Девочка-капитан. История о том, куда зовёт сердце

Ольга Анатольевна Клушина (2024)

Две девочки, подруги с детского сада, вступили в трудный возраст, когда всё меняется в них самих. Внутри появляется новое, что пугает своей необычностью и выражается в непривычном поведении. И можно отбросить желаемое из-за страха быть непонятыми, а можно поплыть в неизведанные моря навстречу приключениям. Взять штурвал своей судьбы в руки и стать капитаном, чтобы отправиться на поиски себя и своего места в жизни. Эта книга — об открытых возможностях. Каждый может делать то, что нравится, если скажет нет неодобрению окружающих, своим страхам и сомнениям. Пробовать и бросать, бросать и пробовать вновь, со смелостью и интересом смотря в будущее и смело ведя корабль своей жизни в новые моря и океаны — туда, куда зовёт сердце. Тогда человек становится капитаном — капитаном своей жизни. И обретает то, что получить можно только на собственном пути, — свободу быть собой.

Я посвящаю эту историю всем тем, кто сомневается, боится или просто не знает, что делать. А ещё тем, кто потерял себя или не успел найти.

В суете будней, в чужих мнениях и требованиях легко запутаться и даже заблудиться. Что делать? Куда двигаться дальше, если не хочется ничего? Есть один маяк. Он светит и днём и ночью, работает в любую непогоду. Это сердце. Твоё сердце.

Но как увидеть его свет средь туч, молний и волн?

Не маяком, но путеводной звёздочкой, я надеюсь, станет эта книга. Она чуть осветит пространство вокруг, и разглядеть свой путь станет легче.

Я уверена, что сила моря, мощь веры в себя и свобода быть собой наполнят паруса твоего корабля, и ты поплывёшь туда, куда показывает твой самый верный компас.

Попутного ветра!

Ольга Клушина

Глава 1

— Ты что! Я? Да ни за что!

Маша тряхнула волосами. Непослушные каштановые пряди торчали как у взъерошенного цыплёнка. Она сидела нахохлившись и исподлобья смотрела на подружку.

— Ну Маша, почему… — канючила Леночка.

Её руки постоянно поправляли невидимые складки на белоснежном платьице или приглаживали распущенные светлые волосы. Из-под длинных ресниц умоляюще смотрели голубые глаза.

— Карандаши и кисточки, — фыркнула Маша. — Ты можешь меня представить с ними? Я лучше на дереве посижу!

— Ты ведь не пробовала! А вдруг в тебе талант сидит, а ты не знаешь?

— Надо мной все угорать будут!

— А ты не говори…

Маша пнула камень, который удобно пристроился под обшарпанной зелёной скамейкой во дворе.

— Ты просто боишься, и поэтому меня с собой тянешь.

— Боюсь. — Невидимая соринка с платья полетела на землю. — Очень… Там экзамены сдавать надо!

— Вот и сдашь! Ты прекрасно рисуешь, — в Машином вздохе восхищение смешалось с завистью.

— А может, ты тоже! — Леночка вскочила и взмахнула руками. — Маша, вспомни, у тебя дедушка же рисовал!

Ещё один камень улетел с насиженного места.

— Тебе в театральный надо. А не в художку.

— Ты знаешь, я мечтала стать актрисой, когда… — Лена запнулась, — была маленькой. Но… Актрисы же выступают на сцене, а я даже на уроке боюсь отвечать!

— Вот! — Маша вскочила и подбоченилась, как молодой задиристый петушок — уже не цыплёнок, ещё не взрослая птица. — Опять предателем станешь?!

Из всех книг Маша признавала только те, что про войну и пиратов.

— Ты что! Почему? — испугалась Лена.

— Себя предашь, свою мечту, если я не пойду!

Леночка отвернулась, в глазах мелькнули слёзы:

— Не… пойдёшь…

— Чё ревёшь! Таскаться за тобой, что ли, до смерти?! И сопли вытирать. Ты сама должна! — кипела Маша.

— Чего должна?

— В себя верить!

— Я… — Леночка обернулась. Машу пронзил её взгляд из-под мокрых ресниц. — Я так не умею…

— Ладно. — Маша сдулась и плюхнулась обратно на скамейку. — Ну тебя. Пойдём вместе.

Леночка порывисто обняла подружку. Напряжение спало, её переливчатый смех зазвенел радостью:

— Спасибо! Спасибо!

Маша отстранилась:

— Отстань. Хоть экзаменаторы посмеются. Поглядят на мои работы — и тебя с руками и ногами оторвут!

Полный обожания Леночкин взгляд не отрывался от Маши. Было заметно, что подруга восхищается ею — её смелостью, верой в себя, тем, что она никому не даёт спуску и легко подбирает слова. Этот восторг льстил Маше, хотя иногда и напрягал.

Сама Леночка терялась в разговорах и подходящий ответ придумывала лишь спустя несколько дней. Обычно в трудные моменты её глаза смотрели непонимающе, губы улыбались, а потом, ночью, подушка мокла от слёз.

— Ладно, давай пять. — Маша подставила ладонь для хлопка. — Только за тобой должок.

— Какой? — испугалась Леночка.

— Ну как? — рассмеялась Маша. — Я — тебе, ты — мне! По рукам?

Леночка отпрянула:

— Что я тебе буду должна?

— Не боись, всё очень просто! Можешь прямо сейчас расплатиться.

— Говори! Не тяни.

— Вон то дерево видишь?

Леночка кивнула.

