Дочь лучшего друга

Ника Климова, 2018

Помните ли вы своего первого мужчину? Уверена, да. Особенно, если он был таким же, как Игорь Левинский. Рита влюбилась в него еще будучи девочкой. Ложась каждую ночь спать, она представляла, как он целует и ласкает ее там, где нельзя… Но девочка выросла и мечта сбылась. Вот только сразу разбилась о камни реальности. Однако даже спустя шесть лет она хочет его так же, как в девятнадцать. Правда, есть одна проблема. Он старше Риты на двадцать лет и лучший друг ее отца. Но является ли это препятствием, когда двое влюблены? Или любовь здесь ни при чем?

Глава 3

Рита

Париж… Город любви и романтики. Даже французский язык звучит так, что хочется кончать снова и снова. Да, не самая хорошая идея проводить здесь время с подругой, пусть даже лучшей. Но тот, с кем я хотела бы находиться здесь, был от меня непростительно далеко. И дело вовсе не в расстоянии.

— Ритка! — первое, что я услышала, приземлившись в Париже. — Аааа! Я так по тебе скучала!

В меня влетела Лерка, едва не сбив с ног.

— Лерка, — рассмеялась я. — Боже, ты рыжая!

— Да, — взбила она кокетливо свои локоны. — Нравится?

— Мне надо время, чтобы привыкнуть, — призналась я, помня подругу еще пепельной блондинкой.

— Оно у тебя будет. Идем, — она схватила меня за руку и потащила к выходу. — Как же я рада, что ты прилетела.

Лерка еще раз крепко обняла меня. А я не переставала улыбаться.

— Сейчас мы закинем твои вещи в номер и поужинаем. Закатим настоящий пир, — инструктировала меня подруга, пока мы ехали в такси. — Даже Сашка будет, представляешь!

— Ого!

— Он тоже по тебе скучал. Говорит, ты единственная, кто способен держать меня в рамках. Наивный.

— Кто-кто, но не я точно, — залилась я веселым смехом, вызвав улыбку даже у небритого таксиста с впалыми щеками. — Как он тебя терпит?

Лерка по-детски передернула плечами.

— Говорит, что любит.

— Серьезно? — взглянула я на нее с сомнением. — Так и говорит? Ты уверена?

Нет, не могу не смеяться. Она тоже улыбается и снова обнимает.

— Я хочу услышать от тебя все-все, Ритка.

— Все — это что?

— Как ты там в этой Австрии? Как Костик? Как живешь вообще?

— Нормально, — я отвернулась в окно, глядя на проносящиеся мимо невысокие домики и поля вдалеке. — Занималась открытием ресторана. Столько сил и времени на него потратила.

— И как оно? А, бизнесвуман? — ткнула меня локтем в бок подруга.

— Не знаю, — рассмеялась я. — Делами занимается Костя. Я так, принеси-подай.

— Классный он у тебя.

— Можно, подумать Сашка не классный.

— Сашка лучший, — протянула Лерка.

Я улыбнулась, видя, как сияют ее глаза при упоминании о муже. Не хотелось портить ей радость. Как-нибудь потом. Может быть.

Когда мы добрались до отеля, на город уже опустились сумерки, зажигая фонари и вывески. Город сиял подобно бриллианту на солнце, а из центра его торчала Эйфелева башня.

Я не стала тратить много времени на сборы. Выудила из чемодана коктейльное платье, чуть подкрасила глаза и губы, взбила волосы и была готова.

— Ритка, ты такая красавица, — с детской завистью произнесла Лера, застыв на пороге.

— Брось, — отмахнулась я.

— Надо посоветовать Костику приглядывать за тобой.

Собственное разочарование я прикрыла смехом.

Сашка уже ждал нас в ресторане. За прошедшие два года он нисколько не изменился. Разве что должность у него теперь была повыше — коммерческий директор.

— Рита, — чуть приобнял он меня, улыбаясь. — Отлично выглядишь.

— Спасибо. Я так рада вас двоих видеть, — я устроилась на стуле, положив клатч на колени.

— Вернулась бы в Россию, видела бы чаще, — надула губки Лера.

— Возможно, когда-нибудь. А пока не хочу. Да и ресторан.

— Кстати, поздравляю, — произнес Сашка. — Как буду в Австрии, зайду.

— Спасибо, — смутилась я.

После ужина, который несколько затянулся, мы с Лерой поднялись ко мне в номер, предварительно заказав вина. Сашка ушел к себе изучать какие-то отчеты и, позволив нам тем самым устроить небольшой девичник.

— Я так вам завидую, — не сдержалась я, когда первый бокал вина почти опустел.

— Кто? Ты? Нам? — удивилась Лера, сбросив туфли и забираясь на диван с ногами. — Чему?

— Вы такие счастливые. Сашка так на тебя смотрит.

— Костик смотрит на тебя также. Я помню.

Я промолчала. Последний глоток вина скользнул в горло.

— Эй, подруга, — голос Леры опустился почти до шепота. — Я чего-то не знаю? Что случилось? Вы с Костиком поругались? Или… Постой, вы расстались?

Я не торопилась с ответом. Дождалась, когда кроваво-красная жидкость снова наполнит собой пузатый бокал.

— Я видела его, — тихо произнесла я, надеясь, что Лерка не услышит.

— Кого? — не поняла она, но тут же догадалась. — Неееет, Ритка. Неееет!

— Да, Лера, да, — вино было терпким и приятно согревало меня. Тело. Но не душу.

— Боже, где? Когда? Как?

— На открытии ресторана.

Я не смотрела на нее. Говорить было тяжело, но мне требовалось выговориться хоть кому-то. Лера знала, что шесть лет назад в моей жизни был мужчина, который оставил меня на краю пропасти. Но она не знала, кто он.

