Дочь лучшего друга

Ника Климова, 2018

Помните ли вы своего первого мужчину? Уверена, да. Особенно, если он был таким же, как Игорь Левинский. Рита влюбилась в него еще будучи девочкой. Ложась каждую ночь спать, она представляла, как он целует и ласкает ее там, где нельзя… Но девочка выросла и мечта сбылась. Вот только сразу разбилась о камни реальности. Однако даже спустя шесть лет она хочет его так же, как в девятнадцать. Правда, есть одна проблема. Он старше Риты на двадцать лет и лучший друг ее отца. Но является ли это препятствием, когда двое влюблены? Или любовь здесь ни при чем?

Глава 4

Рита

Я проснулась почти в обед. Отдохнувшая и легкая. Решение оказалось таким простым. Почему оно раньше не пришло мне в голову?

— Как возвращаешься в Вену? — удивилась Лера, когда я за обедом поставила ее перед фактом. — Но ты только вчера прилетела. Рита, ты не можешь так со мной поступить.

— Я хочу поговорить с Костей, — слова давались не просто.

— О чем? — напряглась подруга.

— Я все обдумала. Ты права. Мне пора излечиться. Я хочу провести с Костей всю ночь. До утра. И назначить дату свадьбы.

— Ты шутишь? — не поверила она мне. — Ты так легко и быстро забыла своего жеребца? Что заставило тебя передумать?

— Не знаю, — я бросила взгляд в сторону. — Просто… В каком-то смысле мне хорошо с Костей. И… для семьи главное — это тихая гавань. Разве нет? А все эти обжигающие страсти… Они временны. И проходят. А что потом?

Лера смотрела на меня с сомнением.

— Штамп в паспорте не предполагает отказа от страсти, — произнесла она, перестав размешивать чай с молоком. — И секс в браке не должен стоять на последнем месте.

— Я знаю, — из мой груди вырвался тихий вздох. — Но это лучше, чем ждать неизвестно чего.

— Нет, я не собираюсь тебя отговаривать. Костя — хороший парень. И тебе пора дать ему шанс. Может, для начала ты просто позволишь ему остаться до утра? А про свадьбу поговорите потом.

— Я уже полгода ухожу от этих разговоров, Лера. Вчера он спросил, не передумала ли я выходить за него замуж.

— О! Ну, если вопрос стоит так… Да, вам надо поговорить. Но я хочу, чтобы это действительно было твое желание, а не его. Я хочу, чтобы ты была счастлива, с Костей или тем жеребцом, неважно. Лишь бы тебе было хорошо.

— Я думаю, что с Костей мне будет хорошо, — пальцы сминали белоснежную салфетку. — А то, что в постели я почти ничего не ощущаю… Я думаю, мы сможем решить эту проблему.

— Знаешь, что я тебе скажу, как замужняя дама?

Слова Леры вызвали у меня улыбку. Она была замужем всего год. Но говорила так, словно провела там полжизни.

— Ну, давай, поделись советом, — откинулась я на спинку стула, оставляя салфетку в покое.

— Все ошибочно считают, что секс в браке — это не самое главное. На самом деле он должен стоять на первом месте, потому что, когда ты оттрахана так, что не в состоянии говорить, а у твоего мужа яйца не то, что пустые, а выпотрошены, у вас не возникнет ни малейшего желания цапаться из-за всякой хрени.

— Да, очень мудрый совет, — рассмеялась я.

— Я тебе серьезно говорю. Ты же знаешь нас, женщин. Нас хлебом не корми, дай повыносить мужику мозг и сделать из мухи слона на пустом месте. А когда у женщины ноги дрожат от оргазмов, ей глубоко до лампочки, пришел он вовремя домой или опоздал, купил ей десятую шубу или опять забыл. Я тебе даже больше скажу. Когда женщина готова исполнить любую мужскую прихоть в постели, ей не надо будет напоминать ему, что пора бы обновить шубку. Он все сделает сам.

— Лерка, ты цинична.

— Я мудра, — развела она руки в стороны. — Учись, пока я жива. Баба Лера плохого не посоветует.

— Баба Лера, — рассмеялась я. — Скажешь тоже.

— Поэтому подумай хорошенько, — подруга осталась серьезной. — Сначала наведи гармонию в спальне, а потом суй палец в кольцо.

— Хорошо, баба Лера, — мне с трудом удавалось не улыбаться. — Я так и сделаю.

— То-то же.

Вечером я вернулась в Вену с твердым намерением выйти из зоны комфорта и наладить новые отношения с Костей. Разбирая чемодан, наткнулась на черную коробочку, затерявшуюся среди моих трусиков. Она так и осталась нераспечатанной. И вряд ли теперь будет.

Я не спеша принимала душ, размазывая по телу гель с запахом тропических фруктов. Костя еще был не в курсе моего возвращения. Он ждал меня завтра.

Горячий воздух фена взбивал волосы. Взгляд то и дело возвращался к комоду, в котором прятался мой маленький секрет от Шанель. Я запретила себе думать о нем.

Платье скользнуло по изгибам тела, обволакивая. Капля Версачи на впадинку между ключицами, по краю декольте и… внутреннюю сторону бедра. Я хотела, чтобы Костя сегодня целовал меня там.

