Кровный чары 2. Убить оборотня

Ольга Ломтева (2025)

Оборотень сбегает из плена. Жители провинции вновь в смертельной опасности. Эдриан и Стефани снова берутся за дело, чтобы изловить коварного колдуна.

Глава 2

— Стефани, ты куда? — Эдриан стоял около входа. Треуголка, длинные кремово-бежевые волосы неизменно собраны в низкий хвост и перехвачены бархатной черной лентой. Светло-коричневый камзол без изысков был распахнут, через рубашку без воротника просвечивали бинты на груди, брюки в тон верхней одежды вправлены в сапоги. На руках перчатки из грубой кожу. Из оружия мужчина взял только шпагу, которая покоилось в ножнах на перевязи.

С любопытством и тревогой Эдриан смотрел на девушку, которая стояла к нему спиной и утирала щеку. Всем своим нутром мужчина понимал, что что-то не так. Случилось что-то ужасное и, возможно, непоправимое.

На миг он погрузился в прошлое. Вновь окунулся в ужасающие воспоминания о той, что потерял. Беспокойство накрыло его с головой.

Эдриан быстро оглядел улицу. Никого. Видимо разгоравшийся пожар привлекал все больше и больше внимание, поэтому люди спешили к площади, чтобы увидеть всё собственными глазами. Мужчина быстро подошел к девушке, которая почему-то не оборачивалась к нему.

Стефани молчала, боясь пошевелиться. Она без труда узнала Эдриана и оттого горло сжала горечь обиды в колючих перчатках. Девушка столько времени сдерживала слезы, что теперь, когда на неё обрушился проницательный взгляд и сквозившая в голосе забота возлюбленного, обмякла. Рядом с ним не хотелось больше терпеть накопившуюся боль. В глазах вновь начали собираться слезы, когда мужчина нежно коснулся её плеча.

— Что случилось? — Эдриан спросил так тихо, будто боялся, что от громкого звука девушка упорхнет в небо, как перепуганная птица.

— Да так… — еле выдавила она, морщась от подступающего всхлипа.

— Нет, никаких «да так»… — мужчина хотел было аккуратно развернуть её к себе, но не стал. Вместо этого он сам обошел девушку и осмотрел. Первым делом взгляд упал на одежду. Чистое и целое платье успокаивало, но вот алеющая щека под тонкими пальцами… — Тебя ударили?

Скривив губы, Стефани кивнула. Эдриан стащил перчатки и сунул в карман. Теплые ладони накрыли её лицо. Они будто принесли с собой долгожданный покой и чувство безопасности. Хотелось верить, что никто не причинит ей вреда, пока мужчина рядом.

— Кто это сделал? — мягко спросил мужчина, силясь заглянуть девушке в глаза. Та смотрела на грудь и молчала, чем беспокоила еще сильнее.

«Если я скажу, то как он отреагирует?» — Стефани разрывалась между тем, чтобы нажаловаться на брата, и тем, чтобы промолчать, дабы избежать скандала.

— Кто обидел тебя? — настойчиво спросил Эдриан, нежно сжав девичье пальцы в попытке отнять от лица. — Кто? Скажи мне.

Мужчина медленно отводил её руку в сторону, чтобы увидеть опухающую щеку. «Раз молчит, значит кто-то из родных. Отец не стал бы её бить. Лорент — точно нет. Значит этот смазливый Филипп! А еще у неё есть дядя…».

Увиденное вызвало приступ ярости. На лице багровела пятерня. В четырех полосах угадывались пальцы. На скуле и челюсти буквально на глазах проступала синева. В скоро времени кожа распухнет, затвердеет, а синяк растянется в виде пятерни.

Мужчина бережно коснулся подбородка и приподнял его вверх, чтобы получше разглядеть последствия оплеухи.

— А что ты сделаешь, если я скажу? — они встретились взглядами. Эдриан смотрел в обеспокоенные влажные от копившихся слез глаза и раздумывал, что сказать. Сомнения пропали. «Это точно кто-то из родных!». Она бы не вела себя так, если бы её ударил какой-нибудь проходимец. Поэтому отвечать надо с умом, так как на самом деле ему хотелось пойти и разобраться с обидчиком. Бить его по щекам до тех пор, пока тот не раскается и не извиниться перед ней.

— А что ты хочешь, чтобы я сделал?

Фраза смутила Стефани. Как-то раз, после очередной несносной выходки Филиппа, которая почти завершилась дуэлью, но отец все уладил, она представляла, как кто-нибудь не поведется на уговоры и хорошенько проучит брата. Кто-то, кто в совершенстве владеет шпагой и отличается истинным благородством. Возможно, Эдриан и мог бы подойти на эту роль. Однако сердце сжимал ужас при мысли, что мужчина, которого она полюбила, и родной брат сойдутся в поединке.

— Ничего, — в сердцах призналась она. — Я не хочу, чтобы ты что-либо делал.

— Но как же так? — возмутился мужчина, не удержавшись. Её укрывательство злило не меньше, того незнакомца, что позволил себе ударить девушку. — Я не могу позволить кому-либо бить тебя. Не могу!

Подобной реакции Стефани боялась больше всего.

— Тогда я ничего не скажу, — она отстранилась. — Потому что знаю, чем все закончится. Скажу имя, и ты пойдешь разбираться. Будет скандал. Ругань. Все закончится глупой дракой с маханием кулаками или же дуэлью, что не лучше. А я не хочу этого… Не хочу!

— Хорошо, не говори, — Эдриан пожал плечами и тоже сделал шаг назад. — Я сам узнаю.

— Что?

