Только моя

Ника Крылатая (2024)

— Ты знаешь, что я могу с тобой сделать за это? — огромный мужик нависает надо мной. — Я все оплачу, только не трогайте меня… сына… — сейчас я готова пообещать что угодно. — Конечно, оплатишь. Вопрос только в том — как? Сглатываю. В горле пересохло от страха. У меня нет столько денег. И он это тоже знает. В прозрачных голубых глазах — ярость и мороз. Мне страшно так, что коленки дрожат. — Значит так, вот моя визитка. Настоятельно советую позвонить по этому номеру и явиться ко мне. Иначе… — в его голосе стальная уверенность. Угроза. Я киваю, соглашаясь. И мужик уходит к машине. Визитка огнем жжет пальцы и я сминаю прямоугольник. Выкидываю в урну. Все равно не найдет. И это моя ошибка. Он нашел меня и в его ледяных глазах я прочитала свой приговор.

Глава 5

Таня

Наконец-то рабочая неделя закончилась. И погода сегодня как по заказу. Морозы отступили, потеплело и пошел снег. Густой, огромными хлопьями. Он медленно падал, как в сказке. Красота! Но была и обратная сторона у этого великолепия — пробки. Пробки вечером в пятницу вообще обычная вещь, а в снегопад они просто нескончаемые.

Поэтому я вышла из автобуса и решила прогуляться пешком к знакомой, которая присматривает за моим сыном. Мы договорились, что они с Лешей спустятся. Знакомой нужно в магазин, а мне чтобы не подниматься. Телефон начинает вибрировать в кармане.

— Да, Наташ, я уже рядом, — говорю, ответив на звонок.

— Таня, — в голосе девушки паника, — Лешка попросился на горку, а я на минуту зашла в магазин. А теперь его нет! И телефон не отвечает!

Сердце обрывается. Дыхание перехватывает. Меня накрывает дикая паника. Леша довольно самостоятельный. Но с ним никогда не было проблем. С чужими он тоже никогда не уйдет. Сам бы они ни за что не заставил Наташу волноваться!

Срываюсь на бег. Наташа еще что-то говорит, но я не отвечаю. Бегу. Тут осталось совсем немного. Буквально перебежать парковку супермаркета и я во дворе у Наташи. Я не вижу никого и ничего вокруг. И снег, которому радовалась еще пару минут назад, теперь только мешает.

Где искать сына? Нужно немедленно звонить в полицию, но я боюсь остановиться хоть на секундочку. Мне нужно к Наташе. Позвоним. А пока они едут, сами будем бегать искать.

— Пусти! — как сквозь вату доносится знакомый голос. — Пусти, козел!

Лешка! Боже, его кто-то держит? Почему никто не поможет? Из-за паники не сразу соображаю, что сын где-то совсем близко.

— Пусти! — опять раздается.

— Сейчас уши оборву и отпущу, — рычит мужик. — Гаденыш мелкий. Отцу звони.

— У меня нет телефона, — отбивается Лешка.

— Сейчас у всех есть телефоны, — опять рычит мужик. — Звони отцу. У меня к нему есть вопросы.

— Нет, — упрямится сын.

А я наконец-то соображаю, что мне нужно обойти большой белый внедорожник. Совсем от страха мозги отключились.

— Отпустите ребенка! — рявкаю, обойдя машину.

Моего сына за шкирку держит над землей огромный мужик. И никто из прохожих не заступится!

— А, мамашка, — и в голосе столько презрения, — плохо сынка воспитываешь.

— Нормально я его воспитываю. Отпустите! — воинственно вздергиваю подбородок. Мне страшно, но я буду защищать сына.

— Хорошо воспитание — ножом царапать чужие машины, — рычит мужик и встряхивает Лешку как котенка.

Он огромный. Мне со страху кажется, что метра два ростом. Здоровенный. Плечи широкие. Лицо как у настоящего бандита и нос будто сломан. Челюсть массивная. Типичный бандит. На черное пальто падают снежинки, придавая мужику зловещий вид.

— Нет, Леша не мог такого сделать.

Я не верю ни единому слову этого мужика.

— А это что? — он кивает на бок машины.

И я вижу там уродливые царапины.

— Ножичек я себе оставлю, — мужик похлопал по карману.

— Леша? — я перевожу взгляд с машины на сына и у меня просто нет слов. — Зачем?

— Он на тебя тогда наорал, — отвечает мой ребенок и упрямо сжимает губы.

— Мститель нашелся. Защитничек.

