Вслед за тенью. Книга третья

Ольга Смирнова (2024)

Я будто попала в Зазеркалье. В злополучном «Терра Инкогнита» все — не те, кем кажутся, включая моих подруг. Я запуталась в этом царстве порока. Кажется, имеется лишь один выход отсюда — тот, который не устраивает меня от слова совсем! Как жаль, что мне так и не представилось возможности поделиться с тобой вводными по этому клубу сразу, как только они стали мне известны! Теперь, чтобы вырваться из бесконечного лабиринта серых безликих коридоров и поражающих роскошью залов, с кодовыми замками на дверях, я, похоже, могу рассчитывать лишь на себя…

Глава 4 Актриса из погорелого театра

Мы подошли к стойке регистрации. За ней нас ждал представительный мужчина лет тридцати. Он вонзился в нас острым взглядом сразу, как только мы переступили порог заведения, и всё это время продолжал держать нас на мушке — на зрительной.

Ясребоокий сотрудник кивнул нам в коротком приветствии. Следом он вышел из-за стойки с металлоискателем в руке и принялся водить им по Викиной шубке. Та не проронила ни слова — так и простояла без движения, непринужденно расправив плечи, пока сотрудник исполнял свои обязанности. Закончив с Викторией, он подошёл ко мне, но отвлёкся на театральный Марьин возглас, так и пышущий возмущением:

— О, нет, шударь! Какое унишшение! Какое пренебрешшение к моей шкромной персоне!

— Простите, — обратился к ней сотрудник, отодвинув от меня металлоискатель.

— Я никогда не бываю на третьем месте! — эмоционально продолжила моя фурия, продолжив нещадно зашепелявить.

Но стоило только палке — детектору коснуться её груди, как она ухватила его ладонью и пропела: — Какой взгляд! Острый! Ццепкий. Профешиональный. Шударь, вы проникли в шамое моё шердце! Как вас шовут?

— Неважно, — с учтивой прохладцей бросил ей в ответ сей сотрудник заведения и попытался вырвать детектор из цепких пальчиков подруги. Но ни тут-то было!

— Боше! Боше мой! Какая харизззма! Я покорена! А какая настойчивость, шударрь! Мне бы такую!

— Её в вас — хоть отбавляй, — заметил тот, усмехнувшись, и сделал ещё одну попытку оторвать слабо попискивающую «палку» от груди моей подруги. На этот раз ему это удалось.

— Позвольте мне пройтись по вашей одежде, — то ли предложил, то ли потребовал сотрудник.

— Конешно-конешно, шударррь! — воскликнула Машка и тут же закружилась перед ним юлой. С явной озадаченностью на лице мужчина провёл рядом с ней инструментом, казалось, не успевая даже прикоснуться.

— Уф, шударь, вам удалось меня завести, шкашу я вам! Шловно шкатулку с сюрприззом! — перехватила инициативу Машка, — А, мошшет… — Перестала она перед ним порхать и теперь стояла, нарочито глубоко дыша. — Мошет, обменяемся контактами, шударь? — не отставала моя липучка.

— Лишнее, — коротко известили её.

— Понимаю… Понимаю… Шубординация и вссё такоэ… — никак не унималась подруга, кажется, заставив понервничать даже невозмутимую Викторию, которая весь вечер больше напоминала мне молчаливую, едва уловимую тень. — Бошше, вы ше не видите моего лица! — воскликнула моя авантюристка: негромко, но с провокационной чувственностью в голосе. И тут же заверила заговорщицким шёпотом: — Но всё решаемо, шударь. Не шдесь, конешно… Мы ше не мошшем нарушать правил, правда?

— Правда, — не стал спорить он, коршуном вглядываясь в её маску.

— Шшечь мосты — это так недальновидно, правда? Боллее того — это гллуупо… А глуупость — самое шкверное, что мошет с нами шлучиться, — несло подругу.

— Верно, — односложно ответил сотрудник заведения. Казалось, теперь он двукратно усилил внимание к маске на её лице, видимо, не совсем понимая, что она от него хочет на самом деле.

— Как вы относитесь к глуупости, о покоритель моего шердца? —

— Отрицательно.

— Вот и я! Я тоше, шударь! Именно отрицательно! Крайне! Поэтому… Наверно, не штоит… Но што, если нам всё ше вштретиться? Там… Там — за пределами этого магищеского местещка? Я уверена, мы не разощаруем друг друга!

— Простите, — вдруг вступила в разговор Вика, — Моя приятельница — сегодня — настоящая загадка. Невозможно догадаться, что она выкинет в следующий момент.

— О да! Кто шнает, што взбредёт мне в голову, — заверила Марья «шударя», коротко кивнув в подтверждение своих же слов.