Туфли с открытыми носами делали меня выше на десять сантиметров. Тонкие браслеты холодом легли на запястья, розовая помада — на губы, а тушь — на ресницы. На этом достаточно.

Было прохладно. В воздухе пахло дождем.

Я назвала таксисту адрес «Катерины», уже предвкушая удивление и радость Кости. Бедра сжимались, предчувствуя наслаждение. Мелькнула мысль избавиться от трусиков. Но нет, это слишком… смело. Он не поймет.

Начал накрапывать дождь. Я полной грудью вдохнула воздух, наполненный озоном, и окинула взглядом здание, на первом этаже которого располагался ресторан. В окнах горел свет. Сегодня было много народу.

Пальцы коснулись массивной металлической ручки, оттягивая на себя дверь. Легкая лиричная музыка обняла меня, приглашая на танец. Странно, Оливии, нашего администратора, не было на месте. И это в разгар вечера! Впрочем, она могла отойти в туалет или занималась особо важным клиентом. Наверняка, скоро вернется.

За окном сверкнула молния, и над горизонтом разлился отголосок грома. Похоже, дождя не избежать.

— Госпожа Маргарита, — поздоровался со мной бармен Клаус. Самый улыбчивый член нашей команды. Оливии стоило у него поучиться.

— Добрый вечер, Клаус, — вернула я ему улыбку. — А Константин у себя?

Он бросил вглубь ресторана странный взгляд. Ответил не сразу, словно не был уверен в том, что говорит.

— Да, он был у себя, кажется.

— Хорошо, — моя улыбка стала шире. А тело наполнилось ожиданием.

Я шла по коридору словно по подиуму, ощущая собственную неотразимость. Версачи волновал меня, следовал за мной, стелился впереди.

Прежде, чем открыть дверь, я поправила волосы и платье. Сегодня Костя получит от меня все, что захочет. Пальцы толкнули черное дерево. Сначала я услышала голос. Нет, стон. Женский. Приглушенный. Его обладательница явно не хотела быть услышанной. В глаза бросились белые стринги. Они лежали на полу, всеми забытые и покинутые. А их обладательница была распята на диване. И в ее голую задницу врывался член… Кости. Они не видели меня, увлеченные своим занятием. А я смотрела на извивающуюся под моим женихом Оливию. Бывшим женихом.

Внутри я не чувствовала ничего. Ни злости, ни отвращения, ни боли. По-моему, я умерла. Хотя нет, легкие продолжали дышать. Заговорить? Уйти? Дать им знать, что я все вижу? На меня напало странное оцепенение. Оно продолжало удерживать на месте и смотреть, как пальцы Кости впиваются в бедра Оливии, как она хватается за спинку дивана, пытаясь удержаться, как приоткрыты ее губы, выталкивающие из себя прерывистые стоны. Юбка была обернута вокруг ее талии. В распахнутой блузке виднелась грудь в белом кружевном лифчике.

Я совершенно не знала своего жениха. В какой момент он перестал быть тем, каким я его знала? И знала ли я его вообще?

Все-таки надо уйти. Я не могу… Не хочу, чтобы они знали, что я все видела. В спину мне выстрелил пронзительный стон Оливии. Она только что кончила. Голова повернулась против воли. Костя продолжал насаживать ее попку на свой член, тоже собираясь получить оргазм. Наш бывший администратор дернулась, и наши глаза встретились. В ее полыхнул ужас. Она затрепыхалась под Костей, пытаясь отодвинуться от него. Он еще ничего не знал.

— О, Боже! — запричитала Оливия. — Боже! Госпожа Маргарита!

Теперь и Костя был в курсе. Его член выскользнул из нее и нервно задергался. Я видела, как в презерватив бьется сперма. Меня затошнило.

— Рита, — мне вслед полетел его крик. Но я уже уносилась по коридору, зажимая рот ладонью и все еще продолжая видеть его влажный член.

Кто-то попытался меня задержать. Я оттолкнула его, вырываясь на свежий воздух. Дождь лил как из ведра. Он скользнул ко мне и обнял за плечи. Платье прилипло к телу, превратившись во вторую кожу. В туфлях хлюпала вода. Обрушившиеся на Вену потоки воды заслоняли от меня город.

— Рита! — Костин голос толкнул вперед. Уже падая на проезжую часть, я успела заметить, как ко мне стремительно приближаются два желтых глаза. Нет, я не успею увернуться.

Ладони столкнулись с асфальтом, погружая пальцы в воду. Колени пронзило болью, выбивая из глаз слезы. Они тут же смешались с дождем. По ушам ударил визг тормозов. Он был полон отчаяния. А мне стало странно безразлично. Жесткий бампер ударил мягко. Я не могла найти в себе силы, чтобы подняться. Из груди рвались рыдания.

— О, вы в порядке? Как вы? Можете встать? — мужской голос раздался сверху.

Нет, я не могла встать. Оставьте меня здесь, в этой луже, на этом асфальте. Сегодня мне здесь самое место.

— Господи, Рита, — тело пронзило током. Наверное, я бредила.

— Надо вызвать скорую, — нервно предложил тот, кто заговорил первым.

— Рита, Рита, как ты? — я дернулась в сторону, желая защититься от рук своего бывшего жениха.

— Не подходи ко мне, — крик удивил даже меня саму.

— Рита, послушай…

— Не подходи!

