Черемухи цвет

Ольга Бруснигина (2020)

Что делать, когда в вашу жизнь ворвется нечто запретное, но вместе с тем манящее? Семён не помышлял, что случайная связь навсегда изменит его жизнь, перевернет все с ног на голову. В своей порочной связи, он забудет про клятвы верности, даваемые жене, и с головой окунется в любовные приключения. Но не все так просто, ведь в итоге он получит, то, что желает всем сердцем, и тут же потеряет самое главное.Содержит нецензурную брань.

Глава 2

Задернув наглухо шторы и заперев дверь на крючок, Серафима скинула халат, под которым осталось лишь кружевное бельё, выгодно подчёркивающее её соблазнительное тело.

Семён едва не присвистнул, обнаружив рядом с собой обворожительную красавицу с великолепными формами: высокая грудь, крутые бёдра, узкая талия.

У этой внезапной подруги оказался ненасытный аппетит к сексу. Лаская его медленно, она шептала на ухо нежные слова.

Ошалевшему от неожиданного счастья Семёну было нелегко сдерживать участившееся сердцебиение. Волна возбуждения пронзила его с головы до ног, лишив рассудка. Застоявшись в роли примерного мужа, он давно мечтал о подобном приключении, ведь это невероятно волнующе — делать что-то столь смелое и запретное.

Серафима, призывно глядя на него своими порочными изумрудными глазами, нервно прикусила нижнюю губу, требуя более активных действий.

— Что же ты медлишь? — спросила она с пылом.

Отбросив сомнения, Семён притянул её к себе и накрыл её губы своими. Он исследовал её сладкое дыхание, сводящее его с ума. Его руки обхватили Серафиму за талию, сокращая расстояние между их горячими телами. Красавица задрожала, запустив пальцы в его вихрастую шевелюру.

Семён, резко схватив её за бёдра, усадил к себе на колени. Нежно погладив её по щеке, он приник к ней страстным поцелуем. Аккуратным движением он справился с застёжками её бюстгальтера. Осторожно сжав её грудь, он начал ласкать её соски. Покусывая, он водил языком вокруг них, всё больше распаляясь от стонов Серафимы. Его жадные пальцы требовательно исследовали её гладкую, чуть вздрагивающую кожу. Наслаждаясь ощущениями, любовница впивалась пальцами в его волосы, выгибаясь и глубоко дыша в предвкушении. Ловкими пальчиками она расстегнула пуговицы его рубашки и погладила ладонью его обнажённую грудь. Семён шумно вздохнул, приподнимая её, чтобы освободить себя от штанов.

Старенькая тахта поддалась под тяжестью их тел. Перед самым моментом вторжения в её горящее от страсти тело Семён нежно прикусил её шею. С громким стоном Серафима, выгнулась змеей в крепких мужских объятиях. Медленным движением бедер она опустилась ниже, позволяя ему войти глубже. Тяжело дыша, она покрывала плечи Семена поцелуями.

— Развернись, — попросил он, освобождая её из своих объятий.

Подхватив её за бедра и прижав к себе, приподнялся, чтобы тут же перевернуться и поставить девушку на колени. Выгнув ее спину, он вошел в нее медленно, притянув к себе. Сжимая ладонями ягодицы любовницы, он прибавлял темп, издавая громкие стоны. Серафима что есть силы впилась в подлокотник тахты, прикусывая нижнюю губу. Она перестала сдерживаться, полностью подстроившись под заданный ритм. Семён все быстрее и быстрее двигал своим телом, глубоко погружаясь в её влажное естество, доводя её до самого пика наслаждения.

Случайная любовная пара, обессиленная, но счастливая от сладких ощущений, развалилась на тахте.

— Скрипучая, — сообщил Семен.

— Кто? — недоуменно захлопала длинными ресницами Серафима, прикрывая рукой грудь.

— Тахта, конечно, — усмехнулся он, — а ты что подумала?

Дружно рассмеявшись, они еще долгое время наслаждались приятным обществом, одаривая друг друга нежными объятиями и поцелуями.

