Якутские национальные вооружённые формирования в гражданской войне 1917-1923 гг.

Олег Евгеньевич Царьков (2024)

Самостоятельность Якутского областного земства, в котором совместно работали якуты и русские, управлявшего территорией, где большинство населения составляла титульная нация, породило у якутов тенденцию к формированию национальной государственности. Одним из признаков этого стало создание ядра национальных вооружённых формирований. Сначала они возникли под патронажем ЯНК, а затем стали вооружённой защитой угнетённого народа. Создание из разрозненных повстанческих отрядов Якутской народной армии представляет собой уникальный опыт проявления национального самосознания на окраине бывшей Российской империи. Вооружённое противостояние якутского народа насилию заставило советской власти пойти на компромисс с национальной интеллигенцией и явилось важным фактором рождения Якутской Республики.

7. НАЧАЛО БОРЬБЫ

По-видимому, путь на Аим был выбран Толстоуховым и его товарищами с самого начала своего побега. Его выбор был обусловлен тремя обстоятельствами. Первое из них заключалось в том, что в Нелькан по Аяно-Нельканскому тракту прибыли 35397 пудов грузов «Холбоса» и Центросоюза. Они были закуплены для Якутии в Китае и Японии за 850000 золотых рублей и доставлены в навигацию 1921 года. Всего по материалам суда, в Нелькане имелось имущества и товаров на 1.5 млн. деноминированных советских рублей. Во-вторых, с весны на реке Майя работала гидрографическая экспедиция, которую возглавил инженер И.Ф. Молодых. В её составе находилась группа антисоветски настроенных иркутян. В-третьих, уполномоченным продкома в Нельканском районе был А.П. Куликовский, которых со своими сотрудниками Чепко, Ушмановым, Афонским и десятком якутов встретил беглецов у Аима.

6 октября Толстоухов и его товарищи обнаружили идущий вниз по реке пароход «Киренск», который тащил на буксире железные баржи «Накатами» и «Аканак». На них находилась часть Нелькано-Аянской строительной партии, возвращавшейся в Иркутск и охрана из 7 человек. Капитан Толстоухов поднялся на его борт и, пользуясь своей прежней должностью, приказал командиру охраны Воробьеву сдать оружие, после чего захватил суда. Развернув караван назад, белогвардейцы двинулись навстречу вверх по реке. В ста верстах вверх по течению они захватили «Соболь» и 10 октября прибыли в Нелькан. Вслед за караваном прибыли верхами остальные офицеры, которые разоружили волостную милицию и расстреляли девятерых пленных. И.Я. Строд сообщает, что это были пленные красноармейцы и их командир Воробьёв. Согласно показаниям К.М. Станулиса, 12 октября были расстреляны только 8 человек, а 4 руководителей гидрографической партии, включая Молодых, отправлены в Аян для отправки во Владивосток.

Рис. 3. Повстанцы Нельканской тайги ( в центре Карамзин)

Обосновавшись в Нелькане, где к тому времени имелось 30 жилых домов, 6 пакгаузов, школа и церковь, белогвардейцы приступили к формированию отряда, получившего название 1-й майский добровольческий противосоветский отряд. Юсуп Галибаров, имевший обширную торговлю в Нельканской волости, разослал верховых агитаторов к тунгусам с призывом записаться в отряды за плату мануфактурой, крупчаткой, чаем и монпансье. Всего за два дня было завербовано 40 человек, в числе коих было 4 матросов с «Соболя» и один с «Киренска» во главе с помощником капитана Ковалевым. Несколько позже к белоповстанцев присоединился капитан «Соболя» Цирюльников и пятеро рабочих из Иркутска.

Командиром белоповстанцев стал корнет В.А. Коробейников, его помощником стал прапорщик И.И. Шипков, а штаба возглавил капитан Н.В. Занфиров. Адъютантом штаба был назначен Муратов, а инспектором полковник П.А. Иванов. Начальником «майской речной флотилии» был назначен военный лётчик лейтенант В. А. Бронский, а её штурманом — капитан Цирюльников. В отличие от своих товарищей капитан Толстоухов не присоединился к белоповстанцам и отбыл в Аян. Из него он перебрался в Николаевск. Отсюда на борту «Тунгуса» он прибыл во Владивосток и присоединился к белым.

14 октября 1921 г. секретарь Сиббюро И.И. Ходоровский проинформировал Якутское Губбюро, что постановление об изоляции тойонов противоречит политике РКП(б) и предложил его отменить. Однако, Якутские ревком и бюро придерживались иной позиции. В их телеграмме от 17 октября сообщалось, что отмена политики классового расслоения «будет преступлением против революционной борьбы». Тем не менее, на следующий день было выпущено постановление об «осмотрительности» в ходе реализации политики изоляции в отношении к интеллигенции. Восемь дней спустя Сиббюро потребовало отменить террор против тойонов, подтолкнувший «в лагерь контрреволюции многих нейтральных людей», утверждая, что злоупотребление властью и сведение личных счетов в ходе реализации скомпрометировали идею советской власти среди населения.

Подчиняясь решению Сиббюро, Губревком на своём заседании от 4 ноября поручил губернскому отделу советского управления разработать инструкцию о порядке созыва беспартийных конференций и проведения в жизнь политики изоляции. При этом специально оговаривалось при этом, что арест «изолируемых» лиц может быть произведён в Якутске только с санкции губернской тройки, а в Вилюйске и Олёкминске уездах — уездных троек. На совместном заседании Губбюро и ревкома от 15 ноября политика изоляции тойонов и кулаков, а также учет и конфискацию их имущества были отменены. Реализации этого постановления по состоянию на 22 ноября привела к полной амнистии 95 арестованных за антисоветскую деятельность и 41 — частично. Как впоследствии выяснилось, принятые меры сильно запоздали.

Конец ознакомительного фрагмента.