Нимфоманка

Светлана Ивах, 2020

Марта в Москве. У нее пытается отжать крутой офис, занимающий целый этаж в центре, адвокат Севостьянова. Никита помогает ей защититься. Марта начинает свое собственное расследование, находит пострадавших от действий Севастьяновой, узнает об участии следователя прокуратуры майора юстиции Славина в преступной схеме отжима недвижимости.

Глава 9

Домой я возвращалась с твёрдым намерением рассказать Никите о результатах своих изысканий, поэтому ломала голову, как объяснить тот факт, что мне без труда удалось найти ещё двух потерпевших? Было страшно даже представить, что он может подумать, если узнает о том, что я лазила в его ноутбуке! Это ведь как читать чужие письма или подслушивать под дверью… Писем я чужих не читала, а вот записки в школе, предназначенные другим девчонкам, случалось. Я вдруг вспомнила, как воровато озиралась и пыталась унять собственное сердцебиение, разворачивая свёрнутое в трубочку послание на четвертинке тетрадного листка, которое нашла в парте подружки… Меня тогда не поймали, но было по-настоящему страшно и стыдно. Ещё я украдкой подглядывала в телефон к Славке, когда тот набирал сообщение своей ненаглядной Тонечке. А что, если ничего не говорить? — От неожиданно пришедшей в голову мысли, я даже замедлила шаг, но тут же выругалась в свой адрес и сама себя спросила:

«Как ты в таком случае тогда узнаешь, существует или нет в действительности следователь Славин? Прокуратура не хухры-мухры тебе. Туда ещё надо как-то проникнуть. А без надобности внутрь подобных заведений никого не пускают. Разве только приглашают, по повестке или привозят на автозаке. К тому-же первому встречному ни за что и никто не скажет, есть такой в этих стенах, или нет. Вдруг ты ищешь этого сотрудника чтобы свести с ним счёты? Нет, придётся как-то выкручиваться!»

Никита выслушал меня, не перебивая.

— Всё? — поинтересовался он, когда я закончила.

Я кивнула.

Никита взял со стола телефон и набрал номер.

— Привет! — бросил он в трубку, когда там ответили и тут же спросил: — Тебе на районе не известен следователь прокуратуры по фамилии Славин?

По тому, как изменилось лицо Никиты, я поняла, что не зря потратила время.

— Ну что? — спросила я, сгорая от нетерпения, когда Никита закончил говорить и отключился.

— Ты права, — заключил он и процитировал неизвестного абонента: — Следователь Славин работает в городской прокуратуре…

Я ломала голову, как нарушить молчание. Ведь оно даёт возможность проанализировать и осмыслить произошедшее событие, коим является мой доклад. А раз так, то у Никиты могут возникнуть ко мне не совсем удобные вопросы.

— Севастьянова поставила этот вид обогащения на поток, — проговорила я.

— Каждый зарабатывает, как может, — сказал он.

Глядя на Никиту, я вдруг заподозрила, что ему нет никакого дела до этого адвоката и следователя, который позорит честь мундира.

— Ты что-нибудь собираешься предпринимать? — спросила я с возмущением.

Никита посмотрел на меня так, что ответа и не требовалось.

— Зачем? — поинтересовался он, подтвердив мои предположения.

— Ну как, — я растерялась.

— Если бы мне за это заплатили, другой разговор, а так, — он развёл руками и повторился: — Зачем?

— Погоди! — осадила я его и сказала очевидное: — Но ведь совершается преступление!

— Они совершаются сплошь и рядом, — резонно заметил он.

Я не оставляла надежды пробудит в нём азарт сыщика.

— И тебе всё равно? — допытывалась я.

— Нет, конечно, — признался он и посетовал: — Но что поделаешь? Каждый зарабатывает, как может.

Я попыталась зайти с другой стороны и напомнила:

— Но ведь она меня чуть по миру не пустила!

— Ну, допустим, тебя уж точно пустить по миру хлопотно, — заявил Никита и с издёвкой добавил: — Ты можешь себе позволить ещё, как минимум, три таких офиса купить.

— Ты что мои деньги считаешь? — возмутилась я и поинтересовалась: — А не думал, сколько ещё надо на склады под товары, на оборудование, зарплаты на первое время?

Сделанный намёк не на шутку разозлил и обидел меня.

