Кровавая Аврора

Светлана Федотова (2024)

После того, как извержение вулкана уничтожило страну Брессония, принцесса Ребекка Джонсуинстонская потеряла всё: дом, титул, но самое главное — отца. И для того, чтобы найти его, девушке предстоит собрать команду верных друзей и стать отчаянным капитаном Бекки Джонс. Ради возвращения отца она вступит в схватку с шайкой пиратов и командором страны Кастелья, поплывёт на мёртвом корабле из костей и мышц и откроет тайну истинного наследника, который всю жизнь был слугой.

Глава 3. Начало той самой дружбы.

Однако до момента, как ребятам, попавшим в приют после катастрофы, предстояло рассказать фрагменты из книги Господней, произошло кое-что ещё. И это кардинально изменило жизнь Бекки Джонс.

Она просто шла по коридору и случайно увидела, как Луиза обронила свои швейные принадлежности. Ткани упали на пол, клубок покатился в сторону. И тут же к ней подбежал какой-то мальчик с растрёпанными чёрными волосами и помог всё поднять. Он быстро убежал, лишь мимолётно посмотрев на девочку и наверняка не запомнив, кому помог. А вот Луиза ещё долго провожала его взглядом, пока не развернулась и не наткнулась на Бекки. Та сделала вид, что ничего не видела, и пошла дальше, спиной чувствуя на себе взгляд.

Чего Бекки не ожидала, так этого того, что Луиза перед обедом схватит её за руку и уведёт за угол. Сначала принцесса думала, что её будут бить, и уже приготовила кулаки, но вместо этого последовала странная просьба:

— Научи меня знакомиться на кастельском. Переведи вопросы: как тебя зовут? сколько тебе лет? И так далее.

— То есть, ты называешь меня лгуньей, а я должна тебе помогать? — справедливо заметила Бекки.

— А ты знаешь, что я могу сделать так, что девочки тебя замечать перестанут, а кто-то даже начнёт ненавидеть? Ты станешь изгоем, и все просто будут смеяться над тобой. Тебе лучше помочь мне, чтобы не враждовать.

Бекки хотелось ударить Луизу, но она была воспитана своим отцом. А отец всегда настаивал, что нужно сначала подумать над последствиями, а только потом принимать решения и действовать. Бекки поняла, что драка лишь приведёт к тому, что госпожа Франко, которая и так ненавидит принцессу, совсем сотрёт её в порошок. Поэтому ответила спокойно:

— Я готова была тебе помочь и просто так, без каких-либо угроз. Но теперь сделаю это только, если ты извинишься.

— Мне не за что извиняться, Бекки Джонс. Или ты корону забыла снять?

— Значит, тебе не суждено познакомиться с твоим черноволосым помощником, — пожала плечами Бекки и ушла. Ей было безразлично, что Луиза ей угрожает, терять достоинства она не собиралась.

Но через пару дней, когда Бекки ходила туда-сюда по коридору и учила Книгу Господню, она снова стала свидетельницей событий. Ничего совершенно не лезло в голову, язык, которым книга была написана, точно не предназначался для детей, а скорее для тех, кто страдал бессонницей. Поэтому, когда у окна остановилась компания парней, Бекки подслушала их неосознанно, больше из-за того, что хотелось отвлечься. Их разговор поразил девочку. Оказалось, что их друг, предводитель компании, попался, пока бродил ночью по коридорам. Его прямо за ухо поймала госпожа Франко, и теперь его будет ждать наказание. При этом Пако, так звали нарушителя, не сознавался, почему решил нарушить правило приюта и пойти гулять по коридорам.

Бекки настолько заслушалась, что, сама того не замечая, подошла к ребятам. Те затихли, пренебрежительно посмотрели на неё и молча ушли. После этой истории желание учить Книгу Господню пропало окончательно.

А за обедом Бекки увидела того самого Пако, о котором шла речь.

Сначала во всей столовой слышались разговоры, зал гудел из-за того, что ребята переговаривались между собой. Слышался стук ложек о плошки и кружек, которые ставились на столы. И вдруг всё это смолкло.

Бекки с замершим сердцем обернулась в сторону двери. В столовую зашла госпожа Франко, прямая, как отвесная скала. За ней, понурив голову, шёл тот самый мальчик, который помог Луизе поднять ткани. Он с силой сжимал челюсти и не поднимал голову, но при этом иногда оглядывался влево-вправо и стыдливо опускал взгляд себе под ноги. Мальчик походил на заключённого разбойника.