— Ты же слышал ее, — он говорил грубо и не ждал возражений. Меня подхватили сильные руки. Его руки.

— Куда Вы ее несете? — возмутился Костя.

— Подальше от тебя, — рявкнул Игорь, усаживая меня на заднее сиденье машины. Я дрожала. Не от холода. От его прикосновений.

— Послушайте, она — моя невеста, — пытался говорить мой бывший жених.

— Пожалуйста, увези меня отсюда, — прошептала я, обхватывая мокрые плечи и глядя на собственные колени. По правому растекалось кровавое пятно.

Дверь хлопнула, отрезая меня от дождя, холода и Кости. Знакомый аромат разорвал в клочья.

— Ты замерзла, — на плечи опустился пиджак.

— Увези меня отсюда, — голос вздрагивал в такт телу. — Пожалуйста.

— В больницу? — спросил водитель.

— Нет, домой.

Я закуталась в пиджак. С волос и платья стекала вода, заливая сиденье.

— Иди сюда, — Игорь обнял меня, прижимая к себе. — Ты дрожишь.

Я всхлипнула. Но не отодвинулась. Его близость лишала воли.

До самой квартиры он нес меня на руках. Я боялась поднять на него глаза, но знала, что Игорь смотрит на меня. Представляю, что он видел. Растекшаяся тушь, смазанная помада, спутанные волосы. Можешь радоваться. Он точно не захочет заниматься с тобой сексом. И на утро ты не окажешься в одиночестве на осколках собственной мечты.

В квартире Игорь усадил меня на стол и опустился на колени. Выглядело это двусмысленно. А он всего лишь изучал мое колено, невесомо скользя пальцами по обнаженной коже. Я всхлипнула. Пальцами он будто прикасался к обнаженным нервам.

— Тебе надо в душ, — Игорь осторожно снял с меня туфли и помог встать. — Прямо по коридору налево.

Тело отогревалось под горячей водой. Но внутри растекался ледяной холод. Картина с Костей и Оливией все еще стояла перед моими глазами. Я дернулась, соскальзывая в пропасть отчаяния. Еще позавчера мы занимались с ним сексом на том же самом диване. А вчера рассказывал о том, как ему не хватало меня ночью. Ложь. Все ложь!

Я забилась в угол и, обхватив себя руками, медленно сползла на пол. Кусая губы, пыталась не заплакать. Не получилось.

…Он входил в нее снова и снова. Ее голая задница ходила ходуном от его толчков…

Я опустила голову, вцепившись пальцами в мокрые волосы.

…Она стонала под ним, кончая у меня на глазах…

Я подтянула колени ближе. Мне хотелось свернуться калачиком, словно это могло защитить меня от предательства Кости. Но проблема была в том, что он меня уже ранил. И теперь я истекала кровью.

Обнаженные ступни осторожно касались прохладного паркета. Я шла на свет подобно мотыльку, не страшась того, что могу там погибнуть. Игорь стоял на кухне, глядя на бушующую за окном стихию. Мне не хотелось выдавать своего присутствия. Но он почувствовал.

— Тебе уже лучше? — спросил он, поворачиваясь.

— Есть что-нибудь выпить? — вопрос прозвучал неуверенно.

— Вино?

— Покрепче.

— Водка?

— Подойдет, — я подошла к столу, пока Игорь доставал из холодильника полупустую бутылку, а из шкафа — две рюмки.

— Заказать пиццу?

— Нет.

Он промолчал. Я выпила без тоста.

— А ты? — спросила я, глядя на него. Игорь наполнил вторую рюмку и одним глотком опрокинул ее в себя.

— Расскажешь, что случилось?

Я забрала у него бутылку и снова наполнила наши стопки. Прежде чем ответить, выпила. Он проследил за моим движением спокойным взглядом, словно не ожидал от меня ничего другого.

— Я застала своего жениха в кабинете с нашим администратором, — отвернулась, чтобы не видеть его лица. — И они там не о работе разговаривали. Они вообще не разговаривали.

Игорь молчал. Ему было все равно или для него это не стало новостью? Я подошла к окну, повернувшись к нему спиной. Стало холодно.

— Что ты будешь делать? — вопрос прозвучал не к месту и не вовремя. Я понятия не имела, что делать дальше. Мне еще никогда не изменяли. Что обычно с этим делают?

— Искать нового администратора, — вздохнула я. — Знаешь, как трудно найти хорошего администратора?

— Догадываюсь.

Короткий взгляд через плечо. Он смотрел на меня. По глазам ничего нельзя было понять. Я снова отвернулась, не видя города за стеклом.

— Наверное, мне лучше вернуться домой. Свалилась тебе, как снег на голову, — мои губы изогнула кривая усмешка. Я ждала, что он остановит меня.

— Одиночество для тебя сейчас — не самая лучшая компания, — не то, чего я хотела, но и это повод остаться. — Кстати, твой телефон в сумочке. Он чуть не взорвался от звонков, пока ты была в душе.

Я молча кивнула. Мне не было никакого дела до звонивших. Сегодня абонент недоступен.

— Можешь располагаться здесь как дома. Мне нужно еще поработать. Я лягу в гостевой комнате.

Последняя фраза вонзилась в мое сердце острой иглой.

Я ушла в спальню. Шелковые простыни были холодными. Мне никак не удавалось согреться. А за стеной был он. Так близко и так… далеко.