— Извини, не так выразился! — попросил он прощения, но остался при своём мнении. — У меня нет ни времени, ни средств, чтобы заниматься этим. Кстати, прав тоже никаких…

— Но ведь это организованная преступная группа! — не унималась я и блеснула познаниями, вставив витиеватую фразу: — Слияние мафии с государственными институтами!

— А в тебе действительно юрист пропадает! — заметил он с иронией.

Я представила лицо Севастьяновой и неожиданно двинула ладонью по столу.

Никита подпрыгнул, а я, испугавшись собственной реакции, выпалила:

— Хорошо, тогда я буду твоим клиентом!

— К… Как? — он пришёл в себя и рассмеялся.

— Чего тут смешного? — возмутилась я и потребовала: — Доставай свои бумажки! Будем заключать договор.

— Дело в том, что частному сыщику можно работать строго в определённых законом рамках, — стал объяснять он. — Твоё предложение не попадает под перечень моих услуг.

— А что попадает? — злилась я. — Следить за неверными жёнами и искать по помойкам кошечек?

— С кошками перебор. — Никита сделался пунцовым. — А неверных жён тоже кому-то надо выводить на чистую воду!

— Сколько ты хочешь? — спросила я так, словно и вправду собираясь оплатить его услуги. Конечно он не возьмёт у меня денег, но может этот вопрос расшевелит в нём совесть?

— Я же сказал…

— Хорошо, — сдалась я, и нанесла удар по его самолюбию: — Тогда я обращусь к твоим конкурентам…

— Ты это серьёзно? — Никита насторожился.

— Вполне, — заверила я, обнадёженная его реакцией.

— Хорошо! — Он поднял руки на уровень плеч. — Сдаюсь! Только платить не надо.

— Да нет уж, — стояла я на своём. — Всё как положено! И документы, какие надо, подпишем…

— Уймись! — одёрнул он меня и прикрикнул: — Хватит!

— Тогда слово дай, что больше не будешь отлынивать! — потребовала я.

Спустя час мы уже были в кабинете Найденова.

— Коля, ты куда этих клоунов дел? — спросил Никита следователя.

Тот увидел меня и сходу догадался о ком речь.

— Пока у нас, — сообщил он.

— Почему пока? — Я насторожилась.

— Это он так шутит, — ответил за Найденова Никита и попытался объяснить: — Не сегодня — завтра переведут в следственный изолятор.

— Да какие уж там шутки! — с возмущением воскликнул Найденов и ошарашил: — Выпускаем мы этих деятелей.

Пришла очередь удивляться Никите.

— С какой стати? — спросил он.

— Только что получил результаты экспертизы, — стал объяснять Найденов. — В пакете оказался мел. Есть небольшая доза героина, но её не хватает даже на административный протокол. Скорее для собаки подмешали полграмма…

«Вот и ответ на вопрос, каким образом Славин закрывает дела! — осенило меня. — Сначала находит пакет, якобы по сигналу осведомителя и задерживает до выяснения обстоятельств предполагаемого владельца и собственника помещения в одном лице. Пока тот в камере, „прессует“ его на предмет продажи недвижимости. Заодно приводит аргументы в пользу того, что тот непременно сядет. Ведь наркотик нашли не где-нибудь, а в принадлежащем ему офисе, да ещё с отпечатками пальцев на пакете. Даже школьнику понятно, что это очень серьёзный аргумент. Владелец соглашается на его условия как раз, когда приходят результаты экспертизы. Естественно Славин убеждает его в том, что смог подменить в последний момент найденный образец на порошок мела, а тот подписывает документы».

Душа ликовала, но внешне я никак не выдавала своего настроения.

— Как думаешь, Севастьянова уже знает о том, что её люди оказались у вас? — спросила я осторожно.

— Сомневаюсь, — произнёс Найденов и стал рассуждать: — Мы их брали вчера ночью. Прошло меньше двух суток…

— Она, наверное, уже заподозрила неладное, — предположила я лишь для того, чтобы он опроверг это.

— Не дрейфь, — подбадривал Никита и стал объяснять: — Подбросить наркотики это не чаю попить и она прекрасно это понимает. Тем более, какая никакая сигнализация в офисе есть. Может, они не обязательно сегодня должны были это сделать?