Браво, Вжих!

Наталья Песочинская (2022)

Многие мечтают танцевать в балете. Но мало кому удаётся попасть на большую сцену. И крайне редко это удаётся бульдогам. Если точнее, первым и единственным, кому это оказалось по силам, стал Вжих — бульдог, детство которого прошло в театре, в гримёрке мыши Матильды, танцовщицы кордебалета. Может быть, Вжиху просто повезло? Может, он умел мечтать и трудиться? А может, это случилось потому, что ещё щенком он потерялся и с детства не боялся сложностей? А сложностей на пути к успеху предостаточно — страсти в закулисье кипят зверские! Вжих встретит врагов — директора театра минипига Наврядли, звезду балета — самовлюблённого льва Мурриева. Встретит покровительницу — прима-балерину лису Лисецкую — и вдохновителя — хореографа мсье Браво, гиббона. Все они, враги и друзья, станут учителями Вжиха. Но главным противником и учителем себе станет он сам. Ведь путь от мечты до её исполнения можно пройти лишь на собственных лапах! А заодно найти своё предназначение и настоящий дом.

Один

По широкой многозверной улице шагает счастливая семья: папа-бульдог, мама-бульдог и радостный щенок-бульдог, которому всё и всюду любопытно. Мама сияет ослепительной улыбкой, раскланиваясь со знакомыми зверями. Папа — элегантный, как рояль в гостиной их большой квартиры, — нежно поддерживает жену под руку. Малыш, одетый по последней моде: в вельветовый пиджак и кепи набекрень, — подпрыгивает, лает, суетится, кругами скачет под ногами у родителей.

— Какой же ты смешной, малыш. — Мама похлопывает щенка по спинке.

— Не представляю, как он способен крутиться целый день без остановки, — делано вздыхает папа.

На самом деле он в восторге от сынишки, хоть не всегда это показывает. Ну балуется. Но кто из малышей не балуется? Так уж устроено в природе. Значит, так нужно.

— Мамочка, зебра! — вопит малыш.

— Тсс, не кричи так, это некультурно, — шикает мама. — Ты каждый раз кричишь на перекрёстках так, что все зебры города на нас оборачиваются.

— Но ведь и правда зебра! — громко возмущается щенок.

— Это пешеходный переход, — строго говорит отец. — Зебрам не нравится, когда их сравнивают с рисунком на асфальте. Нужно уважать других животных.

— А я и уважаю, — хмурится малыш. — Разве не здорово, когда твоим узором украшены дороги?

Мама в сомнениях смотрит на мужа — может, и правда здорово? А шустрый щенок уже бежит по переходу.

— Мам, пап, игрушки! — На другой стороне дороги сияет яркая витрина магазина.

— Стой, сынок, стой! Красный!..

* * *

Вжих открыл глаза. Красный светофор расплылся и превратился в спелый помидор. Среди зелёных листьев заблестели звёзды. Но воспоминание не уходило. В ушах звенело: «Стой, не беги, малыш!» Он больше никогда их не увидит. Ревущие машины, звуки, тонны звуков: топот копыт, многоголосый город. Вжиха теснили всё дальше от дороги. Дальше от мамы, дальше от дома, от привычной беззаботной жизни.

«СТОЙ, СТОЙ, СЫНОК!..»

Тогда он ещё не был Вжихом. А кем? Кем он тогда был?

Перед глазами замаячил красный. Навсегда застывший красный светофор. А всё, что дальше, — размытая карусель дорог, звериных морд, чужих домов.

Вжих так и не увидел, как обезумевшие родители в панике бежали через дорогу, кричали и искали сына. Вжих исчез, растворился в суматохе улиц. Если тебя проглотил город, то можно навсегда остаться в его ненасытном бурлящем желудке.

БЕЖАТЬ!

Бежать вперёд. И не кричать. Да и как кричать, если от ужаса всё онемело. Одни лапы, только лапы могут двигаться. Сами по себе, без разбору, без остановки. Бежать, бежать, бежать… Минуя незнакомых и оттого пугающих зверей. Лавируя между ногами зебр — теперь безрадостных и равнодушных. Замирая при виде льва — как раньше он не замечал, что львы громадные до жути? Перепрыгивая через питона. Или показалось? Не может быть, чтобы в их городе — питон.

Конец ознакомительного фрагмента.