Вера

Наталья Дёмина

Вера… короткое и обжигающее слово. Она зарождается в сердце, медленно охватывает всю твою сущность и пробирается в душу.Ее можно пронести через всю жизнь, а можно потерять и искать… Искать долго и мучительно… Искать и надеяться… Искать и проклинать… Искать… и не найти… Искать и отчаяться… И снова искать… И однажды понять… что поиски бесполезны…Ведь вера или есть, или её нет…Она просыпается сама, когда ты нуждаешься в ней, чтобы согреть тебя, не дать сойти с ума… Вера в надежду на чудо…

Глава 23

Девушка открыла глаза и боязливо осмотрелась по сторонам.

«Мама… Больница… Врачи… Разоблачение… Истерика….» — выстраивала она воспоминания в хронологическом порядке.

Осторожно встала с больничной кровати. В палате было светло и тихо. Нежно-жёлтые стены. Бежевые занавески на окнах из тонкой и прозрачной вуали. Картина с изображением летнего луга, залитого солнцем. Всё это могло бы вызвать улыбку и поднять настроение, если бы её тут не держали насильно.

«Даже в халат бесформенный переодели, непонятного оранжево-серого цвета», — злилась девушка.

Она машинально открыла дверь.

«Туалет и душевая кабина совмещённые, — отметила про себя. — Зеркала нет. Одежды, кроме халата, что на мне, и небольшого банного полотенца, тоже».

Надежда погладила свой живот, присев на край кровати.

— Хорошо, что камер видеонаблюдения тоже нет, — выдохнула она с облегчением. — Ничего, — погладила снова живот, — скоро твой папа на задних лапках ходить будет и заберёт меня отсюда. Он думает, что закрыв меня в этом заведении сможет испугать и приструнить. Ну, уж нет, дудки! Я и не таких за нос водила.

«Хотя, — призналась себе, — таких, как Игорь у меня ещё не было. Властный. Богатый. И любящий свою жену… — насупилась. — Но он изменил своей драгоценной Ирочке. Значит, не всё так сладко в его семейной жизни. Не понятно только, почему он так вцепился в эту женщину… Бледную. Тихую. Правда, слишком умную. Неужели мать права и это любовь? Нет, — гнала она от себя нерадостные мысли. — Любви нет. Есть одержимость, плотские удовольствия, желание, в конце концов… А любовь это миф. Любить можно только деньги. Они правят миром и жизнью».

Она подождала ещё минут десять, а потом направилась к входной двери. Подёргала ручку. Закрыто.

— Вот так, да, — воскликнула она, дёргая ручку двери.

Обернулась, осматривая комнату ещё раз, и увидела около кровати, на тумбочке, прикрученную «кнопку вызова персонала». Девушка подбежала к заветной кнопке и нажала на неё.

Через несколько минут дверь открылась и в палату вошёл Виктор Андреевич и медсестра с подносом, заставленным тарелками с едой.

— Вот и наша гостья проснулась, — улыбнулся мужчина и подошёл к девушке поближе, убирая её пальчик с кнопки. — Все тебя слышали, — прищурил он глаза, наблюдая за ней. — Как спалось? Настроение?

— Какая я гостья, — фыркнула девушка. — Меня здесь держат насильно. Даже дверь заперта.

— Для твоего спокойствия, — парировал доктор. — Тебе отдыхать надо.

— Конечно, так всем удобнее. Закрыли меня в четырёх стенах. Мобильник и тот отобрали.

— Чтобы никто не беспокоил.

— Так я и поверила!

— Наденька, — разговаривал врач с ней, как с маленькой, — у тебя стресс, низкий гемоглобин, а давление повышено. Вот подлечим тебя чуть-чуть…

Медсестра, видимо, устала стоять, держа тяжёлый поднос, слушая препирательства, поэтому она подошла к кровати и поставила поднос на тумбочку.

— Приятного аппетита, — улыбнулась Наде, кивнула мужчине и вышла из палаты.

— Вот, — сделал жест рукой Виктор Андреевич в сторону подноса с едой, — поешь, пока, а потом поговорим.

— Я не голодна, — отвернулась от него Надя, покраснев, когда у неё заурчало в животе от голода.

— Поешь, деточка, — добродушно улыбнулся мужчина, покидая палату. — Через часик я закляну к тебе.

Девушка зло посмотрела на еду.

— Думаете, что я свиноматка? — ударила она кулаком по кровати. — Или инкубатор? Все носятся с этим ребёнком, как с писаной торбой, а как же я? Мои желания? Это всё Игорь виноват, — сделала вывод девушка, — развёлся бы со своей старухой и проблем бы никаких не было. Как же я её ненавижу!

Надя зачерпнула ложкой картофельное пюре и отправила в рот.

— Вкусно, — пришла к неожиданному выводу, зачерпнув ещё и подливу.

Когда с едой ей удалось благополучно справиться, девушка нехотя встала с кровати, легонько похлопала себя по животу.

— Не думай, уродец, что я буду стараться ради тебя и превращусь в корову.

Она выпила стакан сока залпом и направилась в туалетную комнату.

— Что ж, — вздохнула Надя, чуть склонившись над унитазом, засовывая два пальца в рот, пытаясь вызвать рвотные позывы.

«Они ещё пожалеют, что оставили меня в этом клоповнике», — промелькнула мысль в голове.

Наконец, её вырвало. Ещё. И ещё раз.

Довольная, она убрала следы своего «преступления», протерев туалетной бумагой сиденье унитаза, несколько раз спустила воду из бачка. Вымыла руки с мылом. Умылась. Прополоскала рот.

Ей не нужно было зеркало, чтобы знать, как она выглядит: красные глаза, полные слёз, из носа течёт, на щеках красно-коричневые пятна, как и на шее, и груди. Кожа побледнела и приобрела зеленоватый оттенок.

Девушка не первый раз поступала подобным образом. «Красота» требует жертв…

— Посмотрим, кто кого, — захихикала она.

Надя вернулась обратно в кровать, улеглась по удобнее и незаметно заснула.

«Всё будет по-моему», — повторяла она про себя.