Тропинка на ковре

Ольга Михайловна Левонович, 2022

Повесть о женщине Галине, которая сумела преодолеть тяжелую болезнь, жизненные трудности не сломили её. Она встретила свою любовь, нашла себя в творчестве, и сохранила добрую и чистую душу.

Глава 4. Деревенские анекдоты

— Монечка такая есть, — Андрей сидел у стола, водил пальцем по клеенке, — по соседству живёт. Шмоток у ней — целый шифоньер. И всё — не ношено. Купит, а носить жалко, в драных халатах ходит. Редко когда оденет, если только в гости позовут. Живёт она с мужем и бабкой в избушке, а дома у них — музей.

— Как — музей? — ахнула Галя. Она уселась напротив, подперев руку щекой. Она только что принесла чайник, кружки, но на стол не накрывала. Слушала. Пусть рассказывает.

— А там никто не живёт, — Андрюша улыбнулся красивой своей улыбкой, коротко поглядел на Галю, — Монечка заглядывает, чтобы тряпкой пыль вытереть, и всё. Кто зайдёт из сельчанок, или почтальон забежит с пенсией для бабки, или придут счётчик проверять — она гостей ведёт в дом, показывать, как богато живёт. Смотрите — всё блестит, покрашено, половички, зеркало в буфете, хрусталь… Но дальше порога обычно не проводит.

— А сами живут-то где? — удивилась Галя.

— Круглый год обитают в тепляке. Там тесно, темно, как в пещере. Мухи круглый год, даже зимой, на кроватях — тряпки какие-то, вместо одеял… Зато дома — ни пылинки.

Галя, посмеиваясь, налила крепкий чай, поставила печенье. Она сразу поняла, что Андрюша, по-деревенски, чай любит пить. И один раз заметил, что кружка мала.

— Потапиха к ней забежала, — продолжал Андрей, — но Монечка её в избу не повела — не велика птица. Зато похвастаться решила, какие пышные калачи напекла. Говорит: «Смотри, Валя (это Потапиху так зовут), калач мягкой-мягкой!» А Валя, не будь дурой, калач в сумку: «Спасибо!». Дарить-то Монечка не собиралась, осталась стоять с открытым ртом…

— Нет, ты скажи, — смеялась Галя, — откуда имя такое — Монечка?

— Зовут её Тоня, Антонина. В девичестве кто-то по ошибке назвал вместо Тонечки — Монечкой, и прилипло намертво.

— У нас печника одного прозвали Кочергой, — подхватила Галя, — а тут приехал молодой врач, печь ему нужно было подладить. Люди отправили к печнику. Он думал, что фамилию назвали. Подходит: «Товарищ Кочерга…», а тот вдруг — трехэтажным матом… Неудобно получилось.

— Про Потапиху тоже пара-тройка анекдотов гуляет. Говорят, однажды поехала в город на рейсовом автобусе. Остановился он на станции, что на полпути от города, все пошли в столовую, перекусить. И Потапиха — следом за всеми. Наелась, вышла из столовой, глядит: автобусов — пять штук. Забралась на своё место, автобус тронулся. Приехала, вылезла на остановке, зашла в новый магазин. Увидела продавщицу, и говорит: «Что такое? Везде наши деревенские девки работают!». Купила что нужно, дверь толкнула, на улице огляделась — она в родном селе стоит!

— Ой, погоди, — перебила Галя, — она ж не в тот автобус на станции села! А как не поняла, что домой вернулась? И магазин не узнала?

— Проспала всю дорогу. А магазин-то новый, только открылся, она в нём не была ни разу. Съездила в город, называется.

… — Ну, как наша Красна Девица? — приступила с допросами, вернувшись, Татьяна, — Всё вздыхаим да маимся?

— Почему, — благодушно отозвалась Галя, — байки деревенские друг другу рассказываем.

— И не обнял ни разу? И не поцеловались? — и захихикала, — Вы — как младенцы.

Ночью Галя долго лежала без сна. Может и правда, не совсем нормальные у них отношения? Они — как брат с сестрой. Тёплая волна шла по сердцу, когда видела она ясные Андрюшины глаза. Любовалась светлыми его ресничками, и улыбкой, а пшеничный чуб прямо тянуло погладить. Он словно из другого мира где «нет воздыханий и болезней» (бабушки Христины слова). Хотя что-то хоронит в себе. Наверное, крепко обжёгся когда-то. Ну и зачем его торопить? Пусть всё так и будет, просто, надёжно, тепло. Но Татьяна подсыпала яду. Сказала, что Андрюша, как закончит учёбу, уедет в родное село, там его ждут, в совхозе место электрика освободилось. И дала понять, что там она, Татьяна, будет рядом, и своего не упустит.

— Подошла бы сама, обняла его, — усмехалась Татьяна, — Раз он такая тютя-матютя, нужно инициативу проявлять. Моргнуть глазом не успеешь — уведут!

«Мы же радуемся друг другу, — думала Галя, — Что ещё нужно? Татьяне подавай страсть, вплоть до того, чтобы одежды друг на друге рвать, сама говорила. У нас такого точно не будет. А что будет? Зачем сейчас об этом».

Через день после Андрюшиного ухода, Татьяна приступила:

— Посмотришь на вас — прям семейная идиллия. Он же тебе не пара, разве не видишь? Наскучит он тебе. Ему бы какую попроще, деревенскую.

— А я что, не деревенская? — рассмеялась Галя.

— Да как сказать… Есть в тебе что-то такое… Не нашенское.

— Не знаю, о чём ты. Мне с ним хорошо, уютно.

— Так ведь это — не любовь! И ты с ним рядом никогда и не узнаешь, что это такое!

— А кто тебе сказал, что я за него замуж собралась? — усмехнулась Галина.

— Так чего же парню мозги компостируешь? — взвилась Татьяна, но тут же ощерилась в улыбке, — Врёшь, не проведёшь. Влюбилась, я что, не вижу?

— Кто? Я?!

— Ладно, — Татьянин голос звучал примиряюще, — Знаешь что? Поехали после выпускного в нашу деревню. Посмотришь на своего Андрюшу в неофициальной обстановке. Тем более, моих родичей дома не будет, на свадьбу уедут.

Галя мельком глянула на подругу: «задумала что-то», а вслух сказала:

— Посмотрим.

… Все выпускные экзамены в техникуме профессиональных технологий были сданы Галей на отлично. Можно было бы отдохнуть дома, а ближе к осени возвратиться в город, попробовать найти жильё. Но домой ехать совсем не хотелось. Поэтому, после небольших раздумий, она решила принять приглашение подруги, съездить в гости.