы, игры и развлечения. В этом потоке веселия никто не заметил, что на заднем дворе замка вокруг костра собрались женщины во главе с Тарией. Кинжалом она очертила кругогом территорию у костра и одиннадцать женщин. Остальные встали за кругом. Шепча защитные заклинания, Тария поставила фигурки кельтских богов на четыре стороны света, взяв Оливию за руку, ввела её внутрь и замкнула кинжалом круг. Женщины всё это время пели песнь на неизвестном Оливии языке и одна за другой бросали в костер разные травы, от чего сладкий дурман окутывал девушку, погружая в легкий транс. Тария посмотрела на часы.

— Сними амулет! — скомандовала женщина, и Оливия протянула ей цепочку с драконом. Тария медленно положила его рядом с костром, а потом, резко повернувшись к девушке, обрезала кинжалом прядь волос и кинула в костёр.

— Великая Морриган! — закричала она. — Я привела к тебе дитя Нейманы! Явись нам! — и, вспыхнув зелёным пламенем, костёр внезапно погас, а в центре его предстала триликая богиня. Три женщины, три сердца, три разума.

— Зачем ты позвала меня? — раздался потусторонний голос. — как смеет простая ведьма призывать меня на землю?

Не испугавшись, Тария взяла Оливию за руку и подвела к костру.

— Ты искала тайное дитя. Вот она. Мы молим тебя, забери силы её и верни нам нашу дочь, сестру и подругу. — В этот момент, когда Тария говорила свою просьбу, женщины в круге и за кругом снова запели свою неведомую песнь. Дурман от трав прошёл, и Оливия, не выдержав оглушающее пение, закрыла уши и закричала:

— Хватит!!! — и в тот же миг все смолкли, а триликая богиня разделилась. Маха, Бард и Неймана предстали перед ведьмами. И как только они открыли глаза, на руке Оливии выступила метка и загорелась огнём. Девушка закричала от боли и упала на землю. Вперёд выступила Маха и засмеялась истерическим смехом.

— Я нашла тебя, дитя Нейманы! Теперь ты ответишь за всё, сестра!

Глава 11

Оливия каталась по земле, не в силах унять боль. Дарак метался вокруг женщин, но не мог войти в круг. Ведьмы продолжали петь, а Тария стояла на месте и с закрытыми глазами шептала заклинания.

— Нейгриан! Помоги! — вдруг закричала Оливия и потянулась за амулетом.

— Нет! — Маха пнула амулет и наступила на руку девочки. Оливия завизжала.

— Не трогай её, Маха! — Неймана не выдержала и бросилась к дочери. Упав рядом с ней, прикоснулась к горящей руке, и огонь тут же погас, а метка, вспыхнув, отделилась от руки и повисла в воздухе.

— Как ты посмела пометить мою дочь?! Больше никогда не трогай её, сестра! — она повернулась к Махе и, взмахнув рукой, направила на неё горящий в воздухе знак. Маха засмеялась и поймала его рукой. Он тут же погас и камнем пал в потухший костер.

— Это ничего не изменит, сестра! Она всё равно проклята твоей виной! — Маха злобно зашипела на Нейману. — Ты нарушила договор, ты предала нас, ты предала Великую Морриган, когда сбежала и родила человеческого ребёнка. И он ответит за твоё предательство! — глаза Махи горели ненавистью, она взмахнула рукой и скрюченную на земле Оливию подбросило в воздух. Дикая боль пронзила всё тело девушки, и она снова закричала.

— Мамааааа!!!

— Сестра, стой! — Неймана щёлкнула пальцами, и поток воды обрушился на Маху, прибив её к земле. Неймана схватила амулет и бросилась к упавшей на землю Оливии, стонавшей от боли. Надев амулет на шею дочери, она прошептала:

— Нейгриан, забери её. — в ту же секунду Оливия исчезла в Невидимом мире.

Дарак закричал от страха. Неймана подошла к сестре, подняла её на ноги.

— Маха, не трогай мою дочь, мы должны разобраться между собой. Пусть Великая Морриган нас рассудит. — И, взяв за руки Бард и Маху, Неймана вошла в потухший костёр, и, повернувшись спинами друг к другу, сестры воссоединились в триликую богиню и, приподнявшись над землей, закружились в воздухе.