Дверь приоткрылась, впуская в комнату свет из коридора. Игорь остановился на пороге. Тело застыло в ожидании.

— Не уходи, — душа сделала последний отчаянный бросок. Как жертва перед гибелью. — Пожалуйста, останься.

— Рита… — он не хотел убивать.

— Пожалуйста, — хотела я умереть.

Его шаги были мягкими. Шорох одежды отозвался внутри меня нервной дрожью. Руки обняли, притягивая к себе. Лед начал медленно таять. Я отчаянно развернулась к нему и уткнулась носом в его обнаженную грудь, погружаясь в любимый аромат. Он гладил меня по спине. Молча. И нежно. Что еще нужно для того, чтобы потерять голову? Нежность, забота и уверенность, что ты небезразличен тому, кто нужен тебе.

Я подняла на него глаза. Он смотрел спокойно. В нем не было сомнений. Его пальцы коснулись моей щеки, убирая волосы. Мои веки опустились, наслаждаясь этой незамысловатой лаской.

— Моя маленькая нежная девочка, — негромко произнес Игорь.

Мои глаза распахнулись в растерянности. Внутри меня вспыхнуло множество вопросов. Ответом стал поцелуй.

Его губы касались осторожно. Будто боялись разбить. Я ответила несмело. Словно боялась, что мне это снится.

— Рита, — выдохнул Игорь. И столько отчаяния было в его голосе.

— Не говори ничего, — попросила я, готовая разрыдаться, если он сейчас уйдет. — Просто люби меня. Мне так это нужно.

Одним легким движением он отбросил одеяло в сторону и тут же накрыл меня своим телом. Его язык скользнул между моих губ, заставляя их раскрыться. Он ласкал меня. Медленно и осторожно. Пробовал на вкус. Смаковал. Отстранялся, наполняя меня отчаянием, и снова целовал, возвращая надежду.

— Как ты предохраняешься?

Его пальцы скользнули между моих бедер. Трусиков на мне не было. Вся одежда осталась сохнуть в ванной.

— Я пью таблетки, — говорить было трудно.

— Я хочу тебя сверху, — тут же оказался он подо мной.

Узнаю этот властный тон, который до предела наполнял меня возбуждением.

Мои ладони скользили по его груди, повторяя рельеф. Глаза Игоря блестели в полумраке, изучая меня. В них полыхал голод. Такой знакомый.

Его руки опустились на мою талию, направляя.

С каждым сантиметром, на который я опускалась, внутри меня словно распускался цветок. Его член вошел до упора, не причиняя дискомфорта. Тело вернулось к своему хозяину и ликовало, медленно раскачиваясь.

Рубашка, что была на мне и которую я позаимствовала в качестве одежды, распахнулась, теряя пуговицы.

— Ты испортил рубашку, — я довольно улыбнулась.

— Она наказана за то, что скрывала от меня это, — ладони Игоря легли на мою грудь, осторожно сжимая. Губы обронили стон. — Малыш, ты прекрасна.

Большими пальцами он ласкал мои соски, заставляя терять связь с реальностью. Мои ладони заскользили по его рукам от запястий к локтям и обратно. Мне нравилось, как он смотрел на меня. С восхищением. Ему нравилось то, что он видел. И он хотел это.

Руки Игоря опустились мне на бедра, заставляя двигаться быстрее. Клитор терся о его лобок. Между ног росло напряжение. Мне отчаянно хотелось от него избавиться. Друг моего отца и мой первый мужчина сел, поддерживая меня под спину. Его губы обхватили мой сосок, лаская его языком. Я вцепилась в волосы Игоря, пытаясь удержаться на краю. Он оставил влажный след на моей шее, скуле, а после ворвался в мой рот, сминая меня и задавая ритм.

— Я хочу слышать твои стоны, малыш, — прошептал Игорь мне в губы, одновременно пытаясь поймать мой взгляд. — Мне нравится, как ты стонешь. Я хочу слышать, как ты кончаешь. Сделай это для меня.

Я откинулась назад, поддерживаемая его коленями и насаживаясь на член с каким-то остервенением. Остановка для меня была равнозначна смерти. Ладони Игоря гладили мою грудь, почти не прикасаясь. И это заводило еще сильнее. Из груди рвались стоны. Я не могла их контролировать или заглушить. Они спасали меня от того, чтобы не разлететься на осколки.

Большой палец Игоря скользнул ко мне в рот. Губы мягко обхватили его. Язык кружил вокруг.

— Да, малыш, так.

— Поцелуй меня, — выкрикнула я, предчувствуя близкую агонию.

Его губы были жесткими, властными, безумными. Мне хотелось глубже, острее, яростнее. Позвоночник изогнулся. Я держалась за голову Игоря. Он был единственной моей связью с этим миром.

— Боже! — кричала я, поднимаясь все выше. — Господи! Да! Да! О, Боже!

Руки Игоря дернули меня вниз, насаживая на свой член. Я больше не владела собой, растворяясь в окружающем пространстве, растекаясь по нему бестелесным эфиром. Моя киска забилась в агонии, опрокидывая меня в космос. Перед глазами вспыхнули звезды. Из груди вырвался победный крик, полный наслаждения и свободы. И когда мне в матку ударила горячая струя спермы, я рухнула вниз, даже не подумав распахнуть крылья.