— И? Что произошло? Ой, подруга, только не говори, что ты изменила Костику.

— Нет, — дернула я головой.

— Уже хорошо, — выдохнула Лера. — Вы разговаривали?

— Если это можно так назвать, — бокал снова опустел. Я не спешила наполнять его снова.

— В каком смысле? Давай уже не тяни. Что произошло?

— Ничего не произошло, Лерка, ни-че-го, — я встала и отошла к окну, обняв себя за плечи. — К сожалению.

— О, нет, подруга. Только не говори, что ты его все еще не забыла.

Я и не сказала. Но Лере этого было достаточно, чтобы все понять.

— Дело дрянь, да?

Она заглянула мне в глаза. Ее шаги скрыл толстый ворс ковра.

— Я постоянно думаю о нем, — призналась я, глядя на сверкающую Эйфелеву башню. — И ничего не могу с собой поделать. И я хочу его. Хочу так, что, кажется, сойду с ума, если не займусь с ним сексом.

— А он?

Я перевела взгляд на подругу. Она была ниже меня ростом, поэтому смотреть приходилось сверху вниз.

— А он трахает блондинок из бара.

— Может, оно и к лучшему?

— Может, — солгала я.

— А с Костей? Как у вас с ним?

— Играю роль послушной невесты. Когда надо, раздвигаю ноги. В нужных местах издаю стон.

— Как это? — растерялась Лерка.

— Он хороший, добрый, понимающий, но… Бабочки в животе спят мертвым сном. И просыпаться не собираются.

Я снова вернулась к столу и оставила на нем пустой бокал. Пить больше не хотелось. Мне было холодно. А руки, что могли меня согреть, остались в Вене.

— Ты его не любишь?

— Он мне нравится. Это другое. У меня не сносит от него крышу. Мне не хочется, чтобы он трахал меня до умопомрачения двадцать четыре часа в сутки. И я не растекаюсь от его взглядов. Понимаешь?

Я посмотрела на Леру, ожидая поддержки.

— Может, тебе с ним поговорить? — осторожно предложила она. — Есть же разные способы наладить интимную жизнь. Ты говорила ему, что ты хочешь?

— Я ничего не хочу ему говорить, — выдохнула я, вдруг осознав, как сильно устала.

— И что же ты будешь делать?

— Я не знаю, — призналась честно, запуская пальцы в волосы. — Просто жить.

— А он? Тот другой?

— Ему нет до меня никакого дела, — обида рвалась из моей груди. Лера молчала. — А я… Я снова стою на краю пропасти, Лера. И мне так хочется шагнуть в нее.

Она обняла меня сзади, понимая, что слова были лишними.

— Нагрузила я тебя своими проблемами, — выдавила я из себя улыбку и выбралась из ее уютных объятий.

— Для этого и нужны друзья. Разве нет?

— Наверное. А сейчас, прости, я так устала.

— Я понимаю, — кивнула Лера, ныряя в свои лабутены. — Будешь плакать?

— Нет.

— Хорошо. Тогда я могу тебя оставить.

Мое истосковавшееся по ласке тело медленно опустилось в горячую воду. Шапки ароматной пены скрыли под собой полыхающую кожу. Я положила голову на бортик и прикрыла веки.

…Его губы были так настойчивы и так властны. Кожа горела там, где он целовал меня. Пальцы впивались в мое тело подобно огненным стрелам. Он не был нежен. Он просто брал меня. А я хотела отдаваться ему снова и снова. И даже боль, которая пронзила меня, была сродни наслаждению. С ним я готова была испытывать ее снова и снова…

Глаза широко распахнулись. Я не сразу вспомнила, где нахожусь. Взгляд скользил по розовому кафелю. Сознание медленно возвращалось в настоящее. Вода почти остыла. Я выбралась из ванны и завернулась в полотенце сливочного цвета. Прикосновение ткани ощущалось так остро, что спустя минуту я отбросила его в сторону, набросив на плечи лишь отблески ночных фонарей.

Сон не шел. Подушечки пальцев скользили по чуть приоткрытым губам. Прохладный воздух ласкал обнаженную кожу. Я перевернулась на спину, согнув ноги в коленях. Бедра сами разошлись в стороны. Ладони скользнули к груди, невесомо касаясь напряженных сосков. Тело выгнулось, требуя большего. Пальцы двинулись ниже, раскрывая нежные складки. Там было мокро и горячо. Нет, нельзя. Не так быстро. Влажная от моих соков ладонь заскользила по животу вверх, оставляя след. Я застонала, мысленно представив, что Игорь сейчас наблюдает за мной, и раскрылась еще больше, желая ему понравится. Грудь напряглась. Прикосновения к соскам отдавались дрожью во всем теле. Терпеть больше не было сил.

Я перевернулась на живот и медленно встала на колени, прогибая спину, как кошка. Моя попа оттопырилась, предлагая себя. Холодный воздух скользнул по влажной киске. Я прикусила губу, ныряя пальцами в свою дырочку. Она была такой узкой и такой мокрой, что не создавала никаких препятствий. Спешить не хотелось. Я оставила в покое свое лоно и положила ладонь на гладкий лобок, сдвигая бедра вместе. Мне было этого мало.

— Тшшш, — успокаивала я себя, играя с клитором. — Тише, малышка. Тшшш.

Именно это он говорил мне тогда, когда его пальцы врывались в мою еще невинную дырочку.

Как хорошо, что я удалила его номер. Иначе ничто не смогло бы сейчас остановить меня от звонка ему. Я хотела, чтобы он слышал, как я кончаю здесь, в Париже, одна, без него.

