Лесной детектив

Роман Елиава (2025)

Идёт 1892 год. В лесу Владимирской губернии совершено ритуальное убийство по языческому обычаю. Чтобы найти виновника преступления следователю из Москвы придётся слой за слоем вскрывать тайны и секреты жителей близлежащей деревни, которые уверены, что в омуте живёт водяной, а в самой деревне завёлся людоед.

4.

— Вы не могли бы взять меня под руку, боюсь поскользнусь в одной из этих луж. Спасибо. Деревенская дорога совсем не Невский проспект, хотя летом тут очень мило.

— Ксения Михайловна, Вы мне хотели что-то рассказать о Ваших подозрениях, — напомнил Иван, ведя женщину под руку в сторону леса. Он прекрасно понимал, что все в деревне сейчас на них глазеют.

— Ах, да. Вы правы. Наш батюшка был слишком хорош для этого места. Он так любил детей! Вы знаете, что он хотел открыть школу?

— Да, мне уже сказали. Но кого Вы подозреваете?

— Да всех!

— Однако, Константин Иванович мне сказал, что у отца Петра не было врагов.

— Кто сказал? Лавочник? Тоже мне, нашли кого спрашивать? Он всё время так смотрит на меня, когда я захожу в лавку. Этот мужлан. Фи. А он Вам не рассказал, как на прошлой неделе они ругались? Да что это я говорю? Это он орал на батюшку. Я как раз была у брата и мельком увидела их в окно. Там окна второго этажа выходят на дом батюшки, а я как раз случайно посмотрела.

— И что Вы видели?

— Он пришёл, — Ксения Михайловна закатила глаза, вспоминая последовательность происшествия, — попросил дочку батюшки, Машу, позвать отца, а потом стал требовать деньги. Представьте себе!

— То есть, Вы ещё всё слышали?

— Нет, то есть, да. Случайно так вышло.

— Так нет или да?

— Да. Он стал требовать какой-то долг! Отец Пётр просил его подождать, а тот, мол, я и так долго ждал.

— Что было дальше?

— Дальше? Дальше он ушёл к себе, а батюшка так и остался стоять, такой бледный и несчастный… Какие неприятные люди, они тоже не любили его.

Иван поднял голову, навстречу им из леса вышли два человека в охотничьих костюмах с ружьями и связкой отстрелянных птиц. Оба были плотного телосложения, щекастые, с красными румяными лицами и клочковатыми бородами.

— Кто это? — тихо спросил Трегубов.

— Куракины, — презрительно ответила Золотарёва.

— Добрый день, — поздоровался Иван, когда братья подошли ближе.

Ксения Михайловна в это время отвернулась в сторону леса, делая вид, что не замечает подошедших Куракиных. Братья были очень похожи друг на друга, но было очевидно, что один из них чуть младше.

— Добрый, — сказал тот, что постарше.

— День, — закончил младший.

— Меня зовут Иван Иванович Трегубов, я следователь из Москвы, расследую убийство отца Петра. Хотел бы поговорить с Вами. Урядник сказал мне, что это Вы нашли тело?

— Да, мы, — сказал старший.

— Нашли, — добавил младший.

— Давайте, — сказал старший.

— Поговорим, — продолжил младший.

— Но, лучше, — сказал старший.

— Не сейчас, — продолжил младший.

— Мы.

— Устали.

— Заходите к нам.

— В другой раз.

Иван несколько остолбенел от такой манеры беседы, когда один брат начинал фразу, а другой заканчивал, будто бы у них был один мозг на два тела. Поэтому просто посторонился, когда братья прошли мимо него.

— Что я говорила! Как с ними можно иметь дело!

— Да, Вы правы: весьма неординарные люди, — согласился Иван.

— Смотрите, вот мой дом, самый крайний у леса. Не хотите зайти пообедать?

— Я хотел ещё раз посмотреть место преступления.

— Нет, туда я с Вами не пойду, — решительно заявила Золотарёва. — Тогда приходите на ужин, я Вам много ещё расскажу.

— Непременно, если успею, — вежливо ответил Трегубов. — Спасибо за предложение.

Иван пошел по тропинке, по которой вчера ехал с урядником Выдриным. Несмотря на то, что он всегда считал преждевременные выводы опасными для результата расследования, он не мог не думать о странностях этого дела. Когда он сюда ехал, ему казалось, что он быстро обнаружит секту идолопоклонников и разберётся в их конфликте с деревенским батюшкой. Однако, по словам урядника и местных жителей, с кем он успел поговорить, никаких явных идолопоклонников в окрестностях не существовало. Да и чужих людей тоже не было во время совершения преступления. «За исключением людоеда, — напомнил себе Трегубов. — Людоед. Что бы это значило? Нужно навестить этого Колодова».

Иван увидел поваленное дерево, к которому вчера привязывали лошадей и понял, что пора сворачивать правее, в лес. Он не испытывал никакого интереса к охоте на животных. Напротив, считал это не честным, когда человек с ружьем. Хотя, конечно, отстрел волков был для деревенских необходим. Иначе, как сохранить скот и домашнюю птицу. Тем не менее, Иван полагал, что его предки когда-то были охотниками, и ему передалось их умение ориентироваться в лесу. Трегубов всегда знал, в каком направлении он идёт, не прилагая к этому никаких усилий и не имея специальных навыков. Вот и сейчас, он вышел точно к окруженному соснами деревянному истукану.