— Это всё — нервы, — продолжила Вика, — Понимаете, она… на взводе… Или, скорее — в раздрае… Ей просто нужно отдохнуть, поэтому мы здесь.

— Вижу, что нужно. Не смею вас больше задерживать, сударыня, — обратился он к Марье и коротко кивнул Виктории, — Можете пройти.

— О, благодарю вас, шударь! Не подумайте обо мне дурного, но подумайте, ладно? Ой, каламбур шморозила! Надо же! Поверрьте, обычно я просто душшка. Серая мышь и всё такоэ, но ссегодня… Ссегодня я готова на многое, шударь!

Сотрудник заведения снова выставился на подругу с немым вопросом.

— Я о моём предлошении, — с придыханием напомнила ему моя авантюристка. — Вы пленили меня, шударь. Продумайте ше о моём предлошении! Пока я не передумала.

— Непременно обдумаю его. На досуге. А сейчас, простите, занят по службе.

— Именно на дошуге, шударь! На шлушбе — ни-ни!

— Простите мою подругу, она весь день… под впечатлением, — снова вступила в разговор Вика.

— Под впечатлением от чего? — уже с интересом спросил портье.

— Её бросил жених, — вздохнув с печалью поистине вселенского размаха, известила его Виктория и продолжила: — С утра была в жуткой печали, а теперь — под впечатлением от… ммм…

— От открывшихся возмошшшностей, дорогая! — пришла ей на помощь моя заноза.

— Точно. Пойдём уже, дорогая! — велела ей Вика, — иначе твои возможности ограничатся арестом до выяснения…

— Арестом?! — в ужасе округлились глаза подруги, а децибелы в её голосе вынудили Викторию замолчать. — За што?! — не унималась она. — Я ше не шделала ничего плохого! Правда же, шударрь?!

— Правда, — бросил он ей в ответ, и нейтральным тоном распорядился: — Пройдите к гардеробу. Вход в зал в верхней одежде запрещён.

— Конешно-конешно! — воскликнула Марья ему в ответ, — Мы никогда не нарушаем правил!

Сотрудник гардероба, молчаливый мужчина средних лет, принял нашу верхнюю одежду, казалось, ни разу не подняв на нас глаз. Но, вернувшись к нам с номерками, он всё же одарил меня странным взглядом и произнёс, зачем-то склонив голову:

— Добро пожаловать, госпожа.

Я была шокирована этим обращением и тем, что из нас троих он обратился так только ко мне, показательно проигнорировав Вику с Машей. Я была шокирована и благодарна маске за то, что она полностью скрывает моё лицо, оставляя заметными лишь мои новые «полуночные» глаза.

«Что это значит? К чему был такой странный пиетет именно к моей скромной персоне?» — мысленно недоумевала я, с немым вопросом заглянув в глаза Виктории. Та ободряюще взглянула на меня в ответ и чуть коснулась моего локтя, затем подхватила номерки, которые мужчина аккуратно возложил на стойку перед нами, и убрала их в свой клатч.

Марья сегодня была просто «зажигалкой»! Стоило нам отойти от гардеробной стойки — и она снова перетянула всё наше с Викой внимание на себя — любимую!

— Ой, подрушшеньки вы мои золотые! — заголосила она, как только мы отошли от гардеробной стойки на приличное расстояние, — Как же я рада, что вы шоставили мне кампанию в штоль трудный период!

Она сгребла нас с Викой в охапку в самом центре холла и принялась манерно расцеловывать нас в маски, вернее — в те места на них, под которыми подразумевались щёки.

— Зачем ты притянула к себе его внимание? — зашептала ей Виктория.

— Мне нужно было отвлечь его от моего костюма. Ну, и от Катьки, конечно, — ответила ей чуть слышно моя авантюристка.

— Зачем? — шепотом уточнила Виктория.

— Так она еле дышит! Того и гляди — в обморок грохнется!

— От костюма — зачем? — настояла на ответе Вика.

— А, это, — прошептала Марья, ещё крепче сжав нас обеих в кольце своих объятий, — чтобы пронести диктофон. И у меня получилось!

— Теперь ты у него под колпаком. Глянь, как смотрит, — шёпотом заметила Вика.

— Смотрит, говоришь, — лукаво подмигнула ей моя забияка, даже не оглянувшись на сотрудника, — Пусть смотрит! — шёпотом провозгласила она, — Он смотрит на Марьяну Брошкину. Вот пусть Марьяна и останется у него в памяти.

— Ты весь вечер будешь этой самой Брошкиной, — резонно зашептала я, — А значит — весь вечер будешь у него под колпаком.