Два пальца скользнули внутрь, заставляя закрыть глаза от наслаждения. Я снова оказалась на спине и развела бедра так широко, как это было возможно. Боже, как же там было мокро! Влага стекала на простыни. Свободная рука обхватила грудь и сжала ее почти до боли. Губы приоткрылись, предвкушая близкий взрыв. Пальцы ходили в моей киске, желая проникнуть как можно глубже. Два мало. Три — в самый раз.

— Господи, — прошептала я и заметалась на постели, то сводя колени вместе, то снова распахивая их для того, кому не было до меня никакого дела. Но сейчас мне было на это плевать. Я готова была унижаться, чтобы он взял меня так, как умел только он.

Пальцы внутри дернулись в последний раз, и тело взорвалось наслаждением. Перед глазами на миг потемнело, а по лицу прошлась судорога. Я обмякла, раскинув руки и тяжело дыша. Напряжение медленно покидало меня, оставляя вместо себя пустоту. И за это я ненавидела ЕГО.

Утро ворвалось в мое сознание громким и очень настойчивым стуком в дверь. Какого черта?! Солнце било в окно, заставляя щурить еще не проснувшиеся глаза. Я так и спала голой. Это было не в моем характере. Что лишний раз доказывало, что Игорь даже на расстоянии делал меня другой. Такой, которая нравилась ему.

— Ты, что, спишь? — Лерка ярким пятном влетела в мой номер. Я плотнее запахнула халат и попыталась вспомнить события прошедшего вечера. Кажется, мы ни о чем не договаривались. — Давай собирайся, подруга.

— Куда? — растерялась я, замерев посреди комнаты и пытаясь скинуть с себя остатки сна.

— Сейчас мы с тобой позавтракаем. Потом у нас по плану спа, шопинг и целая ночь танцев.

— А? — это все, на что меня хватило. — Когда ты это придумала?

— Вчера, как только ты позвонила. Ну, чего ты стоишь?

— Может, мы просто погуляем? — взмолилась я.

— Нет, нет, нет. Тебе надо встряхнуться. Нет ничего лучше, чем хороший массаж и ванны. А шопинг — вообще всеми признанное лекарство от хандры. Давай, давай, красотка. Пошевеливайся, — прикрикнула на меня Лера. Настроена она была решительно — сопротивление бесполезно.

Мы устроились на летней террасе ресторана. Легкий ветерок флиртовал с длинными скатертями и лепестками незабудок, что стояли в центре нашего стола в крошечной вазе. Воздух еще не обжигал, но прохлады уже не ощущалось. День обещал быть жарким.

— Костя звонил? — спросила подруга, когда мы наслаждались хрустящими круассанами и кофе.

Черт! Я даже не заглянула в телефон. И ни разу не вспомнила о своем женихе. Лера смотрела на меня внимательно, но без осуждения. В этом была вся моя подруга. Всегда рядом и всегда подаст патроны.

Два пропущенных. Я положила телефон на стол и обхватила пальцами чашку с кофе.

— Позвони ему, — посоветовала Лера.

— Потом, — легкий ветерок нежно коснулся моих волос, щекоча шею и виски.

— Ты сама не подпускаешь его к себе, Рита. Сама отталкиваешь. Ты не позволяешь ему быть рядом. Узнаю тебя. Ты никому этого не позволяла. Я удивлена, как ты согласилась выйти за него замуж.

Лера отвернулась, разглядывая семейную пару с двумя детьми, которые только пришли, чтобы позавтракать.

— Он был не хуже других, — призналась я, кроша круассан на блюдце. — И его одобрил отец.

— Но ты никогда его не любила, — она снова повернулась ко мне.

— Я никого из них не любила.

— А его?

Я вскинула на подругу острый взгляд и тут же отвернулась.

— По нему я сходила с ума, — внутри снова стало больно.

— Он был настолько хорош? — Лера откинулась на спинку стула, не выпуская из рук чашку с кофе.

— Он был лучшим, — выдохнула я и оставила сдобу в покое. Настроение было окончательно испорчено.

— Ключевое слово здесь «был», — в ее голосе появилась напряжение. — Рита, я не хочу, чтобы ты сломала себе жизнь. Что он может тебе дать? Редкие встречи втайне от жены?

— Он разведен.

— Черт! — выругалась она. — Это усложняет дело.

Мой телефон взорвался голосом Адель.

— Hello from the other side, — пела она, требуя к себе внимания.

Да, привет из другой жизни. Как раз в тему. Костя сам установил на свой номер эту мелодию. Он тогда сказал, что она как ничто другое отражает наши с ним отношения. Я тоже редко отвечаю ему, когда он звонит.

— Возьмешь? — Лера кивнула на мой вздрагивающий телефон.

Я не хотела с ним разговаривать. Меня все еще терзали воспоминания о прошедшей ночи. Сегодня я впервые изменила своему жениху. С тем, кто об этом даже не подозревал.

— Рита? Ответь ему. Или поставь точку.

Я вздрогнула от ее слов. Поставить точку? Эта мысль не приходила мне в голову. Костя был мне удобен. Не слишком навязчив. Всегда рядом, когда это было надо. И далеко, когда я этого хотела. Идеальный мужчина. Не для меня.

Телефон, наконец, замолчал. Я незаметно выдохнула.

— Я позвоню ему из номера, — пообещала, заметив недовольный взгляд подруги.

Звонок откладывала так долго, насколько это было возможно. Переоделась, собрала волосы в хвост, тронула блеском губы, полюбовалась видом из окна номера. Лера права. Костя не заслуживал подобного отношения.

— Привет, — мой голос был тихим и даже чуточку нежным.

— Привет, — он улыбался. Я чувствовала это по его голосу. — Я звонил тебе.

— Знаю. Я завтракала с Лерой. Не хотела разговаривать в кафе.

— Где ты сейчас?

