Загадки старого дома

Светлана Николаевна Куксина (2024)

Старые дома часто преподносят сюрпризы, и не всегда приятные. Но нашим героям повезло: они купили старенький домик в красивом месте, разгадали все его загадки, пережили странные события и приспособили дом под себя. Оказалось, что покупка старого дома — это лучшее, что произошло с ними за последние годы.

Глава 7

Трудами Валентина участок преображался на глазах. Всё-таки повезло ей с мужем: не ропщет, работает как вол, старается, чтобы их общее жильё и двор приобрели божеский вид и стали удобными.

Интересно, не надоест ему? Человеческая жизнь не может состоять из одной работы…

Вот потеплеет немного, надо на речку сходить, — подумала Ирина. — Просто погулять, побродить, а может, рыбки половить…

Март начался с аномально теплой погоды. На чердаке дома нашлась старая удочка с удилищем из орешины, поплавком из пробки, с ветхой леской и ржавым крючком.

Ирина решила, что это судьба. Она самолично купила новую леску и крючки, оставив старый поплавок. В магазине было несколько пластиковых поплавков ядовитой окраски, но Ирине они не понравились. Такими только рыбу отпугивать, то ли дело серенький, неприметный, пробочный, из натурального материала.

В выходной уговорила мужа сходить на речку. Вышли за поселок, сначала прошлись по дороге, ведущей в соседнюю деревню, потом обнаружили поворот в сторону речки и решили пройти по нему.

Неожиданно вышли на оборудованную стоянку на берегу реки. У речки — кострище, обложенное камнями, небольшой запас дров, самодельный стол и обрубки бревен, играющие роль стульев. На дереве подвешена пластиковая бутылка — умывальник.

Место было красивым: сосны стояли редко, обширная полянка была окружена зарослями черемухи и орешника с вкраплениями берез. Эта защитная полоса хорошо укрывала от ветра, и на берегу было тихо.

Река в этом месте делала плавный поворот, образуя обширную тихую заводь, в которой в теплую солнечную погоду резвилась рыбья мелочь.

Сейчас рыбы здесь практически не было, но Валентину удалось выловить пару уклеек и три небольших плотвички.

— Дай мне удочку, — попросила Ирина. — Я тоже хочу половить.

Она сделала несколько забросов, но поклевок не было. Валентину надоело стоять рядом, и он пошел вдоль берега влево, где виднелось какое-то брошенное или поваленное бревно через узкую протоку.

У Ирины, наконец-то, клюнуло, она выхватила из воды плотвичку и радостно взвизгнула. Потом поймала окушка и три уклейки, затем ещё плотвичку и всё затихло.

Она закрутила головой. Где же Валентин?

Увидела мужа возле бревна и крикнула:

— Валентин! Иди сюда! У меня больше не клюет.

— Иду! — отозвался он и вдруг вскрикнул:

— Ё-о-о-!

— Что случилось? — всполошилась Ирина, вытянула шею, как гусыня, чтобы посмотреть, но увидела, что муж бежит к ней и успокоилась: значит, цел.

Валентин, подбегая к жене, выкрикнул:

— Телефон с собой?! Я свой не взял!

— Со мной. А что случилось?

— Давай!

Ирина с недоумением посмотрела на подбежавшего мужа, красный, запыхавшийся, через бурелом лез бегом, и подала телефон.

Валентин набрал 112 и, когда ему ответили, выпалил:

— Я труп в реке нашел… Свежий, кажется… Я не приглядывался… Где?..

Он сбивчиво стал описывать место, назвал адрес, отвечал на другие вопросы. А Ирина всё стояла рядом и молча хлопала глазами.

Какой труп в этой красоте? В этом спокойном, тихом месте? Откуда?

Валентин прекратил разговор по телефону и сказал, обращаясь к жене:

— Ждать велели. Вот и погуляли, и порыбачили… Ну что за день?!

— Ты и вправду нашел труп? — отмерла наконец Ирина. До неё только сейчас дошло, что это всё происходит с ними на самом деле. Не дурной сон, не глупая шутка, а самая настоящая реальность.