Костёр вспыхнул под Великой Морриган, и ведьмы, стоявшие в круге, смолкли.

Глава 12

— Говори, Маха, — раздался вновь потусторонний голос, — В чём ты обвиняешь сестру? — Богиня Морриган величественно кружилась над костром. Когда неземной голос затих, Маха открыла глаза и обвиняюще заговорила:

— Тысячи лет назад, когда нас призвали быть частями триликой Богини, мы все дали обет, не любить, не соблазнять, не убивать по своему желанию. А Неймана влюбилась в дракона и нарушила договор. Я наказала её тогда. Но она снова спустя тысячи лет предала нас и пришла на землю в человеческом обличии и родила человеческого ребёнка. — глаза Махи метали молнии.

— Что ты скажешь в своё оправдание, Неймана?

— Великая Морриган, я всегда ценила то, что стала частью тебя. Три сестры, воинственность, сексуальность и плодородие. Я любила твой народ и с радостью благословляла урожаем и плодородием. — когда заговорила Неймана, Оливия выглянула из Невидимого мира. — Но однажды я встретила дракона, с золотой чешуей и иглистым хвостом. Мы подружились. Днём мы летали по нашим землям, а ночью он превращался в прекрасного златокудрого юношу. Не было никого на свете счастливее меня. Вспомни, Великая, в то время земля плодородила, как никогда ранее, давая богатые урожаи, а у людей рождались здоровые дети.

— Я помню, — проговорил голос. — А также помню голод из-за непрекращающихся ливней и града после этого.

— Маха тогда узнала, что я полюбила и нарушила договор. Она пробралась к нам ночью и наложила проклятие, по которому, если мужчина прикоснётся ко мне — умрет. Проснувшись утром, я нашла рядом с собой золотой амулет в форме дракона. Взяв его в руки, я попала в другой мир, где нашла возлюбленного. Он рассказал, что так как он дракон, он не умер, но больше никогда не вернётся в реальный мир и не станет человеком. Я не могла пережить эту боль, поэтому не выполняла свои обязанности. — Неймана замолчала. — Время лечит. Скоро голод прекратился, я смогла снова творить плодородие и благополучие на земле, но так и не избавилась от желания любить и иметь семью. Именно поэтому спустя тысячи лет я пришла в человеческом обличии, встретила хорошего человека и родила от него дочь. Это были самые лучшие годы в моей тысячелетней истории. — Неймана с любовью посмотрела на Оливию и закрыла глаза.

Глава 13

Долго молчала Великая Морриган, никто из присутствующих не нарушил тишину. Лишь только Оливия незаметно вернулась в Невидимый мир. Она погладила грустного дракона по щеке.

— Ты был возлюбленным моей мамы? — шепотом спросила она. Он молча кивнул, из глаза скатилась крупная слеза. Оливия обняла друга.

— Я любил её с первого взгляда и люблю до сих пор. И когда она оставила мне тебя, я поклялся защищать до самого конца. — ещё одна слеза скатилась по щеке. — Но я не знал, что то проклятие, убивающее мужчин, передалось и тебе. Я не чувствовал этого, потому что сам был под его властью. Прости меня, — тихо прошептал он, склонив голову. Оливия заплакала вместе с драконом.

— Нет, что ты, Нейгриан, ты не виноват. Ты стал мне лучшим другом. Даже когда я не знала тебя, ощущала, что со мной ничего плохого не случится. Когда разбилось то стекло, только на руках остались шрамы. Когда тонула в озере, и кто-то утягивал меня вглубь, ты был рядом, и я выплыла. Я не знала, что ты спасаешь меня, но чувствовала себя очень сильной. — Оливия вытерла слёзы дракону. — Давай не будем грустить. Ты многому научил меня. Просто гулять по твоему миру уже прекрасно. Я смогу стать шпионом, — девушка неловко пошутила, и с радостью отметила, что дракон улыбнулся. — Улетим с тобой на море и будем торговать невиданной рыбой из Невидимого мира, деньги потекут рекой, — дракон засмеялся, и девушка захлопала в ладоши. Но тут же затихла, когда заметила движение в реальном мире.