— В номере. Собираемся в спа.

— Я скучал по тебе этой ночью.

— Я тоже, — я рывком отвернулась от окна, словно кто-то за ним мог увидеть мою ложь. — Как дела в ресторане?

— Идут потихоньку. Что на тебе сейчас надето?

— Костя, прекрати, — из груди вырвался нервный смешок.

— Дай угадаю. На тебе только трусики. Те, черные, что я подарил.

— Кооостяяя.

— М? Нет, детка, только не говори, что на тебе ничего нет.

— Так, я отключаюсь, — рассмеялась я.

— Нет, не бросай меня. Я так хочу тебя, детка. А ты там, в это гребанном Париже. Ночью без тебя было так… неуютно.

— Мне тоже, — голос упал до шепота. Щеки опалило жаром. Ложь никогда не давалась мне легко.

— Когда ты возвращаешься?

— Не знаю. Думаю провести здесь пару дней.

— Ты жестокая.

— Я вернусь. Ты даже не успеешь соскучиться, — пообещала я, опускаясь на подлокотник кресла.

— Я уже скучаю, детка.

— Ладно, пришла Лерка, — соврала я. — Мне нужно идти.

— Целую тебя.

— Пока.

Я позволила себе расслабиться только, когда в трубке раздались гудки. Как сложно врать. Это отнимает столько сил!

— Ты готова?

Лера стояла на пороге моего номера и вопросительно смотрела на меня.

— Да. Звонила Косте.

— И как он?

— Скучает.

— Логично. А ты?

— И я скучаю, — из моей груди вырвался тяжелый вздох.

— По Косте? — уточнила подруга.

— Ты каждые пять минут собираешься мне напоминать? — внутри поднялось раздражение.

— Все, молчу. Идем. А-то опоздаем.

Она схватила меня за руку и потащила к выходу.

— Он, действительно, настолько охренителен? — спросила Лера, нежась под руками тайской массажистки.

— Что? — не поняла я, с неохотой выныривая из приятной неги.

— Ну, этот твой… От которого ты течешь, как кошка весной.

— Лера! — возмутилась я и оглянулась на девушку, что сейчас занималась моей правой ногой. Судя по ее невозмутимому лицу, она либо не понимала русского, либо была настолько вышколена, что в любой ситуации сохраняла спокойствие.

— Они все равно ничего не понимают, — подруга махнула рукой. — Ну, так что? Какой он?

— Я не хочу об этом говорить, — отвернулась я.

— Да брось. Я помню, какой ты была, когда он тебя бросил. И это только после одной ночи. Слушай, мне уже интересно.

— Тебе, что, Сашки мало?

— Нет, но… я не против разнообразия.

— Тебе говорили, что ты развратная? — я снова посмотрела на Леру, вскинув брови.

— Говорили, — довольно улыбнулась она.

— Ты неисправима. И почему я с тобой дружу?

— Потому что мы столько раз вытаскивали друг друга из дерьма…

Это было чистой правдой. С Леркой я дружила со старших классов. Мы делили все, кроме мужчин.

— Так что? Какой он? — не унималась она.

— Я не хочу об этом говорить.

И это было правдой.

— Может, тебе стоит с ним переспать? Ну, знаешь, это как когда долго хочешь сладкого, запрещаешь себе, пирожные снятся тебе по ночам, ты сходишь с ума, а потом съедаешь огромный кусок торта и все, зависимость проходит.

— Ты предлагаешь мне переспать с ним? — ужаснулась я. — Изменить Косте?

— Нет, держать двумя руками свою крышу, чтобы она не уехала, это, конечно, лучше, — проворчала Лера.

— Нет, я не хочу ему изменять.

— А представлять на его месте другого хочешь? — она уставилась на меня с укоризной.

— Это пройдет. Он вернется в Москву и… все пройдет.

— Назначь уже дату свадьбы.

— Я думал об этом, — призналась я.

— Давно пора. И позволь Косте не только трахать тебя, а стать частью твоей жизни. Ты же не позволяешь ему оставаться до утра? Я права?

Да, Лере был известен этот мой пунктик.

— Не позволяю. Это… Мне сложно позволить ему остаться до утра.

— Черт, нет, я все сильнее хочу познакомиться с твоим жеребцом! Он трахнул тебя всего один раз, но просто перевернул твой мир. Это невероятно. И за столько лет ты так и не избавилась от страха проснуться утром рядом с мужчиной. Но дело в том, что Костя — не просто случайный любовник. Он — твой жених.

— Знаю. Но не могу.

— Не пробовала ходить к психоаналитику? Говорят, помогает.

— Не представляю, как буду изливать свою душу постороннему человеку, — отвернулась я.

— Не просто постороннему человеку, а врачу.

— Я сама с этим справлюсь, — моему голосу не хватало твердости. Лера промолчала.

Распаренное изнеженное тело изо всех сил сопротивлялось дальнейшим планам подруги. Мне хотелось лежать и не шевелиться, наслаждаясь легкостью в каждой клеточке моего организма. Но Лера с упорством осла тянула меня в сторону Елисейских полей, туда, где с легкостью можно расстаться с маленьким состоянием.

— Как тебе эти туфли? — она кокетливо выставила ножку, на которой красовались Джимми Чу стоимостью две тысячи евро.

— Ты только что купила две пары туфель в Бруно Фризони, — поморщилась я.

— Да, признаюсь, туфли — мой персональный фетиш, — Лера разглядывала свою потенциальную будущую обновку с разных сторон, то поднимая ножку, то подгибая ее и отставляя в сторону.

— Тебе пора покупать отдельный дом только для туфель, — закинула я ногу на ногу, устроившись поудобнее на мягком пуфике.