Иван сам не знал, что хочет найти. Ему нужно было ещё раз всё спокойно и, никуда не торопясь, осмотреться. Начал он с дуба. Хотя Выдрин и говорил, что они обрезали веревку, чтобы не лезть на дерево, Трегубов обнаружил, что забраться на дерево достаточно просто за счёт того, что ветвь, на которой висела жертва, ответвлялась от ствола дуба очень низко. Иван ловко на неё забрался и, держась за ветви, осмотрел узел веревки. Он был скользящим. Значит, преступник мог быть один. Он мог залезть на дерево, перекинуть верёвку, а затем, используя ветвь, как рычаг, потянуть тело жертвы, чтобы затем закрепить его в подвешенном состоянии. Трегубов осмотрел саму веревку, но не заметил ничего необычного.

Спустившись, Иван тщательно осмотрел землю под местом крепления верёвки. В одном месте была вдавлена небольшая дуга. Выдрин был прав: здесь стояло ведро, в которое стекала кровь. Больше ничего. Интересно, здесь ли было совершено преступление, или тело принесли из другого места? Следов борьбы не было. Хотя Трегубов мог их и не заметить.

Иван обошёл периметр и на подсохшей земле заметил в одном месте множество отпечатков сапог. Ветви кустов рядом были изломаны. Поскольку это было направление на деревню, следователь решил, что именно здесь полицейские тащили тело к дороге.

Трегубов повернулся к истукану и заметил в глубине леса фигуру. Это был тот же самый мужчина, что и в прошлый раз!

— Эй! — крикнул ему следователь, — постойте!

Но мужчина развернулся и быстро пошел прочь, скрывшись за стволами и кустарником. Иван бросился вслед за ним, но догнать не смог. Тот словно растворился в лесу.

«Будто леший, — подумал Трегубов. — Нет, стоп. Ему что недостаточно водяного и людоеда? Ещё и леший!»

Иван обернулся и к своему неудовольствию понял, что потерял направление. Вокруг были деревья, кусты и бурелом. Этого ещё не хватало! А он отошёл от идола совсем недалеко. Трегубов вспомнил, что леший как раз и славился тем, что заманивал путников в чащу леса, из которой те потом не могли выйти.

Словно подтверждая его догадку, в лицо Ивана ударил непонятно откуда взявшийся порыв холодного ветра. Затем всё быстро затихло. Трегубов огляделся, раздумывая, в какую сторону ему пойти. Никакой разницы не было. Иван пожал плечами и пошёл вперед, стараясь идти прямо, а не по дуге. Он знал, что люди часто ходят кругами, заблудившись в лесу. Идти было трудно, поскольку то и дело попадался непроходимый кустарник или поваленное дерево. Шёл он долгое время, но потом произошло именно то, на что Иван и надеялся. Трегубов вышел к реке.

Река текла прямо сквозь лес, берега заросли высокой травой, а кроны деревьев склонились над быстро текущей водой, огибающей валун, лежавший прямо посередине неширокой лесной речки.

Иван облегченно вздохнул. Он помнил, что свернул с дороги в лес направо, и помнил, что жертву поначалу искали с противоположной стороны, поскольку деревенские ходили к реке там. Итак, он должен пойти налево, чтобы добраться до тропинок, по которым местные жители ходили к реке.

Трегубов посмотрел на практически непроходимые заросли, вздохнул и стал пробираться вдоль реки. Стало уже смеркаться, когда он дошёл до места, где речка широко разливалась, а деревья чуть отступали от воды и на крутом противоположном берегу, и на пологом, на котором сейчас находился Иван. На истоптанной траве у воды стоял настороженный кабан. Свинья и кабанчики пили.

Трегубову пришлось дождаться, пока семейство не закончит пить и не уйдёт вглубь леса. Затем Иван выбрал самую широкую тропу из спускавшихся к реке и пошёл по ней назад, надеясь, что выйдет к деревне.

К дому Евдокии Васильевны он подошёл уже в полной темноте. Она стояла и ждала его у крыльца. Когда грязный и продрогший Трегубов зашёл в дом и попал под свет горящей в горнице лампы, хозяйка удивленно воскликнула:

— Господи, где же Вас носило?

— Заблудился в лесу, — ответил Иван и рассказал про свои приключения.

— Повезло Вам, что вышли, если действительно леший запутать хотел.

— Леших не бывает, — ответил Трегубов, — пытаясь согреться у растопленной печи.

— Эх, городские, ничего вы не знаете и не понимаете, — пожурила его Евдокия Васильевна. — Давайте переодевайтесь, а я заварю целебного отвара. Не дай бог, заболеете после таких хождений.

Ночью Ивану снова приснилась девушка без лица. На этот раз без идола. Она стояла по колено в воде, в том месте, где он видел кабанье семейство. Над водой, отражающей серебряный свет Луны, разносился её шепот:

— Спаси меня, пожалуйста, помоги мне.

Он очень ясно видел складки её белой рубахи, которая намокла снизу от речной воды. Всё вокруг неё он видел тоже очень чётко. Всё, кроме её лица. Словно какой-то художник нарисовал сказочный пейзаж, а затем замазал белой краской лицо девушки.

Трегубова снова разбудил петух, но он так и остался лежать какое-то время на печи, пытаясь вспомнить детали сновидения. Когда он оделся и наконец вышел в горницу, там его уже ждала хозяйка.

— Приходил людоед от Колодова. До петухов приходил, нечисть поганая, боится света божьего. Николай Васильевич Вас в барский дом приглашают.