Один из трёх

Нина Лисова (2024)

Любовный треугольник может сложиться только в том случае, если один из углов тупой. Или нет? В каждом ли треугольнике есть: "Жертва", "Спасатель" и "Преследователь"? Или они попеременно меняются местами? История классического адюльтера со стороны всех его участников.

Глава 4

Павел

Утро началось не с кофе, а с разорвавшего тишину оповещения на телефоне. Я нащупал его на тумбочке и сощурившись попытался сфокусироваться на экране.

— Что случилось? — пробормотала лежавшая рядом жена.

— Все хорошо, просто спам, спи.

Но это был не спам. Сообщение с неизвестного номера. Несколько секунд я пытался осознать написанное, а потом дошло. Ну какая умница, зло подумал я, отличная идея написать в пять утра. Очень на нее похоже. Я положил телефон, и попытался уснуть. Не получилось. Опять взял телефон, снова прочитал сообщение. Написал в ответ «не за что». Стер. Взял телефон и пошел на кухню.

Нет, определенно нужно выпить кофе.

Типичная девушка. Обозвать человека за помощь и разбудить смс с благодарностью ночью. Их что, с детства учат по специальным брошюрам неадекватному поведению?

Я открыл браузер и стал просматривать ленту новостей. Однако злость на девчонку никак не хотела покидать меня, и единственным что отложилось у меня в памяти была новость из ленты о том, что дельфины топят людей и едят маленьких дельфинов. Отличное начало дня. Я допил кофе, и поставил кружку в раковину.

Ну почему девчонка никак не идет у меня из головы?

Сколько ей лет интересно? Сказала, что только институт закончила. Если в семнадцать окончила школу плюс четыре года вуза, двадцать один, получается? Не такая уж и мелкая, всего на двенадцать лет младше меня. А кажется, что целая пропасть. Какое же это поколение инфантильное. Выглядят как дети и ведут себя соответствующе. И сообщение это дурацкое. Ты к человеку всей душой, помогаешь жертвуя собственным временем. А она: «Надеюсь, не повторится». Я взял телефон и написал в ответ: «Надейся». Детский сад. Пожалел сразу, как отправил, но немного отлегло.

Дальше утро шло обычно. Проснулась жена и ушла на полчаса в ванную. Чем можно заниматься столько времени каждое утро? Я взял из холодильника один из бутербродов, завернутых на обед. Съел. Потом еще один. Что-то жена сегодня дольше, чем обычно. Наконец, она вышла из ванной, и я пошел за ней в комнату. Там меня ждала не слишком приятная реальность в виде зареванной жены. Эх, не привык я к такому, в последнее время любимая жена била уже все рекорды влажности. Будь рядом с ней портативный гигрометр, он бы зашкаливал. Я принялся утешать жену и думал о лучшем. Еще пять месяцев, всего только пять месяцев и все станет проще. Конечно, женщины вообще слишком эмоциональны, но это уже за гранью. Единственный плюс, что эта эмоциональность проявляется не только в общении и слезах, но и в другой, более приятной сфере. К которой я и перевел тему.

На улице сыро и свежо. Сентябрь, как-никак. Мы подошли к машине, и жена нашла в машине салфетки, а мне почему-то стало совестно. Бред, с чего? Просто забыл рассказать ей вчера о том, что подбросил девчонку. Да и зачем? Она в своем нынешнем состоянии еще неправильно все поймет и нафантазирует разного.

Мы ехали, а я думал — рассказать или нет? Посмотрел на нее, она улыбнулась мне, а я ей в ответ. Нет. Не настолько это важно, насколько сильной может быть реакция. Впереди нас в потоке машин ехал какой-то малолетний велосипедист. Причем ехал так, что казалось кататься его научили минут пять назад. Я остановил машину, и снова отвлекся на это дорожное недоразумение, которое выпустили на дорогу в утренний час пик с явным желанием чтобы его сбили. Может, он родителям слишком дорого обходится? Мальчик стал поворачивать, даже не махнув рукой, и чудом его пропустили. Жена поцеловала меня, и краем уха я уловил как она что-то произнесла. Что она сказала? Впрочем, всегда есть универсальное слово:

— Конечно. — ответил я ей, а велосипедист уже укатился за другой поворот, и я искренне надеялся, что он доедет живым.