— Еще я хочу сумочку к своим новым туфлям, — подруга все же вернула пару продавцу-консультанту и, тяжело вздохнув, встала. — Поехали в Галерею Лафайет?

Это не был вопрос. Она ставила меня перед фактом.

— Ну, что, куда теперь? — я вопросительно взглянула на Леру, которая только что оставила в магазине сумок почти четыре тысячи евро. Я была немного скромнее. Просто не смогла пройти мимо миниатюрной розовой сумки Prada с широким ремнем-застежкой. Она выглядела такой девочковой, что так и просилась в руки. К тому же, у меня всегда была слабость к маленьким сумочкам.

— Идем упаковывать себя в красивую обертку, — взгляд подруги рыскал по торговому центру в поисках цели. И едва она ее обнаружила, как рванула вперед без предупреждения. Пришлось догонять.

Пальцы касались тонкого черного кружева бюстье. Я снова ощутила голод. К еде он не имел никакого отношения.

— Косте понравится, — одобрила Лера мой выбор. А мне хотелось понравиться Игорю. Глупые мечты!

— Перекусим? — предложила подруга. — Я видела где-то тут кафе.

— У меня ноги отваливаются, — пожаловалась я, поудобнее перехватывая пакеты с покупками.

— Стой, — резко затормозила Лера. Пришлось срочно дергать за стоп-кран, чтобы не налететь на нее. — Надо Сашку тоже чем-то порадовать. Куплю ему туалетную воду. Он сам в ней все равно не разбирается.

И крейсер под названием «Лера» двинулся к парфюмерному магазину.

Я никогда не покупала Косте ничего подобного. Он сам предпочитал выбирать ароматы, не придерживаясь конкретных брендов. И сейчас я просто медленно двигалась вдоль стеклянной витрины, скользя равнодушным взглядом по разнообразию форм, названий и брендов.

Тело дернулось, замирая. Легкие впитывали в себя воздух, пытаясь уловить аромат. Antaeus Chanel. Еще одно ненавязчивое напоминание об Игоре. Пальцы коснулись черного флакона.

— Вас что-то заинтересовало? — тут же вынырнула передо мной услужливая девушка с бейджиком, на котором значилось «Эллен». Я колебалась. Она ждала.

— Да, — решилась я, наконец. — Мне нужен Antaeus Chanel.

— Я упакую его для вас, — улыбнулась Эллен. — Идемте. Это подарок?

— Да.

Для меня.

Лера была занята выбором аромата для своего мужа, засыпая другую девушку-консультанта нескончаемым потоком вопросов. Да, она была весьма дотошна, когда дело касалось Сашки. Это хорошо. Так мне удастся избежать лишних вопросов и новой лжи.

— Я зайду за тобой в девять, — сообщила подруга, оставляя меня на пороге моего номера. — Париж запомнит эту ночь.

— Слушай, может, не стоит? — попыталась я отказаться от похода в клуб.

— Еще как стоит. Даже Сашка согласился отложить свои дела, чтобы сопровождать нас. Поэтому мы просто обязаны пойти в клуб и танцевать до утра. Возражения не принимаются — последние слова Лера выкрикнула, уже удаляясь по коридору в сторону своего номера.

Я обреченно вздохнула. Все, чего мне сейчас хотелось, это завалиться на кровать и не шевелиться, пока ноги не перестанут гудеть. Каблуки — не самое лучшее средство для похода по магазинам.

Пакеты устроились на диване. Все, кроме одного, самого маленького. Из парфюмерного магазина. Я не спешила извлекать из него содержимое. Словно школьница, которой в руки попал журнал для взрослых.

Адель снова затребовала к себе внимание. Пальцы дрогнули, отталкивая от себя покупку, как будто их застали за чем-то постыдным.

— Привет, — на этот раз я ответила быстро, но глаза прочно прилипли к белому пакету с черными ручками.

— Привет. Чем занимаешься? — голос Кости был бодр и весел.

— Только что вернулась из похода по магазинам. И поверь мне, военные походы не сравняться с этим.

Я заставила себя отвернуться от покупки, которая хранила в себе мой похотливый секрет.

— Что купила?

— Сумку.

— И все?

— Кое-что по мелочи.

Почему-то умолчала про нижнее белье. Словно не он должен был увидеть меня в нем.

— У тебя усталый голос.

— Есть немного. Лера сметает практически все с полок.

— Она разорит Сашку, — рассмеялся Костя.

— Я сказала ей о том же, — улыбнулась я такому редкому единству во мнениях со своим женихом.

— Какие планы на вечер?

— Танцы. Сашка ведет нас в клуб.

— К тебе будут клеиться мужики, — возмутился Костя.

— Возможно, — мне захотелось его подразнить.

— Ты даже не отпираешься.

— Я же привлекательная, — взгляд вернулся к моему маленькому секрету.

— Но мне не нравится, когда на тебя глазеют мужики.

— Ревнуешь? — прикусила я нижнюю губу.

— Ревную.

— Сашка не позволит никому ко мне приблизиться.

— Сожалеешь? — он начинал злиться.

— Я разве когда-нибудь давала тебе повод усомниться в моей верности? — вздохнула я, извлекая из пакета коробочку элегантного черного цвета.

— А если тебе захочется дать мне такой повод?

Знал бы он, насколько был близок к истине.

— Ты узнаешь об этом первым, — палец ласкал глянцевую упаковку.

— Издеваешься?

— Нет. Это глупый разговор. Я не собираюсь тебе изменять.

Я поднесла покупку к лицу в надежде почувствовать аромат. Но он был тщательно спрятан внутри.

— Когда ты вернешься? — Костя начал остывать. Его голос стал просто требовательным.

— Завтра вечером.

— Проведем ночь вместе? До утра?

— Посмотрим.

— Это не ответ.

— Мне нужно идти.

