Нелегкая работа

Павел Райт

Агенту секретной организации поручили задание – тайно провезти молодую девушку из Сочи в Париж, где должна произойти сделка по передаче технологии, которая станет новой ступенью в развитии человечества. Однако есть и третья сторона, жаждущая заполучить перспективный проект.Разработав безопасный маршрут, герои отправляются в путешествие.Но трудности подкрались совсем не оттуда, откуда их ждали. Агенту придется импровизировать на ходу и столкнуться с неизвестным врагом, чтобы выполнить задание.

III

Я проснулся довольно рано и пребывал в бодром настроении. Самое то для начала задания.

Нужно было собрать вещи. Чем я и занялся после освежающего душа. До встречи оставалось еще достаточно времени, но лучше подготовиться заранее.

Моя вчерашняя незнакомка все еще спала. Камилла — так ее звали. Я просто не мог оторвать глаз от спящей девушки. Ее обнаженное тело пробуждало желание.

Юная актриса — пока еще не очень известная, — которая подает большие надежды в кино. Она начала свою карьеру пару лет назад на небольших ролях, но уже смогла завоевать зрительские симпатии.

Девушка открыла глаза и прищурилась от яркого солнца, которое светило на кровать.

— Ты рано проснулся, — сказала она, глядя на меня.

— Мне нужно собираться. Скоро отправляюсь в дальний путь.

Камилла грациозно — словно кошка — потянулась на кровати и издала звук, похожий на мяуканье котенка. Потом повернулась ко мне и спросила:

— Мы еще встретимся?

— Возможно, если случай снова сведет нас, — сказал я. — Но мы можем подтолкнуть его, если я буду знать, где тебя найти.

Девушка тихонько хихикнула и потянулась за своим телефоном.

— А где твой телефон? Я скину на него контакты.

— Запиши на бумаге.

— Хм.

Камилла задумчиво посмотрела на меня, взяла с тумбочки блокнот и ручку. Записала номер телефона и вырвала листок.

— Вот, — сказала она, мотыляя листок на вытянутой руке.

Я застегнул очередную пуговицу на рубашке и подошел, чтобы забрать листок. Но когда я потянулся за ним, Камилла отдернула руку, сопровождая это игривым хихиканьем.

— Никогда не давала свой номер таким способом, — сказала она. — Боишься соединять телефоны?

— А вдруг ты шпионка и украдешь все мои данные? — сказал я и ловким движением перехватил листок.

— А какие можно украсть данные у менеджера модельного агентства? Фотографии или, может быть, контакты каких-нибудь звезд? Неужели в модельном бизнесе есть темные тайны?

— Может быть, — ответил я.

— Ты, наверное, любитель шпионских фильмов?

— Есть пара любимых… Очень старых.

Камилла перевернулась на живот, подперла голову ладонями и стала мечтательно качать стройными ножками в воздухе.

— Интересно, какие они в жизни? Шпионы… На самом деле… Героически спасают планету в дорогом костюме… с обаятельной улыбкой… невозмутимые. Я бы хотела повстречать настоящего шпиона.

— Думаю, в жизни все не так романтично, — сказал я, завязывая галстук. — Но в кино всегда есть красивая девушка, которую повстречает герой, и у них будет романтическая линия. И ты могла бы идеально подойти на эту роль.

— Эх, — девушка перевернулась на спину, раскинув руки, и мечтательным взглядом посмотрела в потолок.

Я пристегнул зажимом галстук к рубашке и склонился, чтобы поцеловать Камиллу. Она обхватила мою шею руками и сказала:

— Притворись, будто ты шпион.

«Это же как так притвориться? Как в фильмах?» — подумал я.

*

Вилла Эдуарда Минина расположилась на приличном земельном участке, в тихом и уютном районе города — подальше от шума, пыли и посторонних людей.

Дом был выполнен в старинном архитектурном стиле. Массивные колонны, увенчанные волютами, поддерживали черепичную крышу. Каменные дорожки и аккуратно стриженные кустарники по всему участку — уютное местечко, с которого открывался красивый вид на Черное море.

Угрюмый охранник долго всматривался в меня и машину, пока переговаривался по рации. После чего пропустил через ворота, проводив все таким же подозревающим во всех грехах взглядом. Но уже через минуту возле дома меня радушно встречал Эдуард.

— Вижу, вы в хорошем расположении духа? — сказал он, когда я вышел из машины, чтобы поприветствовать его.

— Вы правы. Сочи — гостеприимный город, и мне удалось хорошо провести время.

— Как члену городского совета, ваши слова бальзам для меня.