Терпеть не могу осень. Зачем вообще эта смена времен года, ну было бы лето все время. Постоянно урожай, тепло, на одежду тратиться не надо. И у нудистов было бы больше шансов. Все же природа не всегда разумна.

Я поднимался на свой этаж, когда услышал гневные крики начальника. Его дверь была напротив лестницы, а толщина ее явно недостаточной.

— Вам что, сложно?! Ну отправьте еще одну машину! — аккомпанементом рева начальства были женские всхлипы. Дверь распахнулась, и я во всей красе предстал перед пылающим взглядом Сковороды. Александр Сергеевич Сковорода человек весьма пылкий, в таком состоянии лучше ему на глаза не попадаться. А тут я.

— Ты! — проорал он, сбросив звонок и положив телефон на стол

— Я.

— Заходи! — я вошел в кабинет и перед моими глазами предстала зареванная Ирина Сергеевна.

— Ты делал заявки на той неделе?

— Я.

— А ты их отправил? — сердце у меня похолодело. Отправить клятвенно обещала Ирина Сергеевна, а мне в этот день позарез нужно было уйти пораньше, жена хотела, чтобы я сходил с ней на ультразвук. Жена думала, что врач разглядит пол, но ребенок все десять минут спал, и мальчик у жены или девочка, осталось для нас загадкой. Это было в пятницу, на выходных на работе я не появлялся и ничего не проверял. И вчера, с этим сюсюканьем с Копейкиной, совсем вылетело из головы посмотреть почту.

— Ирина Сергеевна, — посмотрел я на заплаканную женщину, — а вы доставку нажимали?

— Пашенька, я вспомнила сегодня и проверила… Я вроде нажимала, а оно не ушло… — и та вновь залилась слезами.

— Работнички! Ну вот что мне теперь делать, как в глаза человеку смотреть! Я лично заказчику в пятницу обещал два комплекта! А в итоге, в лучшем случае, две недели еще ждать будет! — ревел, как разъярённый зверь, шеф.

— Александр Сергеевич! — попытался я успокоить. — Я сегодня отправлю заявку, позвоним, поторопим…

— А толку? — проорал Сковорода. — Машина только по понедельникам отправляется и вчера уже ушла!

— Ну попросим подождать клиентов. — заметил я. — Товар всего на неделю задержится, ничего страшного!

— Подождать они попросят! Это нашему прокурору между прочим, мебель была! Позвони, попроси его подождать, тоже мне, умник какой. Из последних сил у сетевиков конкуренцию держать пытаюсь, а тут вы, со своим подождать! Все! Пиши по собственному!

Сковорода вылетел из кабинета, и мы с Копейкиной остались вдвоем. Ирина Сергеевна рыдала, а я стоял красный и злой. Господи, как же достали эти бабы! Постоянно ноют, постоянно проблемы, черт!

— Пашенька, прости меня! — воскликнула Ирина Сергеевна. — Ты же знаешь, я с техникой не в ладах, стараюсь, но ничего не выходит.

Чертова старуха, ну получаешь пенсию, сиди дома, горшки сажай!

— Все нормально. Он еще остынет. — бросил ей я и вышел в коридор в поисках начальства.

Шеф не остыл, и ближе к обеду я подъезжал домой. Жене пока не говорил, да и не мог собраться с силами. Зазвонил телефон.

— Привет. — зазвенел в трубке бодрый голос.

— И тебе не хворать. — пробурчал я.

— Ты что, обиделся?

— Я? На что?