— Нет, в шутку всех взбаламутил, — огрызнулся Валентин. — Лежит у бревна головой вниз.

— Откуда?!

— Не знаю. Он мне не доложил. Но вот под ногами на дороге следы от машины я видел, когда сюда шли. Свежие. Значит, приезжали сюда недавно, а уехали не все.

Валентин говорил немного нервозно, но Ирина понимала его состояние. Она и сама была ошеломлена. Не каждый день находишь трупы в месте прогулок.

— Давай на дорогу выйдем, — предложил Валентин. — Что-то не хочется тут торчать…

Ирина подхватила ведерко с рыбешкой, которое муж у неё тут же забрал, удочку и опрометью бросилась с места стоянки в сторону деревенской дороги.

Валентин уже пришел в себя:

— Не бойся. Он теперь для всех безобиден, утопленник этот. Живых надо бояться.

— Вот именно, — отозвалась Ирина, не снижая темпа. — Вдруг вернутся? А мы тут…

— Да чего им возвращаться?!

— Сам сказал, что не все уехали!

— Так ведь я утопленника имел в виду…

У дороги им пришлось просидеть больше часа. Хорошо, что райцентр недалеко. А если бы в глухомань забрались? День бы сидели? Хотя, возможно, в глухомани как раз трупов и не водится.

— Ну, показывайте свою находку, — из подъехавшего уазика выглянул дородный капитан полиции и пригласил:

— Садитесь, быстрее будет.

— Да тут минуту ехать, да и идти столько же, — махнул рукой в нужном направлении Валентин. — Вот сюда сворачивайте. На стоянке остановитесь и влево пройдете немного вдоль реки. Там бревно через протоку приметное. А тут местами на дороге, где травы нет, следы от машины хорошо видны.

— Вылезай, — приказал кому-то капитан, и худощавый человек с умным, подвижным лицом выбрался из машины и сфотографировал следы. Потом прошел вперед и на чистой земле у самой лужи нашел отчетливый отпечаток протектора. Сфотографировал и его. Снял слепок. Все терпеливо ждали.

Валентин пошел следом, приговаривая:

— Вот тут за поворотом уже совсем рядом стоянка…

— Садитесь, — приказал капитан Ирине, и она, вздохнув, забралась в душную машину.

Медленно тронулись следом и скоро оказались на берегу, куда почти сразу подошли и Валентин с экспертом. Из машины вместе с капитаном вышел и молодой человек в штатском.

Ирина осталась на стоянке, а Валентин повел капитана и приехавших с ним людей к месту находки. Она вовсе не горела желанием лицезреть труп. Пусть и свеженький. Водитель тоже остался у машины.

Через некоторое время Ирина услышала:

— Не похож на криминальный.

До неё доносились голоса переговаривающихся между собой людей, но она уже не вслушивалась. Человек каким-то образом утонул в речке, где совсем не глубоко. По крайней мере, там, где она ловила рыбу, даже она вряд ли бы скрылась с головой. Хотя, может, там яма? А он плавать не умеет? Или с бревна соскользнул и головой ударился? Если человек без сознания, то долго ли захлебнуться? Тут и в луже утонешь…

На душе слегка полегчало. Несчастный случай — тоже печально, но всё же предпочтительнее убийства.

К машине вернулся молодой. Взял огромный черный мешок и снова ушел.

Появился Валентин:

— Ничего страшного. Видно, сильно перепил и, упав, захлебнулся. Не повезло, бедняге.

Ирина удивилась:

— Если он такой пьяный, то как сюда дошел? А если приехал с кем, то почему без него уехали? Непонятно как-то…

— Разберутся, это их дело, — махнул рукой Валентин. — С нас показания снимут, и пойдем домой. Нагулялся я на сегодня. Хватит…

— А этот молодой — наш участковый, оказывается, — добавил Валентин уже на ходу. — Вот и познакомились…

Через пару дней, зайдя в библиотеку, Ирина узнала подробности той истории, начало которой они невольно положили.