Игорь

Я возвращался с очередной, последней в этом городе, деловой встречи. Дождь обрушился внезапно, заливая окна машины и снижая видимость почти до нуля.

— Пробка, — сообщил Альберт. — Похоже, там авария.

— Можем объехать? — спросил я с надеждой.

— Сейчас попробую, — он выкрутил руль, разворачиваясь. — Надо выехать на Рингштрассе. Надеюсь, там нет пробок.

Моя голова нервно дернулась в сторону водителя. Рингштрассе. Там находился ресторан «Катерина». Впрочем, страх, наверняка, не имел под собой основания. Вряд ли я увижу Риту на улице в такую погоду. Просто проехать мимо неопасно. Тело расслабилось.

— Ну и дождь, — посетовал Альберт. — Как будто небо сошло с ума.

— После такой жары обычно всегда бывает гроза.

И, словно в подтверждение моих слов, город разделило пополам вспышкой молнии, которую тут же догнал щелчок грома.

— Это надолго, — вздохнул водитель, вглядываясь в дорогу впереди. Машины двигались медленно. Мы вклинились в общий поток и подстроились под его скорость. — Да, и здесь не лучше.

В глубине черепа начала зарождаться тупая боль. Я потер переносицу и отвернулся в окно. Редкие прохожие, которым не посчастливилось оказаться в этот час на улице, спешили спрятаться, распластав над головой то, что было под рукой. Пустые попытки. От этого ливня ничто не могло защитить. Они перепрыгивали лужи, ступали осторожно, не понимая, что уже давно промокли.

— Не желаете остановиться в «Катерине»? — спросил Альберт, глядя на меня в зеркало заднего вида. — Поужинаете.

— Нет, — ответ прозвучал резко.

Он пожал плечами, и его взгляд вернулся к дороге. Салон погрузился в молчание. Мне хотелось скорее пролететь это участок дороги, чтобы ненароком не увидеть ее: на тротуаре, мелькнувшую в окне, заходящую в двери. Нет, я бы не бросился следом, потеряв голову. Но лишь напоминание о ней поднимало со дна моей души давно забытый осадок. И мне не хотелось его взбалтывать.

— О, Боже! — крик Альберта вырвал меня из задумчивости. Раздался визг тормозов, и мой нос едва не размазало по спинке переднего сиденья.

— Что случилось?

— Девушка. Я сбил девушку. Боже! Она сама упала под колеса.

— Девушку? Какую девушку? — пытался я хоть что-нибудь разглядеть за стеной дождя.

Альберт не ответил, выпрыгивая из машины. Я видел в свете фар, как он наклонился и что-то говорил. Пострадавшую было не видно. Надеюсь, с ней все в порядке. Не хотелось бы проблем с полицией. Это могло задержать меня в Вене на неопределенное время. Задержать в одном городе с ней.

Я снова вгляделся в дождь. Машина остановилась у дверей «Катерины». Внутри шевельнулось нехорошее предчувствие, которое превратилось в уверенность, едва я увидел выбегающим из ресторана Костю.

— Не может быть, — пронеслась в голове отчаянная мысль, выталкивая меня под дождь. Я мгновенно промок.

Она стояла на коленях, низко склонив голову. Плакала. Я видел это по вздрагивающим плечам. На первый взгляд серьезных повреждений не было.

— Господи, Рита!

Услышав мой голос, она застыла. Альберт что-то сказал, но я не расслышал, пытаясь понять, что Рита делает на проезжей части в такую погоду. Следующая сцена все расставила по местам. Костя хотел ей помочь, но она закричала, прижимаясь к бамперу машины и не желая, чтобы он прикасался к ней. Господи, этот долбанный жених был виноват в том, что она едва не погибла. Мне захотелось размазать его по асфальту, чтобы он там ни сделал. Решение пришло мгновенно. Я оттолкнул Костю и взял Риту на руки. Ее тело напряглось, словно ей были неприятны мои прикосновения. Плевать! Я собирался увезти ее отсюда. Даже силой.

Жених попытался возразить. Мне не было никакого дела до его мнения.

— Пожалуйста, увези меня отсюда, — в ее голосе была бездна отчаяния. Что же он с ней сделал? С моей маленькой нежной девочкой.

Я захлопнул дверь, оставляя Костю снаружи. Один взгляд на Риту и я понял — она умирала. Ладно, с ним я разберусь потом. Сейчас было важнее спасти ее.

Она не сопротивлялась, когда я обнял ее за плечи и притянул к себе. Рита больше не плакала, но продолжала дрожать. Альберт предложил отвезти ее в больницу.

— Нет, домой.

Это решение в тот момент показалось мне самым правильным. К тому времени, когда мы подъехали к дому, где я снимал квартиру, Рита расслабилась. И даже, кажется, согрелась. Я не позволил ей идти самой, взяв на руки. Она не смотрела на меня. А я не мог отвести глаз. Даже сейчас, с размытой тушью, распухшим носом и красными от слез глазами, моя малышка была желанна для меня настолько, что член напрягся, пытаясь вырваться на свободу. Тяжелая мне предстояла ночь.

В лифте я заметил на Ритином колене кровавое пятно. Смешавшись с дождем, оно медленно растекалось по ноге.