Госпожа Франко встала перед учительским столом, а затем взяла Пако за предплечье и с силой дёрнула на себя. В столовой до сих пор было тихо, как ночью в спальнях. Бекки старалась не ёрзать, потому что была уверена, что любой шорох привлечёт внимание. Она заметила, как Эстебан Гарсия-Фернандес чуть приподнялся со стула и смотрел на Пако не верящим взглядом.

— Прошу вашего внимания, юные дамы и господа, — жёстким голосом произнесла Франко, не выражая никаких эмоций. Ни злости, ни самодовольства, лишь безжалостная холодность виднелась во взгляде. — Сегодня ночью Пако Гонсалес нарушил правила приюта. Посреди ночи он был обнаружен в Священной комнате, где ученики духовно возносятся к богу, рассказывая Книгу Господню. Пако Гонсалес не просто нарушил комендантский час, но его можно обвинить и в богохульстве. За это Пако Гонсалес должен понести наказание, чтобы оно принесло ему духовное очищение. Сегодня он воздержится от ужина и проведёт всю ночь в подвале, а обед ему предстоит отведать после того, как он постоит с Книгой Господней в руках коленями на сухой крупе.

Пако не двигался и стоял прямо. Он поднял голову и гордо смотрел на ребят, которые бросали на него сочувственные взгляды. Бекки содрогнулась, когда Пако задрал штаны и сел худощавыми голыми коленками на острые кусочки сухой крупы. Он не елозил, не морщился, а с достоинством держал в руках Книгу Господню, пробегая глазами по строчкам.

«Бедный», — слышались шепотки. И Бекки передёргивало. А хуже всего то, что Пако не был ни в чём виноват. Он никому не причинил вреда, ничего не сломал и никого не обидел. Просто нарушил какое-то глупое правило, выдуманное Франко. Она, к слову, иногда поглядывала на Пако, и что-то острое блестело в её глазах. Бекки поняла в тот момент, что холодность — лишь маска, и в душе директриса ликует над своим превосходством.

У девочек было ещё немного времени перед уроками рисования, которые начинались после обеда. Бекки снова ходила по пресловутым коридорам, уже давящим на неё и раздражавшим своей серостью и однообразием. В одном из таких коридоров находилась лестница, веущая на чердак с закрытой дверью, поэтому по той лестнице никто не ходил. Бекки бродила туда-сюда, думая о несчастном Пако и о своём закончившемся счастливом детстве во дворце. Если бы только отец видел, какие ужасы творятся в месте, где оказалась его дочь! Да он бы пришёл в ужас! Когда он приплывёт за ней, Бекки обязательно попросит его помочь всем детям в приюте. Кроме, может быть, Луизы.

И вдруг по какому-то невероятному велению судьбы в коридоре появилась Луиза во главе целой компании девочек, которых Бекки несколько дней назад учила читать на кастельском. Все они выглядели угрожающе, закатывали рукава, а у некоторых с собой были палки. Луиза скрестила руки на груди и злодейски ухмыльнулась.

— Ну, что, Бекки Джонс? Готова ответить за все свои слова?

Бекки старалась ничем не выдавать свой испуг. Напротив, она приняла самый уверенный вид, надеясь, что у неё получается притворяться. Девочки тем временем медленно наступали.

— Ты не боишься, что госпожа Франко обо всём узнает и вас тоже запрёт в подвале? — спросила Бекки, заставляя себя стоять на месте, а не пятиться к лестнице. Даже в неравную битву она хотела вступить с достоинством.

— Уж тебе Франко точно не поверит, — самодовольно усмехнулась Луиза. — А мы скажем, что ты навернулась с лестницы. Вперёд, девочки.

И её подружки двинулись на Бекки, многие из них подняли палки, у одной откуда-то взялся ремень. Бекки сжала кулаки и встала в стойку, как учил отец при рукопашном бое.

Но вдруг девочки остановились. Бекки подумала, что те надеялись, будто она убежит, а никак не рассчитывали на драку. Но их взгляды устремились на лестницу. Бекки обернулась и увидела на ней Пако. Он просто стоял и смотрел, а потом резко топнул ногой, будто хотел согнать кошку. Девочки обернулись в сторону своей предводительницы. Луиза во все глаза смотрела на Пако и, казалось, готова упасть в обморок.

— Я тебя помню, — обратился Пако к ней.

Луиза, вероятно, не поняла ни слова на кастельском, но наверняка увидела узнавание в лице мальчика.

— Уходим, — скомандовала она.

Девочки сначала хотели возмутиться, но, когда увидели, что их предводительница уносит ноги, то струсили и помчались за ней, как драные кошки.

Бекки осталась на месте. С одной стороны, она была благодарна Пако, но с другой стороны ей было очень стыдно за то, что он увидел её в положении жертвы. Лучше уж было защищаться самой. Но Пако первый нарушил молчание.