— Я скоро вернусь.

— Оливия, — остановил её Нейгриан, — Я люблю тебя, как родную дочь. Ты стала моей радостью с тех пор, как твоя мама оставила меня с тобой.

— Я тоже тебя люблю, Нейгриан, — Оливия обняла дракона и вышла из Невидимого мира.

Великая Богиня Морриган открыла глаза и заговорила:

— Решение принято. Маха и Неймана обе нарушили договор, обе понесли наказание. Маха творила магию без моего ведома и страдала от ненависти. Неймана жила человеческой жизнью и поплатилась за это. Человеческий ребёнок невинно пострадал от рук богинь. Проклятие матери будет снято с него. Силы, переданные матерью, также будут забраны, вместе с памятью обо всём, что касается произошедшего. У всех остальных присутствующих воспоминания будут забраны о сегодняшней ночи. — Великая Морриган закрыла глаза и исчезла в зеленой вспышке костра. В ту же секунду все присутствующие потеряли сознание.

Эпилог

31 октября 1991 года

Прошёл год с той ночи, когда Себастьян нашёл Оливию и несколько десятков женщин на заднем дворе замка. Тогда он поднял девушку, привёл в чувство Дарака, и вместе они помогли всем остальным прийти в себя. Никто не помнил, что случилось той ночью. Дарак попросил Себастьяна проводить Оливию в её комнату, что тот и сделал, поддерживая за талию. Девушка не могла вспомнить и его. Оставшись одна, Оливия уснула и проспала два дня.

Проснувшись, она первым делом сняла амулет и спрятала его в столе. Уже закрывая ящик, девушка заметила тетрадку. Открыв её, увидела записи на неизвестном языке, но полистав тетрадь до конца, увидела страницы, исписанные её же почерком. На них подробно было описано знакомство с Себастьяном и драконом, а также как она несколько месяцев обучалась магии и прогулкам по Невидимому миру. Эти записи привели Оливию в замешательство. Она хотела спросить Гретхем или отца, но в самом конце тетради прочла написанное своей рукой «Об этом никто не должен знать, даже папа».

С того дня Оливия не выходила из библиотеки отца. Изучала книги по древней магии и старинные записи. Каждую ночь ей снились страшные сны с зелёными вспышками, где она корчилась от боли, вися в воздухе. Девушка была уверена, что ответы на все вопросы скрыты в тетради, в той части, которую она никак не могла перевести.

Через месяц безрезультатных попыток она попросила отца отправить её в Ирландию к Тарии, которую она видела в своих снах. Дарак удивился, что дочь помнит Тарию, но, обеспокоенный тем, что с дочерью творится что-то неладное, тут же согласился. До самого лета Оливия жила в маленьком городке Бирре, где обучалась магии с самых азов. Именно там она познакомилась со старым магом Мэйтиу, который обучил её древнему языку кельтов.

Вернулась домой она совершенно другим человеком. Мудрая, серьёзная и молчаливая. Гретхем причитала, что их девочка уехала восемнадцатилетним ребёнком, а вернулась шестидесятилетней старухой.

В конце лета Оливия легко сдала экзамены и поступила в Университет Эдинбурга на кафедру лингвистики, туда же, где учился Себастьян. Молодые люди часто проводили вместе время, гуляя по городу, обсуждая историю улиц и происхождение памятников архитектуры. Отец не мог нарадоваться, что его девочка постепенно снова становится веселой и общительной, что стольких лет заточения словно бы и не было. Но он не знал, что каждую ночь Оливию продолжают мучить страшные сны. Что тетрадь, которую ей удалось перевести, — это письмо, написанное её матерью. Именно из него она узнала, что она дочь богини, что отец был просто хорошим человеком, от которого она захотела родить дочь.

Из письма она узнала про амулет, в котором заточён возлюбленный матери, тот самый Нейгриан, о котором написано в дневнике. Просыпаясь ночами от кошмаров, Оливия долго вертела золотой амулет в руках, пытаясь понять, как войти в Невидимый мир. Но даже магические заклинания, которым научила её Тария, не могли помочь.