В квартире я первым делом усадил ее на стол. Так мне было удобнее рассмотреть рану. Черт, она боялась моих прикосновений. Молчала, но ее плотно сжатые губы обо всем мне рассказали.

Пока она была в душе, я тоже наскоро ополоснулся, воспользовавшись ванной в гостевой комнате. Рита не возвращалось долго. Захотелось проверить, все ли с ней в порядке. И я даже дошел до дверей спальни. Но потом передумал, боясь, что не смогу совладать с соблазном войти. А после нас уже ничто не спасет!

Дождь бил в окно с яростным остервенением, размывая очертания Вены. Телефон в ее сумочке не замолкал ни на секунду. Хотелось смыть его в унитаз. Слава Богу, он, наконец, устал и заткнулся.

Я не слышал, как она вошла. Скорее почувствовал — на кухне вдруг стало уютнее. На Рите была моя рубашка. А под ней… ничего. Господи! Мне понадобятся силы. Очень много сил. Она в нерешительности остановилась на пороге, поджимая босые ноги. Такая беззащитная и больная. Попросила выпить. Я не стал отказывать. Сейчас ей это было нужно. Выбрала водку. Значит, рана оказалась глубже, и теперь Рита хотела наполнить ее алкоголем до самых краев.

Первую рюмку она выпила молча. И сразу наполнила вторую. Я тоже пропустил одну, уже тогда понимая, что совершаю ошибку. Градус водки мог с легкостью поднять градус моего желания, который и так уже не помещался в столбик термометра.

Мне все же хотелось узнать, что произошло. Рита отвернулась, сообщая, что застала жениха с администратором за недвусмысленной сценой. Мою грудь взорвала ярость, но я сдержал ее, ничем не выдав своего состояния. Ей сейчас и без того было нелегко.

Глупая, решила уехать домой. Нет, малыш, сегодня ты останешься здесь. В моей постели. Даже если я буду спать в соседней комнате. Мои планы провести ночь в гостевой Рита восприняла спокойно. Впрочем, она стояла ко мне спиной. Я не мог видеть ее лица. Ее глаз, которые никогда не врали.

Я честно пытался работать, закрывшись в кабинете. Но мне отчаянно мешало знание того, что она рядом, в одной квартире со мной, на расстоянии нескольких шагов. И я сделал их.

Нет, я не собирался соблазнять Риту. Не хотел предлагать ей секс. Хотя заняться им хотел до боли в яйцах. Видимо, сегодня снова придется воспользоваться рукой.

Она лежала, свернувшись калачиком. Не спала, глядя в темноту комнаты пустым взглядом. Мне захотелось обнять ее, чтобы защитить от всего мира. Но я запретил себе приближаться к Рите.

Ее голос был тихим. Просьба, полная мольбы и отчаяния. Понимаешь ли ты, моя девочка, на что ты меня толкаешь? Она понимала.

Я разделся, с трудом справляясь с пуговицами рубашки. Руки дрожали, как у подростка, который собирался впервые в жизни заняться сексом. Рита продолжала лежать спиной ко мне. И, кажется, даже не дышала.

Я скользнул под одеяло, обнимая ее. Тело Риты на мгновение расслабилось, а после она рывком развернулась ко мне, прижимаясь настолько тесно, что я начал сомневаться в собственной выдержке. Она делала меня совершенно безумным.

Не стоило Рите поднимать на меня глаза. Этим она вынесла себе приговор, который я собирался привести в исполнение немедленно. И все же дал ей последний шанс спастись. Она отказалась от него, легко ступая на эшафот.

Я хотел видеть ее всю. Мне нравилось смотреть на нее во время секса. Одеяло было здесь третьим лишним.

Я не хотел пользоваться с ней презервативом. Я хотел чувствовать ее, каждым миллиметром своего члена. Но вместе с тем мне не хотелось, чтобы Рита забеременела. Дети давно и решительно были вычеркнуты из моих планов.

Новость о том, что она пользуется таблетками, несказанно меня обрадовала. Пальцы скользнули между ее бедер, отмечая, насколько она уже была мокрой и готовой принять меня. Сегодня я хотел ее сверху. Просьба прозвучала как приказ. Рита не возражала. Напротив, в ее глазах вспыхнул огонь. Знакомый и обжигающий.

Нежные ладони Риты медленно скользили по моей груди. Я больше не мог ждать, сжимая ее бедра. Она все поняла. Моя умная девочка.

Наши глаза держались друг за друга, пока Рита медленно опускалась на член, принимая его весь. Ее киска тесно обхватила меня. Внутри нее было горячо.

Мои пальцы рванули рубашку на ее груди. Пуговицы разлетелись в стороны. Рите это понравилось, как и то, что я делал с ее грудью и что говорил ей. Моя девочка заводилась все сильнее. Ее стоны ласкали мой слух, взрываясь в тишине квартиры летучим стаккато.

Я видел, что она находилась уже на грани, и взял контроль в свои руки. Довести ее до вершины было несложно. И когда ее киска забилась в истерике, выжимая из моего члена последние силы, я сдался, кончая вместе с ней.

Для того, чтобы попасть в рай, необязательно умирать.

Я держал Риту в своих руках и наблюдал, как она медленно возвращается в этот мир, и ее губ касается улыбка.

— Почему ты улыбаешься? — мне хотелось, чтобы причиной этого был я.