— Ты больше не хочешь за меня замуж? — он припер меня к стене. Отступать было некуда.

— Не говори глупости, — тебе раздражаться начала я.

— Ты вернешься из Парижа, и я останусь у тебя до утра. Мне надоели эти короткие встречи.

Я не стала спорить. Не хотела ругаться с ним.

— Почему ты молчишь?

— Слушаю тебя.

— Ты согласна?

— Мне нужно идти. Лера ждет.

— Рита, это ненормально! — взорвался Костя.

— Пока.

Палец скользнул по экрану, разрывая связь.

Коробочка в ладони нагрелась, но так и осталась целой. Я осторожно поставила ее на стол. Меня останавливал страх. Страх, что не смогу справиться, вновь ощутив этот аромат. Это как выпустить демона из темницы, в которой он был заточен тысячелетия назад. Надо быть достаточно уверенным в своих силах, чтобы знать, что сможешь его победить. У меня такой уверенности не было. Я готова была ему поклоняться.

Из клуба мы вернулись под утро. Мой маленький секрет ждал меня в постели. Я опустилась перед кроватью на колени и погладила его.

— Это не правильно, — мелькнула в голове стремительная мысль. — Это совсем неправильно.

А между ног все ныло от неутоленного желания. Но сегодня нет. Эту ночь я проведу без него.

Черная коробочка скрылась в ящике тумбочки.

— Завтра Костя останется у меня до утра. Это будет правильно.

Пальцы расстегнули ремешки на босоножках, выпуская ноги на свободу. Блаженство на грани оргазма. Осталось добраться до душа, а после — нырнуть между простыней и проспать рассвет над Парижем. Мой последний свободный рассвет.

Игорь

Я проснулся от стойкой эрекции. Член стоял и не собирался опускаться. Как во времена юности. Только сейчас мне было сорок пять. С каких это пор я перестал быть хозяином своему младшему брату? Всему виной был сон. Я даже взмок. Нет, это ненормально. Эта девочка стала моей навязчивой идеей, бредом воспаленного сознания, наркотиком.

Я забрался под холодный душ. Он резко контрастировал с моей горячей кожей. Ладони уперлись в кафель. Вода стекала по волосам, омывая лицо. Рита… Нежная девочка с мягкими теплыми губами. Сон был таким реальным, что я ощущал даже запах. Тонкий аромат ее парфюма. Что-то легкое, не поддающееся определению. Он сводил с ума, заставляя вдыхать его снова и снова, погружаясь в него, растворяясь, теряя себя.

Член снова дернулся. Нет, дружок, тебе придется успокоиться. Эта девочка не для нас. Как бы мы ее ни хотели.

Мысли вернулись к ночному видению. Мой язык вторгался в ее рот. Такой податливый, такой готовый на все.

…Ее тело было горячим. Кожа покраснела от возбуждения. Грудь высоко вздымалась. Я не мог оторвать от нее глаз. Розовые соски, нежные, сладкие, твердые…

Зачем я вспоминаю это, мучая себя? Яйца болели, требуя, чтобы их опустошили. К холодной воде я добавил горячую. Она заскользила по коже подобно ее ладоням.

Как такое может быть, что даже такие простые и повседневные вещи неизменно напоминали ее?

…Я находился между ее бедер. Она лежала передо мной откровенная, открытая, доступная. Только мне. Ее половые губы распухли от возбуждения. Мне нравилось на нее смотреть, наблюдая, как с каждой секундой она становится мокрой все сильнее и сильнее. Она должна быть восхитительна на вкус…

…Язык скользнул внутрь, раздвигая ее складки. Она стонала, зарываясь пальцами в мои волосы и раскрываясь для меня все больше. Ее кожа была такой нежной, что я боялся причинить ей боль, скользя от ее дырочки к центру наслаждению. И когда я задевал его, она вздрагивала, выгибаясь сильнее…

Мне на спину снова хлынула ледяная вода, отрезвляя, возвращая в реальность, отвлекая.

…Язык нырнул в ее дырочку. Узкую и горячую. Она всхлипнула, подходя все ближе к краю бездны. Я хотел, чтобы она в нее сорвалась. Не раздумывая. Без сомнений. Без страха. Я не собирался дать ей разбиться. Нет, я собирался ее поймать…

…Кончик языка коснулся клитора. Ее пальцы впились в мою голову в надежде, что это задержит ее от падения. Губы втянули нежный бугорок. Она вскрикнула, раскидывая руки в стороны. Да, девочка моя, не бойся. Шагай. Я снова нырнул внутрь. Глубже. Ее киска сжалась вокруг языка, словно хотела удержать в себе. Я осторожно вынул его и снова резко вошел. Ее стоны были самой сладкой песней, которую я когда-либо слышал. Снова наружу и опять внутрь. Она дрожала. Последним движением я столкнул ее вниз. И она полетела, изогнувшись и издав гортанный крик. Я сорвался следом за ней…

Рука замерла на члене. Этот гаденыш, наконец, получил то, что хотел, изрыгая из себя порцию спермы. Я прислонился лбом к холодному кафелю. Мне стоит держаться от Риты как можно дальше. Иначе случится катастрофа. Я уничтожу нас обоих. О себе я не беспокоился. Но она этого не заслуживала.

Кофе обжигал. Я набросал пару писем и набрал Оксану.

— Да, Игорь Владимирович? — бодро ответила она.

— Я решил вернуться раньше. Не вижу причин задерживаться здесь. Предупреди Пашу, что я вернусь в четверг вечером.

— Хорошо, Игорь Владимирович. Что-то еще?

— Я отправил тебе документы. Хочу, чтобы в пятницу утром они лежали у меня на столе.

— Будет сделано, — я представил, как Оксана записывает указания в свой ежедневник.