Оказывается, к местному алкашу заявились давние друзья из деревни, что за двенадцать километров от них. Поехали на пикник, где так набрались, что дружки домой не помнят, как и доехали. Когда горемыка в воду свалился, они не в курсе. Забыли о нем напрочь. Вдвоем из дому уехали, вдвоем и вернулись, а что по пути заезжали к ещё одному собутыльнику в голове не удержалось.

Надежда Семеновна произнесла последние слова без всякой скорби:

— Туда ему и дорога. Последний алкаш был в деревне. Надоел до смерти. Ладно б только пил, а то ведь и на руку нечист, и дружки такие же ездили. Теперь совсем спокойно у нас будет. Все алкоголики перемёрли.

Валентин приехал с работы с такими же новостями.

— Ты подумай, сколько событий вокруг! — воскликнул обычно флегматичный муж, и Ирина улыбнулась. — А в городе жили: работа — дом; дом — работа… телевизор… А ещё говорят, что в деревне скучно?!

— Мне — нисколечко, — накрывая стол к завтраку, отозвалась Ирина. — Чем больше дел делаю, тем больше планирую. Задача одна: где на всё времени набраться?! А событий таких мне не надо, пусть другие будут… или уж лучше вовсе без них, чем на утопленников натыкаться…

— А я вот думаю, как бы этим летом отдохнуть, чтобы оно запомнилось?

— А что тут думать?! Купальня и пляж напротив дома, лес справа, а озеро слева… Вот и планируй свободное время между ними, распределяй. Хватило бы лета. Да и сада с огородом своего у нас никогда не было. Тоже время требуется. Не в бурьяне же сидеть?

— Тут ты права. Трава попрет, чем косить будем? Надо отложить на триммер денег.

— Отложим.

Странно, в городе им всё время не хватало денег. Это нервировало, выбивало из колеи… За съёмное жильё опять же платили, и не мало… А сейчас?!

Вроде доходы не сильно изменились, а страх остаться без копейки исчез.

Валентин задумчиво произнес:

— Вроде бы и надо в отпуск съездить, а вот поймал себя на мысли, что не хочется никуда.

— Не поеду, — решительно сказала Ирина, доедая последний блинчик и решительно отодвигая от себя блюдо. — Ей-богу, растолстею… всё так вкусно… Мне ещё не надоело в своем доме хозяйничать. И по окрестностям ещё не бродили. Зачем искать новые места и впечатления, если и здесь всё для нас новое?! Ведь ничего ж вокруг ещё не видели! А летом, говорят, тут красота!

— И то правда, красоту летом посмотрим! — рассмеялся Валентин, с аппетитом уплетая очередной блинчик. — А я ещё съем! Вкуснотища, не оторваться… Другой раз посмотришь новости и волосы дыбом: поехали за границу, а там то заразу подхватили, то ограбили кого, то автобус экскурсионный перевернулся… И чего людей по свету носит?

— Вот и я о том же! Лежать на пляже — это, по-моему, самая страшная пытка! Я б не выдержала никакой обездвиженности. Вот по лесу походить — удовольствие! И чего на чужую жизнь смотреть?! Свою страну надо обустраивать, чтоб за комфортом за бугор не метаться!

— Тут я с тобой согласен. О патриотизме говорим, а в смысл слова не вдумываемся, не понимаем его, — сказал Валентин,

вставая из-за стола. — Спасибо. Очень вкусно. Сегодня блины у тебя — просто чудо кулинарии.

— А меня Татьяна Павловна сводила в гости к местной женщине, что коз держит. Я молока купила литр, а пол-литра свежей сыворотки мне подарили. Вот и напекла блинчиков на этой сыворотке с добавлением молока. Здорово получилось. Сама не ожидала, что это так вкусно.

Валентин зевнул:

— В сон потянуло на сытый желудок. Подремлю немного.

— Спи. У меня уроки скоро. Приберу стол по-быстрому… и вперед…

Вечер выдался тихим и очень тёплым.

— Я лавочку сделал, — похвастался Валентин, входя в дом, где Ирина как раз закончила приготовление легкого ужина. — У самого крыльца. На удобном месте. Пойдем потом посидим?

— Пойдем прямо сейчас, — согласилась Ирина, споро вытирая мокрые руки. — Я тоже уже устала.