— Мне хорошо. Очень хорошо, — она удобнее устроилась возле меня, совершенно не смущаясь собственной наготы.

— Я рад, малыш, что смог доставить тебе удовольствие.

Мои пальцы убрали волосы с лица Риты. Она вздрогнула и посмотрела на меня. В ее глазах промелькнул страх, граничащий с удовольствием.

— Что? — не понял я.

— Я никому из них не позволяла так себя называть, — призналась она тихо, пряча свое смущенное лицо на моей груди.

— Их было много? — не то, чтобы мне это было важно. Но я хотел знать, сколько чужих рук имело право прикасаться к моей девочке, в то время как я был лишен этого. Не по ее воле.

— Сейчас мне кажется, что никого и не было.

Этот ответ меня вполне удовлетворил, и я сильнее прижал Риту к себе.

Она уснула быстро, утомленная предательством жениха и сексом со мной.

Я осторожно встал, боясь разбудить ее. Поднял с пола одеяло и осторожно укрыл мою малышку. Она подтянула колени к груди, так и не проснувшись.

Душ смыл с меня следы нашей страсти, оставив лишь сомнения. Но они были внутри. Вода не могла туда проникнуть.

Затягиваясь сигаретой на балконе и ежась от ночной сырости, я думал. Тогда, шесть лет назад, все казалось просто. Ночь с дочерью моего лучшего друга была ошибкой. Я думал исправить ее, оставив Риту одну в номере отеля. Прощание уместилось в короткое смс из нескольких слов. Она тогда не ответила. И я решил, что все закончилось хорошо. А все оказалось хуже некуда.

Моя малышка снилась мне почти каждую ночь. Год или даже больше. Я избегал встреч с Максом, чтобы ненароком не столкнуться с ней или не выдать себя. Позже узнал, что Рита уехала в Европу. Сначала — Лондон. Потом — Вена. Нас разделяли тысячи километров. От безумия спасало только это. Я был уверен, что она забыла меня. Пока не приехал на открытие «Катерины». Очередная ошибка.

— Ну? И как ты на этот раз будешь ее исправлять? — насмешливо спросил мой внутренний голос. — Снова оставишь одну и отделаешься коротким смс?

Ответа у меня не было. Точнее был, но я его боялся, надеясь, что утром Рита сама решит уйти. Эта ночь вполне могла быть для нее лишь способом забыть о предательстве жениха. И все же внутри меня что-то отчаянно этому сопротивлялось.

Так и не докурив сигарету, я вернулся к своей маленькой девочке, уютно свернувшейся в моей постели. И она была ей невероятно к лицу.

Я не хотел оставлять ее одну, но и не желал оказаться рядом, когда Рита проснется. Сердце замирало в ожидании ее реакции. Что она испытает? Страх, что поступила опрометчиво? Стыд, что снова отдалась другу своего отца? Я замер в углу дивана.

Рита просыпалась медленно. Она перевернулась на спину, потом на правый бок. Попыталась нащупать меня рядом. Но меня там не было. Ее спина изогнулась вопросительным знаком. Она была растерянна. А потом ее плечи обреченно поникли. Рита сожалела о прошедшей ночи. Что ж, я приму любое ее решение. И отпущу. На этот раз навсегда.

— Доброе утро, — негромко произнес я, боясь испугать ее. Она вздрогнула и оглянулась. Не могу видеть в ее глазах страх.

— Доброе утро, — голос Риты звучал неуверенно.

— Как спалось? — мне все труднее было скрывать собственное разочарование.

— Отлично.

Ее руки прижимали одеяло к груди. Мне снова захотелось сорвать его. Я медленно поднялся и направился к ней. Рита смотрела растерянно, следя за каждым моим движением. Я остановился, глядя на нее сверху вниз.

— Идем. Я приготовлю завтрак.

Я хотел сказать другое, но получилось только это. Ее губы приоткрылись в так и не прозвучавшем вопросе. Мой уход оставил его без ответа.

Кухня стала моим убежищем от боли. Я вцепился пальцами в столешницу, заставляя себя глубоко дышать. Шорох одежды подсказал мне, что Рита стояла за спиной. Я бросил короткий взгляд через плечо и открыл холодильник.

— Что ты хочешь на завтрак? Омлет? Яичницу? Кашу?

Ее молчание заставило меня оглянуться. Рита смотрела прямо. В ее глазах больше не было страха. Там было то, во что я не смел поверить.

— На завтрак я предпочитаю тебя.

Одеяло соскользнуло с ее плеч, распластавшись на полу. Она легко перешагнула через него и подошла ко мне, одетая лишь в утро. Теперь пришла моя очередь бояться.

Ладони Риты легли на мою обнаженную грудь, а после двинулись вниз, остановившись на поясе брюк. Не спеша расстегивая их, она смотрела мне в глаза. И я понял, что мои возражения никого здесь не интересуют. Впрочем, их и не было.

Медленно опустившись на колени, Рита спустила вниз мои брюки вместе с трусами. Член взвился вверх, наливаясь кровью. Ее взгляд стрельнул в меня. Она была довольна тем, что видела. А как был доволен я!