— И скажи Бравину, что его расчеты я тоже хочу видеть в пятницу. Нормальные расчеты. А не то, что он прислал вчера.

— Хорошо.

— И пусть Кривцов подготовит аналитику по реализации последнего проекта.

— Я передам ему.

— Пока это все, Оксана.

— Хорошо. Ждем вашего возвращения, Игорь Владимирович.

Я положил телефон на стол и почувствовал себя шестнадцатилетним юнцом, который по ночам мечтает о сексе с отличницей из класса, а днем бежит от нее, как от прокаженной. Губы сложились в кривую усмешку. Взрослый мужик, у которого было немерено баб, не может совладать с собственным членом. Кто бы узнал, поднял бы на смех.

Телефон вздрогнул и заскользил по гладкой столешнице из темного дерева. Бизнес сейчас являлся моим единственным лекарством от болезни под названием «Рита».

Ближе к полуночи я был в ночном клубе «Пассаж». Гремела музыка. Зал взрывался неоновыми лучами, ослепляя и заставляя щуриться. Сегодня здесь было много молодежи. Парни, словно впервые вырвавшиеся на свободу, и девушки, давно расставшиеся с девственностью, поэтому способные позволить себе все. Я устроился у стойки бара и заказал водки со льдом. Пока бармен наполнял стакан, мой взгляд скользил по беснующейся толпе. Я не собирался проводить эту ночь в одиночестве. И мне нужна была горячая девушка, в которую я мог бы вдалбливаться до утра, стирая из памяти дочь лучшего друга.

— Мартини со льдом.

Она возникла возле меня внезапно, заставив чуть подвинуться, чтобы ей удобнее было разговаривать с барменом. Короткая юбка, открывающая длинные ноги, майка, обтягивающая ощутимую грудь, губы, покрытые розовым блеском, длинный хвост темных волос. Мне захотелось залезть к ней в трусики немедленно.

— Могу я Вас угостить? — я склонился к ее плечу, пытаясь перекричать музыку.

Она окинула меня оценивающим взглядом. Результат ей понравился.

— Можешь.

— Ты здесь одна?

— С друзьями, — брюнетка махнула куда-то в сторону.

Мой взгляд остановился на ее груди.

— Как тебя зовут?

— Надин. А тебя?

— Игорь.

— Игорь? — удивилась девушка, держа в руках бокал мартини. — Русский?

— Да. С этим какая-то проблема?

— Нет. Я никогда не встречала русских.

Ее глаза снова прошлись по мне, тщательно ощупывая.

— Тебе сегодня повезло.

— А ты здесь один?

— Нет, — я сделал паузу, наблюдая, как растекается в ее глазах разочарование, — я здесь с тобой.

Надин смущенно улыбнулась.

— Не хочешь прогуляться? — предложил я.

— Не знаю, — засомневалась она.

— Я не кусаюсь.

— Хорошо, — живо кивнула брюнета. — Я только скажу друзьям.

— Я буду ждать тебя.

И она растворилась в толпе. Я не боялся, что Надин не вернется. Ее место могла занять любая девушка, что пришла сегодня в этот клуб. Но она вернулась.

— Чем ты занимаешься, Игорь?

Мы не спеша брели по ночному тротуара. Сзади скользил Альберт на БМВ.

— У меня свой бизнес. А ты?

— Я учусь. Изучаю историю.

— Похвально.

Странно, но я не ощущал острой потребности трахнуть ее немедленно.

— Ты надолго в Вене?

— Нет.

Надин кивнула своим мыслям.

— Почему ты пошла со мной? — стало мне интересно.

— Ты мне понравился.

Я остановил ее, мягко коснувшись запястья. Она подняла на меня удивленный взгляд. Поцелуй вышел неспешным. Я словно пробовал ее на вкус. Сравнивал. Надин была другой. Хорошо.

— У меня никогда не было таких мужчин, — смутилась она, отворачиваясь.

— Каких? — склонил я голову на бок.

— Взрослых.

— Я ни к чему тебя не принуждаю. Ты можешь уйти в любой момент.

Я знал, что она останется. Ее выдавали глаза, полные желания, голода и любопытства. Надин прильнула ко мне сама, предлагая свои губы. Разве можно было от такого отказаться?

— Поехали в отель, — прошептал я, глядя в ее блестящие глаза.

Она молча кивнула. Боялась. Я видел это. Но все же покорно села в машину. Смелая девушка. Сегодня она получит за это награду.

— Тебе нужно в душ? — спросил я, когда мы поднялись в номер. Надин снова кивнула. По дороге сюда она не произнесла ни слова.

— Я закажу шампанского и фруктов.

Брюнетка появилась на пороге ванной, кутаясь в длинный халат. Ее волосы на этот раз были распущены, отдаваясь внутри меня болезненным движением. Я предложил ей бокал шампанского. Надин сделала осторожный глоток и, наконец, позволила себе оглядеться. Ее взгляд остановился на кровати. Я не хотел больше медлить, скинув пиджак.

Надин наблюдала за мной, затаив дыхание. Но я видел, что ей нравилось то, что она видела. Мои ладони скользнули на ее талию, притягивая к себе. Пальцы запутались в волосах, оттягивая их и заставляя девушку запрокинуть голову. Тонкие губы приоткрылись, приглашая попробовать их на вкус. Это был вкус шампанского и мартини.