К нам подошел Эрик с охранником, который нес чемоданы. Он поприветствовал меня и сказал:

— Вероника уже готова и подойдет через минуту.

— Еще раз спасибо, что помогаете нам, — сказал Эдуард. — Позаботьтесь о Веронике… Она самое ценное, что у меня есть.

— Не беспокойтесь. Все будет хорошо, — сказал я.

Когда чемоданы были погружены, из дверей дома появилась Вероника. Высокого роста, со стройной фигурой и строгой осанкой. Русые волосы собраны в хвост, открывая элегантную шею и плечи.

Несмотря на то, что она живет в солнечном городе Сочи, ее кожа сохраняла некую аристократическую бледность. Легкое белоснежное платье еще больше подчеркивало эту деталь в ее внешности.

Эрик услужливо открыл для нее заднюю дверцу.

— Добрый день, — сказала Вероника и, не задерживаясь, села в машину.

На ее лице читалась глубокая задумчивость. Или ей просто не нравилась вся эта затея. Кто знает?

Я рассказал о маршруте, по которому мы поедем: Краснодар — Харьков — Львов — Будапешт — Мюнхен — Париж.

— Продолжительное путешествие получается, — отметил Эдуард.

— Согласен, это не самый короткий маршрут. Но для безопасности лучше перестраховаться, — сказал я. — Самый короткий и быстрый маршрут — самый очевидный.

— Вы правы. Лишняя предосторожность не помешает.

Я сел за руль, а Эдуард подошел к задней дверце машины, где сидела Вероника. Он встал на одно колено, чтобы быть на уровне окна, взял дочь за руку и сказал:

— Скоро ты будешь в безопасности. Все это закончится, и мы отпразднуем твой день рождения в Париже. Я обещаю.

— Все будет хорошо. Я справлюсь с этим, — сказала Вероника и поцеловала отца в щеку.

Когда все распрощались, мы отправились в путь.

*

Начало путешествия получилось медленным. Мы пробирались к выезду из города в густом потоке машин.

Тем временем Вероника задумчиво уставилась в окно. Я наблюдал за ней, изредка посматривая в зеркало заднего вида. От разглядывания чего-то снаружи автомобиля она отвлекалась лишь на телефон.

Когда в очередной раз я посмотрел в зеркало, встретился с пронзительным взглядом спутницы. В нем было что-то странное — настораживающее.

— Если тебе скучно, можешь включить радио, — предложил я и вернул свое внимание на дорогу.

Вероника задумалась ненадолго, потом хмыкнула и с консоли для задних пассажиров включила первую попавшуюся попсовую радиостанцию, по которой крутили песни, написанные при помощи, казалось, случайно вырванных из словаря страниц.

Одна глупая песня сменялась другой, играя на моих нервах. А Вероника продолжала смотреть то в окно, то на меня через зеркало. И когда в очередной раз сменилась песня — невероятно глупая, но тем не менее настолько же популярная, — Вероника спросила меня:

— Тебе нравится эта песня?

Она была отвратительной. С абсолютно бессмысленным текстом. И не менее бездарным исполнением. Мне хотелось сказать что-то язвительное на этот счет, но сказал только:

— Нет.

— А почему? — спросила девчонка, все еще наблюдая за мной через зеркало.

— Не в моем вкусе.

— Останови машину, — спокойно сказала Вероника.

Я остановился на обочине и заглушил двигатель. Спутница вышла из машины, слегка хлопнув дверью. После чего подошла к передней двери и села на пассажирское сиденье.

У Вероники было симпатичное личико, приукрашенное легким макияжем, и безупречная, ухоженная кожа. Едва заметные мимические морщинки говорили о том, что она часто улыбается — чего мне повидать еще не довелось.

Взглянув на спутницу, я снова наткнулся на ее взгляд. Упорный — пронизывающий — любопытный. Казалось, что с его помощью она пытается прочесть мои мысли.

— Пристегнись, — сказал я и отвернулся.

Вероника еле слышно хмыкнула и потянула ремень безопасности, защелкнув его в замке.

Я снова завел двигатель и вернул машину в бурный поток автомобилей, которые, словно кровь в венах, текли по дороге, то замедляя, то снова ускоряя ход.

Вероника переключила радиостанцию и салон наполнился приятными звуками джаза, которому я был очень рад.

Когда мы выехали из города, попали на флайвей — шоссе, которое шло над землей вдоль всего побережья. Под ним проходила железная дорога, а в некоторых местах полотно простиралось над водой, рядом с искусственно созданными пляжами.