— Сколько раз я тебя звала на него?

— Мно-о-ого, — протянула Леночка.

— И что?

— Ты же знаешь, я не умею лазить по деревьям.

— А я не умею рисовать, — рассмеялась Маша. — Честный обмен! Залезешь на него до экзамена — пойду с тобой. Нет… значит, буду одна на дереве сидеть!

Леночка ахнула:

— Но я же боюсь…

— А ты думаешь, я не боюсь?! — мотнула головой Маша. — Боюсь! Ненавижу рисовать! Учительница в шоке от моих работ и ставит четвёрку только потому, что тройки по этому предмету не придуманы. Как мне сидеть на экзамене?

Леночка сцепила руки, а Маша, словно на сцене, продолжила:

— Это ужас будет! Но жизнь — это борьба. Если не с другими, то с собой. Взять хотя бы страхи. На кой они мне сдались? Так что я буду считать это экзаменом своей смелости!

Леночка остолбенела.

— Вот и твою потренируем! На дереве, — вошла в раж Маша.

— Ах так! Ты со мной торгуешься! Подруга ещё называется!

— Торгуюсь! — тоном старенькой бабушки подребезжала в ответ Маша. — Ты мне ещё спасибо скажешь!

Подружки рассмеялись.

— Ну хорошо! Я залезу! — Леночка подбежала к дереву.

— Что? В белом платье?

— Какая разница! Тут моя жизнь на волоске висит, а ты — платье…

Леночка ринулась вверх. Маша в шортах, видавших не одно дерево, и майке, поймавшей не одно пятно, еле успевала за подругой, чьё белоснежное платье впервые цепляло на себя всё подряд: и пыль, и ветки, и иголки.

Подол зацепился за сучок. Затрещала ткань, но Лена только быстрее полезла вперёд. Она слишком спешила наверх, боясь оглянуться и испугаться. Повторить такое она бы точно не решилась!

Её остановил зычный голос подруги:

— Стой! Стой, кому говорю!

Леночка посмотрела вниз — от высоты защемило сердце и закружилась голова. Она вцепилась в ствол, слёзы брызнули из глаз. На весь двор раздался визг:

— Ой, мамочки!

Маша мастерски огибала одну ветку за другой, ноги сами искали опору. Но плюхнулась рядом с подругой она лишь через две минуты.

— Кто бы сказал — не поверила! Тихоня Леночка. Я тебе кричу-кричу, а ты…

Смачный Машин плевок долго летел вниз.

— Ну ты и высоту набрала! Я думала, дальше той развилины ты ни за что не заберёшься. — Маша махнула туда, где на полпути к ним раздваивался ствол.

Леночка испуганно приоткрыла один глаз:

— А что? До верхушки лезть было не надо?

От оглушительного Машиного хохота задрожало дерево. Леночка вцепилась в ствол так, что костяшки пальцев побелели.

— Хватит! — взмолилась она. Слёзы бежали по щекам. — Хватит!

Маша перестала смеяться:

— До верхушки даже я не могу — она тонкая! — Маша внимательно посмотрела на подругу. — Ты, видно, очень хочешь в школу эту… Одной тебе, что ли, мало?

— Так та художественная… — протянула Леночка. — А наша… Что в ней интересного?

— Как слезать будешь?

— А можно я здесь посижу? Кра-а-а-а-сивот-то к-как…

Леночка сидела, зажмурившись и вцепившись в ветку. Зубы стучали, как будто она замёрзла.

— Кра-кра-красиво, го-о-о-о-воришь, — передразнивая, протянула Маша.

Яркое солнце почти встретилось с крышами домов. Оно щедро одаривало вечерний город великолепием. Закатные лучи подсвечивали дерево, наряжая его в розово-фиолетовый наряд. Платье Леночки тоже окрасилось, но здесь не только солнце постаралось. Дерево, где только могло, оставило метки: пятна зелёного сока, следы от коры. Белоснежным платью больше не стать. Но девочкам сейчас было не до красоты нарядов или пейзажа.

Отдохнув несколько минут, Маша скомандовала:

— Хватит штаны просиживать. Скоро стемнеет. Тогда до утра придётся с деревом обниматься.

Начался путь назад. Длился он мучительно долго. Маша сорвала голос, командуя, куда ставить ногу и за какую ветку хвататься. Леночкин визг стянул под дерево всю окрестную ребятню. Такого концерта не видели с прошлого лета, когда мать гонялась за Петькой, который уволок из дома постельное бельё и сделал из него верёвки, готовясь к побегу из тюрьмы.

Пришла мама Леночки — она волновалась, что дочки долго нет дома, а увидев ту на дереве, совсем перепугалась. Пожарные быстро отреагировали на звонок взволнованной мамаши. Теперь указания Лене давала пожарная команда. Детвора внизу притихла. Леночка стеснялась троих высоких мужчин в форме и от этого ничего толком не понимала.

Наконец долгий спуск завершился. Лена справилась! Радостные крики огласили двор. А она, зарёванная, с перепачканными спутанными волосами, бросилась к маме.

Сердитый взгляд Лениной мамы любого бы заставил покраснеть, но не Машу. Она лишь вежливо поздоровалась и спросила у подружкиной спины:

— А когда экзамен-то?

Леночка обернулась.

— Двадцать пятого! В шестнадцать ноль-ноль.

— Через неделю?

— Да!

Маша подняла руки и громко объявила:

— А ну, разойдись! Концерт окончен!