— Да брось, не дуйся. Просто выпила чуть лишнего, уснуть не могла. Вот и подумала, что была вчера не совсем вежлива. И спасибо даже не сказала. Вот и решила написать, чтобы совесть очистить.

— Ну ты и не сказала, — хмыкнул я, — написала.

— Ой, простите, — с издевкой проговорила Катя, — говорю вам огромное, прямо нечеловеческое большое спасибо за спасение утопающей. — Она весело рассмеялась в трубку и мои губы невольно растянулись в улыбке.

— Извиняю.

— Может, я могу как-то загладить свою вину?

— А с чего ты такая добрая сегодня?

— Ну я выспалась, у меня выходной, а в холодильнике свежие отбивные с картошкой.

— Во вторник что, не учатся?

— А сегодня субботник какой-то, я отмазалась.

— Во вторник?

— Ну да, с логикой у них беда. — хмыкнула Катя.

— Счастливая. А меня тут уволили.

— Да я б такого как ты вообще на работе не держала. Давай так, — предложила она, — я тебя накормлю отбивными, а ты меня домой отвезешь. Все равно ты безработный, делать нечего.

— А ты где?

— У мамы я.

— Куда ехать?

— Куда вчера привез.

— А отбивные стоят того?

— Еще как!

— Ладно.

— Жду, — сказала Катя, и я уже собирался нажать отбой, как услышал ее оклик, — эй, подожди! Как тебя зовут-то?

— Павел.

— Ясно, ну приезжай давай.

Через десять минут я заехал во двор, и Катя уже ждала меня. Ненакрашенная, в растянутой футболке, слишком обтягивающих шортах и с объёмным пакетом в руках.

— Ты закаляешься что ли? — удивленно спросил я.

— Ага, решила на ЗОЖ перейти.

— Куда ехать? — спросил я, и Катя стала показывать мне дорогу.

— Туда поворачивай, — скомандовала она, — и чего ты такой бодрый?

— Ну я же сказал, уволили. А у меня жена беременная.

— И что, она не работает?

— Работает.

— Так в чем проблема? С голоду же не умрете? Я тебя вот сейчас покормлю.

— Легко все у тебя. — проворчал я.

— Тут остановись. Третий подъезд. — в будний день двор был совсем пустой, поэтому я остановился прямо у подъезда, и мы вышли.

— А чего ты не с мамой живешь? — спросил я.

— А чего тебя уволили? — спросила Катя.

— Понял, не лезу. — хмыкнул я.

Пока мы поднимались по лестнице Катя меня предупредила: «Ты учти, что у меня бардак». Бардаком это можно было назвать с натяжкой, скорее творческий беспорядок. Везде были разложены мягкие игрушки, где-то лежали книги. От квартиры было приятное ощущение уютной холостяцкой берлоги. Если можно так сказать про квартиру молодой девушки.

— Одна живешь? — спросил я.

— Пфф, конечно, — фыркнула Катя, — я и с мамой не ужилась, а с кем-то чужим тем более не смогу жить.

Мы разулись и прошли на кухню. Катя выложила из пакета отбивные и картошку, и стала разогревать в микроволновке.

— Что делать собираешься, — спросила она, — будешь теперь дома на диване валяться?

— Как ты угадала?

— Ну я серьезно.

— Если серьезно, не успел подумать. Работу искать буду.

— А ты кто вообще?

— Я — Павел, очень приятно познакомиться.

— Ну ты понял! — засмеялась Катя. — Я про твое профессиональное призвание.

— Был кем-то средним между менеджером, товароведом и заместителем директора. А вообще, я строитель.

— Серьезно? И как так развело тебя с профессией?

— Не зашло. И у жены тоже. Мы вместе учились. Она администратор сейчас.

— Понятно. Значит вы давно вместе?

— Женаты лет десять уже, а знакомы вообще вечность.

— Ого. И дети есть?

— Нет. Жена сейчас беременна.