— Мне так хорошо с тобой, — призналась Серафима, припадая головой к его плечу.

Грубая лесть, медом разлилась в душе Семёна. Все же приятно, когда ты центр вселенной. Милая Симочка старалась всячески подчеркнуть его достоинства, присущие прекрасному любовнику.

— Никогда я не испытывала ничего подобного. Словно взлетела высоко вверх, а после обрушилась в пропасть…

— Значит, завтра встретимся ещё? — спросил Семён.

— На этом же месте? — обвела она рукой казенную комнатушку.

— Другого варианта у нас пока нет. Пусть это станет нашим временным любовным гнёздышком.

— Скорее тайной комнатой для двух одиночеств, — философски изрекла Серафима, вкладывая во фразу много скрытого смысла.

— Точнее не скажешь, — согласился Семен, — а далее посмотрим.

К удивлению, Серафима «раскусила» то, что давно лежало тяжёлым камнем на его сердце. В отсутствии проницательности её точно не обвинишь.

— А как же жена? — вернула она его в реальность, больно уколов в самое уязвимое место.

С её стороны это была грубая ошибка. Не сдержалась, сразу же хотелось определить место рядом с этим мужчиной. То, что было у неё на уме, тут же оказалось на языке.

Семён выдержал паузу. Стараясь не обидеть лежавшую рядом Серафиму, он потянулся за папиросой.

— Жена не виновата, что у неё муж гулящий.

В воздухе повисло безмолвие.

— Извини! Ляпнула, не подумав, — первой прервала молчание Серафима, — все произошло так быстро.

— Такому притяжению было сложно противостоять.

— Что же делать? Ты же будешь моим начальником. Можно сказать, с первого рабочего дня у нас возникли неуставные отношения — служебный роман.

В сизой дымке табачного смога агроном пребывал в раздвоенном чувстве. С одной стороны — запретное сладостное состояние желанного любовника. С другой — примерный муж, глава семьи, с перспективами будущего главного специалиста с безупречной репутацией, никоим образом незапятнанной связью с разведёнкой.

— Время покажет! — отозвался он, оглядываясь на любовницу.

Как и прежде, Семён решил довериться воле случая: «Зачем огород городить, когда все на мази?» Никто не подозревал о случившемся сейчас в этой комнатушке. Их свидания могли быть страстными и очень даже частыми. Он желал этого всем своим существом. Если бы только у Серафимы хватило ума оставить всё в тайне.

Пристально вглядевшись в лицо любовницы, он попытался прочитать её мысли. Настолько ли она хитра, чтобы рассказать всем своим подругам подробности интимного приключения? По сути, он почти не знал Серафиму, поэтому опускал подобные мысли.

— Давай договоримся, — начал он непростой разговор, — не хотелось бы…

Серафима навострила ушки и с обидой произнесла:

— Можешь не стараться! Все вы мужики одним миром мазаны. Нашкодил и в кусты.

На ее лице отразились все эмоции, свойственные разочаровавшейся женщине. Она раздражённо хмыкнула.

— Всё же, лишним напомнить не будет. Только не обижайся. Получилось все как-то слишком быстро. Ты дуешься, словно я набросился на тебя. Ты же провоцировала, заигрывала.

— Не трусь, я сама того хотела. Какие могут быть обиды?

— Глупая, я тоже хотел. Но, мы взрослые люди с обязательствами и должны понимать, какие последствия могут быть.

— Интересная лекция, но не по теме. За кого ты меня принял? Думаешь перед тобой девица легкого поведения? Или я с любым так себя веду?

Серафима подобрала разбросанную одежду. В спешке она начала одеваться. Её резкие движения выдавали ее нервное состояние.

— Сим! — тихо позвал Семён, — я так не думал. Просто всё произошло, словно по колдовству. Ты меня с ног сшибла. Не мог я противится твоему зову.

— То есть я только виновата? А ты значит, не при чём?

Семён попытался поймать её за руку:

— Успокойся, пожалуйста! Давай не будем ссориться! Только не сейчас. Сегодня мы пережили такой прекрасный момент. И я очень счастлив, что познакомился с тобой.