Лавочка оказалась удобной, хоть и небольшой, но двоим на ней сидеть было вполне комфортно.

— Молодец! — похвалила мужа Ирина, и он заулыбался в ответ. — Вовремя придумал, а то работы на улице много, а присесть отдохнуть и негде.

— Рукастый у тебя муж?! — набивался на комплименты довольный Валентин. — Сообразительный?! Настоящий хозяин?!

— А то! — улыбалась в ответ Ирина. — Что бы я без тебя делала?

— Ой, пропала бы! — шутливо воскликнул Валентин, обнимая жену за плечи.

— Тихо как! — восхитилась Ирина. — Просто нереально…

— Хорошо, — подтвердил Валентин.

Посидели немного молча.

— Интересно, а почему ты выбрала профессию учителя, а не переводчицы, например?! Они куда больше получают.

Ирина вздохнула:

— Всё из детства… Помню, в пятом классе, когда вместо одной учительницы у нас стало их много, на уроке труда новая училка задала вопрос: кто знает, как режут картошку на суп? И я ответила: скрыльками. Моя бабушка так говорила. Она мне: неправильно, и слова такого нет. Надо говорить — соломкой! Все засмеялись, а я обиделась. Если бабушка его произносит, значит, слово такое есть. Так я первую зарубку получила, рану душевную. Учитель должен быть чутким. Понятно, что уроки труда я с той поры терпеть не могла. Потом русичка к нам пришла, по возрасту — старая, но тупая донельзя. Прямо дерево, а не человек. Представляешь, однажды ученику — пятикласснику сказала (со мной учился в классе, при мне было): опять у тебя двойка по диктанту, видно, тоже пьяницей вырастешь, как твои родители! Сашка заплакал, а мы за него обиделись. К директору ходили почти всем классом. Выгнали её. А у меня именно тогда впервые мысль зародилась: вот вырасту, стану учительницей и никогда никого не обижу, буду справедливой. Справляюсь?

— Справляешься, — подтвердил Валентин, — а истории те давние выбрось из головы; а то рассказываешь и переживаешь. По лицу вижу… Всё в прошлом. Забудь… Вообще, плохих людей не надо помнить. Помни только хорошее.

— Слушаюсь и повинуюсь, — рассмеялась Ирина и встала. — Болтаем, а ужин стынет.

— Идём, — Валентин тоже встал, и они вошли в дом.

За ужином Ирина вдруг спросила с полуулыбкой:

— А помнишь, как мы с тобой познакомились?

— Конечно! — развеселился Валентин. — Ты ж на меня с размаху налетела, чуть с ног не сбила. Если б я тебя не поймал, упала бы.

Ирина хихикнула:

— Это ты за меня уцепился, чтобы самому не упасть!

— Я уцепился, чтобы ты не удрала! С такой стремительностью перемещаешься, где тебя догнать простому смертному!

— А ты заметил, что мы здесь улыбаемся, смеёмся почти постоянно?

— А чего нам плакать? Всё же хорошо! И винегрет у тебя сегодня вкуснющий, с селёдочкой, как я люблю…

И Ирина согласно кивнула, улыбаясь.

В середине марта неожиданно похолодало и даже запорхал снег. Хорошо, что это продолжалось всего два дня, потом снова потеплело.

Телевизор всё время стоял как принадлежность интерьера, включать его было некогда — все силы уходили на текущие дела.

Но вот Ирина, оставшись в субботу одна, вспомнила вдруг, что, пока топится печка, можно создать в доме шумовой эффект с помощью данного агрегата, и включила телевизор.

Новости оказались неинтересными: трубили про какую-то болезнь. С трудом найдя более или менее интересную передачу, Ирина оставила телевизор болтать, а сама взялась за уборку.

Раздался негромкий стук в дверь. Это пришла Татьяна Павловна.

— Здравствуй, Ирочка!

— Здравствуйте, Татьяна Павловна.

— Мне тут корюшки вяленой привезли с оказией, так я вам немного захватила. Попробуйте. Она уже готова. Я прям обожаю корюшку. Думаю, и вам понравится.