— Тупые девчонки, — произнёс он на кастельском, будто говоря сам с собой.

— Все? — тоже на кастельском спросила Бекки. Ей стало ещё более неловко.

Изумление Пако ярко отобразилось у него на лице. Он посмотрел на Бекки так, словно та стала полупрозрачной, как приведение.

— Ты меня понимаешь? — спросил он, будто ещё надеялся на то, что ответ будет отрицательным.

— Я знаю пять языков, в том числе и кастельский, — едва сдерживая улыбку, ответила Бекки.

— Вот чёрт, — выругался Пако и уселся на ступеньки. Его стало не видно из-за перил.

Бекки сначала не была уверена, стоит ли ей продолжать беседу, но Пако показался ей очень милым. Поэтому она подошла к нему и встала прямо перед ступенькой, на которой он сидел.

— Меня зовут Бекки Джонс, — представилась она и протянула руку. Это вышло по привычке, ведь во дворце дамы протягивали кавалерам руку для поцелуя. А Пако взял и пожал её, крепко, по-дружески. И от этого жеста сердце Бекки замерло сильнее, чем если бы ей поцеловали ручку.

— А моё имя знает весь приют, — горько усмехнулся он и отвёл взгляд. Пако выглядел в тот момент, как взрослый потрёпанный жизнью мужчина. Настоящий преступник, осуждённый за серьёзное деяние, но при этом — галантный человек чести. Это взбудоражило сознание Бекки, и она села рядом на ступеньку.

— Мне жаль, что так произошло, — сочувственно произнесла она. — Франко — просто сумасшедшая старуха.

— Откуда ты знаешь пять языков? — спросил Пако так, словно хотел перевести тему. И Бекки это обрадовало. Наконец-то она может с кем-то пообщаться и подружиться!

— Меня учил мой отец, он был… — но она осеклась. Ей больше не хотелось говорить о том, что она принцесса. Если и Пако начнёт над ней смеяться, она этого просто не переживёт. — Он был моряком. Мы с ним любили ходить в открытое море, он учил меня управлять судном, я знаю все части корабля, все мачты и даже за штурвалом стояла.

Последнее было правдой.

— Ого! — восхищённо воскликнул Пако. — Почему ты не учишься с нами у Эстебана?

— Это у того учителя, что хромает?

— Да. У него травма, но он не рассказывает, как её получил. При этом он добрый, нам всем почти родной. Мне кажется, ты могла бы обучаться корабельному делу с нами!

— Я девочка, — грустно пожала плечами Бекки.

— Баба на корабле, конечно, к беде, но мне кажется, к тебе это не относится, — выпалил Пако.

Обоих эти слова смутили, и снова повисло молчание. Бекки больше не чувствовала неловкости, к тому же её терзало любопытство, поэтому она всё же спросила:

— Почему ты бродил по коридору ночью? Ещё и в священный кабинет зашёл! Не просто же так! Ты не похож на дурака, который творит глупости ради забавы. Что-то случилось?

Пако тяжело вздохнул. Казалось, в нём шла жестокая борьба, одна его часть не хотела говорить правду, но также хотелось кому-то высказаться. Бекки затаила дыхание в ожидании.

— Я никому не говорил, даже своим друзьям из компании, — медленно проговорил Пако. Бекки тут же вспомнила его друзей, которых видела в коридоре и от которых впервые услышала о произошедшем. — Надеюсь, ты умеешь хранить секреты.

— Чужие даже лучше своих, — улыбнулась Бекки. Пако усмехнулся.

— Я… — он в последний раз задумался, стоит ли говорить. — Я потерял кулон с портретом моей матери и пошёл его искать сразу, как обнаружил пропажу. И Франко об этом узнать не должна, потому что она отнимет кулон, я знаю. Она отбирает все вещи у детей и обещает отдать при выпуске или при усыновлении. Но я в это не верю. Да и портрет матери мне нужен каждый день.

Губы Пако задрожали, и он отвернулся.

— Хочешь… — Бекки замялась, но заставила себя договорить. — Хочешь, я помогу тебе его найти?

Пако лишь быстро покачал головой. Его плечи слегка вздрагивали, он не поворачивал головы.

Бекки хотела сказать что-то ещё, но из главного холла за углом раздался звонок, оповещающий о начале занятий. Надо было бежать, иначе ждало наказание.

— Иди, — поторопил её Пако, так и не обернувшись.

— А ты?

— Я уже наказан. Иди, Бекки.

Она встала и неохотно двинулась в сторону холла. Но у поворота остановилась и произнесла:

— Надеюсь, мы ещё увидимся.

Пако не ответил.