— Для меня это будет не сложно, — мужчина принялся натягивать перчатки. Получалось неуклюже. Грубая кожа скользила в трясущихся руках от распираемого внутри гнева. — Я думал пойти на площадь, узнать что произошло в Церкви. Но! — голос становился все грубее и слова чеканились, как удар молотком. — Но это подождет.

— Эдриан, — ласково произнеся имя, Стефани шагнула к нему.

— Первым делом отправлюсь в гостиницу. Наверняка твоя болтливая камеристка все расскажет.

Девушка постаралась обнять его, чтобы успокоить, но мужчина отстранился.

— Не надо… — умоляюще произнесла она, понимая, что стоит Эдриану прийти в гостиницу, как ему все станет известно.

— Что «не надо»? А зачем ты пришла сюда? К госпиталю? Чтобы я тебя пожалел? Чтобы молча стерпел, узнав, что тебя кто-то бьет? — он ухмыльнулся. — Как ты себе это представляешь? Мужчина узнает, что его любимую бьют и оставит это безнаказанным?

— Нет, но… — девушка прикусила губы, стараясь придумать фразу, которая смогла бы остановить его. Положение, в котором она оказалась, стало почти безысходным. Это раздражало. — Послушай, я… Я изначально собиралась прийти к тебе, чтобы обсудить, что мы теперь будем делать. Церковь горит прямо сейчас и вряд ли Варанте сгорел вместе с ней. Потом… — она запнулась на имени брата, по-прежнему не желая признаваться, — потом случилось то, что случилось. И я не хочу, чтобы ты пошел за меня заступаться. Будто бы я какая-то… Какая-то маленькая беззащитная девочка. Вообще-то я могу постоять за себя.

— Ага, можешь постоять, — скептически произнес он.

— Да, могу, — Стефани аж подтянулась на носочках, чтобы казаться выше. — Могу. Просто в этот раз я не ожидала такого. Тебе не нужно ходить в гостиницу или куда-либо еще.

Мужчина прыснул.

— А ему и не надо, Стефа. Я сам пришел, — зычным голосом произнес Филипп.

— Глотка Фемейра, — выругалась девушка, закатив глаза.

Эдриан развернулся. Теперь у него не осталось никаких сомнений, кто ударил возлюбленную. Он вгляделся в ухмыляющееся молодое лицо, каштановые волосы и блекл-водянистые глаза. Радужка была настолько светло-голубой, что могло показаться, будто у природы кончились краски, и вместо полноценного яркого кружочка она мазнула две крошечных черных точки. На губах, как и в прошлые встречи, играла надменная ухмылка.

Стефани шагнула в сторону, чтобы посмотреть на брата. Тот стоял в десяти шагах от них и поправлял перчатки.

— Что ж, месье, — Филипп схватился за эфес шпаги. — Принимайте вызов. Я, как старший брат, должен проучить вас.

— За что? За то, что женюсь на вашей сестре? — Эдриан изогнул одну бровь. Мужчина стоял, сложа руки на груди, и это нервировало девушку. «Он не успеет выхватить шпагу…»

— За то, что опорочили её, — с презрением произнес Филипп, бросив на сестру гневный взгляд.

— Ой, какая тебе разница, — встрепенулась Стефани и принялась медленно идти в сторону брата так, чтобы оказаться между двумя мужчинами. — Тебя никогда не волновало, где я и что делаю. Я столько времени проводила в лесах, что у меня уже могли быть любовники. И не один, не два. Устраивать дуэль из-за меня глупо.

— Нет, Стефа, волновало, — Филипп цедил каждое слово. — Я бы продал тебя подороже какому-нибудь богачу. А теперь приходится отдавать тебя безродному деревенскому мальчишке.

— Так вот какова ваша истинная цель, месье, — усмехнулся Эдриан, потянувшись к эфесу. — Вы хотите меня проучить не из-за сестры, а из-за того, что ваши планы, мягко говоря, не удались.

Филипп побагровел.

— Да я бы никогда не опорочил незамужнюю девушку, — вскипел он.

— О да! Конечно! — Стефани взмахнула руками в стороны, не выдержав лицемерия, которое исходило от брата. — А с кем же ты с пятнадцати лет ночи проводил в охотничьих домиках? С замужними женщинами?

— Тебя это не касается! — вскрикнул Филипп, доставая шпагу. — Сын не может опозорить своего отца так, как это сделает дочь, став…

Он запнулся, услышав звон металла. Эдриан тоже вытащил шпагу.

— Еще как может, месье. Разве отец не будет испытывать стыда за сына, что бьет и оскорбляет свою сестру? — ярость сквозила в его голосе.

— Она заслужила, — Филипп шагнул вперед, и Стефани встретилась с ним взглядом. Все своим видом он выказывал осуждение, но девушке вдруг сделалось все равно на его мнение. Желание остановить мужчин затмевало все остальные чувства.

— Прошу прекратите оба! — вскричала она.

— Стефани, отойди, пожалуйста, в сторону, — Эдриан подошел к ней сзади и положил руку на плечо. — В противном случае ты можешь пострадать.

— Уходи, Стефа! — Филипп принялся медленно обходить сестру и противника справа.

Эдриан тоже не стал медлить. Раз девушка не собиралась двигаться, то проще самому отойти от неё на достаточное расстояние. Однако, прежде чем шагнуть, он снял треуголку и небрежно накинул поверх девичьей шляпки. Выпускать противника из поле зрения было опасно.

— Подержи, чтобы не запачкалась.

— Что? — опешила Стефани. Пока руки тянулись к головному убору, она увидела, как приставным шагом от неё удается Эдриан.

Филипп отбросил свою шляпу в сторону и сделал выпад первым.