— Ой, спасибо! — Ирина взяла свёрток и положила его на подоконник. — Проходите, садитесь. Давно мы с вами не виделись.

— Не хочу мешать вам, молодым.

— А мне всё некогда, — виновато произнесла Ирина.

— Конечно. У вас дел с этим домом! Не переделать!… А я вечером посмотрю в окно: окошки светятся, и на душе спокойнее — рядом люди. Долго дом пустовал, вот и скопились дела…

— Ничего, справимся. Какие наши годы?!… Присаживайтесь, Татьяна Павловна! Посидите немножко. Вы же не спешите?

— Спасибо! Присяду, — Татьяна Павловна села на стул, а Ирина поспешила предложить ей чаю. Соседка вежливо отказалась и посмеялась:

— Я и так его много пью. Лопнуть боюсь.

— Я смотрю, ты тоже болезнями этими не интересуешься? — Татьяна Павловна кивнула в сторону телевизора. — В мире бедлам какой-то… Трубят и трубят!

— Мы телевизор уже пару месяцев не включали. Совсем от жизни отстали.

— А я тоже теперь редко включаю. Талдычат про какой-то вирус, будто мы до этого не болели гриппами с осложнениями и про вирусы не слыхали… Прямо нагнетают обстановку. Из Китая идет, говорят. То ли из лаборатории, то ли с неба упал… на этот Китай… в общем, там где-то якобы завёлся…

— Да и Бог с ними, с этими вирусами. От судьбы не уйдешь. Суждено заболеть — всё равно заболеешь, — Ирина легкомысленно отмахнулась от темы болезней и вирусов. Будучи от природы здоровой и выносливой, она такие темы не жаловала.

— Вот уж точно. Ты семян — то накупила к весне?

— Накупила. Хватит с нас. Мы огородники не Бог весть какие.

— Ничего. Распробуешь — понравится. Я вон до сих пор удивляюсь и радуюсь: ну как из такого крошечного семечка что-то вырастает?! Сею и жду проростков, а потом, как ребенок к игрушкам, бегаю в грядки посмотреть, подросли ли. Интересно же!

Ирина улыбнулась:

— Я тоже ходила смотреть, проклюнулся ли мой чеснок. Зеленеет чуть-чуть. Носики высунулись из земли, а я и углядела.

Татьяна Павловна весело отозвалась:

— Ну вот! В племени чумазых огородников прибавление! Теперь не утерпишь, будешь грядки жильцами заселять. Всё новыми и новыми.

— Я тут про чуфу начиталась. Хочу выписать клубеньки и посадить.

— Сажай! Я уже устала, традиционными посадками обхожусь: лучок, клубничка, картошечка, цветочки… Да тепличка с огурцами, помидорами и перцами… Сил с возрастом всё меньше. Восемьдесят недавно отметила. Не шутки.

— Никогда бы не поверила. Очень хорошо выглядите и держитесь бодро. Мне бы так в вашем возрасте. Только наше поколение хлипкое. Не доживу.

— Я тоже так когда-то думала. Оглянуться не успела, а жизнь уже за плечами… И хотел бы что-то изменить в прошлом, исправить ошибки, но увы. Это только в школе на уроках работу над ошибками делают, а в жизни: споткнулся — упал. Вставай или затопчут… Ну да ладно… Не беспокоят тебя больше по ночам… посторонние звуки да шорохи?

— Нет. Не беспокоят. Да и сплю теперь как убитая. Так за день устаю, что не помню, как до дивана доползаю. Очнусь — уже утро.

— Это хорошо. Человек должен уставать и спать крепко, иначе психика нарушается. И от безделья, и от мыслей ленивых, глупых. И руки, и голова постоянно должны быть заняты полезным делом. Тогда и спится хорошо. Если одну голову думами занимать, а тело оставлять без движения, тут тебе и боль головная, и бессонница…

— На следующей неделе собираюсь помидоры на рассаду сеять, — деловито сказала Ирина. — Хочется уже чего-то самой вырастить.

Татьяна Павловна встрепенулась:

— И точно пора уже! Ты землю бери с кротовьих холмиков. Видела, в огороде кучки рыхлой земли выпирают?

