Измена. Проиграть любовь

Ольга Арунд, 2022

Предавший муж, открывший глаза поклонник и участливый сосед. Кира не собирается выбирать, ведь теперь единственный мужчина в её жизни – сын, но время расставит всё по своим местам. Тем более, что у судьбы на неё свои планы.Цикл "Самсоновы", книга 1

Глава 13

Пока Михаил Германович ужинает, я не отвожу взгляда от карты на стене. Нечто подобное я собиралась повесить в детской у Сашки, когда он чуть-чуть подрастёт, чтобы он сам отмечал посещённые страны, открывал новые горизонты, да и просто нравилась она мне. Как и массивная мебель из тёмного дерева, светлая кожа кресел и огромные окна, выходящие на оживлённый проспект. Атмосфера кабинета дышит строгостью и стилем.

— Как здоровье Амиры Рафаиловны? — спрашиваю, как только Михаил Германович переходит к кофе.

— Страдает, — улыбается он. — Иван в разъездах, Томочка за городом с детьми, а ей скучно. Завтра собираюсь отправить её к ним, и Тамаре легче, и Амира с внуками наводится.

— Это замечательно, — кофе в бумажном стаканчике остывает, и снова леденеют ладони.

— А как Игорь, Кир? — внимательный взгляд заставляет меня улыбнуться. — Он знает о вас?

— Мы с Сашкой сейчас живём у него, — поясняю, и Михаил Германович одобрительно кивает.

— Ну хорошо, — он сдвигает контейнеры на край стола, — начнём с оформления доверенности. Ты же не хочешь кататься сюда ради каждой бумажки?

Я практически ничего не понимаю в юриспруденции, но Михаил Германович объясняет всё чётко и понятно, и мы обсуждаем каждый пункт из его длинного списка. Вплоть до того, в чём я должна буду прийти на заседание, и какую сделать причёску…

Только через два часа я киваю на прощание охраннику и сбегаю с крыльца. На парковке только одна машина, Михаил Германович отдал свою в сервис, а основной офисный планктон уже разъехался, благополучно закончив очередной рабочий день. Рядом притормаживает чёрное Вольво, и сердце противно замирает, но машина проезжает дальше и сворачивает на светофоре. Я выдыхаю сквозь зубы, дрожащими руками открывая водительскую дверь.

Не помешал бы крепкий алкоголь, но, во-первых, такими темпами я сопьюсь, а во-вторых, нет никакого удовольствия цедить коктейль под неодобрительным родительским взором. Поэтому я возвращаюсь. И нервно дёргаюсь, заехав во двор.

Не секрет, что при встрече с хищником нельзя совершать резких движений, так что я плавно паркуюсь прямо за чёрным Вольво, прислонясь к которому стоит тот, кто для меня опаснее всех хищников вместе взятых. Кирилл наблюдает за мной через лобовое стекло, пока я ищу выход из положения. Развернуться и уехать? И показать, что я его боюсь?! Чёрта с два!

— Что ты здесь делаешь?

Мой внедорожник, корабль Самсонова и чёрный Крузер сокращают парковочные места во дворе практически вдвое. Старушки на своём посту, жадно впитывают каждый наш жест, и ко мне запоздало приходит мысль, что папе не понравятся появившиеся после этого слухи.

— Приехал к Сашке, — он отталкивается от машины и подходит ко мне.

Вместо костюма на нём поло и джинсы. Неужели Самсонов забросил работу только чтобы довести меня до истерики своими визитами?

— Тебе прекрасно известно, что он уже спит, — на часах начало десятого.

Шаг назад делаю непроизвольно, когда Самсонов решает приблизиться.

— То, что ты вчера… — он обрывает сам себя. — Почему ты не даёшь мне даже шанса?!

— Хватит, Самсонов! — не остаётся сил обсуждать одно и то же по десятому кругу. — Мне действительно это надоело!

— Кирёнок!..

— Ещё шаг и я уйду! — предупреждаю его, и Самсонов отходит, засунув руки в карманы. — Хочешь знать почему? Потому что я предупреждала тебя! Потому что ты мне врал и продолжаешь это делать! Потому что предательство — самое страшное, что может произойти в браке!

— А как же умение прощать? — раздражённо выдыхает он.

Да, отвык Самсонов оправдываться. И то, что его усилия не дают никакого результата, приводит его в бешенство.

— Я простила Меркулову, — он вскидывается в ответ на мою улыбку, — почти простила. В конце концов, мне ли не знать как сложно устоять под твоим напором.

— И щенка простила? — его самого передёргивает от вопроса, но тёмные глаза не отпускают моё лицо.

— Прекращай его так называть, — неприязненно морщусь в ответ.

Пусть Хоффман далеко не идеал, но может обыграть любого, не хуже самого Самсонова. И презрительная кличка режет слух.

— Защищаешь любовничка? — не могу понять чего в нём больше — горечи или ярости.

С пониманием у меня сейчас вообще туго — каждый ответ я пропускаю через десятки фильтров, стараясь держаться нейтрально. Зря сюда приехала, очень зря! Надо было хватать Сашку, брать билет на самолёт и бежать из города. Подальше от Самсонова, Хоффмана и грядущих неприятностей! И пусть я винила бы себя за трусость, зато смогла бы собраться, успокоиться и выработать хоть какую-то тактику в общении со всеми ними.

— Кира! — протяжный шёпот и Самсонов плюёт на условности.

Он крепко обнимает меня за талию, рукой зарывается в волосы и касается лбом моего лба. Рваный вдох. Понимание того, что ему хреново так же, как и мне, отдаёт садистским удовлетворением.

— Не могу, родная! — тихий голос звучит обречённо. — Не могу отпустить! Подыхаю от одной мысли, что тебя касается кто-то другой! Не могу работать! Не могу думать ни о чём, кроме тебя! Твои губы, твои руки…

Перетерпеть. Просто подождать, пока Кирилл выскажется. Я почти не слушаю, напевая про себя дурацкую песенку. Почти. Но его слова пробиваются через все заслоны, реагируя одинокой скатившейся по щеке слезой. Чёртовы нервы! За последние пару суток я пролила слёз больше, чем за всю жизнь.

Конец ознакомительного фрагмента.