Халат соскользнул с ее плеч, позволяя увидеть все. Небольшая, но упругая грудь с темными кружочками сосков. Они торчали, выдавая возбуждение своей хозяйки и приглашая попробовать себя на вкус. Плоский живот с аккуратным пупком, куда не терпелось скользнуть языком, чтобы услышать сладкие стоны. И лобок. Чистый, нежный, гладки. Мои пальцы зачесались от желания скользнуть внутрь, проверить, насколько мокрой и готовой была Надин, ощутить под руками мягкую беззащитную кожу. Я осторожно уложил ее на постель. Она не сопротивлялась. Ладони сжали горячую грудь моей временной спутницы. Она застонала, инстинктивно раздвигая бедра. Я поцеловал ее чуть ниже пупка, оставляя на коже мокрый след. Член рвался в бой. Снимая рубашку и брюки, я не сводил с нее глаз, пытаясь понять собственные ощущения. Я хотел ее. Просто хотел. Как голодный хочет кусок хлеба, чтобы утолив свою потребность, а после вновь мечтать об изысканном блюде. Надин была мне нужна, чтобы расслабиться, снять напряжение, избавиться от наваждения. Мне не хотелось довести ее до безумия множественными оргазмами. Мне было плевать, будет ли она выкрикивать мое имя. Я хотел ее просто взять. Ворваться в нее и трахать до исступления, пока силы не покинут меня.

Презерватив плотно обхватил член. Я развел ноги Надин шире и скользнул между ними пальцами, проверяя, готова ли она принять меня. Ее киска была мокрой. Достаточно мокрой, чтобы я не мог причинить ей боль. Но она не сходила по мне с ума. Вспышку разочарования я заставил погаснуть сразу же.

— Ты же уже не девственница? — решил я уточнить, устраиваясь между ног Надин. Не хотелось бы повторить ошибку шестилетней давности.

Она мотнула головой, протягивая ко мне руки.

— Нет.

Больше меня ничего не сдерживало.

Надин принимала все, что я предлагал ей. Послушно. Охотно. Но внутри нее не полыхал огонь. Нет, брюнетка не притворялась. Ее оргазмы были реальны. Но это говорила пресловутая физиология. Я раздражался все сильнее. А ведь все должно было быть наоборот.

Схватив ее за волосы, я заставил Надин откинуть голову назад, вдалбливаясь в нее сзади. Свободная рука опустилась на ягодицу брюнетки, оставляя красный след. Она вскрикнула и попыталась отодвинуться. Я сильнее натянул волосы, не позволяя ей двигаться. Член входил на всю длину, не встречая препятствия. У меня с собой было три презерватива. Значит, это последний раз. И я стал вдалбливаться в киску Надин с диким остервенением, словно желая провалиться внутрь целиком, разорвать ее, чтобы, наконец, получить облегчение. Моя временная спутница кричала, запрокидывая голову и выгибала спину. А мне этого было мало. Кажется, она начала молиться. Нет, не об избавлении от меня. А чтобы это не кончалось.

Я толкнул ее на кровать, заставляя распластаться на ней, и лег сверху, снова вводя в нее член. Пальцы Надин вцепились в простыни. Она тихо скулила. Я чувствовал, как ее киска сжимается от очередного оргазма. Но мне все равно этого было мало. Я хотел больше. Я хотел еще.

Приподняв ее за бедра, я начал натягивать Надин на свой член, словно резиновую куклу. Она и вела себя точно также. Безвольно. Словно потеряв интерес к происходящему. Я снова вышел из нее и перевернул на спину, подняв ноги Надин и расположив их у себя на плечах. Член скользнул в истекающую соками дырочку. С каждым толчком грудь девушки вздрагивала. Соски торчали как вершины острых скал. А я все никак не мог кончить.

— Отсоси у меня, — приказал я, оставляя в покое ее киску и срывая презерватив.

Она поднялась на дрожащие ноги и, наклонившись, прикоснулась губами к головке члена. Похоже, это был ее первый минет. Но Надин быстро поняла основной механизм. Ее губы сжались вокруг моего ствола и заскользили вниз. Я закрыл глаза. Быстрее. Мне надо было быстрее. Я обхватил ладонями ее голову и начал насаживать на член. Руки Надин уперлись в мой живот, сопротивляясь. Но я уже не мог остановиться. Я был слишком близко, чтобы бросить все на полпути.

Сперма выстрелила, заливая губы Надин. Я закрыл глаза и откинул голову назад, медленно возвращаясь к реальности.

— Господи, — произнесла девушка и рванула в ванную, закрывая рот рукой. Я последовал за ней, нисколько не смущаясь своей наготы.

— Все в порядке?

Надин полоскала рот, склонившись над раковиной.

— Ты чокнутый, — выкрикнула она, тяжело дыша.

— Я предлагал тебе уйти, — мои плечи приподнялись и тут же упали. Не понимаю ее претензий.

— Ну я же не думала, что ты будешь трахать меня как сумасшедший, — возмутилась Надин, вытирая губы полотенцем. Сейчас ее тело уже не казалось мне таким соблазнительным. А поникшая и сдувшаяся грудь с опавшими сосками вызывала отвращение.

Я не ответил. Да, она не была на нее похожа. Рите нравилось все, что я делал с ней. Черт! Проклятая Рита. Мне казалось, что даже если я перетрахаю полмира, она все равно никуда не денется из моей головы.

— Номер оплачен до утра. Можешь остаться.

Меня не интересовал ответ Надин. Пока она была в душе, я оделся, допил свое шампанское и, не оглядываясь, ушел.

Альберт ждал меня внизу у машины.

— Домой? — спросил он понимающе.

— Домой, — кивнул я, садясь на заднее сиденье.

Рубашка липла к мокрому от пота телу. Мне надо было вымыться. Смыть с себя следы Надин. Оставить ее в этой летней ночи и не забирать с собой.

Спать не хотелось. Я устроился на балконе, глядя на раскинувшуюся передо мной Вену. Глаза искали ее. Среди улиц, огней, крыш. И не нашли.

Я закурил. Впервые за последние шесть лет.