— Видела.

— Вот эту землю и бери. Она рыхлая, от семян сорняков чистая, а еще опилок старых в нее подмешай и золы немножко добавь…

— А опилок где взять?

— А пойдем я тебе покажу.

Они вышли из дома, и Татьяна Павловна шустро направилась за их старый сарай.

— Видишь? — спросила она, ковырнув землю щепкой, которую подняла с земли здесь же. — Эта рыхлая черная субстанция — перепревшие опилки. Здесь раньше дрова всегда пилили, опилки копились, слой толстый. Добавишь, земля более рыхлой станет, корешкам свободнее расти и кислороду больше. Поняла?

— Поняла, — кивнула Ирина. — Спасибо за подсказку, Татьяна Павловна. Земля у нас тяжеловата, слипается.

— Пожалуйста. Сей на здоровье.

Татьяна Павловна выпрямилась:

— Пойду домой, Ирочка. Не буду мешать…

— Да вы не мешаете… — запротестовала, было, Ирина, но Татьяна Павловна махнула рукой:

— Я просто узнать зашла, как вы относитесь к новостям о вирусе этом…

— Куда от них денешься? Вирусы, бактерии и кто там ещё… или что… они же всегда вокруг нас. Что толку их бояться? Надо иммунитет укреплять, с остальным организм сам справится. Он каждый день атаки разных мелких вреднюг — вирусов отражает.

— Я тоже так думаю. В городе, конечно, опаснее: там скопление людей велико, а у нас в деревне тихо, авось не доберется до нас эта хвороба. Но как-то сильно нагнетают: в Китае началось, поползло по миру, теперь и в России первый зараженный появился… — Татьяна Павловна вздохнула, — а где первый, там и второй… и пошла цепочка…

Ирина шутливо отмахнулась:

— Мы с вами по заграницам не шастаем. Где нам чужие вирусы цеплять?! Не берите в голову!

— И то правда! Говорят, драить дом до стерильности надо…

— Глупости! В любой стерильности организм наш ещё больше болеет.

— Не будем химией бедные бактерии травить, и сами целей останемся, — рассмеялась Татьяна Павловна. — Пойду я…

Ирина проводила соседку до дороги, они дружелюбно попрощались и разошлись.

Вернувшись в дом, Ирина включила новости на том канале, где говорили о болезни и немного послушала. Потом выключила телевизор и принялась за домашние дела. Как там раньше говорили: помирать собирайся, а рожь сей? А она пока помирать не собирается.

Валентина часто просили выйти в день заменить заболевшего или уехавшего по срочным делам работника, и он никогда не отказывался.

Вот и сегодня наработался за другого, вечером приехал поздно и сильно уставшим. Заказ был крупным и срочным.

Ирина встретила мужа, но он сразу отказался от ужина.

— Хватило, что с собой взял, — сказал Валентин, разуваясь у порога, — лучше сразу спать.

Ночью Ирину разбудил громкий вскрик мужа и грохот табуретки.

Она вскочила с дивана, котёнок метнулся следом:

— Что?! Что стряслось?!

Зажгла свет.

— Фу! — выдохнул Валентин. — Попить встал, а на подоконнике светится что-то фосфором…

— Ой! — Ирина рассмеялась. — Татьяна Павловна корюшку вяленую принесла. Я её на блюдо выложила, на окно поставила и забыла.

— А чего она… — начал Валентин.

— А она в темноте светится! Ты не знал?!

— Не-а…

— Дай и мне попить, — попросила Ирина, — и пойдём спать.

— Пушок, ты где? — позвала она. — Испугался, бедненький? Иди, поглажу…

Рассада удалась. Татьяна Павловна дала верный совет: опилки сделали почву более легкой и рыхлой.

Во второй половине мая Ирина почувствовала, что устала. День стал тянуться, словно год, отдавая бесконечностью. Неделя превращалась в целую жизнь.

Однажды днем, когда муж выспался и они сели завтракать, Ирина заговорила о том, о чем давно уже стала задумываться:

— Знаешь, Валентин, с тех пор как я перешла на дистанционные уроки, стала замечать, что я как-то дичаю, что ли. Помнишь, как я вначале радовалась?! Прямо в восторге была! А теперь всё больше с котёнком разговариваю.

