Места здесь тихие

Николай Леонов, 2023

В Подмосковье бесследно пропала известная бизнесвумен Лера Паскевич. Она поехала с крупной суммой наличных в экзотическую глушь заключать контракт на покупку отеля и вскоре перестала выходить на связь. Прочесавшие местность полицейские нашли только фрагменты ее машины. Полковники МВД Гуров и Крячко предположили, что женщину чужими руками устранил муж, чтобы завладеть их совместным бизнесом. Немного погодя выяснилось, что Лера – не единственная «богатенькая дамочка», сгинувшая в этих краях. До нее здесь пропали еще две женщины и тоже с приличной суммой на руках. Лев Гуров недоумевает: неужели разгадка кроется в царящих здесь жестоких древних обычаях?.. Николай Леонов, в прошлом следователь МУРа, не понаслышке знал, как раскрываются самые запутанные уголовные дела.

Глава 2

С возрастом Гурова все чаще начала посещать мысль о том, что в суевериях что-то да есть. Не предопределенность, само собой, но, может, народные мудрости в какой-то момент взяли и перешли из количества в качество. В любом случае стоило задуматься о том, не послать ли все это к черту и не отправиться ли на рыбалку… это Мариино видео с одиноким рыбаком на мостках уж такое аппетитное… да, так вот стоило размечтаться об удочке, тишине и легкой ряби на воде, как судьба сыщицкая подкладывает такую жирную свинью, что уже не до того, чтобы дурить рыбу.

— Ясное дело, примета есть примета, — веско заявил Станислав, прихлебывая, — вот я пример приведу. Иду с пакетами из магазина, захожу во двор — и прям под ноги кошак черный, облезлый. Думаю: вот верил бы я в приметы — тотчас бы какая-то беда приключилась…

Он замолчал, откусил от пирога и принялся тщательно пережевывать.

— И что, продолжение будет? — напомнил о себе Лев Иванович.

— И все. — Крячко пожал плечами. — Порвался пакет, и вся снедь на земле. Бутылку красного игристого Наталье с таким трудом отыскал — и вот, все в канализацию. Стало быть, приметы работают.

— Логика — страшная вещь, Стас.

И все-таки, как говорят некоторые, в мире «что-то есть».

Только завершили обсуждение преференций в области рыбалки — какой где лох идет на опарыша и не проще ли купить его живым весом у оператора пруда, чем просиживать на берегу без гарантий результата, как Верочка неделикатно прервала мужской разговор:

— Пойдемте, господа полковники, настало время удивительных историй.

Станислав не без подозрения спросил, каких именно, и получил заверение, что самых захватывающих, да еще и с кинопросмотром.

Честная Верочка не солгала.

Генерал Орлов, раздраженно указав на стулья, точно мебель в чем-то провинилась, ворчал и разбирался с пультом от телевизора. Секретарша деликатно подсказала, что искомое «кино» на самом деле надо смотреть на компьютере, начальник обрадовался:

— Вот и славно, ты и запусти.

Верочка, пожав плечиками, подчинилась и, установив мышку в такое положение, что промахнуться по кнопке «Рlay» было невозможно, покинула кабинет.

Прошла таинственная заставка с таинственными буквами, телеведущий с загадочным выражением на пухлой физиономии вещал:

–…Олимпийская чемпионка, телеведущая, эффективный спортивный менеджер, счастливая жена — все это и многое другое перечислять слишком долго и бессмысленно. Реши она заказать визитки, то на ней двух слов было бы достаточно… Валерия Паскевич.

Бывают же совпадения. Вот оно, проклятие рыбалки.

Станислав, с предысторией этого имени и фамилии пока не знакомый, заинтересованно глядел на экран, на котором разворачивалась очередная пустая, но красочно рассказываемая история.

Все тут было: говорящее название «Волчья Яма» («И почему я совершенно не удивлен?» — подумал Гуров), загадочные болотные туманы, корявые деревья, которые так и тянули из марева свои узловатые ветви, и маячившие в дымке живописные развалины. Так и напрашивался под все это вой какой-нибудь собакообразной болотной твари и английский рожок.