— Поздравляю, — улыбнулась Катя, — и какого это, быть с единственным человеком уже столько лет?

— Да нормально. — ответил я. — Привыкаешь со временем. А так, по-разному бывает. Вообще-то, жена у меня нормальная: не пилит, мозг не выносит, выглядит нормально, хоть в этом году тридцать два исполнится. Но все равно, иногда хочется сбежать куда-то в горы и посидеть спокойно в одиночестве, с чаем в руках и под тишину. Или просто обстановку сменить. Даже от идеальных устаешь, а уж беременная жена со своими бзиками так вообще…

— Я тебя понимаю. — сказала Катя параллельно доставая еду из микроволновки и раскладывая по тарелкам. — У меня с моей лучшей подругой так, да и с мамой тоже. Вроде я их люблю и все такое, но могу с ними спокойно максимум день провести. А потом, меня все в них раздражать начинает, даже как они дышат бесит. Поругаемся, а потом я одна посижу денек дома, отойду, и уже непонятно, и чего это я?

— Ты просто интроверт. — заметил я.

— Да скорее уж социофоб, для меня на улицу выйти или по телефону позвонить проблема. Тебе вот набрать час собиралась с духом. Так что, с мамой и подругой еще лайтово все.

— Очень вкусно, кстати. — удивленно заметил я, пробуя еду.

— А почему ты такой удивленный, я, по-твоему, готовить не умею?

— Да нет, просто это редкость, когда молодые девушки так вкусно готовить умеют.

— А ты у многих пробовал? — иронично прищурилась Катя.

— Да нет, просто стереотип, наверное…

— Да ладно, — рассмеялась Катя, — это мама делала.

— Вот ты ж…

— Я действительно готовить не особенно люблю, даже если стараюсь, то все равно бурда какая-то получается.

— Как же, — притворно удивился я, — а замуж как?

— А я замуж не собираюсь, мне и одной хорошо. У меня и парня то нет.

— Ну-ну. Это ты сейчас так говоришь. Потом по-другому запоешь.

— Не запою. Чего в браке хорошего? Мне в детстве хватило примера папы. Мама врачом работает, иногда задерживалась допоздна, так папа, даже еду из холодильника разогреть не мог. Не то, что в принципе не мог, принципиально не хотел. В итоге, мама уговорила купить микроволновку и еду папе грела я. С уборкой — то же самое. Если мама просила помочь, то одна отговорка — я зарабатываю. А мама что? Короче, как папа от мамы ушел, только легче ей стало. Ты не подумай, я папу люблю, но на расстоянии любить удобнее. А если мне кто-то начнёт как он маме мозги насчет уборки и готовки делать — вылетит только так. Ну и я пробовать даже не особенно хочу.

— Не все же такие. — заметил я.

— Конечно не все. Я ж не спорю. Только из тех, чей пример я видела — девяносто процентов таких. Так себе статистическая вероятность, что мне попадется другой. Вот ты, например, — заметила Катя, — женатый человек. Ну и кто в вашей семье убирает и готовит?

— Жена. — ответил я. — Но у меня другое дело. Моя любит все это дело, вечно чистит всё, рецепты на ютюбе смотрит, ей приятно для меня что-то делать. Так зачем лишать ее удовольствия? Плюс по дому техника все делает, кнопочку нажал и сиди отдыхай. Жена, когда уезжала в отпуск на неделю, я один жил и вообще все сам делал, и могу сказать, что ничего сложного. Даже наоборот, как-то проще. Жене нужен идеальный порядок, чтобы все лежало ровно на своих местах и никак иначе. Если я кружку, после того как чай попью, не убираю в посудомойку, а в раковине оставляю, у нее глаз дергаться начинает. Не говоря уж о том, что одежду сразу в шкаф убирать нужно, кровать незаправленная для нее вообще кошмар…

— Понимаю тебя, — засмеялась Катя, — у меня мама такая же, ну вот поэтому и я предпочитаю одна жить. Тоже намного легче.