— А вот и нет! — шепотом воскликнула подруга мне в ответ, — Я переоденусь. Костюм двусторонний, сечёшь? — Машкина маска чуть дёрнулась, как, если бы она под ней задорно вытянула губы трубочкой. — Так что, зайду в эту дверь Брошкиной, а выйду — Барби.

— То есть ты переоденешься в костюм Барби? — не поняла я.

— Угу.

— А почему именно в Барби? — снова не поняла я.

— Потому что с безмозглой куклы — и взятки гладки. Только надо найти местечко, чтоб войти, так сказать, в образ.

— Вряд ли это будет возможно, — прошептала Виктория.

— Ошибаешься. Есть у меня на примете один уголок. Рядом с приват зоной. Главное — туда просочиться. Но это — дело техники.

— Рискуешь, — зашептала Виктория ей в ответ. И заметила, осуждающе качнув головой: — Неоправданный риск может навредить операции.

— Какой ещё операции? — чуть слышно спросила я.

— Нашей, — через паузу проговорила Вика мне в ответ.

— Да не ссы ты! Кассандра ты, или как! Где этот твой малахольный взгляд в будущее, а?

— Он всегда при мне, — чуть слышно ответила она Марье.

— Правда? — не отлипала моя липучка, — И что ж он тебе щас кажет?

— То, что пора прекращать шептаться тут у всех на виду, — резонно заметила шёпотом Харитонова.

— Как же мне нужна ваша поддержка, мои вы куколки! Спасибо вам! — снова заголосила моя актриса и опять принялась нас тискать в объятьях, только теперь — по очереди.

— Завязывай с балаганом, слышь! Или нас всех в обезьянник загребут! Там «подвязок» не будет. — Угрожающе прошептала ей Вика, сымитировав сленг подруги. Видимо, терпение покинуло нашу мисс невозмутимость после того, как Марья загребла её в объятья в третий раз, аккурат после того, как выпустила, наконец, из обхвата своих цепких рук мою многострадальную талию.

— Там не будет, а тут типа есть, да? Значит — прорвёмся! — не «заржавело» за авантюристкой с ответом.

— Не косячь, слышь! Не сорви расклад. Могут пострадать люди, — шёпотом предостерегла её Вика.

— Какие люди? — пришло время удивиться моему конспиратору.

— Тебе что, нас троих мало? — через паузу спросила у неё Вика. И добавила, указав взглядом на меня: — Она — вообще не при делах. Зачем втянула? Перед хирургом лично слово держать будешь, — добавила она с толикой опаски, как мне показалось.

— Ой, не зуди, а! Её задача — всего-то заарканить Новикова, он и так — у неё на поводке. Стало быть, полдела сделано, осталось — ошейничек затянуть!

— Думаешь, выгорит? — прошептала Вика Марье в ответ, — Он может её и не узнать.

— Узнает полюбасу! У него на неё чуйка. Учует — начнёт кошмариться. Начнёт кошмариться — сядет в лужу. А тут я — на подхвате: с удовольствием его притоплю!

— Не сомневаюсь, — не стала спорить с нею Вика.

— Умница! — торжественным шёпотом похвалила её подруга. И чуть слышно проговорила: — К тому же цыпе нужен реальный трабл или как ты его там окрестила?

— Перезагрузка.

— Воот! — нараспев прошептала Машка. И самодовольно добавила: — Она ей здесь — точно обеспечена!

Они обсуждали мою ближайшую участь, будто меня и не было рядом. Слушала я их и давалась диву: как могла я допустить, чтобы со мной обходились как с марионеткой.

— Хорош трепаться! К нам уже идут! — велела подруге Харитонова, словно почувствовав моё недовольство. — Больше никаких финтов, ясно?

— Ясно, не бузи — буду паинькой, — миролюбиво прошептала Марья ей в ответ.

— Какие-то проблемы, дамы? — совсем рядом послышался голос портье, перед которым волчком недавно вертелась Марья.

— Да што вы, шударь! — бойко откликнулась Марья ему в ответ, — просто я никак не могу поверить швоему щаштью! Я ше теперь швободна! Это так волнительно!

— Отлично! — усмехнулся её дотошный собеседник, — Тогда вперёд — на подвиги! Прошу не задерживать других избранных. Извольте пройти прямо, не создавайте пробки. — с холодной учтивостью произнес он и демонстративно указал нам рукой на одну из стен.

А потом… Потом он взглянул на меня, приложил руку к груди и тоже слегка склонил голову, будто я не обычная гостья их заведения, а какая-то важная птица. Я удивлённо взглянула на него с немым вопросом, потом — на стену и заметила, что часть её вдруг слегка вздрогнула и с приглушённым щелчком отъехала в сторону, открыв нашему взору зрелище, показавшееся мне отталкивающим настолько, что я застыла на месте, пряча испуг под маской.