Рука Риты осторожно обхватила мой ствол и провела по нему от основания к головке и обратно. Господи, чем я заслужил это счастье? Ее язык коснулся вершины члена, а мягкие губы обхватили ее, погружая меня в негу. Ладони моей девочки легли мне на бедра. Губы двинулись по члену, погружая его во влажный рот, и чуть сжимаясь у основания. Боже, она приняла его всего! И удерживая внутри, ласкала языком, выжимая из меня приглушенный стон.

Губы Риты двинулись вверх и снова вниз, замерли. Язык коснулся головки, обведя ее по кругу. Мужчинам не пристало стонать? Идите к черту! Она взяла член одной рукой так, чтобы зафиксировать его в одном положении, и начала целовать, касаясь языком, чуть посасывая и помогая себе рукой.

— Детка! — вырвалось из моей груди.

Рита вскинула на меня взгляд. В нем застряла улыбка. Моей девочке нравилось доставлять мне удовольствие. И она знала, как это сделать.

Снова заглотив мой член целиком, Рита ускорила темп, двигаясь по нему губами, скользя языком, лаская головку и чуть сжимая у основания. Можно смотреть бесконечно на огонь, воду и как ваша женщина делает вам минет.

Она то отпускала его, то снова брала в оборот, дразня и заводя меня все больше. Проказница, я ведь за такое могу и наказать! Мои пальцы запутались в волосах Риты. Еще один шаловливый взгляд вверх.

— Да ты играешь со мной! — довольно подумал я и намотал ее волосы на кулак. Кажется, она только этого и ждала.

Мой член вдалбливался в ее рот, касаясь гортани. Ногти Риты впивались в мои бедра, но она не пыталась отодвинуться. Напротив, чуть запрокинула голову так, чтобы нам обоим было удобнее. И все это время она не сводила с меня своих изумрудных глаз. Черт! Похоже, я собирался кончить. И мне хотелось сделать это непременно ей в рот. Наверное, следовало спросить ее мнение.

Сперма вырвалась из меня, заполняя горло Риты. Ее губы сомкнулись на моем члене плотнее, не желая потерять ни единой капли. Когда я перестал содрогаться, она осторожно соскользнула с моего младшего брата и довольно облизнулась.

— Боже! Я обожаю эту девочку! — взорвалась в моей голове неожиданная мысль.

Я ладонями обхватил ее лицо, мягко заставляя подняться. Она улыбалась. Так легко и наивно, словно у нее во рту только что было самое обычное пирожное, а не мой член.

Я поцеловал Риту, осторожно касаясь языком, проникая внутрь, благодаря ее за неземное блаженство, что она подарила мне своими нежными губами.

— Ты невероятна, — прошептал я, не хотя отстраняясь. Ее глаза медленно заполнялись счастьем.

Нет, я не отпущу ее. Я буду снова и снова совершать с ней одну и ту же ошибку. Пока она сама не прогонит меня.

В машине по дороге к ее дому я держал мою девочку за руку, боясь, что если отпущу, Рита исчезнет. Она бросала в меня солнечные зайчики своих глаз и смущенно улыбалась.

— Завтра я возвращаюсь в Москву, — ровным голосом произнес я, целуя ее ладонь. Рита вздрогнула. Ее улыбка померкла, разбивая мое сердце. — Поужинаешь со мной сегодня?

Рита кивнула, но я видел, каких трудов ей стоило оставить свою ладонь в моей. Нет, девочка моя, я не оставлю тебя. Не бойся.

— Что ты будешь делать с Костей? — решил я сменить тему. Она отвернулась, задумчиво глядя в окно. Ответила не сразу.

— Думаю, отцу придется найти нового управляющего.

— Хочешь, чтобы я поехал с тобой, когда ты сообщишь об этом своему бывшему жениху?

— Нет, — Рита как-то грустно улыбнулась. — Я справлюсь сама. Не думаю, что с этим возникнут проблемы.

Я помог ей выйти из машины и задержал в своих объятиях, чувствуя, как напряглось ее тело. Она мне не верила, считая, что я снова бросаю ее. Из моей груди вырвался тяжелый вздох, заставив Риту посмотреть на меня. В ее глазах застыл вопрос. Поцелуй вышел медленным, нежным, наполненным обещанием.

— Все будет хорошо, — прошептали мои губы. — Ты мне веришь?

— Я… Я боюсь, что ты снова оставишь меня одну, — признание далось Рите не просто.

— Нет, — выдохнул я. — Пока ты сама не захочешь этого.

Она вскинула на меня взгляд, полный удивления и надежды.

— Не захочу. Обещаю.

Мои губы растянулись в довольной улыбке.

— Заеду за тобой вечером, — отступил я назад. — В восемь. Не надевай на себя много одежды.

Ее глаза зажглись знакомым огнем. Да, девочка моя, я готов сражаться за тебя даже с самим собой.

Я дождался, когда Рита войдет в дом, и набрал Оксану.

— Доброе утро, Игорь Владимирович.

— Оксана, мои планы несколько изменились. Я планирую вылететь сегодня ночью в три.

— Хорошо, — по ее голосу было слышно, что она находилась в некотором замешательстве. — Что-то еще?

— Все мои распоряжения остаются в силе.

— Хорошо, Игорь Владимирович.

— До завтра.

Я отключился первым и откинулся на спинку сиденья. Еще одна ночь с Ритой. Отчаянная попытка немного задержаться рядом с ней. А что потом? Впервые мне не хотелось думать о будущем. Меня вполне устраивало настоящее.