Мужик едва не отбрасывает сына ко мне. Я тут же встаю перед ребенком. Закрываю его собой. Что буду делать, если этот бандит бросится на меня? Не знаю. Прохожих почему-то мало и никто не спешит на помощь.

— Он еще ребенок!

— Он — да. А ты — нет.

От жуткого взгляда льдисто-голубых глаз мне страшно. Я почти на грани обморока. Держусь только на упрямстве.

— Ты знаешь, что я могу с тобой сделать за это? — огромный мужик делает шаг и нависает надо мной. Но я стою на месте. Мне нужно его успокоить.

— Я все оплачу, только не трогайте меня… сына… — сейчас я готова пообещать что угодно. Тачка дорогущая. Просто неприлично. Откуда взялась в нашем районе только? У меня нет столько денег. Это я понимаю четко. Как и то, что платить придется.

— Конечно, оплатишь. Вопрос только в том — как?

От намека в его словах я покачнулась. Неужели?.. Это омерзительно! Такие предложения…

Сглатываю. В горле пересохло от страха. У меня нет столько денег. И он это тоже знает. Поэтому почти открытым текстом предлагает такое. В прозрачных голубых глазах — ярость и мороз. Мне страшно так, что коленки дрожат.

— Значит так, вот моя визитка. Настоятельно советую позвонить по этому номеру и явиться ко мне. Иначе… — в его голосе стальная уверенность. Угроза. Я киваю, соглашаясь. И мужик уходит к машине.

Садится в тачку и нас спустя мгновение обдает выхлопными газами.

— Идем скорее, — тяну сына в сторону дома Наташи. Навстречу нам бежит она. Встрепанная. В расстегнутой куртке. Глаза безумные.

— Ты почему трубку не берешь?! — кричит на меня. — А ты?! — а потом на Лешку. — Я уже в соседний двор на большие горки сбегала и тут круга три дала, — а у самой в глазах страх и слезы. — И в полиции отказали. Сказали, что я не мать…

— Извините, — опустив голову, тихо говорит виновник переполоха. — Я больше не буду.

— А больше и не надо, Леша… — Наташа начинает плакать. — Идем, — берет меня за руку. — Нам нужно успокоиться.

Тянет меня в сторону двора. Да, нужно успокоиться. Меня трясет. Лешка напуган.

Визитка огнем жжет пальцы и я сминаю прямоугольник. Выкидываю по пути в урну. Все равно не найдет. Город большой. А я живу не здесь.

Наташа от волнения едва не роняет связку ключей, так у нее трясутся руки. Поднимаемся на третий этаж и вваливаемся к ней в квартиру. Она падает на пуфик, а я прислоняюсь спиной к двери и сползаю на пол. Меня всю колотит.

— Мам, я не хотел, — шмыгает носом Лешка. — Теть Наташ…

— Лешка, я чуть не поседела! — она зло и нервно снимает куртку и бросает ее на пол. Скидывает ботинки. — Пойдемте чай пить.

Сын раздевается и идет в ванную мыть руки. Я тоже следую его примеру. Сердце все еще стучит как заполошное. Прохожу на кухню и падаю на стул.

— Держи, — сует мне в руки подруга стакан.

— Что это? — поднимаю на нее взгляд.

— Успокоительное, — у нее в руке такой же. Резко поднимает стакан и выпивает содержимое. — А теперь чай.

Выдохнув, выпиваю содержимое своего стакана. И следом беру в руки чашку с чаем. Сын сидит на стуле в углу и старается слиться со стеной. Смотрю на него тяжелым взглядом.

— Леша, я думала, что ты у меня умнее, — вздыхаю тяжело. — Ты хоть понимаешь, чем это могло все обернуться для тебя? А если бы он ударил? Ты видел, какой этот мужик огромный? Он же медведь просто!

— Какой мужик? — Наташа уперлась бедрами в нижние шкафчики и переводит взгляд с меня на сына и обратно.

— Да с неделю назад мы с Лешкой по центру гуляли, — начинаю я рассказывать, — и я чуть под колеса не попала. Оттепель же была, а потом все замерзло. Ну и почищено было так себе. Еще не вывезли снег. Ну я и чуть не шлепнулась, а там мужик этот на своем джипе с парковки выезжал. Хорошо, что медленно. Ну я и стукнула руками по этой машине. Ухватилась еще за какую-то штучку…

— Мам, дворник это. Задний, — буркнул Лешка.

— А ты вообще молчи! — Наташа показывает ему кулак.

— Ну и мужик этот из машины высунулся и наорал на меня. Чтобы тащилась осторожнее.