Мы доели, а Катя собрала тарелки и убрала в посудомойку. Кухонька была совсем маленькой и сильно заставленной. Стол был поставлен прямо к окну, на подоконнике лежали книги, ноутбук и свора разных газет и журналов.

— Читаешь по старинке? — спросил я. — Сейчас в основном книги на телефоне читают.

— Мне больше нравятся бумажные книги. Можно их потрогать, полистать, я в электронном виде вообще текст не воспринимаю. Начинаю отвлекаться и о своем думать. А у тебя как?

— Честно говоря, я книгу последний раз в школе держал. Не фанат. Я вообще еще в школе не понимал одну вещь: большинство писателей либо заканчивали жизнь в нищете и одиночестве, либо были мажорами, мающимися от безделья. Ну и что там они в своих книгах написать могут, если большая часть и жизни нормальной не знает? Одни, создают свои мирки и копошатся в них, а другие, читают про эти мирки потому, что в их жизни ничего интересного не происходит.

— Значит. — по-твоему читают только неудачники?

— Я не то сказал. Я считаю, что нужно свою жизнь делать интересной, а не погружаться в чужие мысли и прокрастинировать.

— Ого. Какие умные слова.

— Ну а что, то что я не читаю книги, не значит, что я тупой. Просто время тратить не люблю. У каждого человека свои игрушки. Девочки романы читают, и фантазируют о любви до гроба и принцев, мальчики в стрелялки играют, и реализуются, проходя уровни в игрульках. Я предпочитаю что-то реальное делать, каждому свое.

— И как успехи? — с сарказмом спросила Катя?

— Да херово, — засмеялся я, — уволили.

— Ну вот, а если б играл, был бы уже магом сотого уровня. Или разбирался бы в библиографии Паланика.

— Да и черт с ним. Переживу как-то без этого. Лучше расскажи, откуда у молодой девушки работающей учительницей первый год своя квартира? Или снимаешь?

— А что, завидуешь? — хмыкнула Катя. — Все банально — это папа подарил. Он сейчас в областном центре, женился удачно и вообще хорошо устроился. Вот и откупается подарками. Но я не против, только за. Если б не он, пришлось бы мне либо с мамой жить, либо половину зарплаты отдавать за съём. А мне оба варианта как-то не очень. Так что, спасибо папе.

После этого Катя замолчала и словно ушла в себя. Я сидел, посматривая в окно и прихлебывая горячий чай. Наконец, когда пауза стала совсем неприличной, я выпалил:

— Ты слышала, что дельфины на самом деле топят людей?

— Что? — удивленно посмотрела на меня Катя.

— Ну может, ты слышала разные истории про то, что дельфины людей спасают? А на самом деле они нифига не спасают и могут утопить даже. А еще они караулят самку с детенышем и… — к счастью, эту некстати полившуюся из меня информацию прервал звонок моего телефона.

— Зай, я сегодня пораньше освободилась, сейчас домой пойду. — прозвучал в трубке голос жены.

— Хорошо, я тебя заберу.

— Как, а работа? — удивилась жена.

— Потом расскажу. Собирайся, выезжаю. — я поднялся со стула.

— Уже едешь? — спросила Катя.

— Да, — сказал я, — жену забрать нужно. Заодно про работу расскажу.

— Удачи, — хмыкнула Катя, — не съест же, не переживай. Пойдем провожу.

Мы вышли в коридор, я надел туфли.

— Подожди, я открою, — Катя потянулась к замку, а в этот момент я повернулся к ней, и получилось… неловко, получилось. Мы столкнулись в районе груди, и тут же отпрыгнули друг от друга.

— Ой, прости. — пробормотала Катя.

— Ага, — ответил я, — пока.

— Пока, — сказала Катя и со смехом и крикнула мне вслед, пока я спускался. — Потом про дельфинов расскажешь.

А я мчался вниз по лестнице словно за мной гнался суккуб.