Оставалось последнее средство для примирения, и Семён не замедлил им воспользоваться: притянул Серафиму к себе, и припал к её губам, ещё не остывшим от прежних поцелуев.

— Оставим наши чувства в тайне до поры, — ласково и почти умоляюще промолвил он.

— Меня вполне устраивает моё положение любовницы. Не более. Не переживай, ни одна живая душа не узнает, — призналась Серафима.

Будучи реалисткой, получившей огромный жизненный урок, она не строила иллюзий по поводу отношений с противоположным полом. Первый неудавшийся брак до сих пор отзывался неблагозвучным эхом в ушах. Из приятного и вспомнить было нечего, сплошные скандалы, взаимные претензии и отсутствие взаимопонимания. Правы были оба, но и виноваты — тоже.

— А я пока не определился, — не к месту заявил Семён.

— В чём? — не поняла Серафима.

— Да во всём. Но это лишь мои проблемы. Может давно уже стоило очнуться.

В его уютной семейной жизни уже давно обнаружилась заметная брешь. Его болезненная хрупкая супруга считала все постельные утехи строгими брачными обязанностями, выполняемыми строго по расписанию. Всё равно, что праздничные дни в календаре — отмечены красным. Он, конечно же, следовал всем сложившимся порядкам, когда гладко выбритый, натертый мочалкой и умасленный благовониями, ложился на брачное ложе. Гибкое тело любимой жены, напряженное и выгнутое струной, редко отвечало взаимностью. Он прилагал максимум усилий лишь для того, чтобы услышать: «Быстрее, я так устала!»

Он боялся тех тихих ночей, когда она поворачивалась спиной, будто чужая. Слушая её ровное дыхание, ему несколько раз хотелось придушить её. Прежде, любимая жена отзывалась на его шутки заливистым смехом, целовала его в губы и сияла от счастья. Он даже не заметил, когда погас огонь их страсти, а постель оказалась холодной и скучной.

Задавая ненужные вопросы самому себе, Семён занимался бесполезным поиском смысла жизни. Обыденность затягивала с каждым новым днём, придавая чувство неимоверного внутреннего отчаяния. Детей с женой они не завели. Она боялась испортить красивую фигуру, здоровье и ощущение собственной независимости, вбиваемое более опытной тещей.

Семён опомнился. Почувствовал себя живым, когда случился этот случайный секс с незнакомой женщиной, приносящий больше эмоций, чем вся его предшествующая семейная жизнь благополучная в глазах окружающих.

— Я вернусь к тебе завтра, ты нужна мне, — пообещал он удивлённой Серафиме.

— Буду ждать, — ответила она с улыбкой, — здесь же после шести.

— После шести, но ты обязательно дождись. Вдруг в поле задержаться придётся. Примчусь, как освобожусь. Слышала, наверное, что мы с посевами опоздали?

— Странный ты, Семён Иванович.

— Отчего же?

— Разве не мужчина должен ждать, ухаживать? А у тебя тоже одна работа на уме.

— Людей подвести не могу. Жизнь их от меня зависит, у них семьи, свои хозяйства. В противном случае, осенью комбайны вхолостую будут простаивать, а без зерна мы и вовсе пропадём. Ни тебе хлеба, ни корма животным. Даже куриц не прокормить.

— Конечно, ты работай в полную силу. Не надо не подводи людей. Что поделать, придётся мне ждать. Только ты тоже пообещай…

— Что угодно, моя милая!

— Немножечко сил и на меня оставляй.

Семён приятно усмехнулся, уже мечтая о следующем свидании.

— Оставлю. Вечером я буду весь твой.

Власть Серафимы на мужчин заключалась не только в умении вести правильные разговоры в тему, но и нечто большее, заключенное в её природном даре женственности, которое завлекало особей противоположного пола, будто на сладкое.

Почему-то Семён не сомневался, что эта женщина будет рада принять его в любой день и час.

Так и сложилось: на работе он был в роли желанного любовника, а дома примерным супругом в обществе молчаливой супруги, не посягающей на его внимание.