Глава 7
Симферопольский район, село Прохладное. 1941
Высокий смуглый черноволосый парень в широких серых брюках и белой майке причмокнул пухлыми губами, увидев Розу, идущую к колодцу:
— Красотка. Хороша жидовочка.
Худощавый белобрысый паренек усмехнулся:
— Да, Рагим, ты прав. Хороша. Да только знаешь, как в таких случаях говорят? Хороша Маша, да не наша.
Приятель скривился, и на его красивом, но неприятном лице появилось неприятное выражение:
— Почему это — не наша?
— Потому что она крымчачка, ты татарин, а я русский, — пояснил блондин. — Я бы на твоем месте перестал заглядываться на нее. За тобой вон сколько девушек бегает… И татарки, и русские… Правда, я слышал, у вас тоже не приветствуются смешанные браки.
— Это как сказать, — процедил Рагим. — Впрочем, Федька, жениться на ней я не собираюсь. Мне понравилась эта хорошенькая жидовочка, и я хочу с ней переспать — вот и все. О женитьбе тут нет и речи. Чтобы я, чистокровный татарин, потомок Чингисхана, смешал свою кровь с еврейской!
Федор вздохнул:
— Об этом и мечтать не смей. Ничего у тебя не получится. Роза — девушка правильная.
— Она правильная, а я настойчивый, — Рагим вышел на дорожку, перегородив Розе путь. Увидев его, она остановилась как вкопанная. Этот татарин, всегда заговаривавший с нею на улице, пересыпавший свою речь неприличными намеками, вызывал у нее страх. Вот почему она, развернувшись, поторопилась к дому. Но Рагим схватил ее за руку:
— Подожди, Роза. Нужно поговорить.
— Говори. — Девушка смотрела куда-то в сторону. Татарин жег ее своими черными глазами.
— Роза, да ты никак боишься меня? — Он вырвал из ее рук ведро, бросил на дорогу и схватил девушку за плечи. — Посмотри на меня, Роза.
Девушка усилием воли заставила себя взглянуть на него.
— Что тебе нужно?
— Запала ты мне в душу, — проникновенно начал Рагим. — Во сне тебя вижу. Страдаю. Измучился весь.
Роза молчала. В его пламенных речах она не чувствовала искренности. Татарин принял трагический вид:
— Ну же, Роза. Скажи, как мне быть?
— Рагим, ты ведь знаешь, — начала Роза, но он перебил ее:
— Знаю что? Что ты любишь Бориса? Ты уже это говорила, и не раз. Выходит, он счастливчик. А как быть мне?
— Не знаю, — наконец выдавила из себя крымчачка. — Найди себе достойную пару. Ты нравишься Алсу. Она очень хорошая девушка.
— Зато мне Алсу не нравится. — Он сдавил ее руку и потащил в густые кусты сирени. — Я хочу тебя.
— Оставь меня в покое! — Роза принялась колотить по широкой спине, но силы были неравные. На полянке, между кустов, он попытался повалить ее на землю. Девушка пронзительно закричала.
— Кричи, моя жидовочка, никого рядом нет, — его рука потянулась к ее груди. — Обещаю, тебе не будет больно.
— А тебе будет, — послышался знакомый любимый голос Бориса, и Рагим вдруг как-то обмяк, отпустил ее и поднялся с колен. Вслед за ним вскочила и Роза, приводя в порядок сбившиеся волосы.
— Боря, Боря, как хорошо, что ты меня нашел! — закричала она. — Этот подонок пытался… — Девушка вдруг зарыдала. Борис сжал кулаки.
— Роза, иди домой, мы с Рагимом поговорим по-мужски.
— Нет, я не оставлю тебя, — она прижалась к его теплому телу. — Я не оставлю тебя.
Борис улыбнулся и разжал ее руки:
— Я сказал — иди. Я скоро приду к тебе, вот только объясню этому невежливому человеку, как нужно себя вести.
Розу трясло.
— Я боюсь за тебя, — прошептала она, но парень подтолкнул ее к дороге.
— Не бойся. Все будет хорошо. Ты говорила, что завтра уезжаешь в Севастополь на выпускной двоюродной сестры. Езжай и веселись. И не переживай за меня: в секции бокса мне очень хорошо поставили удары.
Когда девушка скрылась за кустами, Борис взглянул на Рагима, лицо которого исказила злая гримаса.
— Зачем ты опять пристаешь к ней? Я же тебя предупреждал.
Татарин смачно плюнул под ноги и зашипел.
— Чего ты приперся?
Борис сжал кулаки:
— Что тебе от нее нужно?
Татарин усмехнулся:
— А не догадываешься? Тебе ведь от нее нужно то же самое. Только она будет моей. Я всегда добиваюсь того, чего хочу. И лучше тебе уйти с дороги.
— Этого тебе не добиться, — твердо сказал Борис. — Я всегда буду рядом с Розой.
— А вот это мы посмотрим. — В руках Рагима неизвестно откуда появился короткий нож. С исказившимся лицом парень пошел на Бориса и замахнулся, но тому ловким движением удалось выбить нож, который, сверкая в лучах солнца, упал на землю.
В тот же миг за ним отправился и Рагим. Борис склонился над лежащим хулиганом и назидательно проговорил:
— Никогда не обещай того, что не в силах выполнить. Это мой тебе совет. Еще раз увижу тебя возле Розы — пеняй на себя.
Он вышел из кустов, оставив татарина скрежетать зубами и надеясь увидеть Розу, но ее нигде не было. Парень решительно зашагал по дорожке, не услышав угрожающего шепота Рагима:
— Я тебе припомню. Я все равно уничтожу тебя. А Роза будет моей. Весь мир будет моим, когда я отыщу эту Золотую колыбель.
Он сплюнул на траву и пошел домой.
Его взволнованная мать Алима, увидев кровь на лице сына, запричитала:
— Опять подрался? Да когда же это закончится? Скоро жениться будешь, а ведешь себя как ребенок. Зариф, ты бы поговорил с ним.
Татарин поднялся с дивана и улыбнулся:
— Не причитай, Алима. Из него получится настоящий мужчина, верно, сынок?
Рагим скрипнул зубами:
— Отец, мне нужно с тобой поговорить.
— Я слушаю тебя.
Рагим усадил его на диван и сверкнул злыми черными глазами.
— Помнишь, ты рассказывал об экспедиции, искавшей Золотую колыбель?
— Ну, помню, — Зариф пристально посмотрел на сына. — Но почему ты вдруг о ней вспомнил?
Парень сжал его сухую руку:
— Я хочу ее найти.
Несколько секунд пожилой татарин хлопал ресницами, а потом расхохотался:
— Сынок, это все красивые легенды. Ученые ничего не нашли и не вернулись в наши края.
Рагим продолжал сжимать его руку:
— Возможно, они не там искали. Или у них не хватило времени и средств. У меня достаточно времени, отец. И мне нужна эта колыбель.
— Но, сынок…
— Мы пройдем с тобой тем же маршрутом, — бросил парень. — И, я уверен, мы найдем ее. Разве ты, бедный татарин, не хочешь повелевать людьми? Разве не хочешь власти Чингисхана?
Зариф тяжело вздохнул:
— Меня все устраивает в моей жизни, сынок. Власть накладывает на человека определенные обязательства, поверь мне. Трон хана меня не интересует.
— Но он интересует меня! — взорвался Рагим и вскочил, опрокинув табуретку. — Отец, не заставляй меня вести тебя в горы силой.
Зариф грустно посмотрел на единственного сына:
— Хорошо, мы поднимемся в горы. Я сделаю так, как ты хочешь.