— Он тебя коровой обозвал, — опять подал голос Леша.

— Да, и поэтому ты ему машины поцарапал! — взорвалась я. — Кстати, мой дорогой, ты где ножичек взял?

— Какой ножичек? — Наташа прищуривается и тоже принимается сверлить моего сына взглядом. — Лешка!

— Ну что Лешка? — задирает упрямо подбородок. — Раз богатый, так все можно? Кричать на людей просто так?

— Молчи, мститель, — опять рявкаю на сына. — Вредитель мелкий.

Делаю глоток чая и шиплю. Горячо так, что язык обжигаю. Лешка опять опускает голову.

— Короче, я так понимаю, сын мой эту машину тут увидел и решил восстановить справедливость.

— И как узнал? — ахает Наташа.

— Номера запомнил, — нет, вот не может помолчать. — Это он.

— Леша! — хлопаю ладонью по столу. — Этот медведь мог тебя стукнуть разок и все. До сих пор не верю, что он ничего не сделал. Только за шкирку встряхнул. Он ведь мог вызвать полицию!

Нас бы заставили возмещать ущерб… А там такая машина. Дорогущая. Ремня бы тебе, — выдыхаю устало. — Но Интернет ограничу. И игры эти твои.

— Ну, мам, — начинает канючить Леша.

— Без «мам». Головой надо думать, а не есть в нее, — обрываю его. — И как только додумался…

Меня опять начинает колотить. В моем воображении этот мужик просто нереально огромный и злющий. И глаза у него такие… Хочется бежать без оглядки. Наконец, накрывает отходняк. Слезы проливаются и текут по щекам. Всхлипываю.

Леша встает и обходит стол. Обнимает меня. Гладит по спине. Обнимаю сына. Надеюсь, он больше ничего такого не вытворит.

— Мам, я больше не буду, — заверяет меня. — Я все понял.

— Очень на это надеюсь, — отвечаю.

Потом мы пьем чай в молчании. Наташа тоже в шоке. Чуть не потеряла чужого ребенка. Так что встряску нам обеим Алексей организовал знатную.

— Ма, а давай бабушке с дедушкой не скажем? — прерывает тишину робкий голос сына.

— Не скажем. Не хватало, чтобы у кого-то из них сердце прихватило. А то и у обоих.

Соглашаюсь с ним. Воспитательную беседу я сейчас проводить не готова. Боюсь сорваться в истерику. Мои отдыхают последние деньки в санатории. Удалось купить путевки подешевле. Поправляют здоровье. Вот Наташа и присматривает за Лешкой. Ее перевели на полставки на удаленную работу. Что-то там в фирме у них какие-то проблемы. Она и согласилась за небольшую плату. А тут такое. Ужас. Вздрагиваю от пережитого кошмара.

Наконец, прихожу в себя настолько, чтобы относительно адекватно воспринимать окружающий мир. Наташа задумчиво пьет чай, ложечкой расковыряла уже все пирожное, забывая его есть. Один Лешка уже все слопал. Как-то быстро у него закончилось чувство вины.

— Наташ, мы пойдем. Поздно уже. Вон и снег как валит, — говорю и встаю.

— Я провожу, — поднимается следом.

— Не надо. Мы сами. Очень осторожно. Да, Леша?

— Да, мам, — сын проскальзывает мимо меня в коридор.

— Позвони, когда дома будете, — просит Наташа, помогая нам одеваться.

— Обязательно. Пока.

Прощаемся и выходим. На улице крепко держу сына за руку. Иду, постоянно оглядываясь. Спешу добраться до квартиры. Лешка рядом чуть не бежит. Но молчит. Выдыхаю, только закрывшись дома на все замки. Еще и шторы везде задергиваю. Как будто этот мужик может заглянуть в окна на пятом этаже.

Успокаиваю себя тем, что мужик нас плохо разглядел. Одежда у нас самая обычная. А яркий приметный рюкзак сын оставил на лавке. Спасибо Наташе, что забрала. А так меня в толпе и не отличить. Черная куртка, черная шапка. Даже по макияжу не вычислить. Нас тут таких тысячи — обычных женщин, разрывающихся между домом и работой.

Ужинаем, потом я иду в душ, а сын, чтобы не расстраивать меня еще больше, уходит делать уроки. Надо же, какой ответственный стал. И только потом я падаю на диван и вытягиваю ноги. За целый день так набегалась, что мышцы сводит. Единственное, что сейчас хочу, так это тихий семейный вечер. Сил просто никаких нет. С сыном обстоятельно поговорю завтра. На этой мысли меня отпускает напряжение.