Многозначительно шагали под загробную музыку неизвестно чьи ботинки, и кто-то невидимый хрустел снегом по кустам. Маячило перед камерой пустынное шоссе, ухающее резко вниз, в яму стоячего тумана.

Некие личности с лицами невнятными или замыленными травили традиционные байки с общим смыслом: не, ну места тут тихие, а то, что иной раз пропадает кто, так это в пределах нормы, болота, леса — бывает, мол.

Гуров скучал. Сколько можно? Вот сколько существует кино, столько будет существовать и это переливание из пустого в порожнее с дерготней за нужные ниточки в нужный момент. Дерг — и губки у публики трясутся, дерг — и уже слезки наворачиваются на глаза, дерг-дерг — и уже до утра неохота в уборную идти в одиночку.

А Станиславу нравились и программа, и красавица Паскевич. Хоть он и верный супруг, но тут справедливость требует признать, что Лера — особенно если возраст ее учесть — просто огонь. К тому же по картинке вырисовывалось, что вот эта самая неотразимая, роскошная женщина без следа пропала на шикарном авто (новехонький серебристо-голубой «БМВ-икс шесть», госномер С 777 СР — 177), причем совсем недалеко от Москвы, не более семидесяти километров на север. Трагедия! Не могло это не вызывать сочувствия у опытного сыщика, человека по умолчанию отзывчивого и совестливого.

Кадр сменился, при пляшущих свечах замаячила инфернально растрепанная дамочка, которая, тараща глаза, обведенные жирным черным, вещала замогильным голосом: «Вижу! Вижу ее, томящуюся за решетками, вокруг множество людей в белом, ей мучительно больно и одиноко, она постоянно вяжет и распускает узлы…»

Пока ничего интересного на экране не показывали, Гуров отвлекся на размышления: «Значит, на самом деле пропала Лера Паскевич, вот так-то. Постой, сыщик, а когда они с Марией собирались встречаться? Вроде бы конец ноября, если не путаю… так и есть, где-то так. Мария тогда помчалась на встречу, воодушевленная, довольная, и быстро вернулась, мол, Лера пропала, на звонки не отвечает. Возможно, что уже не могла ответить…»

Потом на экране возникла другая — уже не дама, а скорее особь женского пола, от выпивки и разочарований любовных припухшая, шамкая, поведала, что отродясь такого не было, а вот как только буржуи к власти пришли, «так и вот, пожалте».

Станислав скис, это зрелище ему не особо интересно было.

— Кошка бросила котят, и куда только правительство смотрит, — пробормотал он, — хотя ничего так, захватывающе снято.

Орлов бросил на него красноречивый взгляд, полковник счел за благо не блистать более остроумием, а погрузиться в происходящее. К тому же там, на экране, разворачивалось душещипательное.

На экране возник другой экран, и на нем же — немалых габаритов детина лет двадцати пяти или чуть больше, облаченный дорого и элегантно, но заросший волосом под глаза. Заметно пришепетывая — ибо с передними зубами у него вышла недостача, — он глухо вещал о том, что их счастью активно противились абсолютно все, и сколько пришлось преодолеть им на пути к взаимопониманию… и, наконец, прерывисто вздохнув, закрылся огромными ладонями: простите, мол, говорить не могу.

— Это что за страдалец? Сынуля? — полюбопытствовал Крячко.

— Муж, — просветил Лев Иванович.

Станислав чуть поперхнулся, но признал, что да, биологически и не такое возможно.

Передача между тем перешла в эндшпиль, ведущий, вдохновленный и полупрозрачный, риторически взывал к небесам о справедливости и деликатно недоумевал, за что получают деньги соответствующие органы. Генерал поморщился, как от зубной боли — надоевшей, но в целом уже привычной:

— Далее и так все понятно. — И, глянув поверх очков, нашел-таки кнопку, правда, не остановки, а паузы.

Теперь красавица Лера Паскевич, застыв, смотрела с экрана с некоторой укоризной. Господа полковники же смотрели на командование и ожидали дальнейших указаний.