Именно поэтому в один из осенних вечеров Оливия пришла в кабинет отца и призналась ему, что знает о матери и о том, что на её восемнадцатилетие был проведён ритуал по избавлению от проклятия. И после того, как отец пришёв себя от шока, она уговорила его позвать на её приближающийся день рождения Тарию и одиннадцать ведьм, чтобы вызвать душу матери.

Так что 31 октября на заднем дворе замка О’Клериг снова горел костёр, и уже Оливия, а не Тария, кинжалом чертила круг и шептала заклинания. На шее девушки висел амулет с драконом, а в кармане широкого плаща была спрятана тетрадь матери. В полночь, когда пробили часы, Оливия достала тетрадь Нейманы, вырвала страницу, на которой был нарисован дракон, и бросила её в костёр.

В ту же секунду запылал золотой огонь и перед ведьмами предстала Неймана в сполохах костра.

— Девочка моя, что ты делаешь? — было первое, что услышала Оливия из уст матери. — Тебе ни в коем случае нельзя видеть меня, даже помнить обо мне нельзя, — на лице Нейманы была тревога, она оглянулась по сторонам и увидела ведьм. — Что ты задумала, Оливия? Великая Морриган может узнать о…

— Мама, — Оливия оборвала мать на полуслове, на глаза Нейманы выступили слёзы, которые огненными каплями покатились в костёр.

— Доченька моя, — Неймана протянула руки к Оливии, но тут же их отдернула. У Оливии сжалось сердце.

— Мама, я хочу узнать, почему я продолжаю видеть кошмары и как освободить Нейгриана.

— Ты не должна была видеть никакие сны, — в голосе Нейманы прозвучала растерянность, — Ты должна была всё забыть, — она закрыла глаза, и золотые искры огня окутали её с ног до головы. Целую минуту костёр яростно полыхал, а потом стих, Неймана открыла глаза.

— Магические силы отца, сплетённые с силами матери-богини помогли исполниться твоему сильнейшему желанию остаться с драконом и Невидимым миром. Великая Морриган забрала проклятие и мои магические силы, но предки отца позволили тебе сохранить дракона и магические способности друидов. Кошмары были даны тебе, чтобы ты могла вспомнить ночь, когда лишилась памяти. — Оливия жадно вслушивалась в каждое слово.

— Освободить дракона из амулета могла только Великая Морриган, но она этого не сделала, так как это моё наказание. Нейгриан навечно останется в амулете и Невидимом мире. — Неймана заплакала огненными слезами.

— Но мама, я не вижу его. Если моё желание было так сильно, почему я не могу найти вход в Невидимый мир? Помоги мне вспомнить, прошу тебя! — Оливия больше не могла сдерживать рыдания. Неймана, видя страдания дочери, снова закрыла глаза и во всполохах костра понеслись картинки прошлогодней ночи.

Вот появляется триликая Богиня.

Вот Оливия исчезает на глазах у свидетелей в Невидимом мире.

Вот Великая Морриган произносит своё решение, и все падают без чувств.

Вот от лежащей на земле Оливии отделяются тени мужчин. Тень Себастьяна, которая внезапно тает в воздухе, а из остатков его тени появляется бледная, едва заметная тень Джарета. Подходя к огню, тени исчезают и появляются новые. Оливия узнала всех, кто был поражен её проклятием. И когда исчез последний, совсем еще ребёнок, огонь погас.

Неймана посмотрела на дочь.

— Ты видела, Нейгриана не было в числе освобождённых от проклятия, он всё ещё с тобой. Теперь ты сможешь войти в Невидимый мир. — Она оглянулась, — Мне пора идти, Оливия. Прошу помни, что я люблю тебя! Ты самое ценное, что у меня было за всю жизнь. — Неймана с любовью посмотрела на дочку. А потом тихо прошептала: — Нейгриан, дорогой, прошу, береги мою девочку. Когда-нибудь, мы ещё встретимся с тобой. — И она, закрыв глаза, исчезла в сполохах огня.