В горах Армении. Поэмы и стихотворения. Мемориальное издание

Ордуни

Уже двадцать три года как нет в живых моего деда, Степана Сааковича Саркисяна, а его прах покоится за сотни километров на старом Петропавловском кладбище в городе Тбилиси. Много воды утекло с тех пор, но по сей день мне не дает покоя один его наказ. Дед то ли в шутку, то ли всерьез велел превратить жизнь в сказку, а сказку – в жизнь… И пускай моя жизнь далека от сказки, вторую часть дедовского наказа я всё же выполнил… Пускай мои поэмы станут деду нерукотворным памятником и посмертным подарком…

Мятежный князь

Весь я не умру.

Гораций

I

Как жаль, что человеком,

Пусть гордым, я родился,

И с развращенным веком

Сродниться умудрился!

Как жаль, что не орел я,

Тот, что в горах летает,

И в качестве приюта

Кто скалы выбирает!

Как жаль, что я не в силах

Парить над краем предков,

Их кровь вскипает в жилах

— Я не терплю объедков!

Как жаль, что я, птенец,

Не вникнул в сказку деда,

Как славный праотец

Воспрянул против света!

Как жаль, что я нигде

Не видел, кто делами

Был в дружбе и вражде

С самими королями!

Как жаль, что дед усоп,

А с ним ушли и сказки,

Где раб и царь утроб —

Все преданы огласке!

Как жаль, что Ордуни́

Не подлинное имя…

Пусть стоны, кровь резни

Под маской псевдонима!³⁰

Как жаль, что не вернуть

Почивших прежню славу,

Осталось лишь черкнуть

Мне притчу про расправу.

II

Учил великий баснописец

О зависти, друзьях, врагах,

О том, что дело — ох и ах!..

И недруги «куда ни взглянут,

Поднимут вечно лай;

А ты дорогою своей ступай:

Полают да отстанут…» ³¹ —

Когда те времена настанут?

Эх, кабы те слова да Богу в уши

— Полают да отстанут —

Пред Господом скорей предстанут,

Чем мучить ближних перестанут!

Увы, таких полным полно,

Что не отстанут ни за что,

Пока на свете есть другие —

Душой кристальные, лихие!

Кто в силах правду говорить,

Не пресмыкаться, не юлить,

Сказать, что истина трудна,

Причем не в золоте она…

«А в чем еще? Побойся Бога!

Богатству ведь везде дорога!» —

Об этом думал допоздна…

Вот вам история одна:

Давным-давно в стране орлов³²,

Что жили вольно средь дворцов,

Случилась бойня… не на шутку,

Она была и вправду жуткой!

Среди армян жил царь Трдат³³,

Великий муж, священ, брадат,

Его любил и стар и млад,

И уважали все подряд!

Народу Бога он принес,

Христа восславил, превознес.

Когда же царь ушел к отцам,

В стране поднялся шум и гам.

«Как жить? Кто будет нам отцом!

Трдат большим был мудрецом!

Замену где ему сыскать?

Судьбу свою кому отдать?»

Пока в раздумьях был народ,

Из Рима весточка идет:

Трдата сын Хосро́в Кота́к³⁴

Несет в Армению тесак!

И слышен топот колесниц,

И крик возниц, и стон блудниц,

То едет царствовать Хосров

Под предводительством бойцов!

Убогий люд признал диктат,

Повсюду римляне и смрад,

Да только некий нахара́р³⁵

Царю в присяге отказал!

Грядет раздор, хоть с Римом гладко,

В стране орлов царю не сладко:

Подняли бунт свои ж князья

— Хосров не будет у руля!³⁶

Подумали, потолковали,

Посыльных всюду разослали,

Мол, хоть Хосров Трдата сын,

Отца не стоит он седин!

Хосров, тщеславен и хитер,

Зовет смутьяна на ковер³⁷:

«Кто воду мутит? Как зовут?

Ко мне доставить в пять минут!»

Но не успел закрыть царь рта,

Возня поднялась у крыльца…

То во дворец зашел в парчах,

Кого искали второпях!³⁸

Высок он был, плечист, опрятен,

Богат, силен и очень знатен!

В глаза царю он посмотрел,

Не поклонившись, прогремел:

«Меня искать, поверь, не надо,

Сюда пришел я без отряда,

Народа волю огласить,

Тебя покорно попросить:

Уйми своих заморских псов,

Не оскверняй закон отцов,

Велели строго старики:

Адат³⁹, как око береги!

И помни, нации кристалл:

Тебе отнюдь я не вассал!»

Слова те ранили царя —

Облился кровью без ножа.

И вот Кота́к, он же малыш, —

Был тот правитель коротыш, —

Решил свой норов показать,

Князю на место указать…

Кота́к метался, бесновался,

Найти решение пытался,

Ведь князь могуч, велик, умен,

Того гляди взойдет на трон⁴⁰.

Но не придумал ничего

Как сокрушить весь род его…

Так царь, не выдержав позора,

Отряды двинул командора.

Тот был известный спарапет⁴¹

— В меха и латы разодет.

Узнав намеренья Хосро́ва,

Он возмутился с полуслова:

«О царь, послушай старика,

Твоя корона не легка…

Ты господин не над щенками,

О том не помнишь временами.