Валентин интенсивно жевал, поэтому ничего не ответил, только головой мотнул: мол, помню я всё. Ирине и этого хватило, муж слушал и слышал, это главное; она прихлебнула чаю, поставила чашку на стол и задумчиво, словно про себя, продолжила:

— Теперь я уже так не радуюсь. Знаешь, я так устаю от уроков, что не хочу видеть людей, разговаривать хоть с кем-то о чем-то…

— У тебя просто слишком много этих уроков, — Валентин закончил есть и с сочувствием посмотрел на жену. — А еще репетиторство по вечерам… Тут и мужик здоровый сдохнет. Уменьшай-ка ты нагрузку, дорогая моя. А то на гроб себе заработаешь… Я серьезно, Ир…

— Увы! Нагрузку могу поменять только со следующего учебного года. Я вообще про другое… Сижу за компом целый день, людей не вижу вживую… не чувствую их, понимаешь… вот так, на ощупь… И уже отвыкла от живых людей, не на экране… Как кино по телеку смотрю… Всё-таки живое общение с себе подобными ничем не заменишь… Я не о соседях, не о бытовых проблемах… Хочется иногда чего-то более глобального…

Ирина беспомощно посмотрела на мужа. Вроде не косноязычной уродилась, а вот, поди ж ты, не может выразить мысль четко, ясно и понятно.

— Жалеешь, что в деревню переехали? — начал Валентин, но Ирина его живо перебила:

— Нет! Нет! Ни в коем случае! В городе, думаю, было бы хуже: та же дистанционка так же бы забирала силы, но каждый выход из дома превращался бы в мучение. Сил нет, но от знакомых не отвернешься: улыбайся и слушай… даже если больше всего хочется заткнуть уши и убежать… Здесь мне комфортнее, спокойнее, так что я ни о чем не жалею.

Ирина и не заметила, что сама себе противоречит: то ей к людям хочется, то от людей отдохнуть… Но в главном всё осталось по-прежнему: ей всё так же интересно было жить на новом месте.

— Ну и прекрасно! — Валентин встал из-за стола. — А давай-ка мы на прогулку сходим. Стол уберем и прогуляемся до ближайшего леска.

Ирина вскочила, радостно улыбнулась и едва в ладоши не захлопала, как в детстве:

— Здорово придумал! Мы так давно с тобой не гуляли! Всё дела и дела!

А в лесу уже доцветали ландыши и зацветала земляника.

— Я и не думала, — удивилась вслух Ирина, — что это происходит почти одновременно?! А ландышей как много?! Даже не верится, что они в Красной книге!

— А птиц сколько?! — впечатлился и Валентин. — Весь лес звенит.

Они постояли на лесной дорожке, вслушиваясь в птичью разноголосицу. Тут их и комарики обнаружили. Было их еще немного, но тоненькие пискливые голоски звучали вполне уверенно.

Ирина рассмеялась:

— Бежим! Рассекретили нас комарики!

Взявшись за руки, они, словно расшалившиеся дети, помчались по лесной дорожке.

Мягкая песчаная почва, усыпанная сухими сосновыми иголками, легко пружинила под ногами, но Ирина быстро выдохлась и перешла на шаг.

— Засиделась, — пожаловалась она мужу. — Вот стану дряблой и толстой, ты меня и разлюбишь.

— Лучше я тебя по лесу погоняю. Вот и постройнеешь, — расхохотался Валентин.

— Давай лучше походим. Такая дорога красивая.

Лес в основном состоял из сосен, но хватало и берез с осинами и рябинками, росли дубы и ольха, черемуха, лоза и ясени.

Чащобы не было, пространство вокруг прекрасно просматривалось, воздух наполнял легкие чистым воздухом, радостью и силой.

— Как здесь здорово! — восхищенно произнесла Ирина и посмотрела на мужа. — Молодцы мы, что сюда приехали. Теперь каждый день будем здесь гулять.

Валентин согласно кивнул головой.