Армения сильна не Римом,

Она сильна в неоспоримом

В союзе всех родов от Айка⁴²…

А с ним смешна твоя нагайка!»

«Молчать! Противна эта тема,

Не человек он, а — проблема!

Как я решил, оно так будет:

История о нем забудет…»

III

Ваче́⁴³ решил наведать князя,

Не побоялся ведь указа,

Что царь намедни огласил —

Князей их вольностей лишил!

«Отец твой другом был Трдата,

Тот не сторонник был диктата,

В кого Хосро́в пошел, не знаю,

Беду лишь сердцем ощущаю!» —

«Тебя рад видеть, старина,

Вовек цвети армян страна!»

Так отвечал комбригу князь,

Радушно воину поклонясь.

«Ты обречен, — сказал тот князю, —

Хосро́в ведь зол, как на проказу!

Его понять, по мне, так можно,

Из кожи лезет царь безбожно…

Всё жаждет славы, уваженья,

А ты лишил его почтенья…

Не вижу выхода здесь я,

И Арамазд⁴⁴ тебе судья!

Теперь почет одним сатирам,

Рискую сильно я мундиром…

Угомонись же — повторю:

Готовят плаху бунтарю!»

Предвидя, что грядет конец,

Мятежный князь сказал: «Отец!

Неужто станешь кровь ты лить,

Детей и женщин изводить!»

Но спарапет, нахмурив брови,

Не стал ловить его на слове:

Ведь князя сызмала он знал,

И в нем врага не признавал.

«Хосро́в не внял моим словам,

Не раз бросался я к ногам…

Твой замок древний окружен,

И жребий горький предрешен.

Ты воин знатный, уж поверь,

Не сосчитаем мы потерь…

Да только есть ли в этом толк?

— И спарапет на миг умолк. —

Ты лишь взгляни на те когорты,

Они пришли не на курорты!» —

В сердцах добавил спарапет,

Не смея дать прямой совет.

Войска глазами он обвел,

Но даже бровью не повел —

Пусть никакого нет спасенья,

Пускай потерпит пораженье!

Князь, зная, что уж обречен,

Воскликнул: «Не порабощен!

Уж лучше смерть принять в бою,

Чем жить в позоре за страну!

Моих бойцов от силы тыща⁴⁵,

А царских — эка вон толпища!

Не страшен и злодей Шапух⁴⁶,

Пока в груди урартский дух!⁴⁷

Достойно встретим мы врага,

Нам смерть с рождения дана,

Поляжем все, и стар и млад, —

Уж лучше ад, чем цезарь-град!«⁴⁸

И видя спарапет-мудрец,

Что князь отныне не жилец,

Сказал ему: «Ты знаешь, князь,

Хосро́в сюда идет, боясь…

Приказ я царский исполняю,

Прошу тебя, князь, умоляю…

Оставь ты гордость свою, честь,

Твоих богатств не перечесть!

Хосро́в простит тебя, забудет,

И крови тут совсем не будет…»

Лишь усмехнулся князь в ответ:

«И впрямь, кто хочет быть отпет!..

Тебя, Ваче́, я уважаю,

И дел твоих не осуждаю…

Ты воин — это наш удел!

Чего ж от думы похудел?

Куда пришел? Аль заплутал!

Визиря ставку тут искал?!..

Ты знал моих отцов, дедов,

Но нынче ты гонец волков…⁴⁹

Да, я богат и очень знатен,

Возможно дерзок, неприятен,

Но знай, когда придет беда⁵⁰,

Меня вы вспомните тогда!

Совсем забыли вы Тиграна⁵¹,

Кумиром сделали Траяна⁵²,

Кричите «Аве!» силам зла

И дружбе с всадником коня!

Ничьей не буду я прислугой,

Не буду римлян я подругой…

Попасть в могилу то пустяк,

Я не какой-нибудь сопляк!

Готов я жизнь отдать в бою

За славну родину свою:

Во мне трепещет каждый атом

Арменией и Араратом!

А золото… оно ж — порок,

Превыше чести только Бог!

Ну, всё! Ступай! Как ни верти,

Тебе придется в бой идти!

Скажи царю: Спокойно спи!

Мятежный князь вам шлет дары:

Детишек трупы, женщин кровь…

Не стоит большего Хосров!»

Вернулся бравый спарапет

В стан своей армии задет…

«Солдаты к бою!» — закричал

И меч из ножен он достал…

И кровь рекою полилась,

Когда уж зорька занялась.

И полегли и стар, и млад,

И не зажег никто лампад…

И древний замок родовой

Разрушен римской был ордой…

Чуть не погас древнейший род⁵³,

Души не чаял в ком народ…

Прошли века, ушли во тьму

Все, кто вершили ту резню,

Ушел и князь, что пал в бою,

Да не прогнулся на краю…

Но вопреки желанью многих,

К мольбам глухих, умом убогих,

Тех, что не ведая пути,

Готовы в жертву принести:

Чужие жизни, честь, добро,

Лишь не лишиться б своего, —

Тот князь потомком не забыт,

И песнь хвалебная звучит!

И смерти нет, и нет забвенья,

И предку — вечное почтенье!

И помнит каждый пусть тиран:

Мятежный князь — то не роман!